Изучение психоанализа

Изучение психоанализа

В начале двадцатых годов Перлз познакомился с психоанализом. После многолетнего самостоятельного изучения и многомесячного пребывания в Нью Йорке, он начал в 1925 году проходить анализ у Карен Хорни. Там прежде всего, он занимался вопросом отношений, которые доминировали в его первых длительных отношениях с женщиной.

В 1926 году Перлз переезжает во Франкфурт на Майне. Там он продолжил свой психоанализ у Клары Хаппель, ученицы Карен Хорни. В центре их внимания оказались дискуссии о семейных и общественных ценностях, а также поиски собственных идей. Перлз одновременно работал ассистентом известного нейропсихолога Курта Голдштейна, в Институте Исследований Последствий Повреждений Мозга. Голдштейн внес много нового в психологию образов, которой занимался Макс Вертхеймер, Курт Коффка, Вольфганг Келер и Курт Левин. Его идеи спровоцировали Перлза заняться открытиями этого, развивающегося направления исследований. Подчеркиваемое Голдштейном неразрывное единство тела, сознания и души, его идея воспринимать человека, как целостный организм, мышление, чувства и действия которого неразрывно связаны друг с другом, особенно определили развитие гештальт-терапии.

Во франкфуртовское время были популярны также духовные теории еврейского экзистенциального и религиозного философа Мартина Бубера и феноменологически ориентированного ученика Эдмунда Гуссерля, Макса Шелера. Перлз познакомился с экзистенциализмом лишь частично, однако лекции Шелера произвели на него значительное впечатление. Идея Гуссерля о том, что духовность можно в принципе понять, когда ее видят и описывают вне ранее сформулированных теоретических точек зрения, в ее непосредственном проявлении, можно воспринимать как существенное послание для позднейшей феноменологической ориентации Перлза.

Неожиданно для Перлза, в 1927 году, Клара Хаппель объявила анализ законченным. Она порекомендовала ему отправиться в Вену и там пройти контрольный анализ. Перлз так и сделал. Его контрольными аналитиками стали Хелен Дойч и Эдуард Хитчманн. Одновременно Перлз принял в Винер Нервенклиник должность ассистента, под началом Пауля Шильдера и Юлиуса Вагнер-Яурегга.

В 1928 году Перлз вернулся в Берлин. Он открыл психоаналитическую практику и начал работу с собственными клиентами. Карен Хорни и Отто Фенихель контролировали его анализы. Перлз был однако все еще не доволен. Поэтому он заново проходит терапию, на этот раз у венгерского терапевта Эугена Харника. Опыт с Харником был как хаотическим так и парализующим. Перлз почувствовал себя в высшей степени разочарованным, что оставило пятно на его позднейшей психоаналитической практике. Поэтому нельзя обойти образ того времени, описанный Перлзом. Он пишет:

"Я хотел бы уметь описать как-то состояние глупости и моральной трусости, к которому привело меня его, так называемое лечение. Наверно не нужно было никакого лечения. Возможно это был дидактический анализ, который должен был служить моей подготовке к работе, как аккредитованного психоаналитика. Но об этом я никогда не слышал. [...] Он верил в пассивный анализ. Это полное противоречий понятие, означает, что восемнадцать месяцев я ходил к нему, пять раз в неделю и лежал у него на кушетке, не подвергаясь никакому анализу. В Германии пожимают друг другу руку - он не подавал мне свою, ни когда я приходил, ни когда я уходил. За пять минут до истечения часа, он шаркал ногой по полу, чтобы таким образом дать мне понять, что предназначенное мне время истекает.

Он произносил максимум одно предложение в неделю. Одним из его первых утверждений было то, что я отношусь к типу сердцееда. С того момента мой путь был определен. Я наполнял на кушетке пустоту своей жизни любовными историями, для того чтобы поддержать его взгляд на меня как на Казанову. Чтобы укрепить это впечатление, мне приходилось все чаще пускаться в приключения, как правило дурацкие. Где-то через год я захотел освободиться от него. Я однако был слишком большим трусом, чтобы напрямую сказать ему об этом. После того, как мой анализ не удался у Клары Хаппель, я считал, что у меня нет слишком больших шансов стать когда-либо аналитиком. [...] Я однако не был готов отказаться от психоанализа. Меня все еще преследовала мысль, что я сам слишком глуп или ненормален, я решил справиться с этой проблемой"[168].

Лишь через полтора года, Перлз прервал работу с Харником. Объективной причиной такого решения был брак с Лорой Познер, с которой он познакомился осенью 1926 года в институте Голдштейна[169]. В конце концов, он заново обратился к Карен Хорни, которая порекомендовала ему продолжить анализ у Вильгельма Райха. Перлз воспользовался её предложением и прошёл лечение у Райха. Работа этого психоаналитика произвела на него сильное влияние.

Райх тогда считался лидирующей фигурой среди молодых аналитиков. В 1920 году, в возрасте 23 лет, он был принят в Психоаналитическое Общество. Два года спустя он предложил создать технический семинар, во время которого прежде всего разрабатывалось бы дальнейшее развитие психоаналитических техник лечения. Причиной создания семинара, были явно недостаточные результаты психоаналитической работы. Фрейд ухватился за эту мысль и еще в том же году создал Wiener Seminar fur Psychoanalitysche Therapie (Венский Семинар Психоаналитической Терапии). Вначале его управление взял на себя Хитчманн. Год спустя семинаром управлял Германн Нунберг. С осени 1924 года, до самого перемещения в Берлин в 1930 году, этот пост занимал Райх. Поскольку предыстория этого семинара необходима для понимания работ Райха и дальнейшего развития гештальт-терапии, необходимо вначале кратко обрисовать данную проблематику.