Бесстрастие

Бесстрастие — необходимое условие к восприятию подвига юродства, оно венчает аскетическую жизнь и состоит в том, чтобы быть свободным от всякой страсти. Не стяжавший бесстрастие подвергается опасности избрать этот подвиг по гордости и вынести из него гордость, а не смирение. Кроме того, как подчеркивает сподвижник Симеона Иоанн[702], не имея бесстрастия, избравший юродство может быть смущен своими собственными поступками, словами или же теми ситуациями, в которые он будет попадать. Наконец, существует опасность в том, чтобы стать по-настоящему безумным или одержимым: диавол может воспользоваться духовной немощью юродивого и возобладать над ним, навязывая ему слова и поступки. Патриарх Филофей (Коккин), автор «Жития преподобного Саввы Нового», упоминает о некоторых людях, «которые, не знаю каким образом, обманывали себя, не прикидываясь только дураками, но будучи ими и на самом деле по своим словам и делам, и вместо того, чтобы смеяться над демонами и миром, как говорится у отцов, сами подвергали себя насмешкам, ибо, еще не будучи в состоянии подчинить бессловесное души разуму и не предавшись всецело добру, они, как прежде времени выбежавшие за барьер, низверглись легко в страсти, бесстыдно делая и говоря, как бы безумные»[703].

Можно подумать, что мы здесь себе противоречим: если юродивые, вступая на этот путь, уже достигли бесстрастия и, следовательно, смирения, то бессмысленно утверждать, что они ищут на этом пути именно смирения. На самом деле они стремятся достичь «крайней степени смирения». Автор жития Приска представляет юродство как путь, который позволяет достичь высшую степень совершенства[704]. Евагрий Схоластик полагает, что юродство есть наивысший аскетический подвиг, некая последняя степень, которую мало кто из подвижников способен пройти[705]. Преподобный Иоанн Лествичник указывает, что свойство совершенных — «смиренномудрие, жажда бесчестий, произвольная алчба невольных скорбей»[706]. Он подчеркивает: «Таковые дарования доставляет совершенное уклонение от мира. И поистине дело великих — терпеть поругание от своих». Он еще пишет: «Если предел, свойство и образ крайней гордости состоит в том, что человек ради славы лицемерно показывает добродетели, каких в нем нет, то глубочайшего смиренномудрия признак, когда человек ради уничижения, в некоторых случаях, принимает на себя такие вины, каких и нет в нем»[707]. Преподобный Исаак Сирин называет юродство во Христе «высотой совершенства»[708]. Архимандрит Софроний подчеркивает, что: «„юродство Христа ради“ является духовным подвигом, в котором особенно проявляется третья [и высшая] степень самоотречения»[709], отречение от суетной славы. Священник Иоанн Ковалевский говорит, что «юродство о Христе — один из труднейших и великих подвигов христианского благочестия», на него Господь Бог призывает только особенных избранников и избранниц[710].