Первая встреча с семьей

Первая встреча с семьей

Второй шаг процесса семейной терапии — первая встреча. На самом деле это «свидание с незнакомцем» представляет собой процесс взаимного исследования, где обе стороны параноидны и должны прояснить свои фантазии и предположения. Разговор должен вести терапевт, и лучше всего обратиться сначала к социальному аутсайдеру — обычно это отец, отец отца, предыдущий супруг, ребенок от прошлого брака или усыновленный ребенок. Цель терапевта, когда он управляет ходом первой встречи, состоит в том, чтобы показать семье, что они имеют дело с силой. Без такого терапевтического захвата власти с самого начала терапия часто становится двухсторонней борьбой за то, кто командует происходящим. И тогда семья доказывает, что ты бессилен, как доказывали раньше, что они как целое бессильны измениться. Именно сила семьи как единого целого — основа основ, к которой обращена психотерапия. Семья должна быть в состоянии переменить сама себя. Когда посторонний человек изменяет семью, это отнюдь не избавляет от бессилия, хотя может и облегчить боль.

Дедушку сначала стоит спросить о том, какие отношения были у бабушки с ее родителями, ее сыном, дочкой. Затем, методично переходя к отцу, можно спросить и о том, как обстояли дела между его братьями и сестрами, их мамой, папой, между родственниками отца и родственниками матери, и, наконец, между матерью и каждым из ее детей. Затем спросите его жену об отношениях между ее мужем и каждым из детей. У детей можно спросить о взаимоотношениях между остальными братьями и сестрами, об отношениях братьев и сестер с отцом и матерью. Такого рода разговоры о взаимоотношениях защищают от рационализации, от нежелания говорить, нытья, проецирования и всего того, что делает процесс выяснения истории почти невозможным.

Собирая «расширенную семью», стоит позаботиться о том, чтобы пришли и те, к кому относятся негативно: отец, не разговаривавший с дочерью (которая позвонила вам) десять лет; или дядя, который надул ее отца и на кого она все еще сердита; и, конечно, бывшие супруги, девушка, с которой у ее мужа сейчас роман, ее любовник. Когда приглашаешь всех этих людей на самую первую встречу, они не становятся паранойяльными. Это просто делает сильнее тебя, а им показывает, как много людей вовлечено в решение проблемы. Но если всех этих людей позвать позже — вот тогда-то они действительно будут крайне паранойяльными!

Часто бывает очень важно позвать кого-то из друзей. У людей обычно есть знакомые — психотерапевты-любители, которым они все рассказывают, кому доверяют и с кем плачут. Присутствие таких людей может оказаться очень ценным. Человеческая среда, окружающая семью, включает в себя также родителей мужа и жены, которые нередко склонны вести холодную войну в коалициях с семейными подгруппами. Его мама, часто настроенная враждебно, дает мужу шанс установить в нуклеарной семье более здоровый контекст уже тем фактом, что согласилась сидеть рядом с его женой, на которую зла, рядом с внуками, которых ей запретили видеть. Среда друзей может включать священника, лучшую подругу и даже, может быть, делового партнера. Работа — тоже часть среды семьи: его работа и ее работа, «работа» детей (с няней, в школе, в группе продленного дня).

Такой подход важен, и ему стоит учиться. Главным образом, мы учимся, слушая себя. Тут ничего не бывает маловажным. Всякое переживание есть нечто символическое и потому значительное. Оно ценно само по себе как опыт самопознания, ведет к цельности и расширяет наши границы. И, в сущности, истины не существует. Есть лишь подходы к истине. В терапии важен процесс, а не прогресс. Озабоченность прогрессом всегда раздваивает мышление и неизбежно рождает попытки играть какую-то роль, чтобы манипулировать. В обычной жизни тоже важен процесс, а не прогресс. Попытка оценить себя, свои изменения, свою оценку является логической ошибкой — невозможно смотреть на самого себя извне.

Способность удивляться, глядя на самого себя, — вот к чему мы стремимся. Далее, мы хотим избежать гипноза обучения с его вечным слушанием — этим измененным состоянием сознания, в котором мы накапливаем данные в надежде когда-нибудь использовать их, манипулируя другими так же, как манипулировали нами учителя. Следовательно, мы стараемся, во-первых, катализировать межличностное развитие и, во-вторых, оспаривать всякий опыт пациента, предлагая альтернативы. И, наконец, мы стараемся не бояться обратной связи с людьми, наблюдать их восприятие и использовать истерическую диссоциацию между их видением и нашим, чтобы вместе смотреть на стереоскопическую картинку предполагаемой реальности.