УХОД

УХОД

Последовавшие месяцы были заполнены всеми теми трудностями и бюрократическими хлопотами, необходимыми для ликвидации большой квартиры и частного кабинета, и для отказа от прочного места в обществе. Это было бесконечное упражнение в умирании: больше всего меня мучила мысль, что я должен буду отказаться действовать по собственному усмотрению и от своей свободы в том, что касается распорядка дня. По сравнению с этим удивительно легко оказалось раздарить свою материальной собственность и расстаться со ставшими родными вещами. Теперь, когда мне приходилось расторгать всевозможные страховки, я впервые понял, как глубоко вплетен человек в социальную сеть. С ужасом я познал, что мое упование на Бога возрастало в той же степени, как и мои профессиональные и частные страховки, которые я заключал на протяжении последних 17 лет. Теперь же Бог требовал от меня радикального отказа ради Него от всякого имущества, полную доверия отдачу в Его распоряжение.

Большим утешением были для меня в эти месяцы многочисленные письма и посещения моих друзей и бывших пациентов. Молниеносно разнеслась по городу весть, что я намереваюсь покинуть Трир; узнав о моих планах, некоторые люди, нуждавшиеся в терапии, впали почти что в панику, пытались получить еще одну, последнюю беседу. Да я и сам постоянно чувствовал, как трудно отказывать людям, нуждающимся в помощи.

Мои родители, не чинившие мне никогда никаких препятствий, втихомолку боролись с мыслью о расставании с их сыном. Как нарочно как раз в тот день, когда вся эта «траурная» работа была мне особенно невыносима, я читаю на вечерней медитации знакомый текст о тех, кто хочет следовать за Христом: «И всякий, кто оставит дома, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. 19: 29).

Особенно болезненно переносил я в этот переломный период внезапное появление людей, которые скоропалительно влюблялись в меня, то есть впадали в какую-то прощальную панику. Ничего нового в этом не было, но это было обременительно для обеих сторон. И напротив, были злые анонимные нападки, приписывавшие мне вероломные причины моего отъезда из Трира. Этот год столь тяжело завоеванного решения обошелся мне потерей восьми фунтов веса.

Я знал, что очень много людей молится за меня. Это помогло мне преодолеть некоторые трудные моменты. Пусть же узнают молившиеся, что Бог их услышал. В этом – одна из целей настоящей книги.

1 октября 1989 года надвигалось все неумолимее, знаменуя начало моего послушания в Паллоттинской общине в Унтермерцбахе, под Бамбергом. Но до тех пор предвиделось еще одно путешествие.