Пригласим третьего

Пригласим третьего

Есть много вариантов привлечь в отношения третьего, причем без секса вне брака; хотя некоторые способы все же предполагают физическую измену. Для большинства одно упоминание об открытых сексуальных отношениях – уже красный флаг. Немногие темы, связанные с долгосрочными отношениями, вызывают однозначно резкое неприятие. А что если она в него влюбится? А если он не вернется? Мысль о том, что, любя одного человека, вы занимаетесь сексом с другим, причем совершенно безнаказанно, заставляет нас вздрагивать. Мы боимся, что, преступив черту один раз, рискуем нарушить все правила. Возникает целая цепочка образов: беспорядочные отношения, оргии и прочий разврат. От полного падения спасают лишь стабильные отношения: они сдерживают наши собственные порывы. Это лучшая защита от нашей собственной неукротимой животной стороны.

Адам Филлипс пишет, что «моногамия – своего рода ключевое звено с элементами морали, через которое мы можем наблюдать за собственной озабоченностью». Из обсуждения периодического нарушения принципа моногамии рождается ряд вопросов. Всегда ли эмоциональная привязанность требует сексуальной эксклюзивности? Способны ли мы любить сразу нескольких людей? Бывает ли «просто секс»? Действительно ли мужчины в большей степени склонны к измене, чем женщины? Это первое, что приходит в голову, но вопросы не заканчиваются. Ревность – выражение любви или проявление неуверенности? Почему мы готовы делить друзей, а от любовника требуем безоговорочной преданности только и исключительно нам? Я не утверждаю, что нашла ответы на все вопросы. Но я думаю, что нам стоит взять под контроль свое романтическое настроение и поразмыслить над ними.

Даже самые глубоко укоренившиеся убеждения в отношении сексуальности допускают пересмотр. Было время, когда секс до брака и гомосексуальность считались абсолютно недопустимыми; сейчас и с тем, и с другим в большинстве обществ люди более-менее смирились. В последние годы некоторые мужчины и женщины начали борьбу с моногамией ради собственной сексуальной эмансипации.

Джоан и Хиро рассказывают, что у них случается секс двух типов: секс для любви и секс для удовольствия. Последний они позволяют себе раз в год, когда отправляются в Лас-Вегас на ежегодный слет свингеров. По их словам, такой секс позволил серьезно улучшить их сексуальную жизнь и обеспечивает им бо?льшую эмоциональную близость. Джоан и Хиро живут в точном соответствии с теми стандартами идеального брака, за которые борются, как бы они ни выглядели со стороны. Они не подвергают сомнению сам институт брака. Мало того, они как раз и пытаются его защитить. Они ценят единство, честность, возможность делиться всем с партнером. В их системе ценностей даже нашлось место верности. Джоан и Хиро фактически уничтожили угрозу измены, направив ее внутрь своих отношений. И, как с усмешкой пишет антрополог Кэтрин Франк, «что случилось в Вегасе, в Вегасе и остается». Обмен сексуальными партнерами, или свинг, – форма коллективной измены, обеспечивающая равную свободу обоим партнерам.

Эрик и Джексон тоже большие любители секса для удовольствия, и за те десять лет, что они вместе, они всегда умели разделять эмоциональную верность и сексуальную эксклюзивность в отношениях. «С самого начала мы говорили о сексе с другими мужчинами. Мы совершенно открыты в этих вопросах. Для нас реальная верность – это эмоциональная верность. Секс вне серьезных отношений – не преступление. Я думаю, нас вполне можно назвать эмоционально моногамными и сексуально распущенными».

Арлин на шестнадцать лет старше Дженны; она объясняет: «Я знаю, что секс важен. Но я ему уже не придаю такого значения, как раньше. И чем я старше, тем меньше он меня волнует». Дженна чувствует себя на пике формы и не готова пока выйти на пенсию. Поэтому они договорились, что, когда Дженна едет на съемки, ей можно развлечься, но при условии, что она будет помнить о приоритетах. Я спрашиваю Арлин, не пугает ли ее все это, и она отвечает: «Конечно, пугает. Но сейчас я думаю, что, если бы я предложила Дженне вообще забыть о сексе, это было бы гораздо большей угрозой нашим отношениям, чем пара-тройка девочек-фанаток. Не представляю, как бы я сказала ей: „Твое тело принадлежит только мне, и неважно, хочу я его или нет“». Понимая, что эротическая страсть закончилась, Арлин переосмысливает свое отношение к верности. Моногамия требует, чтобы все запретное оставалось за пределами отношений, и редко допускает исключения, необходимые конкретной паре. И если желание уходит, моногамия превращается в целибат. Но тогда верность оборачивается слабостью, а не добродетелью.

За двадцать пять лет, что Маргарет и Йен вместе, у них были периоды полной эксклюзивности отношений и моменты болезненной неверности. «Когда я узнал о том, что у Маргарет роман, я был раздавлен, – рассказывает Йен. – Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы понять, как сильно я ревную. И не к любовнику, а к ней самой. Я-то долгие годы не позволял себе никаких связей с другими женщинами. И когда она во всем призналась, мы пересмотрели свои отношения. Мы решили остаться вместе, но открыть ворота». Маргарет добавляет: «Мы пытаемся найти форму отношений, пригодную лично для нас. Это вовсе не универсальный рецепт». Когда я спрашиваю, не стал ли для нее болезненным опыт такого открытого брака, она отвечает: «Иногда это и правда болезненно. Иногда нет. Но моногамия – о которой мы и не договаривались, кстати – тоже оказалась болезненной».

Немало людей проявляют большой скепсис к таким формам отношений и сомневаются в том, что партнеры серьезно относятся друг к другу: «Я ни разу не видел, чтобы открытый брак длился долго», «Ну, попробуй, но потом возвращайся ко мне», «Это просто эгоизм», «Потакание своим желаниям», «Начнешь играть с огнем, и кто-то точно обожжется».

По моему же опыту пары, умеющие договариваться о границах сексуального поведения, проявляют не меньше верности в отношениях, чем требующие полной эксклюзивности. Именно стремление укрепить отношения заставляет людей испытывать разные модели долгосрочных отношений. Вместо того чтобы изгонять третьего из брачных отношений, они пробуют, так сказать, дать ему туристическую визу.

Для этих пар верность определяется не сексуальной эксклюзивностью, а силой взаимной привязанности. Границы становятся не физическими, а эмоциональными; самое важное теперь – само существование пары. Такие партнеры считают, что эмоциональная моногамия совершенно необходима, но готовы на разного рода исключения в области сексуальных отношений. При этом отношения не превращаются в гедонистические, когда все дозволено: у них имеются вполне конкретные границы, которые, впрочем, пересматриваются по мере необходимости. Маргарет и Йен подчеркивают, что их отношения определенны, но и гибки: «У нас есть свои правила: никаких продолжительных романов, никаких любовников в тех городах, где мы сами живем, запрет на связи с общими друзьями – и, пока мы это выполняем, все вроде бы в порядке. Когда нужно, мы обсуждаем эти моменты и договариваемся заново».

Любопытно, что, хотя такие пары привносят новый смысл в понимание концепции верности, они не терпят измены. Доверие – основа любых отношений, в том числе и для людей, допускающих присутствие в их интимной зоне кого-то третьего. Неверность – нарушение договоренностей, неспособность оправдать доверие. Правила отношений в парах могут быть совсем не одинаковыми, но они есть, и если их нарушить, последствия оказываются болезненными. Так, открытые в сексуальном плане пары не отличаются от моногамных.

Внебрачные романы, разводы, повторные браки влекут за собой столько сложностей, что некоторые из моих пациентов избирают другой путь. Не соблюдающие моногамии люди ценят свободу сексуального самовыражения и пытаются сочетать вечную любовь с сюрпризами и неожиданностями, необходимыми для поддержания желания, надеясь, что возникающие со временем апатия и вялость их минуют. Повторим слова Маргарет: это не для всех.

Присутствие третьего – факт. Как с ним справляться, зависит лишь от нас. Мы можем относиться к появлению в отношениях третьего со страхом, можем пытаться избегать или возмущаться – а можем проявить любопытство и почувствовать забавную интригу. Даг пытался окружить свой роман максимальной секретностью. Билл разбит, так как изо всех сил пытался отрицать наличие третьего. Селена и Макс позволяют друг другу фантазировать, но черту не переступают. Джоан и Хиро не боятся третьего и ведут его прямо в спальню.

Брак в наши времена основывается на любви; любовь теперь связывается с выбором; а выбор предполагает, что мы обращаем внимание на остальных и отказываемся от них в пользу нашего избранника. Но это не значит, что все другие мертвы. И не значит, что нам необходимо подавлять собственные чувства, чтобы защититься от них.

Чтобы признать существование третьего, нужно допустить, что эротическая составляющая личности партнера существует отдельно от нас. Из чего следует, что сексуальность партнера не принадлежит нам. Она создана не нами и не исключительно для нас, и не стоит думать, будто бы мы являемся единственным и полноправным ее владельцем. Возможно, мы ограничиваем себя в действиях, но вовсе не обязательно в мыслях. Чем больше мы посягаем на свободу друг друга, тем сложнее желанию выжить в жестких рамках серьезных долгосрочных отношений.

Следуйте здравому смыслу – и вы получите приключение, которое освободит ваши эмоции. Рассуждать можно примерно так: я в курсе, что ты обращаешь внимание на других, и я никогда не смогу наверняка угадать, что именно ты видишь. Я понимаю, что и другие смотрят на тебя, и никогда не узнаю, что именно видят они. Внезапно ты становишься почти незнакомцем. Ты больше не полностью известная мне территория, где не осталось ничего любопытного. Ты, оказывается, загадка. И я немного нервничаю. Кто ты? Я тебя хочу.

Допуская существование третьего, мы расширяем свою эротическую вселенную, и Эросу больше не грозит апатия и увядание. Мы создаем себе возможность вновь увлечься партнером, оценив его самобытность и непохожесть на нас, а это способствует появлению настоящего возбуждения.

Я бы советовала нам всем смотреть на моногамию не как на данность, а как на один из вариантов, который вы вправе выбрать. Тогда моногамия станет совместным решением, о котором партнеры осознанно договариваются. Другими словами, если мы планируем провести пятьдесят лет жизни бок о бок с одним и тем же человеком – и мечтаем отпраздновать пятидесятилетний юбилей с радостью, – то стоит время от времени пересматривать договоренности. Разумеется, разные пары будут относиться к присутствию третьего по-разному. Но можно попробовать хотя бы признать его существование, и это наверняка поможет сохранить желание в отношении нашего единственного избранника в долгосрочной перспективе. А вероятно, и приведет к появлению нового «искусства любви» для пары двадцать первого века.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.