4. ЧЕЛОВЕК КАК ОБРАЗ БОЖИЙ
4. ЧЕЛОВЕК КАК ОБРАЗ БОЖИЙ
Представление о Христе как парадигме эго нашло ясное выражение в апокрифических "Деяниях Иоанна". В главе 95 Иисус говорит своим ученикам: "Я есть зеркало тому, кто созерцает меня" Далее, в главе 96, он говорит: "Созерцай себя во мне ...постигай то, что я делаю, ибо страсть человечества, из-за которой я пострадаю, есть твоя страсть".
Если фигура Христа является для эго зеркалом, тогда она, несомненно, отражает парадоксальный двойной образ. Является ли в таком случае эго одновременно и человеком и Богом, и эго и Самостью? Этот вопрос Юнг затрагивает в своих алхимических исследованиях. Он пишет: "...с помощью символа солнца они (алхимики) устанавливали тесную связь между Богом и эго". Отметив, что алхимики занимались бессознательными проекциями, которые являются естественными, неподвластными сознательному уму феноменами, Юнг приходит к заключению, что: "...природа сама выражает идентичность Бога и эго".25 Далее он отмечает: "Это становится понятным, когда мы сознаем, что миротворчество присуще человеческому сознанию как таковому".26
Быть может, эта проблема лежит в основе спора по поводу гомоузии и гомойузии (единосущия и подобосущия Христа с Богом), который состоялся в IV веке. Следует ли считать, что Христос имеет такую же сущность, как Отец, или только подобную сущности Отца? Если отождествить Христа с эго и Отца с Самостью, тогда психологическая проблема приобретает отчетливые очертания. Решение было принято в пользу догмата "единосущия", который с IV века стал в догматике действующим образом. Отсюда следует, что психология западного человека коренится в мифе, который уравнивает человека с Богом, а эго с Самостью.
Эта проблема нашла отражение в идее, что Христос есть образ Божий. В Послании к Колоссянам (1:15) Христос охарактеризован как "образ Бога невидимого". В Послании к Евреям (1: 3) Он назван "образом ипостаси Его". Эта манера говорить напоминает нам Книгу Бытия (1:26), в которой Бог говорит: "Сотворим человека по образу Нашему". Если Христос есть образ Божий, и человек сотворен по образу Божию, тогда Христос отождествляется с человеком. Ориген разрешает эту проблему, поставив Христа на второе место в тройном ряду Бог—Христос—Человек: "Поэтому мы, будучи сотворены по этому образу, имеем Сына, прототип, как истину прекрасных качеств, существующих в нас. И мы есть для Сына то, что Сын есть для Отца, который есть истина".
Если сформулировать эту идею психологически, тогда можно сделать вывод, что реальное эго устанавливает связь с Самостью только через идеальное эго как парадигматическую модель (Христос), которая связывает два мира—мир сознания и мир архетипической психики—посредством объединения личностного и архетипического факторов.
С этими неоднозначными заключениями мы переходим к самой трудной в аналитической психологии проблеме, а именно, к природе отношений между эго и Самостью. Христианский символизм сделал немало для разъяснения этой проблемы, но, несмотря на все усилия, она остается парадоксом для сознательного понимания. Когда эту проблему удается осмыслить, тогда "миротворчество становится неотъемлемым свойством человеческого сознания как такового", а термины "эго" и "Самость" рассматриваются как относящиеся к различным уровням переживания одного и того же архетипического психического процесса. Эго является местом пребывания сознания, и если сознание творит мир, тогда эго, стремясь к самореализации, посредством индивидуации, выполняет творческую работу Бога.