Виртуальная мораль

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Виртуальная мораль

Представьте себе, что я должен провести эксперимент с целью выяснить, как люди реагируют на неожиданное, и я предлагаю вам сделать следующее: за ?500 вы должны раздеться догола и войти в бар, где собрались ваши друзья. Вы сядете за стол и будете говорить с ними в течение пяти минут (то есть вы получаете 100 фунтов в минуту); на протяжении всего этого времени вы будете чувствовать всю силу мучительного стыда, которым, несомненно, сопровождается это мероприятие. Однако после того, как эти пять минут истекут, вы покинете бар невредимым — и я могу гарантировать, что ни у вас, ни у всех остальных не останется никаких воспоминаний. Я сотру их. Не считая пачки новеньких хрустящих банкнот в вашем кармане, все будет так, как будто ничего не случилось.

Вы согласились бы на этот эксперимент? На самом деле откуда вы знаете, что уже не участвовали в нем?

Я уверен, что существуют люди, которые с радостью разделись бы догола ради научного прогресса. Насколько мы стали бы свободнее от социальных пут, если бы как-нибудь и где-нибудь, в закоулках огромного многоквартирного дома времени, могли бы входить в преходящий, изолированный мир, где за опыт платят как за почасовую работу, и покидать его. Это очень напоминает мир «Матрицы»: люди живут в виртуальном мире, который временами выглядит совершенно реальным. Но что там, с изнанки? Какие компьютеры существуют в том мире, который представляет собой человек?

В конце 1970-х политолог Роберт Аксельрод задал в связи с Дилеммой заключенных точно такой же вопрос и наткнулся на метод оцифровки парадигмы, определения стратегии во времени и при повторных взаимодействиях, который заполнил все пробелы в эволюционной стабильности. Этот метод позволил выделить геном повседневного социального обмена.

Во-первых, Аксельрод предложил ряду ведущих мировых специалистов в области теории игр идею о проведении турнира игры «Дилемма заключенных», участниками которой были бы компьютерные программы. Во-вторых, он убедил каждого ученого представить для участия в этом турнире программу, которая содержала бы заданную, предварительно указанную стратегию реакций сотрудничества и конкуренции. В-третьих, как только были представлены все программы (в общей сложности их набралось четырнадцать), Аксельрод устроил предварительный раунд до начала главного поединка, в котором каждая программа конкурировала с остальными за баллы. В конце этого раунда он суммировал баллы, которая набрала каждая программа, а затем резко изменил правила самого турнира: теперь соотношение представленных программ соответствовало количеству баллов, набранных в предварительном раунде, — в точном соответствии с тем, что происходит при естественном отборе. А затем он расслабился и стал наблюдать, что произойдет.

События развивались достаточно прямолинейно. Самой успешной оказалась самая простая программа TIT FOR TAT, разработанная математиком и биологом Анатолием Рапопортом, новаторские исследования которого в области социальных взаимодействий и общей теории систем нашли применение для разрешения конфликтов и разоружения не только в лаборатории, но и на политической сцене. Программа действовала строго по инструкции. Она начинала с сотрудничества, а затем в точности воспроизводила последнюю реакцию конкурента. Если, например, в первой попытке конкурент соизволял сотрудничать, то TIT FOR TAT ходила в масть. Если же соперничающая программа начинала конкурировать, в последующих попытках ей платили той же монетой… до тех пор пока она не переключалась на сотрудничество.

Вскоре стали очевидны изящная практичность и несокрушимая элегантность TIT FOR TAT. Не надо было быть гением, чтобы разглядеть это. Программа, лишенная духа, души, нервной ткани и синапсов, воплощала в себе те фундаментальные качества благодарности, гнева и прощения, которые делают нас, людей, людьми. Эта программа платила сотрудничеством за сотрудничество, а затем пожинала общие благие плоды. Она применяла немедленные санкции против зарождающейся конкуренции, поэтому ее нельзя было назвать мягкотелой. А после жестокой вражды она была способна вернуться, без взаимных обвинений, к паттерну взаимного почесывания спин, в корне пресекая любые возможности для длительных, разрушительных, коренящихся в прошлом схваток. Групповой отбор — эта древняя эволюционная традиция, когда то, что хорошо для группы, сохраняется в индивиде, — не играл здесь никакой роли. Если эксперимент Аксельрода вообще что-то продемонстрировал нам, так это следующее: альтруизм хотя и является несомненной составляющей базовой сплоченности группы, может проистекать не из таких понятий высшего порядка, как добро для вида в целом или даже добро для племени, а быть следствием выживания на уровне отдельных индивидов.

Оказалось, что макроскопическая гармония и микроскопический индивидуализм были двумя сторонами одной и той же медали эволюции. Мистики упустили свой шанс. Давать ничем не лучше, чем брать. Истина, согласно радикально новому евангелию социальной информатики от Роберта Аксельрода, заключается в том, что давать — значит получать.

И противоядия от этой истины нет.

В отличие от нашего предыдущего примера со святыми и мошенниками, где «переворот» происходил всякий раз, как только один из противоположных полюсов населения достигал наивысшей точки, TIT FOR TAT просто продолжала двигаться по накатанной колее. Со временем она могла бы устранить с поля боя все конкурирующие стратегии.

Программа TIT FOR TAT не просто стала победительницей. Она имела абсолютное преимущество в самом начале. Как только программа вступала в игру, она становилась непобедимой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.