8.1. Профессиональное общение

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

8.1. Профессиональное общение

Консультирование корпоративное – одно из направлений психол. практики, находящееся на стыке психологии управления, организационного развития и психол. консультирования. Направлено на рост эффективности организаций, компаний, благодаря адекватной оценке, развитию и мотивации персонала. В К. к. в настоящее время выделяются 2 подхода: «организационно-индустриальный» и «клинически-консультативный» или «персонологический». В рамках первого подхода реализуются представления об организации как единой системе, что позволяет интегрировать разл. идеи, выдвинутые как в общей теорией систем, так и в экономике, социологии и социальной психологии. Данный подход исходит из несводимости характеристик системы к сумме качеств ее элементов и ставит своей задачей приведение функц. структуры компании к оптимальному для нее варианту, соответствующему ее целям и задачам, обеспечивающему максимальную эффективность. В рамках «персонологического» подхода особое внимание уделяется индивидуальным свойствам работников, их возможностям и ограничениям. Здесь консультирование фокусируется гл. о. – на высшем звене управления, начиная от первого лица; используются в первую очередь качественные, а не количественные методы (индивидуально-психол. ассессмент, психол. консультирование, коучинг и т. п.).

• Круглый стол: Психологический коучинг и корпоративное консультирование // Моск. психотерапевтич. журн. 2005. № 2.; Кроль Л. М., Пуртова Е. А. Инструменты развития бизнеса: тренинг и консалтинг, М., 2001; Жуков Ю. М. и др. Методы практической социальной психологии / Под ред. Жукова Ю. М. М., 2004; Тобиас Л. Психологическое консультирование и менеджемент. Взгляд клинициста. М., 2000.

А. Ф. Копьев

Консультирование психологическое – диалогический подход. О. между консультантом и клиентом, характер их взаимоотношений является важнейшим моментом в практике психол. консультирования, в большой степени определяющим его эффективность или неэффективность. Осознание этого обстоятельства в полной мере содержится уже в работах основоположника совр. психотерапии и консультирования З. Фрейда. Дальнейшие подходы, развиваемые как в русле психоаналитического учения, так и противопоставившиеся ему, видят во взаимоотношениях клиента и консультанта не меньшее, а иногда и большее значение, усматривая в этом О. ведущий фактор психол. помощи. Так, большинством направлений К.п. предполагается, что коррекция личностных проблем клиента требует их осознания, актуализации, и – поэтому – предполагает процесс особым образом организованного О. со специалистом – психологом или психотерапевтом – в ходе к-рого проявление и осознание значимого личностного материала становится возможным (отсюда понятие «рабочего альянса», «психотерапевтического контакта» и т. п.).

Использование понятия «диалог» в психол. практике связано с прямым влиянием филос. – антропологических идей М. М. Бахтина и М. Бубера. Представление о коммуникации как о диалоге исключает какие-либо наивно-натуралистические толкования личности как некоего себетождественного, «самодостаточного» бытия. Наоборот, согласно этой концепции человеческое Я, переживаемое изнутри, в своем «Я – для себя» всегда незавершенно и дефицитарно, лишено «алиби в бытии» и нуждается в «другом» как условии своего узнавания, подтверждения и оправдания. Всякие попытки найти это определение себя, это подтверждение и оправдание изнутри себя – при невозможности-неспособности обратиться к «другому» – заведомо обречены на неудачу даже при самой изощренной рефлексии и полном отсутствии каких-либо внутр. «цензурных» ограничений. Можно выделить как минимум 2 толкования понятия «диалог» – более общее и более узкое. 1) Диалог как нек-рая общечеловеческая реальность, как, с одн. стор., предпосылка, изначальное условие человеческого сознания и самосознания и, с др. стор., как осн. форма их реализации. Всякий осмысленный акт человека, помимо своего непосредственного прагматического значения, является одновр. как бы репликой нек-рого глобального диалога – актом согласия, несогласия, вызова, поддержки и утверждения тех или иных смыслов и ценностей и т. п. В этом плане может быть по-своему диалогичным даже избегание всякого самовыражения и последовательная невключенность в диалог как проявление нежелания человека в него вступать, как последовательное «нет» всяким попыткам самоопределения. 2) Диалог – в более узком своем значении – понимается как конкретное событие О., при к-ром происходит «размыкание» ценностного мира человека, его самообнаружение в конкретном взаимодействии, в ответ на соответствующий посыл партнера. Здесь происходит нек-рый «прорыв» личностей навстречу друг другу, фиксируемый в филос. контексте таким, в частности, понятием, как «Я-Ты отношение» (М. Бубер). Диалогический уровень О. предполагает свободное вхождение в него. И точно так же при наличии диалогического посыла со стороны партнера по О. от диалога можно устраниться: свободно его избегать, прибегая к разнообразным формам сопротивления и защиты. Поэтому в ходе консультирования такое О. не может быть «срежиссировано», организовано одним лишь консультантом, пусть и сколь угодно опытным и способным. Оно предполагает серьезную встречную активность клиента. Психолог-консультант – разумеется, в той мере, в какой он сам готов к диалогу – побуждает к нему клиента, но вхождение в диалог – как и избегание его – есть результат опр. выбора, в к-ром человек свободен и автономен, – тут его суверенная «территория». Для психолога здесь важна не столько та конкретная форма, в к-рой выражается в данный момент самоопределение клиента, значение сказанных слов, сколько общий, суммарный вектор его воли в ситуации консультирования – его диалогическая интенция.

• Воробьева Л. И. Диалог и коммуникация // Моск. психотерапевтич. журн., 2006, № 2; Копьев А. Ф. Взаимоотношение «Я»-«Другой» и его значение для практической психологии // Моск. психотерапевтич. журн., 1999, № 2; Он же. О диалогической природе психотерапевтического опыта // Культурно-историческая психология. Межд. науч. журн. 2007 г., № 1; Флоренская Т. А. Диалог в практической психологии. М., 2003.

А. Ф. Копьев

Консультирование психологическое – обратная связь. Фундаментальная антропологическая коллизия между Я и Ты (в терминах М. М. Бахтина между «Я-для-себя» и «Я-для-Другого») объективно присуща бытию и содержит в себе достаточно мощный потенциал обеспечения психол. – консультативного процесса. Фундаментальная соотнесенность людей друг с другом, потенциально бесконечная возможность их отражения друг в друге имеет в себе и «исцеляющую», «психотерапевтическую» перспективу: возможность преодоления нек-рых, казалось бы, неизменных, «окаменевших» внутр. преград и «полос отчуждения». Избыток «другого» по отношению к Я, переживаемому изнутри, всегда создает нек-рый потенциал, к-рый может в той или иной степени использоваться во взаимодействии между людьми, проявляясь в разнообразных формах обратной связи.

Термин обратная связь (О. с.) уже достаточно давно используется в практической психологии: что бы ни было предпринято (или не предпринято) со стороны «другого» по отношению к Я – все это является формой О. с. В сущности, всякое действие (или бездействие) со стороны консультанта – от практического совета до молчания – обладает разной степенью «завершающего» потенциала. Высказывая, обозначивая – в связи с проблемами клиента – свои образы и суждения в ситуации психол. консультирования, выстраивая свое интегральное эмоционально-ценностное отношение к клиенту, консультант предлагает те или иные варианты внеш. «завершения» его личности, его ситуации (всего того, что изнутри своего Я принципиально «незавершимо», порой тревожно, болезненно и преисполнено разомкнутых в будущее возможностей). Т. о., обратная связь становится конституирующим моментом для всякой психол. – консультативной работы тем, что позволяет людям оказывать друг другу психол. помощь (в т. ч. и вне ее сугубо профессиональных, «регулярных» форм).

• Копьев А. Ф. Взаимоотношение «Я»-«Другой» и его значение для практической психологии // Моск. психотерапевтич. журн., 1999, № 2; Он же. О диалогической природе психотерапевтического опыта // Культурно-историческая психология. Межд. науч. журн. 2008 № 1; Флоренская Т. А. Диалог в практической психологии. М., 2003.

А. Ф. Копьев

Коучинг – cогласно определению, утвержденному ICF (Межд. ассоциацией коучинга), К. – это непрерывное сотрудничество, к-рое помогает клиентам добиваться реальных результатов в своей личной и профессиональной жизни. Посредством процесса К. клиенты углубляют свои знания, улучшают свой КПД и повышают качество жизни. К. – это всегда диалог клиента и консультанта, направленный на определение, осознание, формулирование и достижение истинных целей клиента, раскрытие и реализацию его личностного потенциала. Понятие К. появилось в русском языке сравнительно недавно – в сер. 1990-х гг. В понимании этой области консультативной практики у специалистов нет единого подхода: одни рассматривают К. как длительную и сложную работу консультанта с руководителем, направленную на его личностный рост; др. считают, что это – управленческий консалтинг (но «с человеческим лицом»); третьи понимают под К. специальную тренировку для достижения опр. результата и способ помочь клиенту добиться максимальной эффективности не только в бизнесе, но и в др. сферах жизни. К. может включать в себя все многообразие психол. – консультационных процедур: индивидуальное консультирование по ключевым деловым и личным вопросам; психол. ассессмент для определения базовых психол. преимуществ клиента, успешных стратегий его поведения, а также осн. проблем и ограничений (с целью их дальнейшей коррекции, компенсации); персональные тренинги, направленные на развитие необходимых умений и навыков; сопровождение – участие коуч-консультанта в повседневной деловой жизни клиента. К. сущностно связан с практикой психотерапии, индивидуально-психол. консультирования; вместе с тем, он являет собой новое «изменение» в теории и практике психол. помощи, поскольку, как правило, принципиально иначе позиционирует консультанта по отношению к клиенту. Можно сказать, что здесь установка на диалог является не только делом профессионального вкуса и этики консультанта, но необходимым условием «выживания» в профессии.

• Вильямс П., Дейвис Д. Лайф коучинг – новая профессия для психотерапевтов. Как перейти от психотерапии к коучингу? М., 2007; Кроль Л. М. Танец жизни. VIP – тренинг и коучинг // Работа сегодня. 2000, № 15; Круглый стол: Психологический коучинг и корпоративное консультирование // Моск. психотерапевтич. журн., 2005, № 2; Мелия М. И. Бизнес – это психология. М., 2008 г.; Мелия М. Как усилить свою силу? Коучинг. М., 2009.

А. Ф. Копьев

Общение в службе молодежного телефона доверия. Первая служба доверия была основана в Англии, и инициаторами Межд. федерации службы неотложной помощи по телефону стали члены общества «Самаритян». Они сформулировали принципы работы консультанта, признающие духовное начало в человеке. Рос. служба молодежного телефона доверия возникла в 1990-е гг., опирается на принципы отеч. психол. консультирования, ориентированного на духовное становление личности в условиях рос. социокультурной среды. Для гуманистической психологии характерным принципом является требование не давать оценок собеседнику, а диалог является оценивающим, ценностно ориентированным О. В освоении диалогических принципов для консультанта необходимо осознание реальности духовного Я как в себе, так и в каждом другом человеке. В телефонном разговоре директивная позиция консультанта не способствует духовному контакту: у подростков, напр., это вызывает либо отчуждение, либо протест.

Первичным в телефонном диалоге является непосредственный контакт с собеседником, внимание к его собственным запросам. Это способствует тому, что собеседник охотно раскрывает свои более глубокие проблемы, а консультант входит в контекст его внутр. мира и находит с ним общий язык. Тогда самые обыденные и незатейливые вопросы типа: «Где можно подработать?», «Как попасть в клуб поклонников Майкла Джексона?» – могут стать началом диалога, дающего толчок духовному развитию личности. Подростки сравнительно редко обращаются в службу телефона доверия с вопросами экзистенциального характера, – их больше волнуют вопросы взаимоотношений со сверстниками и родителями, сексуальные проблемы, вопросы профессионального выбора и др. Именно в диалоге по любому из этих вопросов выявляется глубинная значимость для подростков духовно-нравственных и мировоззренческих проблем. Для совр. подростка особенно характерно то, что темы, считавшиеся в классическом психоанализе предметов «вытеснения» как постыдные и неприемлемые для сознания, они обсуждают по телефону охотно и с удовольствием; вопросам же духовно-нравственного характера приходится преодолевать внутр. напряжение и тревожность, но их «прорыв» сопровождается радостью открытия нового, жизненно значимого содержания.

Выделяются уровни успешного диалога в телефонной консультации: 1) собеседники переживают чувство душевного контакта, радость О., душевный подъем; консультант вместо усталости чувствует «второе дыхание»; 2) между консультантом и консультируемым возникает глубокое взаимное понимание, они находят «общий язык», понимают друг друга с полуслова; 3) собеседники совмест. усилиями находят разрешение психол. проблемы консультируемого; в случае подсказки консультанта собеседник принимает его мысль как свою собственную; 4) в результате диалога с консультантом у собеседника пробуждается осознание своего духовного Я (обычно через понятие совести); происходит встреча и примирение наличного я и духовного Я.

• Флоренская Т. А. Диалог в практической психологии. М., 1991.

М. Ю. Колпакова

Общение в спорте – специфический вид О. участников спорт. деятельности, изучаемый спорт. психологией и осуществляемый в процессе подготовки и участия спортсменов в спорт. соревнованиях. Осн. цель спорт. соревнований – достижение успеха в противоборстве с соперниками в соответствии с установленными правилами, за соблюдением к-рых наблюдают спорт. судьи. Психология спорт. соревнования предъявляет к спортсменам повышенные требования к их физич. и тактико-технической спорт. подготовке, самообладанию, способности волевой регуляции аффективных и негативных предстартовых и эмоциональных состояний соревновательного азарта, спорт. злости, преодолению чувства усталости, боли от спорт. травм, переживаний соревновательного стресса, горечи неудачи при проигрыше более слабым соперникам и пр. Психология спорт. соревнования накладывает свою печать на все виды и формы О. в с, побуждая спортсменов и их тренеров к постоянному совершенствованию спорт. мастерства при подготовке к очередным соревнованиям и после них путем анализа допущенных просчетов и тактических ошибок в подготовке и в ходе соревновательной борьбы.

Спорт. психология О. в с. реализуется на разл. уровнях организации индивидуальной и командной спорт. деятельности: 1) внутриличностный уровень, когда спортсмен представляет и визуализирует предстоящий спорт. поединок с воображаемыми соперниками; 2) межличностный уровень, когда спортсмены общаются между собой, с тренером, руководителями, др. спорт. специалистами, членами своей команды, спорт. клуба в процессе подготовки к соревнованиям; 3) межгрупповой уровень – реализуется в учебно-тренировочной и соревновательной деятельности как между спорт. командами (игровые виды спорта) и их отдельными представителями (единоборства); 4) публично-массовидный уровень О., когда спортсмены во время спорт. состязаний (до или после них) общаются со спорт. судьями, спорт. болельщиками, представителями прессы и др. Наряду с уровнями О. в с. в спорт. психологии различают его виды по критериям эмоциональной вовлеченности и ролевого участия спортсменов в их межличностном взаимодействии во время тренировок и соревнований. Степень и характер напряженности эмоционального межличностного и межгруппового О. участников спорт. соревнований задается степенью зрелищности и популярности разл. видов спорта. Наиболее популярными спорт. играми являются футбол, хоккей, баскетбол, гандбол, регби и др. Среди единоборств наибольшей популярностью у населения и в СМИ пользуются бокс, спорт. и художественная гимнастика, фигурное катание на коньках, танцы на льду, а из технических видов спорта автогонки «Формула-1», авторалли и др.

Степень эмоциональной вовлеченности в О. в с. непосредственно зависит у спортсменов от уровня их притязаний, самооценки своих возможностей, спорт. мастерства, опытности, а в предстартовых состояниях – от преобладающего типа мотивации участия спортсмена в предстоящем соревновании: мотивация достижение успеха (победа, личный рекорд), либо мотивация избегания неудачи (занять планируемое место, не проиграть аутсайдерам, просто участвовать в соревновании и пр.). Чем более подготовлен и более опытен спортсмен, чем более он мотивирован на успех, тем лучше он управляет своими эмоциями, более рационален и точен в выполнении соревновательных упражнений. Наименьший уровень эмоциональной вовлеченности в сочетании с наибольшим рационально-волевым самоконтролем всех процессов межличностного О. в с. наблюдаются у квалифицированных спортсменов в т. наз. состояниях пика «спорт. формы», когда все действия спортсмена совершаются в режиме автоматизированных двигательных навыков с наименьшими эмоционально-волевыми усилиями в преодолении трудностей соревнований. В состоянии «спорт. формы» происходит мобилизация резервных возможностей психики и организма спортсмена, устанавливаются высшие спорт. достижения. Для удержания данного состояния «спорт. формы» нек-рые профессиональные спортсмены используют запрещенные МОК лекарственные препараты-допинги, что чревато их спорт. дисквалификацией, утратой здоровья, лишением спорт. званий и пр.

По критерию участия в спорт. соревновании психологи различают ролевые функции и ролевой статус спортсменов в команде – факторы, к-рые регулируют их деловое взаимодействие с партнерами, тренером, руководителями команды, спорт. судьями и соперниками во время состязания. Ролевые функции – это спорт. амплуа участника команды подобно актеру на спорт. сцене, действующему согласно сценарию тренера. Владение спорт. ролью программирует и определяет исход тех действий спортсмена и команды в целом, к-рые непосредственно направлены на достижение цели соревнования. Принятые спортсменами игровые роли, напр., в футбольной команде – нападающего, защитника, полузащитника, вратаря команды, управляют его игровым О. и взаимодействием с партнерами как во время соревнований, так и после соревнований, – при разборе и тренерской оценке их действий.

Ролевой статус (позиция, положение, место) измеряется величиной личного влияния спортсмена на партнеров и на состояние психол. атмосферы в команде, ее сплоченность и сыгранность, на основе индивидуального вклада спортсмена в достигнутые им лично и его командой результаты соревновательной деятельности. По степени активности ролевого статуса в спорт. играх различают статус капитана команды, основного или запасного игрока, статус лидеров и ведомых игроков и др. Решающим пед. фактором в достижении эффективного О. в с. является профессионализм и авторитет тренера, управляющего всеми процессами подготовки и участия спортсменов в соревнованиях. Тактические просчеты и пед. ошибки в тренерской деятельности порождают межличностные конфликты О. в с, снижают сыгранность и сплоченность спорт. команды. В целях формирования сплоченной команды тренеру следует учитывать особенности неформального О. спортсменов, их товарищеские и дружественные связи, психол. совместимость черт характера и свойств темперамента, склонность к агрессивности и конфликтности в состояниях эмоционального возбуждения и пр.

• Ханин Ю. Л. Психология общения в спорте. М., 1980.

С. А. Васюра

Общение в среде военнослужащих. В рамках класса «человек-человек» существуют профессии, О. представителей к-рых характеризуется прямо противоположными описанным выше качествами. Так, специфика «военного О.», существенно отличающая социальную группу военнослужащих (даже в невоенных сферах речевого О.) от др. социальных групп, определяется особенностями социального института военнослужащих, в рамках к-рого строго регламентируются все (речевые и неречевые) действия и существует высокая степень контроля всех сфер жизни, в т. ч. и личной. Типичными жанрами профессионального О. военнослужащих, составляющими ядро его организации, являются рапорт (доклад), инструкция (инструктаж), приказ (приказание). При этом структурно-композиционные и языковые (вербальные и невербальные) особенности профессионального О. военнослужащих имеют официальный статус и закреплены в Уставе Вооруженных сил, к-рый регламентирует речевые действия до мельчайших подробностей. Эта регламентация выражается в установленных формах речевого обращения начальника к подчиненному, формах приветствия, просьбы, представления и прощания, в использовании команды. Упорядоченность, согласованность действий достигается через употребление однозначно понимаемых речевых выражений, что способствует достижению наибольшего успеха при наименьшей затрате сил. Для профессионального О. сотрудников милиции характерны, прежде всего, широта, многоаспектность и конфликтность коммуникаций, а также публичность исполнения профессиональных действий и жесткий социальный контроль за их осуществлением.

• Бодалев А. А. Личность и общение: Избр. психол. тр. М., 1995; Леонтьев А. А. Психология общения. М., 1997; Потеряхин А. Л. Психология управления. Основы межличностного общения. К., 1999; Селезнева Е. В. Общение как среда для саморазвития личности. М., 2002.

Е. В. Селезнева

Общение в условиях крупномасштабных критических инцидентов. Термин «крупномасштабный критический инцидент» (ККИ) обобщает психотравмирующий характер оказываемых на людей ситуациями бедствий и катастроф. ККИ является причиной нарушения нормативного коридора жизненного пути человека и его окружающих. Эти нарушения могут иметь психофизиол. и психосоциальные формы и проявляются на личностном, групповом и обществ. уровне. Наиболее распространенные из них – боязнь, паника, тревожность, депрессия, нежелание жить на пострадавших территориях. ККИ развивается поэтапно, проходя предкритический, критический и посткритический этапы. Появлению термина ККИ предшествовал термин «критический инцидент» (КИ), к-рый впервые встречается во 2-й пол. 1990-х гг. в публикациях по психотравматологии. В США его использовали Эверли, Латин, Мичелл. В трактовке термина КИ исторически преобладала психиатрическая тенденция (Коген, Ахеарн). Однако за последние 20 лет в Латинской Америке сформировался психосоциальный подход у специалистов Бразилии (Aбреу, Хименес и др.), Коста-Рики (Калдерон), Mексики (Кампусано), Колумбии (Лима, Лозано, Нието), Aгргентины (Бениакар, Сантини, Лопес). Те же тенденции намечаются в США (Коген, Геррити, Флинн), Испании (Альварес, Беристаин, Реаль и др.), Великобритании (Уззель), Франции (Крок, Дутеау).

Мировое сообщество сегодня старается активно и решительно оказывать помощь, направленную на преодоление стихийных бедствий, катастроф и прочих «необычных» ситуаций и событий, к-рые производят существенные перемены в экономике, экологии и человеческих отношениях. Люди, пострадавшие от таких инцидентов, лицом к лицу сталкиваются с трудными проблемами: мертвых, раненных, бездомных, голодных, безработицей и пр. В период ККИ возникают и развиваются самые разные психол. и социально-психол. реакции у пострадавших лиц, к-рые приобретают форму психотравмы, – но лишь 80 % пострадавших от последствий разл. ККИ возвращаются к норм. жизнедеятельности, черпая положительный опыт в семье, в школе или на работе. Восстановление благодаря этим факторам и фактору самовосстановления называют «пальто помощи».

О. в период ККИ представляет собой сложный процесс, в рамках к-рого формируются и развиваются разные виды отношения и взаймодействия между пострадавшими людьми и их окружением. Оно включает в себя важные процессы обменa информацией и поэтому требует разработки единой стратегии взаимоотношений в условиях ККИ. Cуществуют опр. требования к процессу О., происходящего в условиях ККИ. Их делят на физич. (время, расписания, условия, место и т. д.) и технические (правила поведения и построения разных аспектов отношений социального работника и пострадавших). Здесь важен самоконтроль и знание, как взаимодействовать с разными экспертами и специалистами. Главное правило в это время: пострадавший никогда не должен быть один, не должен быть изолирован от своего окружения. Стратегия О. во время ККИ учитывает 3 осн. элемента: информационный, интерактивный и восприятие. При этом принимается во внимание тип или вид ККИ, его степень, частота происхождения и типичные последствия. В О. с пострадавшими нужно учитывать их культурный уровень, степень зрелости, наличие предварительной специальной подготовки, вид и масштаб потерь, уровень сложности последствий, а также историю сообщества, а именно: имело ли оно истор. опыт переживания подобных инцидентов.

С учетом понимания ККИ и самого О. как процесса следует проработать конкретные задачи психол. поддержки на каждом из этапов. Осн. моментами в настоящее время считаются след.: 1. При оказании психол. помощи на предкритическом этапе ККИ важны: источники информации, планы предварительной тренировки, знание всех уровней доступа к информации, их пароли; понимание культурно– исторических аспектов ККИ; учет объектов максимального риска, а также их возможных последствий. Важно сделать прогнозы относительно субъективной общительности пострадавших с учетом обществ. мнения. 2. Во время ККИ оценивают его объективные воздействия и последствия, всевозможные реакции психосоциального характера и пр. Важно выделить проявления героизма – лидерства – хитрости – боязни, паники – террора, ужаса – психич. боли и т. д. Необходимо предупреждать появление слухов и негативного влияния т. наз. «желто-сенсационной» пропаганды и уметь соотносить все элементы человеческого О. и адаптации. 3. После ККИ или в фазе восстановления (от 3 мес. до 2 лет после ККИ): важно содействовать адекватным человеческим реакциям. Нужно позаботиться о решении проблемы социальной идентификации, содействовать помощи и действиям необходимых организаций разного уровня. В этот период проводятся предварительно подготовленные программы и их корректировка, в частности, – кризисные интервенции для создания адекватного понимания и сопротивления психотравмирующим факторам.

Цель оказания психол. помощи и воздействия процессa О. в условиях ККИ направляется на то, чтобы быстро восстановить адекватную способность психосоциального взаимодействия потерпевших. Осн. принципы О. в условиях ККИ: принцип комплексности, индивидуальности, динамичности, длительности, преемственности. Психологи считают, что осн. навыками и умениями, к-рые должны иметь участники, общающиеся с пострадавшими в условиях ККИ, являются: умение установить контакт со всеми участниками независимо от уровня и специфики воздействия и последствия ККИ на каждого из них; подготовить мероприятия, связанные с физич. контактом, и проявить во время О. с пострадавшими эмпатию. Психологически важно позволить пострадавшим эмоциональную открытость и свободное выражение переживаний, поскольку потерпевшему важно рассказывать о том, что произошло с ним и что он чувствует и переживает. Особое внимание уделяется тем, у кого имеются потери близких или увечья. Нужно создать все необходимые условия для адекватного и эффективного О. с их родными, близкими и значимыми людьми. В ходе О. следует ориентировать их в возможном развитии событий, проинформировать о путях и способах поиска поддержки и помощи. Главное – настроить на реалистические мысли-образы-чyвства, способствовать оптимистическому взгляду на жизнь.

О. с потерпевшими должно различаться в периоды их дезадаптации, адаптации и реадаптации. Адаптация позволяет человеку противостоять всем видам трудностей, вызванных ККИ: в этот период для него важны постоянный поиск информации и стремление к обучению выживать в подобных ситуациях. Дезадаптация связана с включением психол. механизмов защиты, и ее необходимо вовремя выявить, контролировать, прогнозировать и оказать соответствующую помощь пострадавшему. В процессе реадаптации пострадавшие раньше или позже испытывают потребность в восстановлении привычного для них состояния. Здесь выделяют психосоциальную реадапатацию, под к-рой понимают результат или продукт всех применяемых форм помощи пострадавшим от любого психотравмирующего события или ситуации, с целью получения необходимого снижения психич. расстройств (когнитивных, эмоциональных, волевых, поведенческих) и их социальных последствий.

Выделены осн. формы и виды О. в условиях ККИ: а) непосредственное О. между людьми в каждой семье или иной группе, учреждении, сообществе. Здесь главное – вербальное и невербальное О.; б) опосредованное О. между людьми в каждой семье-группе, учреждении, сообществе при помощи средств массовой информации, интернет, литературы, музыки, искусства и т. д.; в) спасательное О., когда индивид или его сообщество находятся в критических условиях, или его жизнь находится под риском или в условиях минимальной стабильности (О. в момент траура, скорби и проч. тяжелых жизненных обстоятельств).

О. признается успешным (адекватным) и эффективным, если проявляется милосердие (эмпатия), признается взаимный авторитет каждого участника, или с помощью внушения и убеждения появляется надежда на помощь. В этом процессе важен феномен «первого впечатления», способствующий внушению веры. Для достижения эффективности психол. помощи и адекватного психологически грамотного О. в условиях ККИ важно быстрее пройти адекватный триаж (triage) – спецклассификацию и психол. подробную ориентацию; суметь профессионально и гуманно провести кризисные интервенции и прочие психосоциальные процедуры, к-рые учитывают специфику и индивидуальные особенности потерпевших и его окружения. Социальный работник должен уметь внимательно слушать, выявлять разрешаемые проблемы пострадавших, использовать психосоциальный потенциал каждого пострадавшего и его сообщества. Характеризовать пострадавшего нужно максимально объективно и гуманно подходить к нему с пониманием необходимости прохождения им процесса реадаптации. В этот процесс входит восстановление личностного смысла, самоконтроля и возвращение к обычному образу жизнедеятельности. Правильно организованное О. и учет социально-психол. аспектов ККИ могут помочь избежать обычные психосоциальные проявления дезадаптации и снять воздействие психотравмирующих факторов.

• Лоренсо Р. А. Психологические основы международных реабилитационных программ для пострадавших от крупномасштабных инцидентов: Дис. … канд. психол. наук. Харьков, 2000; San Juan С. & Pol E. Doping with a threat to quality of life: the case of the Prestige-disaster. European Review of Applied Psychology, 2004; Mitchell]. Т.; Everly G. S. Jr. Critical Incident Stress Debriefing (CISD). An Operations manual for the Prevention and Traumatic Stress Among Emergency services and Disaster Workers. Second Edition Revised by Chevron Publish. Co., Maryland, USA. 1997.

P. А. Лоренсо

Общение в условиях крупномасштабных критических инцидентов: роль СМИ. Особую роль в крупномасштабных критических инцидентах (ККИ) играют средства массовой информации. Часто в СМИ преобладает погоня за сенсациями, что способствует гиперболизации и неадекватной оценке ситуации и того, что происходит с людьми. Журналистская деятельность актуализируется на момент прохождения ситуации, т. е. во время ККИ. Новости сообщаются аудитории как отдельные явления с акцентом на их последствия и, как правило, отражается только непосредственное «отрицательно-психотравмирующее» влияние ККИ на индивидов и их окружение. Системное понимание и полный анализ событий критического и экстремального характера встречается крайне редко. Еще реже встречаются сообщения СМИ, построенные с т. зр. превентивности подготовленности и позиции своевременной ликвидации последствий ККИ. Описания и рассказы о ККИ бывают далеки от сути дел и реального контекста, все это усложняет и искажает понимание и процесс совладания с происходящим в условиях ККИ (ПОЗ-Вэнезуела, Фойо, Коста Нето, Гарсиа Мира, Нието, Лосада, Валеро, Сантини, Родригес, Лоренсо).

Совр. прикладные исследования О. в условиях ККИ позволили выделить специфические психосоциальные явления, проявляющиеся на психич. уровне в виде травматического переживания (Барангер, Мон, Бениакар, Беристайн, Лоренсо, Лосада, Валеро, Сантини, Нието, Чурчилл). Учет его особенностей требует следования «золотых правил О.», с целью формирования профессиональных психол. отношений при оказании помощи. Учитываются группы риска и наиболее уязвимые места, связанные с потребностями, интересами, личностными смыслами, самооценкой, верованиями, социальными представлениями и т. д. Рекомендовано СМИ и др. службам в условиях ККИ делать акцент на аналитическом и положительно-оптимистическом рассмотрении событий. Важно способствовать культурно-исторической интеграции, давать информацию о ККИ на основе ясного и объективного мат-ла.

• Лоренсо Р. А. Психологические основы международных реабилитационных программ для пострадавших от крупномасштабных инцидентов: Дис. … канд. психол. наук. Харьков, 2000.

Р. А. Лоренсо

Общение в экстремальных ситуациях – динамичный, с повышенным характером взаимного влияния процесс, объективно требующий постоянного обращения к психологии отдельных индивидов и группы в целом (особенно к ее нормам и санкциям), умения предвидеть стратегии поведения группы и индивидов. Это порождает очень важную в психол. отношении систему альтернатив при определении оптимального варианта для группы принятия («удара») стрессора: на всю группу или на нaибoлeе сильного, опытного руководителя, или на «новеньких», слабых, психологически незащищенных и т. д., чтобы за их счет выйти из стрессогенной ситуации. Ограниченность по времени еще более усложняет условия принятия решения, благодаря чему раскрываются, выходят на «поверхность» глубинные индивидуальные и групповые свойства. В таких условиях зримо проявляется иерархия взаимоотношений, что отражается в отчетливо выраженной избирательности реакций группы на ошибки индивидов, имеющих разл. статус в структуре личных отношений. И формы, и содержание реакции группы на лиц, допустивших ошибку, опосредуются уровнем социально-психол. зрелости группы и личностными особенностями «виновного». В случае если ошибку совершил член группы, имеющий невысокий статус, диффузные группы проявляют к нему значительную негативную реакцию, к-рая потом адресуется и другим. Возникает групповой конфликт, к-рый часто приводит к полному расстройству коммуникаций и своеобразному «коммуникативному шоку».

В высокоразвитых группах проявляется толерантность в ситуациях ошибочных действий; активные попытки приостановить зарождающееся напряжение. Во взаимодействии происходит увеличение актов согласованности, поддерживается высокий настрой на деятельность. Лидеры ищут оптимальный вариант организации совместной деятельности и вовлекают в этот поиск др. участников.

А. С. Чернышев

Общение в экстремальных условиях деятельности. Экстремальность есть крайнее выражение любого вида воздействий. Как условие жизнедеятельности в ее крайних параметрах, экстремальность требует от человека исключительных духовных, нравственных, психофизич. качеств, обеспечивающих ответное системное деяние в виде мужества, преодоления, взвешенной разумности. При этом экстремальность не есть что-то необычное, ибо она генетически носила роль естеств. отбора, сформировала в человеке потенциал генома выживания через механизмы оценки угрозы, наслаждения, добра и зла. Природа в ее очеловеченном виде заложила доселе неизвестные многомерные резервы тонкого мира, опережающее отражение предвидимого будущего, наделив нас сверхчувствительностью, инсайтом, откровением, духом, выходящим в четвертое измерение, и возможностью мобилизации в запредельных для человека условиях. В экстремальной ситуации есть 2 вида реакций: условно-безусловно рефлекторный с опорой на стереотипию в действиях и эвристический. Между ними встречаются противоречия, усугубляемые социальными и нормативными установками. Из всех видов экстремальности наиболее опасна и разрушительна для индивида, личности, общества экстремальность информационная, она воздействует на сознание, психич. процессы, состояния, интеллект, чувства, волю, душу и дух человека, дезорганизуя его Веру в справедливость, добродетельность, созидательный смысл существования. Экстремальность – это вызов разуму, удар по организму, дезорганизующий регуляцию Высших чувств к себе как данности.

Процесс О., включенный в производственную деятельность, представлен как обмен информацией, отношениями и действиями как в производственном, так и в духовном пространстве. Духовность О. охватывает обществ. связи, выраженные через межличностные отношения, что способствует более глубоким симпатиям и эмпатиям, помогающим сотворять единый дух коллективизма путем синергии и дополнительности душевных качеств, профессиональных способностей, единых целей достижения результатов совмест. деятельности. В опасных профессиях при работе команд, экипажей, групп специалистов духовность руководителя проецируется во внутр. мире каждого участника не в виде профессиональной операции, а в виде нравственных посылов: ответственности, чести, долга, готовности к жертвенности.

В духовном О. особой трансформации подвергаются взаимоотношения мотивов общающихся специалистов, когда профессионально-личностные мотивы в экстремальной ситуации центрируются вектором единого образа, напр., в нештатной, аварийной полетной ситуации. В этом случае разл. профессиональные обязанности приобретают разный вес и допускают смену ролевых функций членов экипажа. Коллективизм О. может приобретать индивидуальный стиль, нацеленный на решение минимизации опасности. Вместе с тем функция контроля и самоконтроля за общей ситуацией обогащается профессиональным опытом каждого с учетом особенностей языка, мимики, жестов, интонационных характеристик, особой лексики, непредусмотренной уложениями и стандартами. О. как процесс отношений и взаимодействия, как личностные взаимосвязи определяет групповую деятельность и спаянность коллектива. В системе О. экипажей летательных аппаратов, подводных лодок, космических кораблей информационно-коммуникативная функция управления регулируется вербализацией сенсорно-перцептивных образов. Наиболее сложно в экстремальной ситуации регулируются аффективно-коммуникативные функции, относящиеся к эмоциональной сфере. И одним из наиболее эффективных приемов руководства здесь является авторитарный стиль при наличии правильных команд и групповой совместимости.

С позиции надежностных характеристик О., как совмест. деятельности, ведущую роль играют психич. состояния: стрессоустойчивость, предуготовленность к преодолению опасности, активация волевых, умственных и творческих функций, усиливающих инсайт, прогноз, образность, смена алгоритмов, уход от стереотипизации действий, психич. воздействие через духовный канал на веру в удачу, в судьбу, в себя, в благополучный исход. Психич. состояние имеет свойство индуцировать как отрицательное, так и положительное влияние. В экстремальном случае О. с особой силой формирует «единый» дух, интеллект, мозговой штурм, психич. выдержку как концентрацию доминанты на выходе из экстремальной ситуации. Действенная доминанта с включением хронотопа и пространства развития события и предвидения противодействия явно продуктивнее авторитарного стиля.

Интеллектуальность, нравственные резервы, духовные свойства личности, обогащенные профессионализмом, формируют не реактивный ответ, а образы-смыслы, смыслообразующую цель, вектор-мотив на победу. Профессиональный опыт способствует возможности опережать время развития события и оказаться впереди ситуации. Воображение, образ последствий переводит мобилизационный духовно-соматический резерв в «пиковый» режим работы, подключая каналы космического порядка. Опыт исследования поведения человека в экстремальных условиях с реальной угрозой жизни на примере летно-космического труда показал, что в момент опасности способности человека «открываются громадным скачком, расширяя свои имеющиеся возможности по упреждению, приему и анализу информации, переходя на режим заблаговременных действий, не вдогонку, а навстречу развивающимся опасным событиям. Это сверхтонизирующее, раскрепощающее сознание длится доли секунды. У человека появляется ощущение наличия второго „Я“ или же управляющей информации извне» (Ю. Жучков, летчик-испытатель).

Т. о., экстремальности противодействует надситуационная информационная программа более разумного видения своего предназначения. Это программа включает высшие оценочные механизмы: дух, нравственность, трансцендентность мира. Экстремальности не в меньшей мере противодействует асимметричный, нестандартный, высокоорганизованный коллективный разум, нравственный опыт и профессионализм всех членов команды, их духовный ответ, просветленный не столько фактом, сколько истиной происходящего.

• Буева Л. П. Общественные отношения и общение. М., 1975; Леонов А. А., Ломов Б. Ф., Лебедев В. И. К проблеме общения в интернациональных космических полетах // Вопр. филос, 1976, № 1; Ломов Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984; Пономаренко В. А. Безопасность полета – боль Авиации. М., 2007.

В. А. Пономаренко

Общение государственных служащих в общественных приемных. Процесс познания госслужащими сотрудников своих учреждений и посетителей обществ. приемных и их межличностные отношения имеют особенности, отличающие их от др. профессиональных групп, в силу ряда факторов: 1) социокультурная среда, формирующая эталоны и стереотипы, проявляющиеся при познании других; 2) профессиональная группа, в пределах к-рой работает госслужащий; 3) индивидные, личностные и субъектно-деятельностные особенности самого служащего. Успешность О. госслужащих, работающих в обществ. приемных, обеспечивают проницательность, социально-перцептивная и эмоциональная компетентность, обусловливающие адекватное отношение к посетителю. Эмоциональное содержание межличностных отношений и межличностного познания также испытывает на себе влияние особенностей профессиональной деятельности и определяет эффективность взаимодействия человека с др. людьми. Выявлено, что особенности О. госслужащих проявляются в уровне развития эмпатии, самооценки и межличностных отношений в зависимости от возраста и пола. Формирование образа сотрудника и посетителя строится на устоявшихся гендерных и возрастных стереотипах: у ? мужчин наблюдается негативное отношение к женщине-руководителю; формирование образа и понятия о личности как посетителя, так и коллеги происходит в осн. за счет когнитивных механизмов, эмоциональный отклик на др. человека низкий; более молодые сотрудники (20–30 лет) при оценивании коллег и посетителей оперируют понятиями исключительно профессионального характера и описывающими деятельностные характеристики (профессионализм, исполнительность, энергичность), госслужащие более старшего возраста (30–40 лет и старше) в оценках опираются и на особенности межличностных отношений человека и его морально-нравственные качества. Осн. требования к организации межличностных отношений госслужащих сотрудников обществ. приемных: компетентность в О., грамотность, оптимальная эмоциональная близость и высокий уровень заинтересованности в др. людях.

• Бодалев А. А. Социально-перцептивная компетентность в профессиональном общении. М., 1999; Вегерчук И. Э. (Соколовская И. Э.). Социально-перцептивная компетентность госслужащих. М., 1999; Деркач А. А. Акмеологические основы развития профессионализма. М.-Воронеж, 2004.

В. А. Радке

Общение государственных служащих: компетентность социально-перцептивная – рассматривается как способность и подготовленность к овладению процессами и механизмами восприятия, понимания и оценки социальных объектов (др. людей, самих себя, групп, социальных общностей и т. п.) и отношений между ними. В структуре компетентности социально-перцептивной (К. с.-п.) общие, специфические и единичные характеристики во взаимосвязи отражают готовность и подготовленность госслужащего к О. в профессиональной деятельности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.