Глава 5. Одержимость и зависимость

Глава 5. Одержимость и зависимость

Пребывание в аду

Случалось ли вам когда-нибудь всерьез задуматься над тем, что именно делает Ад столь устрашающим, откуда и как появилась идея Ада? Что мы узнаем, читая о странствиях Данте по кругам Ада, «Потерянный рай» или «Жизнь в Аду» Артюра Рембо? Когда мы достигаем среднего возраста, то при наличии склонности к интроспекции у нас возникает мысль, что в жизни остается неизменной только наша собственная личность. Как бы нам ни хотелось ругать своих родителей, партнеров или общество, обвинив их в своих проблемах, мы все равно, обратившись к самим себе, ощущаем, что находимся в состоянии тупика.

Мои переживания кризиса среднего возраста в Институте Юнга в Цюрихе были достаточно типичными. Разумеется, я рассматривал этот кризис как одну из учебных программ, в которых я мог ориентироваться. Но мое переживание оказалось больше похожим на Дзен коан. Я был вопросом и одновременно проблемой; то, кем я стал, теперь оказалось моей основной помехой. Может быть, единственно правильное решение заключалось в том, чтобы перестать быть самим собой. Разумеется, Эго изо всех сил стремилось сохранить статус-кво и укрепиться в своих убеждениях, но именно Эго нужно было основательно измениться. Именно в этом заключается смысл известного высказывания: от себя не скроешься. Или, как заметил Мильтон:

Мы, ничтожные! какой же путь мне выбрать для полета:

Сраженья вечного иль вечного отчаянья?

Куда б ни полетел, я окажусь в Аду; ведь Ад – я сам[88].

Или вспомним слова доктора Фаустуса, главного героя пьесы Кристофера Марло: «Почему это ад из меня, а не я из него появился?»[89]. И еще:

У ада нет границ; и нет его картины,

Он – в нас, и где мы есть – там ад,

И там, где Ад, – там мы всегда должны быть[90].

Самое адское в Аду – его бесконечность. Мы можем выдержать все, зная, что этому наступит конец. Адское – значит, безнадежное, бесконечное и беспросветное. Адское состояние – это ощущение тупика. Обратим внимание на дантовский Ад в образе концентрических кругов; при движении к центру Ада возрастает глубина человеческого падения, и становится понятно, что последствие такого падения – это символическое продолжение состояния нравственного тупика вследствие совершенного выбора.

Например, льстецы, распространявшие всю жизнь словесный мусор, в Аду погружены в экскременты, которые доходят им до рта. Так как эти люди обречены на вечную лесть, их рты будут всегда наполнены жидкими фекалиями. А материалисты? Они обречены судьбой вечно перетаскивать огромные валуны. Обжоры тоже обречены, так как не смогли понять, чем им нужно питаться, в чем заключается истинная духовная пища. В самом центре Ада находятся вмерзшие в лед предатели; холод их сердец стал их вечным наказанием.

В таком случае смысл образного представления Данте заключается в том, что мы становимся тем, кем были, и даже, более того, в таком состоянии мы остаемся навсегда. Это уже звучит привычно, ибо кто из нас не становится все больше тем, кем он уже является, чувствуя себя обреченным на навязчивые повторения? Вот почему это состояние становится Адом, и Адом становимся мы сами.