Человеческий дух на горе Сэнт-Хеленс

Человеческий дух на горе Сэнт-Хеленс

Я хочу рассказать вам об одном видении, посетившем меня очень давно, в дни моей молодости, задолго до того, как я начал понимать, чем являются эти видения. К тому времени я уже давно уехал с Северо-запада, занимался решением каких-то вполне земных проблем, и вот однажды, это видение явилось ко мне непрошеным гостем и потребовало моего внимания.

Однажды вечером, я разложил костер на склоне горы Сэнт-Хеленс, где я провел немало счастливых летних месяцев своего детства до того, как произошло извержение вулкана. Смеркалось, я сидел на корточках и смотрел на огонь. Даже сегодня я помню яркие краски того вечера и восторг, в который они меня привели. Оранжевый костер, темно-синее небо, фиолетово-серые тени на склонах гор. Я испытал огромное удовольствие от красоты и покоя, и, в то же время, во мне родилось ожидание чего-то.

По склону поднялся молодой человек, примерно моего возраста, и остановился с другой стороны костра. Я сидел на корточках; он молча стоял; в течение довольно долгого времени мы просто смотрели друг на друга. Цвет огня довел меня почти до экстаза.

Затем, к моему удивлению, костер начал двигаться и переместился в озеро Духа, находившееся у подножия горы, и горел там, словно маленькое оранжевое пятнышко посреди темно-синей воды. После этого костер вернулся и снова стал гореть передо мной. Молодой человек сделал шаг вперед и оказался прямо в костре. Его кровеносная система поглотила огонь, и он, вместо крови, побежал по его венам. Некоторое время мы стояли молча, и я в ужасе смотрел на происходящее, а потом он сказал: "Идем, я хочу показать тебе, как был сотворен этот мир".

Мы поднялись на огромную высоту, с которой земля, и даже солнечная система, казались маленькими точками. Он показал мне вращающуюся по спирали туманность. Эта огромная масса инертной, бесформенной материи (скорее энергии, чем материи) вращалась настолько медленно, словно для того, чтобы закончить свою эволюцию, у нее в запасе была целая вечность. На моих глазах эта огромная туманность, медленно вращаясь, замкнула спираль, сконцентрировалась, уменьшилась в объеме, уплотнилась и, в конце концов, превратилась в алмаз. Алмаз был огромным, внутри него находился источник света, яркость и цвет которого я до сих пор помню совершенно отчетливо.

Потом молодой человек привлек мое внимание к тому, что из северного полюса алмаза начала извергаться энергия, которую впитывал его южный полюс. Таким образом, образовался круг света, хлещущий из вершины алмаза и вновь возвращающийся в него через нижнюю оконечность. Цвет излучения становился все более насыщенным. Далее с алмазом произошла физически невозможная вещь: он раскололся на две половины, и в то время, как вся система продолжала вращаться как одна планета, две ее половины стали вращаться в противоположных направлениях, касаясь друг друга и разбрасывая цветные искры света.

И вот в этот момент, находясь с духом молодого человека в самых глубинах космоса, я совершил поступок, за который мне до сих пор стыдно. Я повернулся, дернул его за рукав и непочтительно сказал: "Все это красиво, но какая от этого польза?"

Перед моими глазами разворачивалось событие величайшей важности, но, будучи практичным американцем, я должен был оправдать его существование, поняв, каким образом из него можно извлечь пользу. Я опять дернул молодого человека за рукав и повторил свой вопрос: "Какая от этого польза?"

Дух посмотрел на меня с отвращением: "Да никакая. Просто смотри!" Это заставило меня замолчать. Мы наблюдали за происходящим, и я почувствовал, что эти цвета, этот свет, это сосредоточение бесконечных энергий и объема до плотности и яркости алмаза навсегда запечатлелись в моей памяти и почти проникли в физические клетки моего тела.

Он вернул меня назад, и я снова присел на корточки у костра. Он также занял свою прежнюю позицию. Затем он сделал шаг назад и позволил огню перебежать из его артерий в маленький костер на земле. Костер снова вернулся в озеро Духа и некоторое время горел там, а потом переместился обратно. Молодой человек, не говоря ни слова, повернулся и исчез в сумерках, из которых он и появился. Видение закончилось, и я обнаружил себя в моем «нормальном», земном, физическом мире.

Очень трудно понять, что следует делать с таким видением. Я думаю, что ответ заключается в самом ощущении: ничего с ним не делайте. Не пытайтесь преобразовать его во что-то «практичное» или что-то понятное вашему эго-разуму. Просто смотрите, ощущайте, будьте в нем.

Определенная часть человеческого «я» хочет спросить:

"Но почему бы не изменить что-нибудь? Что-нибудь совершить? Найти какое-то практическое применение?" Нет никакой нужды искать практическое применение видениям. Но поскольку все аспекты жизни относятся к одной и той же реальности, то мы, в конце концов, понимаем, что видения оказывают воздействие на практическую жизнь человека. Они, действительно, меняют нас. Они формируют «глубины» нашего характера. Они определяют, какими людьми мы будем через пять, десять или двадцать лет после того, как нас посетило это ощущение, когда вся его энергия пробьется на поверхность нашей жизни. Тогда эта волшебная энергия преобразуется в малые вещи: поведение, установки, банальности повседневной человеческой жизни.

Юнг верил, что Богу для воплощения своего творения необходима помощь человека. В романе Томаса Манна "Иосиф и его братья" Иакову снится сон, в котором Богу требуется лестница, чтобы перемещаться между небом и землей. Посещающее человеческое существо видение является такой лестницей и передает информацию в коллективное бессознательное человечества. Вот это и есть его единственное "практическое применение".