«Чужих» детей не бывает

«Чужих» детей не бывает

Думаю, многие слышали истории о том, как женщина после длительных и безуспешных попыток забеременеть принимала ситуацию, смиряясь с ней: переставала чертить графики, устраивать секс по расписанию, постоянно контролируя базальную температуру, и вдруг, через некоторое время, обнаруживала, что беременна. Порой, супружеская пара, смирившись с тем, что не сможет родить своего ребенка, усыновляла малыша и вскоре, неожиданно, у женщины наступала беременность. Это можно объяснить тем, что после многих лет разочарований и неудач, постоянного напряжения женщина расслаблялась и переставала все время думать об «идее фикс». Уходила тревожная доминанта, снимался блок, и долгожданная беременность наступала естественным образом. Подобные истории можно найти даже в сказках.

Например, в сказке «Лохматая макушка» у короля и королевы долго не было детей, и вот, наконец, они решили удочерить маленькую девочку. Однажды, когда девочка играла в царском саду с золотым мячом, ее увидела нищенка. Когда королева решила ее прогнать, нищенка сказала, что знает, что нужно сделать, чтобы у королевы появились дети. Она советует ей перед сном искупаться в двух чанах с водой, а потом вылить воду под кровать. Наутро на этом месте должны вырасти два цветка – один красивый, а другой – неприятный на вид. Королева должна съесть красивый цветок и тогда у нее родится дочь.

Таким образом, в сказке прослеживается мотив рождения собственных детей после удочерения сироты. Королева встречает «волшебного помощника», помогающего ей обрести долгожданную беременность. Здесь вновь, как и в других сказках, героиня должна пройти некое испытание (естественно, не догадываясь о нем), и в результате сбывается ее сокровенная мечта. Королева познала счастье материнства, удочерив девочку, и появление на свет родных дочерей – это не вознаграждение, это еще одна возможность реализации своего предназначения.

На тренинговых занятиях мы часто обсуждаем подобные вопросы. Взять ребенка на воспитание – это серьезный шаг для супругов. Здесь ни в коем случае не должна идти речь о сделке – мол, возьму сейчас сироту, а потом мне «воздастся» за это, и я смогу родить своего ребенка. Когда в данном контексте детей начинают делить на «своих» и «чужих» – это аморально и неприемлемо. Ребенок – это не игрушка, которую, если она не понравилась, можно отдать обратно в магазин. Хотя, как это ни жутко звучит – детские дома нередко сталкиваются с таким «возвратом». Горе-родители вдруг понимают, что не могут справиться с новой для себя ролью, поскольку представления о том, как должна складываться их дальнейшая жизнь, вдруг не совпали с реальной жизнью. Они оказываются не готовыми к такой ответственности. Ребенок возвращается в детский дом, и к его травме «брошенного, оставленного» добавляется еще одна тяжелейшая травма – «возвращенного за ненадобностью». Усыновление – это не ритуал, помогающий забеременеть, а ребенок – не забавная игрушка, помогающая скрасить одиночество. Нельзя играть живыми жизнями, а если хочется ритуалов – почитайте сказки, попейте «волшебной» водички, бросьте валенок под кровать или отправьте мужа на рыбалку. Авось, наиграетесь! Если нет – купите тамагочи.

Как-то во время групповых занятий одна девушка рассказала, что, общаясь на форумах с женщинами с подобной проблемой, она подметила интересную вещь – многие, кто в период планирования заводил собаку, потом вскоре беременели. Ей хотелось понять этот феномен, который, естественно, к магическим ритуалам никакого отношения не имел. Дело в том, что у этих женщин просто переключалось внимание на нового питомца, они могли заботиться о нем, изливая на него все свои нежные чувства. Они расслаблялись, и проблема бездетности отходила на второй план, а потом и вовсе исчезала.

Еще раз хочу подчеркнуть, что животное – это не инструмент, с помощью которого можно достичь желаемого, оно нуждается в нашей любви и заботе. Нельзя играть живыми жизнями ради забавы или достижения своих целей! Девушки, заводя собак (или кто каких животных любит), как правило, реализовывали свою детскую мечту – иметь семейного любимца, и вовсе не думали, что таким образом исполнится и еще одна их сокровенная мечта – родить ребенка (иначе этого бы просто не произошло!).

Рождение детей – это и великое счастье, и огромная ответственность. Женщина, ощущающая в себе материнскую любовь, готовая принять и воспитать детей, никогда не будет делить их на «своих» и «чужих».

Вера и Андрей, поженившись, строили совместные планы о том, как они будут жить дальше, какой будет их семья – большой и дружной. «Я хотела бы иметь двоих или даже троих детей, – мечтательно рассуждала Вера, – ты бы с мальчишками в походы ходил, а если родится дочка – я бы научила ее вышивать, рукодельничать, мы вместе бы готовили вам вкусные блюда». – «Тогда, для начала, я куплю тебе книгу с кулинарными рецептами. Думаю, она тебе не помешает, – весело парировал в ответ Андрей, – надо бы разнообразить рацион, а то в последнее время яичница как-то стала надоедать!» Вера начинала смеяться и, глядя на мужа, думала, как же ей все-таки повезло – Андрей был ласковым и нежным, но в то же время от него исходила такая сила, что казалось, она справится с любыми испытаниями и ей «сам черт не страшен».

И эти испытания действительно появились. Шло время, а долгожданной беременности все не было. Вера обратилась к врачам, ей предложили обследоваться и, выявив «небольшие» (по их словам) затруднения, назначили лечение. Вновь потянулись месяцы ожиданий. Но однажды судьба улыбнулась им – Вера забеременела. Только счастье было недолгим – через три месяца случился выкидыш. Потом опять назначалось лечение, она проходила обследования и не теряла надежды. Но судьба продолжала испытывать их на прочность – следующая беременность оказалась внематочной. Андрей все это время был рядом с женой, поддерживал ее, старался ободрить. Врачи сказали, что нельзя терять надежду – после подобных операций женщины все равно могут рожать, и Вера должна надеяться и быть уверенной в своих возможностях. И она верила.

Время шло, Вера «испытывала» на себе все новые и новые программы лечения, но никаких положительных результатов не было. Как-то встретившись с ней, я обратила внимание, как она осунулась и похудела. «Знаешь, я уже ни во что не верю, – призналась мне Вера. – Думаю, врачи уже не смогут мне помочь. Я так устала жить в постоянном напряжении, сил никаких нет! Значит, судьба у нас с Андреем такая, а против судьбы не пойдешь. Ну, не мы первые, не мы последние – будем жить, как и прежде, только выкинув всю эту печаль-тоску. Жизнь-то продолжается!»

После нашей встречи я долго думала, сколько сил и мужества у этой женщины, какая тяга к жизни. И очень надеялась, что Вера справится с ситуацией.

Следующая наша встреча с Верой произошла через несколько лет. Мы совершенно случайно столкнулись на улице, и я даже в первый момент ее не узнала. Она улыбалась и так и светилась от счастья. Я, сделав ей комплимент, спросила о ее житье-бытье. И она рассказала, что у нее все замечательно, она счастлива – в ее семье прибавление: «У нас в семье появились два сорванца! Старший в этом году пошел в школу, младший еще в садик ходит». Увидев мой несколько растерянный вид, добавила: «Мы их усыновили два года назад. Вот говорю, а сама в это уже не верю – мне кажется, мы всегда были вместе! Знаешь, это решение пришло нам обоим, как-то само собой. Мы долго разговаривали с мужем и вдруг поняли, что если не получается родить ребенка, то это вовсе не означает, что мы не можем вообще иметь детей. Ведь нет „своих“ и „чужих“ детей, есть просто дети, о которых мы так долго мечтали! Так за чем же дело стало? Понимаешь, важно не чувство собственности, а любовь, которой ты готова делиться, и на свете так много детей, которые лишены этой любви.

И мы с Андреем поехали в детский дом, предварительно договорившись о встрече с директором. В кабинете нас уже ждала большая папка с фотографиями воспитанников детского дома. Мы долго рассматривали эти фотографии. И вдруг я обратила внимание на несколько фотографий, лежащих в стороне. Я спросила, почему они лежат отдельно, а директор стала что-то объяснять, сказав, что по разным параметрам они нам не подходят. Я все никак не могла взять в толк „почему?“, а взгляд был прикован к одной фотографии мальчугана с озорным взглядом. Помню, я попросила ее дать мне рассмотреть поближе, а директор все что-то объясняла и объясняла. Как только я взяла фотографию в руки, у меня сердце забилось так часто и громко, что казалось, его удары слышат все в кабинете. В эту минуту я поняла, что больше никого искать не буду. Я посмотрела на мужа, и мы поняли друг друга без слов. Так мы познакомились с Сережкой.

Сначала мы просто приезжали, навещали его, привыкали друг к другу. Стали оформлять документы, я спрашивала о прививках, о том, чем он болел, и как-то вдруг вспомнила, что его фотографию отложили в самом начале. Вот и решила спросить, а нет ли у него братьев или сестер. Ответ воспитателя в группе „вроде, нет“ меня несколько смутил. Стала расспрашивать у директора, и та не сразу, как-то замявшись, ответила, что есть, но он в другом детском доме: „Понимаете, у него некоторая задержка в развитии, я думаю, вам не стоит его брать“. Меня этот аргумент не остановил, напротив, я не понимала, как смогу разлучить братьев, и муж был полностью со мной согласен.

Когда мы увидели Митьку, то сразу поняли, что делаем все правильно – это ходячее солнышко, в нем было столько любви и тепла, и я уже не представляла, как мы будем без него жить! Я думала, что это я одарю их своей любовью и заботой, но ты не представляешь, сколько в них этого чувства – оно не измеряется ничем. Когда дети появились дома, все как-то по-другому стало, даже сама квартира как будто „ожила“. Конечно, были и взаимные притирки, надо было привыкнуть друг к другу, и тревога (вдруг я что-то не так делаю?), но я до сих пор каждый день благодарю Бога, или кто там „наверху“, за это счастье, которое нам было послано. С Митькой занимаемся, врач отменил уже таблетки, которые ему давали раньше. Растем потихоньку!

Я его как-то обняла, и как будто благодать на меня снизошла, стою – боюсь пошевелиться – так хорошо! А Митька вдруг меня спрашивает: „Мама, ты тоже ЭТО чувствуешь?“ – „Что, сынок? – а сама еле сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться, – я так люблю тебя!“ А он мордашку поднимает, улыбается и говорит: „У меня внутри как будто много-много солнечных зайчиков пляшут. Это я так тебя люблю! – Вера рассказывает, и голос ее начинает дрожать, а на глаза наворачиваются слезы. – Ради такого безграничного счастья, наверное, стоило пройти через все эти испытания».

Истории с усыновлением бывают разные. Многие родители не скрывают от детей, как они появились в семье, считая, что ребенок имеет право знать правду, и ничего страшного в этом нет. Даже наоборот, подчеркивают, как они рады, что выбрали именно их и что именно их они искали всю жизнь. Некоторые родители, по разным причинам, скрывают факт усыновления, прибегая к различным ухищрениям, чтобы ребенок никогда не узнал об этом.

Кроме того, будущие родители зачастую вынуждены выбирать ребенка не по зову сердца, а так, чтобы он каким-то образом был похож на них (кареглазый, как мама, или кудрявый шатен, как папа). При этом родители находятся в постоянном, пусть и не явном, но подсознательном напряжении: «Сказать или не сказать? Если не говорить, вдруг он случайно узнает об этом от чужих людей?» Рано или поздно, но «тайное всегда становится явным». В семье появляется тайна, которая может каким-то тревожным чувством прорываться наружу и в определенной степени ощущаться ребенком. И с этой точки зрения самым сложным является не само решение – взять или нет приемного ребенка, не длительность самого процесса усыновления, а вопрос – сказать или нет правду приемному ребенку?

Приемные родители часто не хотят анализировать свой порыв, они просто устали от долгих и безуспешных попыток завести собственного малыша, от назойливых вопросов друзей и родных, от одиночества и от щемящего чувства «неполноценности». Им поскорее хочется стать «нормальной» семьей, и начинает казаться, что, признаваясь окружающим в том, что они взяли ребенка на воспитание, они подтверждают эту самую неполноценность. Получается, что они не смогли «справиться» с такой простой «задачей». И хотя в мире большое количество бесплодных пар, многие это скрывают из-за боязни быть «не такими, как все». И тогда в ход идут разные хитрости – имитация беременности, переезд в другой район или даже город, изоляция на время от друзей и коллег, усыновление грудного ребенка. Или вот еще «новомодная» отговорка для близких – якобы использование суррогатного материнства, только чтобы не поняли, что это приемный, не «их» ребенок. Потом придумываются различные истории для того, чтобы, как они считают, не травмировать психику ребенка. Но по сути, они придумывают оправдание себе, своим действиям, считая усыновление чем-то ненормальным, неправильным способом появления ребенка в семье.

«Перед тем, как усыновить Егорушку, нам пришлось продать квартиру и переехать в другой район, – рассказывает Оксана. – Я уволилась с работы, чтобы не узнали коллеги. Муж, естественно, тоже на работе не рассказывал. Да и друзьям ему стыдно было признаться, боялся насмешек, типа: „что ты, не мужик, что ли?“ Какое-то время ходила с подушкой на животе, но с подругами не общалась – боялась, что за живот схватят и все поймут. В жутком напряжении была. Мама меня поддерживала, говорила, что не надо никому рассказывать, а то потом будут жалеть и меня, и ребенка, а за спиной – шушукаться.

Документы на опеку собрали быстро, потом ждали отказного малыша в роддоме, потом какое-то время документы разбирались в суде, но особых проволочек не было. Первый раз меня „пробило“, когда мы Егору массаж в поликлинике стали делать. Медсестра поторапливала, чтобы я быстрее его раздела (время же ограничено), и вдруг с такой присказкой мне говорит: „Ну, что вы, как не родная, стоите-то? Побыстрее ползунки-то снимайте!“ Еле сдержалась, чтобы не разрыдаться от такой фразы. А когда домой пришла – слезы градом покатились! Потом как-то в парке однокурсницу встретила – давно не виделись, и она протараторила, заглядывая в коляску: „Ну, надо же! Когда ты успела родить?“ Я чувствую себя, словно разведчик в чужой стране, все время боюсь, что меня раскроют, подозрительно на некоторые фразы реагирую. Сейчас Егорушка в сад ходит, и скоро могут вопросы появиться, как у всех детей „откуда я взялся?“, а я даже не знаю, что на это ответить…»

Подобные вопросы совершенно естественны для маленьких детей, но для приемных родителей это тревожный «сигнал», затрагивающий тайну усыновления. Малышу в данной ситуации будет достаточно ответа: «Сначала ты был в животике». Такие вопросы в большинстве случаев порождаются простым детским любопытством, а не подозрительностью. Но если вы хотите все-таки избавиться от постоянного напряжения и рассказать ребенку о том, как он появился в вашей семье, то в силу особенностей детской психики лучше это сделать как можно раньше. Тем самым вы смягчите или вовсе избежите травмы от такой новости. Родители часто склонны приписывать ребенку свои переживания и опасения, но детское восприятие коренным образом отличается от взрослого. Для ребенка важно не только ваше отношение к нему, но и ваше душевное спокойствие и равновесие, поскольку ему передаются ваше напряжение, страхи и тревоги. Если с ранних лет вы будете искренни со своим малышом, стараясь мягко и не форсируя событий разговаривать с ним на подобные темы, то это не станет для него шокирующей новостью в старшем возрасте, а доверительные отношения только укрепятся.

В нашей стране тайна усыновления – это огромная проблема, но во многих развитых странах к этому вопросу относятся иначе, там это не считается чем-то зазорным, чем-то, что нужно скрывать. В некоторых странах Европы родители обязаны рассказывать приемному малышу правду об усыновлении. О подобных проблемах люди не стесняясь говорят с телеэкранов, многие бездетные пары усыновляют детей из разных уголков мира, невзирая на национальность и расовую принадлежность, и это совершенно нормально. В Америке приемных детей пытаются приобщить к их национальной культуре для того, чтобы они помнили о своих корнях, по возможности с детьми ездят на историческую родину, учат язык и даже отмечают День приемных семей.

Говорить или нет ребенку о том, что его усыновили – решать вам. Единственное, что нужно понимать, в жизни случается масса непредвиденных случаев, и, поскольку тайное рано или поздно все-таки становится явным, очень бы не хотелось, чтобы это случилось в самый неподходящий момент.