1.1. Формирование групп поддержки для родственников пропавших без вести

1.1. Формирование групп поддержки для родственников пропавших без вести

В Аргентине (как и в других странах) были и есть психологи и врачи, которые активно поддерживают жертв насилия. Это, например, Диана Р. Кордон, Люсила Эдельман, Д. М. Лагос, Э. Николетти и Р. Боцолло из группы психосоциальных исследований EATIP. Они приняли участие во встречах матерей с целью оказания им психологической поддержки. Во время таких встреч люди могли рассказать о страхе, страданиях и о чувстве вины, которые мучили их после исчезновения сыновей и дочерей. В таком общении многие находили облегчение.

Эвелина, чей сын пропал без вести, принимала участие в таких встречах. Ее мучило сильное чувство вины, потому что когда-то она, парализованная страхом, молча наблюдала похищение своего сына. Ее постоянно преследовала мысль, что активным вмешательством она могла бы помешать этому насильственному исчезновению сына. Ей ответила Флоренсия, чей сын тоже пропал. Она, напротив, очень активно сопротивлялась аресту своего сына и пыталась воспрепятствовать этому всеми средствами – и теперь страдает от чувства вины, что своим поведением смогла лишь ухудшить ситуацию. Обмениваясь опытом, каждая из женщин постепенно стали принимать свое поведение

(Kordon и др., 1988).

Родственники пропавших без вести на встречах могли обсуждать то молчание, которое хранили другие члены семей пропавших без вести, и таким образом прорабатывалась происходившая от этого дополнительная травматизация. Поскольку общераспространенным было мнение, что пропавший без вести сам виноват во всем и, любой, кто с ним связан, может быть опасен, то люди старались дистанцироваться от родственников пропавших. Поэтому последние ощущали себя в изоляции, часто были безмолвны и беспомощны. В безопасном же пространстве группового общения можно было нарушить безмолвие в обстановке поддержки и понимания.

Диана Кордон и ее команда видят четыре важнейших психологических возможности, которые группа предоставляет родственникам пропавших без вести:

1. Ослабление чувства вины. Как показывает описанный выше пример, поделившись опытом, можно найти новые точки зрения на собственные действия и чувства. Одновременно с этим помогает простое знание того, что другие тоже пережили подобное.

«Дискуссия… помогла нам посредством обмена субъективными переживаниями. Мы увидели, как мысли, годами мучающие тех, кто обвиняет себя за произошедшее, сталкиваются с чувством вины другого человека, который, оказывается, имеет совсем другой опыт»

   (Kordon, et al., 1988, с. 46).

2. Облегчение личного страдания и принятие собственных чувств беспомощности и отчаяния. Это совпадает с воспоминаниями Леона Зельмана о том, как оставшиеся в живых в часто безуспешных поисках своих близких объединились в лагере беженцев Бад-Гойзерн и оказывали друг другу помощь.

«…среди оставшихся в живых робко образовывалась некая общность… И хотя мы понимали, что у нас, вероятно, больше никого нет, друг у друга были мы. Мы могли делиться надеждой вновь обрести близких… Это была своего рода терапия: говоря о своих надеждах, мы приближались к тому, чего искали – теплу и защищенности… Завязавшаяся в Бад-Гойзерне дружба продолжались всю жизнь… Мы не говорили ни о гетто, ни о лагере. Мы говорили о времени после них, когда молодые люди помогали друг другу вернуться к жизни, заменяли друг другу отца и мать, брата и сестру. Ведь психологическая помощь отсутствовала. Мы должны были помочь себе сами стать за считанные месяцы взрослыми»

   (Zelman, 1995, с.120, 123, 125).

3. Возможность переоценки собственного травматического опыта в связи с тем, что становятся важными новые аспекты, до сих пор неизвестные или незамеченные. Члены группы узнают не только о том, что и другие люди чувствуют и реагируют подобным же образом, но и что существуют различные допустимые формы совладания с ситуацией исчезновения близких.

4. Восстановление уверенности в себе, которое происходит благодаря беседам в группе и трем описанным выше аспектам.

«…происходит сохранение и повышение самооценки через поддержание и установление новых отношений между Эго и его Идеалом с помощью принципа реальности и интеллектуального осмысления»

   (там же).