16. Наркоманы, адреналиновые наркоманы и удовольствие

Ну что же—замечательно, что мы пытаемся понять, как же устроен стресс, как нам жить более здоровой жизнью и как сделать мир более приятным местом и прочее, но пора бы нам посвятить немного времени действительно важному вопросу: почему мы не можем щекотать сами себя?

Прежде чем взяться за исследование этого серьезного вопроса, нам сначала нужно понять, почему не все люди могут вызвать у вас ощущение щекотки. Возможно, нужно, чтобы это был человек, к которому вы расположены. Например — вам пять лет, и никто не может вызвать у вас такую щекотку, как ваш придурочный дядюшка, который сначала долго гоняется за вами по всей комнате. Или — вам двенадцать, и в школе есть один человек, от которого у вас в животе начинают летать бабочки, а в других частях тела появляются таинственные и странные ощущения. Именно поэтому мы, скорее всего, не станем хихикать, если нас начнет щекотать, скажем, Слободан Милошевич.

Большинство из нас более или менее позитивно относятся к себе. Так почему же мы не можем щекотать сами себя? Философы размышляли над этим вопросом на протяжении столетий и пришли к некоторым умозаключениям. Но теорий о самощекотании — пруд пруди. В конце концов эта загадка была раскрыта ученым, который провел эксперимент.

Сара-Джейн Блэкмор из Университетского колледжа Лондона впервые выдвинула теорию о том, что вы не можете щекотать себя, потому что вы точно знаете, когда и где вас будут щекотать. Здесь нет никакого элемента неожиданности. И она вознамерилась проверить это предположение, изобретя щекотальную машину. Эта машина состоит из рукоятки, прикрепленной к подушечке из губки; когда вы двигаете рукоятку одной рукой с помощью различных роликов и шарниров, которые приводит в движение компьютер, то подушечка практически мгновенно поглаживает вашу ладонь другой руки, двигаясь в том же направлении, что и направление движения рукоятки.

Будучи прагматичным ученым, Блэкмор все это обсчитала и получила «индекс щекотки». Потом заново изобрела колесо — если кто-то другой двигает рукояткой, то вам щекотно, если вы делаете это сами — ничего подобного. Нет элемента неожиданности. Вы не сможете себя защекотать даже с помощью щекотальной машины.

Потом Блэкмор проверила свою теорию, убрав ощущение предсказуемости из процесса щекотания себя. Сначала она убрала ощущение предсказуемости в том, что касается времени, когда происходит щекотание, — человек двигает рукоятку, но неожиданно перед движением губки возникает пауза. Любая задержка длительностью более трех десятых секунды — и индекс щекотки возрастает, как будто вас щекочет кто-то другой. Теперь давайте уберем ощущение предсказуемости того, где происходит щекотание, — человек двигает рукоятку, скажем, вперед и назад, и неожиданно губка движется в другом направлении. Любое отклонение более чем на 90 градусов от предполагаемого вами движения подушечки — и вам щекотно, как будто вас щекочет кто-то другой[111].

Наконец-то мы к чему-то пришли. Щекотание не вызывает ощущения щекотки, когда нет элемента неожиданности. Непредсказуемости. Ослабления контроля. И внезапно наш прекрасный мир науки о щекотке рушится. Мы потратили уйму времени несколькими страницами ранее, учась тому, что краеугольные камни психологического стресса выстроены вокруг отсутствия контроля и предсказуемости. Это было плохо — и в то же время большинство из нас любит, когда нас щекочет приятный нам человек[112].

Эй, подождите минутку—еще несколько кусочков нашей системы взглядов начинают рассыпаться — мы выстаиваем длинные очереди в кино, чтобы посмотреть фильм, который удивит и ужаснет нас, мы прыгаем с «тарзанки» и катаемся на «американских горках» — занятия, которые определенно лишают нас ощущения контроля и предсказуемости. Мы платим большие деньги, чтобы временами подвергнуться стрессу. И, раз уж зашла об этом речь, как мы уже упоминали, мы переключаемся на симпатическую нервную систему и вырабатываем огромное количество глюкокортикоидов во время секса, что же здесь не так? Глава 9 сориентировала нас в роли вызванной стрессом анальгезии в том, чтобы мы чувствовали себя во время стресса не так ужасно. Но я начну эту главу, сказав, что если вы получите правильное количество стресса, если вашему стремлению к гомеостазу будет брошен вызов нужной интенсивности, то вы будете не просто чувствовать себя менее ужасно — вы сможете почувствовать себя замечательно.

Как же это работает? И почему для некоторых людей стресс и рискованные поступки кажутся настолько приятными, что у них формируется зависимость? И как же взаимодействуют стресс с удовольствием и со свойствами различных веществ, связанных с формированием зависимости?