Задача терапевта: стать собой в своей родительской семье

Задача терапевта: стать собой в своей родительской семье

Терапевт, приступающий к изучению своей собственной семьи, уже в самом начале может столкнуться с некоторыми препятствиями (Meyer, 1976). Зачастую просто не хватает информации о семье. Более того, бывает так, что можно получить информацию лишь с одной стороны – по материнской или отцовской линии, тогда как о другой почти ничего не известно. Историю расширенной системы можно узнать и из многочисленных преданий и мифов о членах семьи, а также из семейных хроник. Часто не хватает сведений о том, как на семью повлияли те или иные события, имели ли они какие-то эмоциональные последствия. В то же время осмысление полученной информации может и не привести к ответу на вопрос, какова была степень влияния эмоциональной системы семьи на функциональные характеристики отдельного ее члена, а также каково было обратное влияние этих характеристик на более широкую эмоциональную систему.

Чтобы больше узнать о своей эмоциональности, от которой в значительной степени зависит эффективность функционирования, необходимо выполнить двоякого рода работу. Первая задача – это подборка фактических данных, как исторических, так и аффективного характера, вторая – организация личных встреч, которые позволили бы лучше разобраться в семейных расстановках.

К историческим данным относятся статистические и демографические факты – материалы генеалогических разысканий, сведения о людях, местах их проживания, датах и другие обстоятельств жизни определенной семьи.

При более углубленном поиске оцениваются все области жизни: долгожительство, состояние здоровья, трудовая деятельность, какие трудности возникали на жизненном пути, их сложность и сколько времени понадобилось на их преодоление. Сугубо демографические факты можно получить из разных источников: из городских и окружных книг регистрации захоронений, из государственных и национальных архивов (военных, иммиграционных, данных переписи населения). Кроме того, часто в семье хранятся истории, записанные и передаваемые от одного поколения другому, о которых порой знают не все ее члены. Нередко можно услышать, как клиент в начале терапии заявляет, что у него в семье не хранится никаких записей или систематизированных исторических материалов, и только позднее они обнаруживаются – от нескольких машинописных листов до нескольких печатных томов. Такой поиск часто приводит к обнаружению ныне живущих членов семьи, о которых давно забыли. Надо отметить, что те люди, которые занялись изучением своей родословной для лучшего понимания своей семейной идентичности, нередко склонны недооценивать эмоциональное воздействие и личностную значимость обнаруживаемых ими фактов, касающихся исторического прошлого.

Сведения об эмоциональной системе расширенной семьи значительно отличаются от демографических или генеалогических данных. Всегда присутствует барьер субъективности, которая мешает услышать то, что тебе говорят, и сохранить нейтральность в отношении сведений, предоставляемых другим человеком, который тоже подвержен субъективности.

Характеристики, которые важно получить при оценке эмоциональной истории семьи, должны включать данные об общем функционировании семьи: ее достижениях, основных эмоциональных проблемах, здоровье, трудовой деятельности, взаимоотношениях. Следует выявлять все структуры и процессы, поколение за поколением оглядывая всю панораму фактов, а не только негативные события, уметь выделять главное среди суматохи и бытовых проблем семейной жизни. Однако сначала человек должен осознать свою собственную субъективность, чтобы быть в состоянии правильно оценить взволновавшие его факты и документы, а затем уже с более нейтральной позиции выстроить свои взаимоотношения со значимыми для него людьми.

Существует по крайней мере три различных способа выявить особенности эмоционального процесса в расширенной семье и выстроить важные для себя взаимоотношения – вступить в формальное общение с влиятельными людьми; откликнуться на важные семейные события; вынуть на свет малоизвестные факты семейной жизни.

Формальное общение

Многие люди не понимают того, что все их усилия будут бесполезны, если они не вступят в формальные отношения с членом семьи или с частью семейной системы. Это действительно так, поскольку вступление в контакт или просто знакомство с жизнью членов семьи может положить начало взаимоотношениям, которые постепенно приобретут более личностный характер и послужат основой для обсуждения интимных и болезненных вопросов. Трудно себе представить, что такое обсуждение может произойти без установления первичного контакта между людьми.

Многие из тех, кто стремится заново выстроить свои отношения с родительской семьей после долгого периода отчуждения или демонстративного отказа от общения с ней, поступают именно таким образом. Без установления формального контакта, резкий переход от отстраненной позиции к интенсивному эмоциональному общению со своей семьей может вызвать с ее стороны целый спектр различных реакций, ни одна из которых не приблизит к желаемому результату.

Формальное общение, происходящее в форме писем, телефонных звонков или визитов, не должно включать попыток затронуть болезненные, эмоционально насыщенные темы. Скорее следует сфокусироваться на фактах повседневной жизни другого человека и на правильном отражении событий своей жизни. Такое общение заключается в том, чтобы лучше узнать своего партнера, и оно должно избегать оценочных моментов, связанных с желанием получить одобрение или со страхом получить неодобрение со стороны другого человека. Формальное общение имеет решающее значение для развития тесных межличностных взаимоотношений, а также для того, чтобы со временем затронуть острые, аффективные темы.

Отклик на наиболее важные события

Отклик на наиболее важные события выражается в способе и степени участия человека в «главных» для своей семьи событиях. Эти события входят в систему знаний, необходимых для понимания своей семейной системы; они показывают, что именно представляет для этой системы особую важность и каковы функциональные характеристики ее эмоциональной составляющей. Понимание критериев значимости событий помогает определить, на какие будущие события следует обратить особое внимания.

События становятся значимыми благодаря тому, что они повышают уровень эмоциональности, тревоги и реактивности как у отдельного человека, так и у эмоциональной системы в целом. При повышении уровня тревоги система становится более открытой, члены семьи свободнее вступают в общение и, скорее всего, с ними будет гораздо легче завязать разговор об истории семьи, ее прошлого и настоящего, и услышать от них, что они думают о семье. Не исключено также, что их реакция на значимое событие примет самые крайние формы.

Существует несколько критически важных для всех эмоциональных систем жизненных событий. Самым значимым для большинства семей является смерть члена семьи. Чем более важную роль играл умерший член семьи (например, был основным источником материального благополучия или носителем симптома), тем сильнее воздействует это событие на систему. Например, функциональные характеристики сиблингов, связанные с порядком их рождения, ярче всего проявляются именно в моменты смерти их родителей (Toman, 1969). Те сиблинги, чьи функциональные характеристики схожи с характеристиками самых старших детей (принимающие решения, лидеры), будут принимать участие в решении множества текущих задач и в организации мероприятий, связанных со смертью и похоронами. Сиблинги, чьи функциональные характеристики схожи с характеристикам самых младших детей (не принимающих решения, ведомых), не окажутся среди тех, кто занимается организационными вопросами.

Естественно, что члены семейной системы определенным образом реагируют на критические, важные события или на изменения в системе. Когда изменяются условия жизни системы (смерть, рождение, переезд, перемены на работе и т. д.), то у отдельных ее членов усиливается тревога относительно того, как это отразится именно на нем или на семье в целом.

Примером реакции семьи на такие изменения является выстраивание новой системы треугольников и связанных с ними функциональных позиций внутри данной системы после смерти одного из ее членов (Kuhn, 1978). (В процессе триангуляции происходит замещение связанных с ушедшим значимым человеком дел, символов веры и отношений, что ведет к стабилизации эмоционального состояния человека.) Это немного напоминает ситуацию, когда политик неожиданно объявляет о решении уйти со своей должности и более не участвовать в выборах. Вслед за этим следует напряженное время переустройства, поскольку новые потенциальные кандидаты и высшие чины суетятся, чтобы обеспечить себе более влиятельное положение внутри своей политической партии. В семье главное заключается не в поиске голосов. Скорее, человека будет волновать то, что в результате происшедших событий ослабеет его функциональная позиция внутри системы и что ему придется заново налаживать взаимоотношения в семье.

Для отдельного человека семейные потрясения предоставляют возможность оказать содействие семейной системе в важный момент ее жизни. Такое содействие происходит на многих уровнях. Сам факт участия данного человека в событии или кризисе дает семье понять, что у него есть перед ней обязательства, которые он подкрепляет своими действиями. Если кузен, тетя, дядя или иной член семьи воспринимает какое-то событие в своей ядерной семье как достаточно важное, чтобы принять в нем участие, то это говорит о принятии им или ею определенных обязательств и может придать системе дополнительную энергию. Возможна и противоположная ситуация: если система не откликается на событие (когда контакты между членами семьи нарушены или носят принудительный характер), значит люди, непосредственно связанные с этим событием, стоят накануне перенастройки системы на изоляцию от более широкой эмоциональной системы. Такая изоляция может проявить себя виде снижения энергетического потенциала, эмоционального паралича, а затем и в виде повышенной реактивности и тревоги.

Каждый раз, когда один из членов семьи доводит до сведения остальных, что он занимает определенную позицию в семейном укладе, то семейная система становится немного спокойней (хотя первоначальная реакция может быть достаточно острой). Если это позиция, направленная на содействие («Я прибуду во вторник вечером и готов оказывать любую помощь до вечера пятницы»), то она еще больше снизит напряжение, поскольку член семьи «подставляет плечо» под общую эмоциональную нагрузку. Члены семьи должны стремиться к поиску новых возможностей для улучшения межличностных взаимоотношений и для прояснения вопроса, кем является тот или иной человек в расширенной эмоциональной системе и сам по себе.

Обращение к закрытым темам

Обращение к закрытым темам направлено на то, чтобы «тема» (семейный случай, семейная история, фамильный секрет) оказалась в центре внимания одного человека или нескольких членов семьи, которых она затрагивает эмоционально. В идеале эта работа подразумевает «открытие всех закрытых дверей» в семейной системе с разорванными связями либо просто с неразвившимися отношениями. Обращение к закрытым темам может принести пользу закрытой системе, сопротивляющейся всем попыткам установления связей. Как наихудший вариант, безответственное обращение к закрытым темам подкладывает «мину замедленного действия», взрывающуюся самым болезненным образом. Те члены семьи, которые постоянно «подкидывают» семье напрягающие ее вопросы, вряд ли смогут таким образом упрочить свое положение в семье, которая часто дистанцируется от такого «провокатора». Как правило, нельзя добиться хорошего результата с помощью внезапного натиска, бестактного вытаскивания на свет «семейных скелетов в шкафу»; для налаживания взаимоотношений и вхождения в систему лучше постараться помочь семье справиться с неприятностями или сделать для нее что-то полезное.

Методы и техники работы с семьей

Существует множество средств работы с семьей, которые могут быть использованы людьми для фокусировки на болезненных семейных вопросах, для формирования контакта с семьей и для получения выгоды от ситуации, связанной с важнейшими семейными событиями. Чрезвычайно важно, чтобы выбор того или иного способа действия определялся исходным теоретическим представлением человека о своей семье. Необходимо узнать, что является стержнем семейного функционирования или дисфункции. Когда станет понятно, вокруг чего вращается семейный процесс и как определены взаимоотношения в семье, то будет сравнительно легко избрать соответствующий метод работы. (Например, в случае эмоционального разрыва с семьей целью становится установление контакта.) Совсем другое дело – определить, какие средства могут обеспечить возможность действовать вопреки семейной и собственной эмоциональности. Это требует знаний о семье и особенно о самом себе, о своем уровне реактивности при столкновении с трудностями, о своей реактивности во время действий по отношению к близким людям и о том, какие действия выполняются человеком наиболее эффективным образом. В процессе оценки нужно ответить на следующие вопросы: Имеется ли в семье процесс, который ведет к незрелости и/или дисфункции? (Теоретическое знание.) Принимал ли я ответственные решения в отношении происходивших в семье процессов? Если нет, то как мне добиться того, чтобы действовать ответственно? (Знание технологии.) Таким образом, для успешного изменения своей позиции в эмоциональных полях человеку нужно опираться в равной степени как на теоретические, так и на практические знания.

В мире, где семьи сплошь и рядом живут на большом расстоянии друг от друга, поддержание контактов требует определенных усилий и затрат. Среди способов общения можно выделить телефонные звонки, письменную корреспонденцию, запланированные и незапланированные визиты. В работе с семьей каждый из этих способов имеет свои преимущества и недостатки. Поиск наиболее приемлемого для данного человека способа общения производится на основе имеющихся у него теоретических знаний о его семейной системе и сведений об эмоционально значимых событиях в его семье. Если человек хочет активно участвовать в жизни семьи, ему необходимо откликаться на любое семейное событие: либо просто быть в курсе происходящего, либо делать что-нибудь, либо что-то давать. Не откликаться – значит демонстрировать свою несостоятельность в отношении семьи. Нежелание человека откликнуться на событие в семье может вызвать резкую реакцию у тех членов семьи, для которых данное событие представляется важным. Поэтому при следующем контакте данного человека с членами семьи может появиться чувство отстраненности, которое надо будет заново преодолеть, чтобы самоопределиться в семейной системе и установить прочные взаимоотношения с ее членами. Это не означает, что данный человек должен принимать участие во всех событиях семьи или хотя бы во всех событиях, происходящих вблизи его местожительства. Это лишь означает, что важным является любой отклик, будь то телефонный звонок, письмо, посылка гостинцев, цветов и т. п. Если члену семьи важно принимать участие в функционировании его семейной системы, то он должен активно заявлять о себе при любом важном для жизни семьи событии.

Вероятно, самым легким и самым «коварным» средством поддержания общения внутри семьи является телефон. Самым легким – потому что звонок не требует больших усилий и его можно сделать очень быстро, а самым коварным – потому, что звонящий по телефону человек может быть быстро «разоблачен» собеседником по тону голоса или по другим признакам эмоциональности. Звонки членам семьи без предварительного обдумывания затрагиваемых семейных тем и собственной позиции по этим темам не способствуют тому, чтобы звонящего воспринимали в семье как серьезного человека. Трудно сохранять сдержанность и объективность при обсуждении болезненных и эмоционально значимых тем. Эмоциональность обычно настолько забивает все остальное, что если кто-то звонит другому, не обдумав тему и собственную позицию, то маловероятно, что его сообщение будет услышано, будут «слышны» одни лишь эмоции.

Главное преимущество письменного общения перед телефонным – то, что письмо может быть переписано и отредактировано. Автор может переделывать сообщение столько раз, сколько потребуется для корректировки нежелательной эмоциональности и субъективности содержания письма. Это придает пишущему уверенность, что его мысли будут четко донесены до адресата и что он получит адекватную реакцию на свое сообщение. Хорошо написанное письмо, в котором содержится ясная позиция в отношении уважаемого адресата, может послужить ориентиром в общении по важным проблемам. Таким образом, то время и те усилия, которые были потрачены на написание и переписывание важного письма, не пропадают зря – отправитель проводит работу по уточнению и прояснению своего Я и в результате получает возможность осознать, кто он такой, во что он верит и какие поступки готов совершить на основе этих убеждений.

Подобно другим способам работы с семьей, успешность запланированного визита будет зависеть от качества подготовки к этому визиту. Нужно знать: 1) с какими семейными процессами и семейными расстановками придется иметь дело; 2) как эти процессы и расстановки относятся к самому человеку, посещающему членов своей семьи; 3) с какой целью он сам участвует в этих семейных взаимодействиях, порождающих незрелость и дисфункцию; 4) как именно он собирается изменить свое функционирование в существующих обстоятельствах. Чем тщательнее подготовка и планирование визита, тем более вероятно, что будет достигнут определенный прогресс в изменении собственного Я – и не потому, что события развивались по намеченному плану, а потому, что четкое планирование помогает сохранить курс на разумные преобразования независимо от того, что происходит на самом деле. В отличие от фокусировки только на технике (конкретном плане поведения в отношении конкретных факторов) подготовка к визиту, которая базируется на теоретическом знании, настраивает человека на следование определенным принципам (например, все члены семьи стараются сделать все наилучшим образом, поэтому я не буду принимать ничью сторону), что позволяет оставаться самим собой при любых неожиданностях, которые могут случиться во время визита.

Изменить себя очень трудно, поскольку и семейная система, и внутреннее Я человека всегда ожидают, что все люди будут вести себя так же, как всегда. Поэтому человек, который стремится к изменению, должен постоянно отслеживать свои автоматические реакции, чтобы сделать что-то по-другому, и он должен принимать в расчет всю семейную систему, на которую ориентируется его обычный стиль поведения. Поэтому более продуктивно начинать работу над дифференциацией Я в семье с постановки наиболее легких целей визитов; при этом длительность посещения семьи следует сократить до минимума. Чем дольше длится визит, тем труднее придерживаться намеченного курса. Кроме того, визит может пробудить желание обратиться к документам (книгам по теории семейных систем, своим письмам и т. д.), которые позволят прояснить собственную позицию в сложившемся эмоциональном поле.

После визита в родительскую семью, во время которого обсуждались острые вопросы и выяснялись отношения, рекомендуется вскоре посетить ее повторно, после того, как будет проделана «работа над ошибками». Это возможность снова, после продуктивно использованной паузы, заявить о себе как о человеке действия.

Последний способ, который неплохо зарекомендовал себя при работе с семьей, – это действия, вызывающие реакцию удивления. Иногда бывает просто необходимо удивить семью каким-то необычным способом взаимодействия с ней, особенно если семья закрыта для общения (например, заявиться домой без предупреждения). Цель такого нестандартного поведения – привлечение внимания к новому способу функционирования члена семьи. Это отнюдь не означает, что неожиданность должна стать стилем поведения, чтобы система не стала относиться к данному индивиду с тревогой, ожидая от него подвоха.

Какое бы средство ни было выбрано, успешность его применения, а также успешность других усилий по изменению себя и определению своей позиции в семейной системе будет определяться количеством и качеством теоретической подготовки.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.