Скажи, как ты видишь сны…

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Скажи, как ты видишь сны…

Каждая пациентка и каждый пациент имеет собственный способ выражения, который свойствен именно ему и остается более или менее постоянным. В течение нескольких лет на основе моего ограниченного опыта мне казалось, что достаточно десяти различных типов, чтобы описать все возможные способы выражения сценариев сновидений. Потребности педагогической программы вынудили меня в 1992 г. разработать типологию, основанную на определенных критериях. Проделанный анализ позволил мне выделить девять параметров. Каждый из них, в свою очередь, измеряется по шкале от 3 до 6 возможных значений. Теоретически возможные сочетания этих элементов оценки дают несколько десятков тысяч типов сценариев, что делает данную классификацию чрезмерно усложненной. Однако выделенные девять параметров являются вполне приемлемой базой для того, чтобы ориентироваться в наличии различных способов выражения сценариев во время терапии свободным сном наяву.

? Структура сценария

Чтобы не усложнять данный сюжет, достаточно определить три отчетливо различающихся типа структуры.

• Некоторые пациенты создают сценарии, которые развиваются, как сказка, в которой действие протекает, не прерываясь в течение всего сценария, и с такой непринужденностью и логичностью построения, которые могут вызвать подозрение, что текст данного повествования был написан заранее (что совершенно исключено[45]).

• Воображение других пациентов вдохновляет их на похожий тип повествования, в котором, однако, наблюдается несколько отдельных эпизодов, представляющихся независимыми друг от друга.

• Достаточно большое количество пациентов излагают путанные, отрывочные сценарии, состоящие из многочисленных коротких сцен, без заметной связи между ними на протяжении всего сеанса. Богато насыщенные образами, но трудно читаемые, подобные сценарии вызывают большие трудности интерпретации. Тем не менее данная раздробленность сама по себе не уменьшает терапевтических эффектов[46].

? Богатство символики

• В некоторых сценариях образы блещут, как разноцветные искры салюта, одни ярче других, вплоть до рассеивания внимания терапевта, слушающего повествование. Это изобилие символов, умножая количество насыщенных смыслом образов, имеет обескураживающее влияние на интерпретацию, затрудняя синтез, необходимый для обнаружения доминирующего смысла сновидения. Как люди, которые за потоком слов стараются скрыть свою личность, так и внутреннее сопротивление пациента иногда выражается в избытке образов.

• Другие сновидения, не достигая описанной выше избыточности образов, обладают тем не менее значительным символическим богатством. В этих сновидениях присутствуют многочисленные значимые образы, отражающие наиболее важные архетипы, и их связь воспринимается очень легко.

• Некоторые сценарии, обычно достаточно короткие, содержат один или несколько сюжетов и оперируют ограниченным количеством образов, хорошо адаптированных для описания эпизода психического развития, который они раскрывают. Этого типа онирическая продукция, для которой характерна сдержанность символики, легко поддается смысловой интерпретации.

• В некоторых экстремальных случаях воображение порождает сновидение, удивляющее бедностью своей символики. Повествование в течение долгого времени развивается вокруг некоего доминирующего образа, в котором отражается повторяющаяся тематика сеанса. Навязчивый характер данного типа сновидения является чисто внешним. Повествование Франка, которое я полностью привожу в приложении, является примером данного типа сновидения[47].

Степень символического богатства сновидений прямо не связана с качеством терапевтических результатов. Терапия Франка, на всем своем протяжении сопровождавшаяся такими же символически бедными сновидениями, как тот, что я привожу в моем примере, была одним из наиболее очевидных успехов моей практики.

? Форма выражения

• До тех пор пока пациент остается в подчинении разума и не расслабляется, так как боится потерять контроль над ситуацией, сценарий сновидения остается под властью сознательного размышления. Такая ситуация по понятным причинам обнаруживается в начале терапии. Сценарий в таком случае состоит из последовательности комментариев и содержит лишь мгновенные появления образов, тут же маскируемых голосом разума.

• Случается, что пациент, воодушевленный искренним желанием дать волю своему воображению, создает символически богатые сценарии, но при этом испытывает необходимость комментировать образы своих сновидений по мере их возникновения. Они одновременно выступают в роли автора и свидетеля собственного сценария. Эти частичные (или эндемические) проявления сознания не ослабляют роль образов. Такие сновидения, насыщенные прокомментированной символикой, создают особенно благоприятную почву для терапевтической интерпретации.

• Некоторые пациенты видят в каждом из своих сценариев возможность перенесения в мир свободы. Их образы спонтанно следуют одни за другими, создавая перечни чистой символики. Подобные сновидения уходят своими корнями за рамки осознаваемых знаний. Они являются замечательными проводниками психического изменения.

? Вовлеченность пациента

• Пациент, приняв решение обратиться к психотерапии, может все еще испытывать сопротивление полностью довериться воле воображения, непредсказуемость которого его тревожит. Полная вовлеченность в действие представляется ему слишком рискованной. Одной из обычных форм выражения такого рода сопротивления является способ позиционирования, когда рассказчик остается как бы вне сценария сновидения и ограничивает свою вовлеченность рассказом о том, что видел. «Я вижу хищную птицу на дереве… она на что-то пристально смотрит… я вижу, как она взлетает… дерево исчезло…» и т. п. Сеанс терапии становится похожим на некий репортаж, осуществляемый свидетелем происходящего. Пациент остается зрителем своего сновидения. Каким бы ни было символическое богатство такого сновидения, интерпретировать его непросто. Для правильной интерпретации не хватает существенной информации, а именно эмоционального отношения пациента к видимым образам.

• Пациент готов допустить в свое сознание болезненный эпизод из своего детства, бывший до этого момента вытесненным и забытым. Однако отдаться на волю воображения и взять на себя риск снова испытать болезненные переживания ему все еще представляется невозможным. Тогда воображение подсказывает некую уловку, благодаря которой сила шока от встречи с запретным воспоминанием значительно уменьшается. Пациент поручает некоему анонимному заместителю вместо него самого встретить трудное испытание. Вот как это было с Жозианой: «Молодая женщина доверчиво продолжает свой путь, темнеет… мало-помалу она начинает испытывать некую угрозу… вдруг на дорогу выходит какой-то мужчина… он молча приближается к ней… он пристально не нее смотрит… она спрашивает себя, что ей делать…» и т. п.

• Часто встречаются сценарии, в которых пациент или пациентка непосредственно вовлечены в действие сновидения, какими бы сильными ни были его агрессивность или эмоциональная насыщенность. Очевидно, что такая активная вовлеченность наиболее легко интерпретируема.

? План выражения

Основное достоинство терапии свободным сном наяву является запуск процесса психического изменения. Возникающая динамика воображения не подвластна контролю ни пациента, ни терапевта. Она осуществляет воздействие двух типов:

– воздействие аналитическое, результаты которого выражаются в ликвидации причин психологических затруднений;

– воздействие инициирующее, результаты которого выражаются в терминах развития сознания.

Онирическая динамика всегда подчинена биологическим приоритетам пациента и ориентирована на улучшение его благополучия.

• Некоторые сценарии полностью построены вокруг классической фрейдовской тематики, комплекса Эдипа, фантазмов кастрации и т. п. В данном случае в них с очевидностью господствуют аналитические компоненты.

• В других сновидениях используются такие символы, как мудрый старец, звезда, змей, женщина под покрывалом и другие образы, связанные с архетипами, появление которых сопровождает развитие Я. Инициирующая природа подобных сценариев очевидна.

• Большое количество сценариев содержат эпизоды, без всякого сомнения, аналитического характера и другие эпизоды, по своей природе инициирующие. Эта смешанная природа сновидений иногда просматривается в рамках одного и того же эпизода, в котором аналитические и инициирующие компоненты присутствуют одновременно.

Нет заранее хронологически предписанного порядка, в котором эти компоненты должны проявляться. Их появление зависит исключительно от состояния нейрональных структур, на которые опираются возникающие психологические изменения.

? Смысловое содержание

Каждая из описанных мной составляющих процесса сновидения наяву вносит свой вклад в то, чтобы смысловое содержание сценария было легко доступно или оставалось длительное время загадочным. Теоретически возможные сочетания этих составляющих предоставляют большое разнообразие возможных типов смысловых содержаний, которые я предлагаю разделить на пять уровней.

• Содержание сновидения, выраженное в виде ясных образов или символов, представляется совершенно очевидным. Терапевт без всякого риска может его интерпретировать.

• Сценарий требует внимательного изучения для интерпретации его смыслового содержания, которое, однако, остается доступным для понимания.

• Сложная структура сценария и используемых в нем образов свидетельствует о спрятанных в онирических сценах множественных аспектах проблематики пациента. Интерпретация такого сценария требует особого внимания, наиболее очевидная интерпретация может скрывать одно или несколько других смысловых значений.

• Большое число легко интерпретируемых символов рассеяно в малопонятной структуре сценария. Смысл сновидения остается не до конца очевидным, так как ясные в отдельности образы логически не вписываются ни в одну интерпретацию. Подобный тип сценария является наиболее фрустрирующим для интерпретирующего его терапевта.

• Наиболее сложными для интерпретации являются так называемые смутные сценарии. В них часто присутствует изобилие образов, не поддающихся самому внимательному прочтению. Разнообразные сцены, быстро сменяющиеся на протяжении более сорока минут, структурно не предоставляют никакой подсказки для их понимания. В данном случае речь идет о видимой части глубоко скрытого процесса психологической трансформации, элементы которой остаются недоступными ни для сознания пациента, ни для понимания терапевта. Поэтому наиболее правильным для терапевта будет временный отказ от интерпретации того, что остается пока недоступным.

? Эмоциональная насыщенность

• Часты случаи, когда в процессе терапии, имеющей вполне удовлетворительные результаты, пациент в течение нескольких десятков сеансов сохраняет некую эмоциональную дистанцию по отношению к содержанию сновидений. Вне зависимости от образного богатства сновидений, их спонтанности и необузданности описываемых ситуаций, создается впечатление, что пациент избегает всякого проявления эмоций. Он описывает происходящее «словами, а не слезами». Этот контролируемый способ эмоционального выражения наблюдается приблизительно у трети пациентов.

• Многие пациенты, которые обычно интеллектуально контролируют свои эмоциональные проявления, иногда внезапно испытывают некий сильный эмоциональный взрыв, выражающийся часто сильным приступом рыданий. Такое вулканическое выражение эмоций всегда связано с особенно важным моментом психического развития. Оно позволяет эвакуировать в прошлом недостаточно «выплаканное» страдание или некое сублимированное переживание, которое недостаточно высказать словами.

• Некоторые пациенты, возможно, страдающие излишней чувствительностью, в каждом из своих сновидений отдаются на волю захлестывающих их эмоций. Эта эмоциональная «сверхчувствительность сновидения» может быть иногда, но не часто признаком депрессивного состояния. Как ни странно, депрессивные пациенты, которые в повседневной жизни часто плачут несвоевременно и объективно необоснованно, обнаруживают в сновидениях наяву некую эмоциональную сдержанность. Когда во время терапии слезы являются постоянно присутствующим способом выражения, они становятся особым свойством языка воображения, что само по себе не исключает реального страдания.

? Тональность сновидения

Во время сеансов обучения практике терапии свободным сном наяву я предлагаю участникам несколько упражнений по интерпретации сновидений. Эти упражнения я предлагаю либо после того, как участники прослушали запись сновидения, либо после того, как они ее прочли. В первом случае качество интерпретации гораздо лучше, чем во втором. В обоих случаях интерпретатор имеет доступ к структуре сновидения, количеству и природе образов, словам и фразеологическим оборотам, используемым пациентами. Однако во втором случае отсутствует незаменимая по важности информация – тон или тональность, в которой пациент произносит свои слова и описывает свои образы. Слова вне их звучания воспринимаются интерпретатором подобно знакам исчезнувшего языка, которые надо расшифровать, не имея представления об их звучании.

Именно процесс слушания сценария позволяет терапевту погрузиться в глубину переживаний пациента или пациентки. Именно посредством голоса образы соединяются с чувствами, что делает их живыми. Подобно актеру, одетому в костюм соответствующий роли, одно и то же слово может выразить различные переживания через интонацию. Тон голоса может также опровергнуть общеупотребительный смысл слова или изменить восприятие образа. Общая тональность сновидения может быть оптимистической, жалобной, нейтральной, выражать разочарование, энтузиазм, сомнение, пессимизм, отчаяние, восторженность, добрые намерения, может быть провоцирующей, радостной, строгой. Этот список далеко не полный. Он свидетельствует лишь о важности того, что передается пациентом тональностью его повествования.

? Резонанс

В данном параграфе речь идет не только о том, каким голосом пациент обращается к терапевту, а о том, каким образом терапевт воспринимает совокупность онирической продукции пациента. В зависимости от пациента, но иногда также в зависимости от сценария одного и того же пациента образы, структура и тональность сновидения создают у терапевта различные ощущения.

• Скука: например, когда повествование увязает в бесконечном перечислении деталей, описывающих повседневную жизнь.

• Интерес: когда сценарий сновидения содержит элементы, которые явно связаны с проблематикой пациента и могут инициировать ее разрешение.

• Удовольствие: случается, что пациент, окрыленный воображением, создает исключительно поэтические повествования, доставляющие удовольствие слушателю.

• Уважение: некоторые сценарии, в которых пациент поднимаются на уровень настоящего экстаза, вызывают у терапевта потребность разделить с ним душевный порыв. Простая вербальная интерпретация в подобных случаях может уменьшить важность переживаемых пациентом необычных эмоций.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.