Нет времени для слез

Нет времени для слез

Кульминацией моего третьего года обучения на медицинском факультете стала важная практика по терапевтической медицине. Считалось, что ее результаты определяют твое профессиональное будущее. Я был на лекции, когда врач-ординатор, у которой я был подопечным и которая была всего на несколько лет старше меня, вошла в аудиторию со слезами на глазах и шепотом сказала, что пациент по фамилии Квинн, лечением которого я занимался, только что умер. Мы вместе пошли в его палату и долго стояли у постели. Он был бывшим моряком, имел весьма вспыльчивый характер и лицо, загрубевшее от многих лет, проведенных в море. Обычно я сидел с ним после долгого дня в больнице и слушал, как он рассказывает, что чувствует приближающуюся смерть.

В тот день у меня была назначена встреча с главным лечащим врачом для обсуждения моей работы за первую половину ротации[19]. Он был высоким и довольно импозантным онкологом с черной бородой. По его словам, я хорошо справлялся с практикой, за исключением одной вещи: этим утром я ушел с обхода. Я объяснил, что мы с ординатором хотели дождаться санитаров, которые должны были забрать тело Квинна. На это главврач сказал то, чего я никогда не забуду: «Дэниел, тебе необходимо понять: ты здесь, чтобы учиться. Нужно справляться со своими чувствами – пациенты просто умирают. У нас нет времени для слез. Хороший доктор имеет дело только с фактами».

Нет времени для слез. Неужели такому искусству медицины я должен был учиться?

На следующий день я пришел в бывшую палату Квинна и увидел одного из моих любимых преподавателей. Он улыбнулся: «Ну, это может случиться с каждым». У него развился острый лейкоз[20], и я начинал готовить его к пересадке костного мозга. Я почувствовал, как у меня напряглось лицо: вначале из-за слез, которые я сдержал, потом от страха, который я не имел права чувствовать, а затем от непреклонной решимости. Я приказал сознанию преодолеть страх и грусть и сосредоточиться на необходимом. Я собрал анализы, аккуратно провел химиотерапию, пристально наблюдал за побочными эффектами и состоянием моего преподавателя/пациента. Я пошел в библиотеку и нашел все возможные исследования о конкретной форме лейкоза, лечении и прогнозе. Потом я представил эту информацию однокурсникам, ординаторам и руководящим нашей практикой врачам. С ними я обсуждал подробности данного случая: только факты, никаких чувств. Я старался не тратить много времени на разговоры с пациентом. Он был больным, а я – врачом. О чем можно было говорить?

Позвольте мне прояснить: намеренный и краткосрочный, ориентированный на факты подход в определенных ситуациях бывает полезным. Ключевым здесь является слово «временный» – такой подход не должен войти в привычку, его необходимо применять целенаправленно, в момент, требующий острого ума и эффективных действий. Умение отделять одно от другого – непростая форма умственной тренировки. Если вы пациент, то в операционной вы хотите видеть уверенного и спокойного, а не заплаканного врача. Даже будучи родителями, в критической ситуации мы должны сосредоточиться на конкретной проблеме. Майндсайт позволяет понять, что в подобных случаях расстраиваться – не лучшая тактика. Однако майндсайт также помогает прислушиваться к происходящему внутри нас, признавать весь спектр наших чувств и настраиваться на волну других людей.

По окончании практики я получил заветную оценку «отлично». Но я ничего не ощущал.