Глава XIV «The most Ambiguous Kinswoman Chimeras Education» – «Самая неоднозначная родственница Химеры Воспитания»

Глава XIV

«The most Ambiguous Kinswoman Chimeras Education» – «Самая неоднозначная родственница Химеры Воспитания»

«Государство обезобразилось бы, если бы все жители стали образованы, ибо вместо послушания они преисполнились бы гордыней».

Арман Жан дю Плесси де Ришелье. «Политическое завещание».

Произнесите перед англоговорящим человеком слово «еducation», и он не поймет о чем именно Вы говорите: то ли о воспитании, то ли об образовании, то ли о просвещении.

То есть, в данном случае для достижения Вами однозначного понимания Вас Вашим англоязычным собеседником Вам неминуемо придется применять дополнительные пояснения.

Ведь без них вероятность быть неправильно понятым будет чрезвычайно высока.

Сказанное в полной мере относится и к франко-испано-германо-и-прочая-и-прочая-язычным визави, ведь в подавляющем большинстве ныне здравствующих языков (и не только европейских) понятия: «воспитание», «просвещение» и «образование», – могут быть обозначаемыми одним и тем же словом.

Откуда взялась такая лингвистическая неразборчивость?

Оттуда, что изначально образование отождествлялось снатаскиванием на зазубривание прописных истин, что давало вполне определенные основания для того, чтобы отождествлять образованием с воспитанием.

Надо было и впрямь обладать поистине недюжинным политическим чутьем, свойственным таким незаурядным (в том числе – и в масштабах своей подлости) умам, как те, что характеризовали кардиналов Садолето, Ришелье и Мазарини, чтобы уловить ту опасность, что несет в себе для любой власти над людьми повсеместное и повселюдное распространение ОБРАЗОВАНИЯ.

Потенциально не только не исчерпывающегося суммой зазубренных прописных истин, но и не сводимого к ней.

Интуитивно об этой опасности догадывались правители еще в Древнем Риме – на всех уровнях правления.

Исходя из весьма скорбного для себя опыта, рабовладельцы Рима пришли к выводу о том, что покупка образованного раба сродни добровольному втаскиванию «под уздцы» в свою обитель Троянского коня.

Со всей его начинкой.

Именно поэтому на всех невольничьих рынках Римской империи образованныйраб стоил вдвое меньше, чем необразованный (см.: Плиний Старший. «Естественная история»).

По этому поводу каждый образованный раб мог бы сказать о себе, перефразируя слова Рене Декарта: «Cogito ergo sum periculosum» – «Мыслю, следовательно, я опасен».

Для любой власти над людьми.

Посему в качестве превентивной меры, призванной максимально обезопасить господствующий режим правления от любых посягательств на незыблемость , во всех тоталитарных системах устанавливался строжайший порядок и несокрушимость его устоев.

Относительно того, кого, чему и как именно образовывать.

Чтоопределялось, санкционировалось, регламентировалось, контролировалось и – при несоблюдении определяющих, cанкционирующих и регламентирующих требований – каралось Соответствующими Полномочными Органами тоталитарного государства.

Например, в Третьем Рейхе полномочия Главного Идеолога, Главного Образователя, Главного Просветителя и Главного Пропагандиста объединялись в одной должности – «Reichsminister f?r Volksaufkl?rung und Propaganda» – «имперский министр народного просвещения и пропаганды» – именно так официально именовался сей почетный пост.

Его бессменно – с 1933-го и по 1945-й годы – занимал небезызвестный Читателю Пауль Йозеф Геббельс – незаменяемый (с 1930-го года) рейхсляйтер по вопросам пропаганды НСДАП.

С целью же обеспечения того, чтобы в его деятельности не было ни малейших отклонений от политической и идейной линии Партии и Фюрера, эту деятельность вменялось в обязанность НАДЗИРАТЬ.

Уполномоченному Фюрера по контролю за общим духовным и мировоззренческимвоспитанием НСДАП (Beauftragter des F?hrers f?r die ?berwachung der gesamten geistigen und weltanschaulichen Schulung und Erziehung der NSDAP) (1934–1945), руководителю Центрального исследовательского института по вопросам национал-социалистической идеологии и воспитания (1940–1945), рейхсминистру восточных оккупированных территорий (Reichsministerium f?r die besetzten Ostgebiete) (1941–1945), рейхсляйтеру НСДАП (1933–1945), обергруппенфюреру СА Альфреду Розенбергу.

Вот как тщательно оберегалась непоколебимость устоев нацистской Идеологии, укоренившейся в господствующей на тот момент в Третьем Рейхетотальной Системе Просвещения, Образования и Воспитания.

В то же самое время в другой тоталитарной стране, ее Вождь Иосиф Сталин в своей беседе с Гербертом Уэллсом заявил прямо и без каких бы то ни было обиняков: «Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто держит его в руках, кого этим оружием хотят ударить» (Журнал «Большевик», 1934 г., № 17).

В государствах с самыми одиозными режимами правления этот принцип по отношению к образованию неукоснительно соблюдался и соблюдается, всемерно осуществлялся и осуществляется.

По сегодняшний день.

Включительно.

Такова уж традиция: в любой стране с тоталитарным режимом правления Система Образования, как и Система Воспитания, является вторичной по отношению к Системе Официальной Идеологии, и ей же беспрекословно подчиненной.

Соответственно, в силу того, что в лингвистических системах, называемых языками, слова, выражающие собой смысл понятий «образование» и «воспитание», возникли лишь там, тогда и постольку, где, когда и поскольку появились первые государства – все без каких бы то ни было исключений рабовладельческие (то есть, тоталитарные, по крайней мере, по отношению к рабам), – не следует нам удивляться тому, что в подавляющем большинстве ныне здравствующих языков такие разные по своему содержанию понятия, как образование и воспитание могут быть обозначаемыми одним и тем же словом.

Ведь если в вышеприведенной сталинской фразе слово «образование» заменить, казалось бы, иным по своему смыслу – «воспитание», – то и ее политическая и идеологическая направленность, и ее пафос сохранятся незыблемыми.

Тем не менее, в отличие от Воспитания, с самого момента своего появления в исторически первых государствах являющегося ничем иным, как принуждением к послушанию (а также, к: неукоснительному повиновению; беспрекословному подчинению; смиренной покорности и покорной смиренности), сущность Образования на всем протяжении и его собственной истории, и того, что называется Всемирной Историей, претерпевала и продолжает претерпевать кардинальные преобразования.

Из средства зазубривания прописных (читай – абсолютизированных, и уже в силу этого – абсурдизированных) истин, Образование все более и более превращается в нечто иное.

Во что именно – будем разбираться.

Прямо сейчас.

Сегодня уже ни один человек, находящийся, что называется, «в здравом уме и при трезвой памяти», не позволит себе кичиться своей необразованностью.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.