52

Милосердие – существенное свойство богов; но как могут они быть милосердными, если они не всемогущи, если они не свободны от законов естественного предвидения, то есть от цепей природной необходимости, если в индивидуальных случаях, в вопросах жизни и смерти, они не оказываются хозяевами природы и друзьями и благодетелями людей, следовательно, если они не творят чудес? Боги или, вернее, природа одарила человека телесными и душевными силами, чтобы он мог поддерживать свое существование. Но разве всегда достаточно этих естественных средств самосохранения? Не попадаю ли я часто в такое положение, в котором я безнадежно погиб бы, если бы божественная рука не задерживала беспощадного хода естественного порядка? Естественный порядок хорош, но всегда ли он хорош? Например, этот непрерывный дождь, эта продолжительная засуха вполне в порядке вещей, но если боги не помогут, не прекратят этой засухи, то в результате ее не погибну ли я, не погибнет ли моя семья, не погибнет ли даже целый народ? Даже христиане, подобно грекам, обращающимся к Зевсу, молят своего бога о дожде и думают, что он услышит их мольбу. В застольных беседах Лютера читаем: «Была великая засуха, потому что долго не было дождя, и хлеб в поле уже стал сгорать; тогда доктор Мартин Лютер стал молиться и сказал, тяжело вздыхая: О! господи! Снизойди к нашей молитве ради твоего обетования… Я знаю, что мы от всего сердца к тебе взываем и вздыхаем с тоской, почему же ты нас не слышишь? В ближайшую же, ночь после того прошел обильный, благоприятный для растений дождь». Поэтому чудеса тесно связаны с божественным управлением и провидением, мало того, это – единственное доказательство, раскрытие и проявление божеств, как сил и существ, отличных от природы; упразднить чудеса – значит упразднить самих богов. Чем боги отличаются от людей? Только тем, что они не ограничены в том, в чем ограничены люди, что они всегда таковы, каковыми люди бывают только по временам, мгновениями. Правда, устранение ограничений сопровождается усилением и изменением свойств, но тождество остается в силе. Люди живут – жизненность есть божественность, это – существенное свойство, коренное условие божества, но – увы! – человеческая жизнь недолговечна, люди умирают, боги же бессмертны, обладая вечной жизнью; люди тоже счастливы, но не беспрерывно, подобно богам; люди также добры, но не всегда, и в этом, по Сократу, заключается отличие божества от человечества, что боги неизменно добры; люди также, согласно Аристотелю, наслаждаются божественным блаженством мышления, но у них духовная деятельность прерывается другими делами, другой деятельностью. Итак, у богов и у людей те же свойства, те же правила жизни, только у первых в их правилах нет ограничений, нет исключений, как у вторых. Потусторонняя жизнь есть не что иное, как продолжение настоящей жизни, не прерываемое смертью, так же точно божественное существо есть не что иное, как продолжение человеческого существа, не прерываемое природой, вообще – непрерывное, неограниченное человеческое существо. Чем же отличаются чудеса от явлений природы? Как раз тем, чем божество отличается от человека. Действие или свойство природы, которое не оказывается благотворным в данном специальном случае, превращается посредством чуда в благотворное или, во всяком случае, в безвредное:

благодаря чуду я не тону и не захлебываюсь в воде, когда по несчастной случайности падаю в воду; благодаря чуду огонь меня не сжигает, упавший на мою голову камень меня не убивает – словом, чудо превращает существо, порою благодетельное, порою вредоносное, порою благосклонное к человеку, порою ему враждебное, в существо неизменно благое. Боги и чудеса своим существованием всецело обязаны исключениям из правил. Божество есть устранение человеческой ограниченности и изъянов, обусловливающих исключения из правил, чудо есть устранение изъянов и ограничений природы. Природные существа – определенные и, следовательно, ограниченные. Эта их ограниченность в исключительных случаях обусловливает их гибельность для человека; но ограниченность эта с религиозной точки зрения не есть нечто необходимое, но произвольное, положенное богом, следовательно, устранимое, когда это требуется для надобности человека, то есть для его блага. Отвергать чудеса под тем предлогом, что они не соответствуют достоинству и мудрости бога, сообразно которым он изначала на вечные времена предустановил и предопределил все к лучшему, – значит поступаться человеком ради природы, религией – ради ума, значит во имя бога проповедовать атеизм. Если бог исполняет только те просьбы и желания человека, которые могут быть выполнены и без его помощи, осуществление которых не выходит за пределы границ и условий естественных причин, если бог доставляет помощь лишь при содействии искусства и природы и перестает ее доставлять, когда чудодейственная материя оказывается исчерпанной, то такой бог есть не что иное, как прикрытая именем бога олицетворенная необходимость.