Сон про мужиков

Иду я как-то по лесу. А я там дрова рубил. Смотрю: стоит мужик, топором машет. «Эй, — кричу, — давай помогу!» «Ну, — говорю, — помоги, коль не шутишь». Взял я топор, рядом пристроился. А тут я мимо прохожу. Смотрю — два мужика дрова рубят. «Эй, — кричу, — болезные, что ж вы все топорами? Хотите, пилу притащу?» «Пилу, — я говорю, — это что ж, это дело, давай, тащи». Ну, побежал я в деревню, пилу искать. Вижу свет в одном окошке. А там как раз я сидел, чай пил. Я стучу в окно, спрашиваю: «У вас пила есть?» «Черта тебе, — думаю, — пила? Нет покоя на этом свете!» А мужик по окну колотит, кричит: «Есть пила?» «Да нету, — говорю, — чай есть, пилы нету». «Ах ты, — думаю, — зануда, чай он пьет!» Но нашел пилу, прибежал в лес, а там уж все перерубили. Я смотрю — этот чокнутый бежит, пилой размахивает. Махнул рукой и домой пошел. А я как раз дома чай пил. Вдруг стучат. Выхожу я с бутербродом и говорю: «Чего надо?» Я аж задохнулся от хамства: что за хмырь в моем доме? «Ты кто такой?» «А вам чего?» «В моем доме!» «В чужую квартиру!» Но я его все же пригласил войти. «Это в свою-то квартиру?» — я чуть не сдох. Вошел, говорю: «Ну, чаем угости». И думаю: сейчас гадости нальет, и говорю: «Возьми во-он из того ящика». «Ничего себе, — думаю, — уже и в ящики полазил!» «В моем доме!» «Черт знает кто!» «Да кто вы вообще такой?» «А вы что в моем доме делаете?»

А тут как раз я мимо проходил. Слышу: драка, мужики дерутся. Только полез разнимать…

Тут я и проснулся. Смотрю: мужики улепетывают.

* * *

Подсознание грубо и неотесано. Мало того: оно многолико. Шире, чем мы можем себе представить. Плюс беспринципно, как будто создано в расчете не на одну узколобую жизнь, а на десяток людей в разных обличьях. Разве это не ужас, что мы можем настроиться на ЛЮБУЮ музыку?

* * *

Эту сказку придумал мой брат, когда ему было около одиннадцати лет. Я записал. Вспомнил я о ней, когда стал думать о диссоциации — мощнейшей способности мозга покидать родное тело, смотреть на него сбоку и вообще жить в сторонке. Потом использовал для снятия боли, где диссоциация — первый шаг.

* * *

По дороге домой: передняя пара.

Автор. То, что смещение внимания можно использовать для снятия боли — это мура. У меня часто появляется ощущение, что это смещение вообще является основой психотерапии. Во всяком случае, часто я ничем другим не могу объяснить наступление улучшения, кроме как тем, что просто фокус смещается с первоначальной проблемы на другую. Первоначальная при этом может тихо исчезнуть…

Настоящий мужик. А может и остаться?

Автор. А может и остаться, но меняется отношение к ней.

Настоящий мужик. «Теперь я этим горжусь»?

Автор. Именно. Нет, действительно, часто то, с чем к тебе пришли, исчезает начисто, причем неизвестно почему, будто бы только из-за того, что внимание перешло на другое. Но это другое — оно неостановимо, оно уходит вдаль. Решишь одно — появляется третье… И у меня возникает чувство, что я работаю каким-то Коньком-горбунком. Вот приходит ко мне человек, рассказывает о проблеме, а я: «Это службишка, не служба!», потом опять: «Это цветочки», а уж когда он доходит до чего-то настоящего, говорю: «Теперь ты сам». И дальше помогаю, конечно, но идет он сам, потому что он идет туда — не знаю куда и ищет то — не знаю что, и ответов на эти вопросы я уже сам не знаю, то есть знаю — для себя… И помогаю я в основном просто верой: это можно сделать, другие сделали, и ты можешь, иди, иди…

Настоящий мужик. И он доходит?

Автор. Да, обычно да. Или исчезает — на год, на два, на пять. Потому что это путешествие, которое нужно сделать. Не в этой жизни — так в следующей.

Настоящий мужик. Вы верите в следующие жизни?

Автор. Нет; но в этом смысле — да.

Дух Востока (витая вокруг). Нельзя остаться на обочине Пути.

* * *

Идут домой: вчетвером.

Розовая девушка. Знаете, мне так понравилось… Они втроем, или даже их четверо, и это так здорово… А я вот одна, одна. Иду осенью в лес собирать листья — ну сколько я соберу? десять или сто, все равно, очень мало. На каждом листе свой рисунок, а я одна, и я увижу их так мало, а рассмотрю несколько, а запомню один. И вот эти листья — они как-то все вместе, они одно и то же, а я…

Пофи. И тебе от этого грустно?

Розовая девушка. Грустно и жалко, и мне кажется, что я чего-то не замечаю… что я искусственно отрезаю себя… И мне поэтому нравится сказка: там меня несколько, ну не меня, но все равно, и мы как-то вместе больше можем: один пилу тащит, другой бутерброды…

Пофи. Как говорит дедушка Фрейд, наше нынешнее чувство «я» — лишь съежившийся остаток какого-то широкого, всеобъемлющего чувства.

Дух Востока (витая вокруг). Ничего себе съежившийся остаток!

Психолог-милашка. Но ведь на самом деле мы одиноки. Я думаю, что большинство психологических проблем порождаются тем, что мы не хотим принять самых основных условий нашего существования — ну, как бы таких экзистенциальных постулатов. Их четыре. И первый — это то, что мы в конечном итоге одиноки. Никто не разделит наших последних тайн, и смерти в конце концов не разделит. Во-вторых, мы смертны. В-третьих, мы свободны. А это значит, мы ответственны за собственную жизнь. А в-четвертых, у нашей жизни нет единого доказуемого смысла. Кажется, все. И это просто нужно принять, как закон тяготения. А жалко — конечно, жалко. Хотя мне, например, не очень.

Розовая девушка. А я хочу летать.

Пофи. Кто не обломался, тому предстоит. (После паузы) Хотя я тоже хочу летать. И мне иногда кажется, что у меня получается. Эти законы — они хороши, но уж больно звучат по-школьному. Как-то слишком правильно. Правильно — значит просто, а просто — значит, можно придумать что-то другое. Мы и одиноки, и нет… Вообще эти ваши экзистенциальные законы — они где-то далеко живут, я тоже там бываю, но не очень часто. А часто я бываю совсем в других местах, и там совсем другие законы. (Пауза) Я бы не читала сказок, если бы их не было.

Строгая учительница. Да, сказки все время вмешиваются в реальность, как ты их не гонишь; уж вроде все вокруг тебя реально, сплошные кастрюли, сковородки, пеленки, конспекты, но вдруг раз — оказываешься в сказке. Почему?

Дух Востока (витая вокруг). Сказки-метастазки…

Пофи. Вот и выходит, что этих истин больше: и еще одна, наверное, это то, что мы нуждаемся в сказке.

Психолог-милашка. В иллюзии?

Пофи. Нет. В сказке, которая жива не потому, что напоминает реальность или как-то ей служит, а просто сама по себе. Как осенние листья.

Розовая девушка (улыбается). Спасибо тебе.