Часть четвертая. ЭКСТРЕМАЛЬНЫЕ МАТЕРИ

Часть четвертая. ЭКСТРЕМАЛЬНЫЕ МАТЕРИ

До настоящего момента мы рассматривали отношения матери и дочери с точки зрения объективной позиции, которую занимала в них мать. Теперь мы вплотную подошли к изучению субъективных переживаний дочери. Матери, которых мы определяем как «экстремальные», совсем не обязательно ведут себя таким образом в реальности, по крайней мере, мы относим их к этой категории совсем по другим причинам, даже если поступки некоторых из них можно охарактеризовать как экстремальные. Так или иначе, под эту категорию подпадают любые матери, которые вызывают у своих дочерей экстремально сильные эмоции. В дальнейшем мы будем руководствоваться именно этим критерием – субъективным восприятием дочери материнского поведения.

Почему же речь идет все-таки об «экстремальных матерях», а не об «экстремальных переживаниях дочерей»? Причина в том, что любые детско-родительские отношения – это всегда асимметричные отношения. За исключением внутренне заданного, точно такого же, как у взрослого, строения психики, с которой ребенок рождается (эта мысль давно уже стала прописной истиной), именно родители закладывают основу будущих взаимоотношений с детьми. Конечно, между родителями и детьми не может быть полного равенства, так как основная власть по-прежнему сосредоточена в руках родителей, даже когда они чувствуют, что ребенок манипулирует ими, как самостоятельная личность и равноправный партнер. Вот почему источник связанных с матерью детских переживаний, даже если они не слишком радужные и объективные, никогда не кроется в самом ребенке; и хотя из этого совсем не следует, что материнское поведение всегда незамедлительно отражается на психике дочери, именно в него уходят корнями все ранние эмоциональные реакции на мать.

Ни одна волшебная сказка не обходится без «экстремальных матерей». Они проявляются или в образе «хорошей матери», и, скорее всего, это будет добрая фея или крестная мать, а не родная, или в образе «плохой матери», и тогда, конечно, это – новая, приемная мать, то есть злая мачеха. Образ настоящей, то есть биологической матери появляется в сказках исключительно редко, тем более как один из главных персонажей (даже в «Красной шапочке» она играет второстепенную роль): словно эмоциональная жестокость со стороны матери может проявиться только при условии ее подмены на заместительную мать. Современные художественные произведения предоставляют нам на выбор множество разнообразных примеров «экстремальной матери»: идет ли речь о власти, о соперничестве между матерью и дочерью или о напряженности в любой другой ее форме.