Резюме

Резюме

Теперь самое время попытаться подытожить изложенное. Мы исходили из отклонений полового влечения в отношении объекта и его цели и столкнулись с вопросом, проистекают ли они из врожденных задатков или приобретаются под влиянием того, что происходит в жизни. Ответ на этот вопрос вытекает из нашего понимания особенностей полового влечения у психоневротиков – многочисленной группы людей, недалеко отстоящей от здоровых, и это понимание мы получили благодаря психоаналитическому исследованию. Мы установили, что у этих людей в качестве бессознательной силы можно выявить склонность ко всем видам перверсий, которая проявляется как фактор, способствующий образованию симптомов, и могли утверждать, что невроз – это своего рода негатив перверсии. Ввиду известного нам теперь большого распространения склонности к перверсиям мы пришли к выводу, что предрасположение к перверсиям представляет собой общее первоначальное предрасположение полового влечения человека, из которого вследствие органических изменений и психических торможений в процессе созревания развивается нормальное сексуальное поведение. Мы надеемся, что сумеем выявить первоначальные задатки в детском возрасте; среди сил, ограничивающих направление сексуального влечения, мы выделили стыд, отвращение, сострадание и социальные конструкции морали и авторитета. Таким образом, в каждом зафиксированном отклонении от нормальной половой жизни мы должны были усматривать частичную задержку в развитии и инфантилизм. Нам пришлось выдвинуть на передний план значение вариаций первоначальных задатков, а также предположить, что между ними и жизненными влияниями существуют отношения кооперации, а не противоположности. С другой стороны, нам казалось, что, поскольку первоначальные задатки должны быть комплексными, само половое влечение – как нечто состоящее из многих факторов – при перверсиях, так сказать, распадается на свои компоненты. Таким образом, перверсии предстали, с одной стороны, задержками, с другой стороны – диссоциациями нормального развития. Оба вывода объединились в предположении, что половое влечение взрослого человека образуется благодаря соединению многочисленных побуждений детской жизни в единое целое – в одно стремление с одной-единственной целью.

Мы также добавили объяснение преобладания извращенных наклонностей у психоневротиков, истолковав их как на коллатеральное заполнение побочных путей при преграждении основного русла вследствие вытеснения, и обратились затем к рассмотрению сексуальной жизни ребенка.[138]

Мы сочли прискорбным, что детскому возрасту отказывали в сексуальном влечении и что нередко наблюдаемые проявления сексуальности у ребенка описывали как явления, отклоняющийся от общего правила. Нам, скорее, казалось, что ребенок появляется на свет с зачатками сексуальной деятельности и уже при приеме пищи испытывает сексуальное удовлетворение, которое затем он постоянно старается воссоздать в хорошо всем известной деятельности «сосания». Однако сексуальная деятельность ребенка не развивается равномерно, как другие его функции, а после короткого периода расцвета – в возрасте от двух до пяти лет – наступает так называемый латентный период. Производство сексуального возбуждения в это время отнюдь не прекращается, а продолжается и дает запас энергии, которая большей частью используется на другие, не сексуальные цели, а именно, с одной стороны, на передачу сексуальных компонентов социальным чувствам, с другой стороны (посредством вытеснения и реактивного образования), на создание последующих сексуальных ограничений. Таким образом, силы, предназначенные удерживать сексуальное влечение в определенных рамках, создаются в детском возрасте за счет извращенных по большей части сексуальных побуждений и при содействии воспитания. Другая часть инфантильных сексуальных побуждений избегает такого применения и может выразиться в виде сексуальной деятельности. В таком случае можно узнать, что сексуальное возбуждение ребенка проистекает из различных источников. Прежде всего возникает удовлетворение благодаря соответствующему чувственному возбуждению так называемых эрогенных зон, в качестве которых может выступать, вероятно, любой участок кожи и любой орган чувств, возможно, любой орган, между тем как существуют известные строго очерченные эрогенные зоны, возбуждение которых благодаря определенным органическим приспособлениям обеспечено с самого начала. Далее сексуальное возбуждение возникает как своего рода побочный продукт при целом ряде процессов в организме, как только они достигают определенной интенсивности, особенно при всяких более сильных душевных переживаниях, даже неприятных по своей природе. Возбуждения из всех этих источников еще не объединились, а преследовали каждое в отдельности свою цель, которая состоит лишь в получении известного удовольствия. Следовательно, в детском возрасте половое влечение не центрировано и вначале является безобъектным, аутоэротическим.

Еще в детские годы начинает обращать на себя внимание эрогенная зона гениталий – либо, подобно любой другой зоне, давая удовлетворение в ответ на соответствующее чувственное раздражение, либо в результате того, что вместе с удовлетворением из других источников не совсем понятным способом одновременно вызывается сексуальное возбуждение, которое особым образом связано с генитальной зоной. Нам приходится сожалеть, что не удалось достаточно объяснить отношения между сексуальным удовлетворением и сексуальным возбуждением, а также между деятельностью генитальной зоны и остальными источниками сексуальности.

Благодаря изучению невротических нарушений мы заметили, что в детской сексуальной жизни с самого начала можно выявить зачатки организации сексуальных компонентов влечений. В первой, очень ранней фазе на переднем плане находится оральная эротика; вторая из этих «догенитальных» организаций характеризуется преобладанием садизма и анальной эротики, и только в третьей фазе (которая у ребенка развивается лишь до примата фаллоса) сексуальная жизнь определяется также участием собственно генитальных зон.

Затем в качестве одного из самых неожиданных результатов мы вынуждены были констатировать, что этот ранний расцвет инфантильной сексуальной жизни (от двух до пяти лет) включает в себя также выбор объекта со всей его богатыми душевными проявлениями, а потому связанную с ним соответствующую ему фазу, несмотря на недостаточное объединение отдельных компонентов влечения и на ненадежность сексуальной цели, надо расценивать как важную предтечу последующей окончательной сексуальной организации.

Факт двувременного начала сексуального развития у человека, то есть прерывание этого развития латентным периодом, показался нам достойным особого внимания. Он, по-видимому, содержит в себе одно из условий способности человека к развитию высшей культуры, но также и его предрасположения к неврозу. У родственных человеку животных, насколько мы знаем, ничего подобного не наблюдается. Источники происхождения этой человеческой особенности следовало бы искать в древнейшей истории человечества.

Какую меру сексуальной деятельности в детском возрасте можно считать нормальной, невредной для дальнейшего развития, – этого мы сказать не могли. Сексуальность проявлялась в основном в виде мастурбации. Затем благодаря наблюдениям мы установили, что внешние воздействия соблазнения могут привести к преждевременным прорывам латентного периода вплоть до его устранения и что при этом половое влечение ребенка оказывается фактически полиморфно извращенным; далее, что любая подобная ранняя сексуальная деятельность приводит к тому, что ребенок становится менее доступным влиянию воспитания.

Несмотря на недостаточность наших знаний об инфантильной сексуальной жизни, мы должны были сделать попытку изучить ее изменения, произошедшие после наступления пубертата. В качестве определяющих мы выбрали два таких изменения – подчинение всех прочих источников сексуального возбуждения примату генитальных зон и процесс нахождения объекта. Оба они уже были подготовлены в детской жизни. Первое происходит благодаря механизму использования предварительного удовольствия, причем обычно самостоятельные сексуальные акты, связанные с удовольствием и возбуждением, становятся подготовительными актами для новой сексуальной цели – опорожнения половых продуктов, достижение которой при огромном удовольствии кладет конец сексуальному возбуждению. При этом мы должны были учитывать дифференциацию половых существ на мужчин и женщин и обнаружили, что для становления женщины необходимо новое вытеснение, устраняющее некоторую часть инфантильной мужественности и подготовляющее женщину к смене ведущей генитальной зоны. Наконец, мы обнаружили, что при выборе объекта человек руководствуется наметившейся в раннем детстве и обновленной к пубертату сексуальным расположением к своим родителям и лицам, которые осуществляли уход за ним, и направленным – вследствие возникшему тем временем ограничению инцеста – на сходных с ними людей. Наконец, добавим, что в переходном периоде пубертата соматические и психические процессы развития какое-то время друг с другом не связаны и протекают параллельно, пока с прорывом интенсивного любовного побуждения к иннервации гениталий не устанавливается требуемое в норме единство любовной функции.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.