26. «Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса…»

26. «Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса…»

Многие мои знакомые ищут себя в религии. И делают это с большим энтузиазмом. Одному парню даже работать было некогда, потому что сначала он скупил множество книг по православию, внимательно их изучал, ходил в храмы, беседовал с батюшками. Все это время родители его кормили. Он покрестился, но тут же разочаровался. Обложился католической литературой, изучал мессу на местности и беседовал с московскими католиками. Родители продолжили оплачивать духовные искания.

До воплощения мечты он так и не дошел, потому что увлекся Бхагавад Гитой. Все это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я знаю, с какой серьезностью одни люди подходят даже к смене христианской конфессии, но есть и такие, которые легко перескакивают в любом направлении, и их движение совершенно невозможно предсказать.

К примеру, в нашем городе жила католическая католичка святее Папы Римского. Отстаивала Догмат о Непорочном Зачатии Девы Марии чуть ли не с мечом графа Бульонского руках, писала в интернете длинные трактаты об истинной вере и вдруг передумала.

Просто поняла, что Иисус Христос никакой не Мессия, и она в Него больше не верит. А с кем сподручнее ожидать Мессию? Разумеется, с иудеями. Однако если ты не рождена от еврейской матери, сделаться иудейкой сложнее, чем пресловутому верблюду пролезть в игольное ушко. Католики жалуются на длительность катехезы, но принять гиюр гораздо более длинная и мучительная процедура. Наша девушка с энтузиазмом изучала веру три года и, когда заветный титул показался на горизонте, резко передумала. Теперь изучает ислам, но нервничает. Ей нравится, но есть некоторые моменты…

Впрочем, часто русские девушки принимают ислам без всяких колебаний. Иногда выйдя замуж, иногда даже потому, что надеются найти мужа. И действительно, демографическая ситуация у московских мусульман не такая аховая, как среди прочих московских прослоек. Много свободных мужчин. Даже если на родине у него и осталась жена с детишками — нет проблем. Ислам позволяет иметь четыре жены.

При этом радикальная смена веры — это не смена квартиры, города и даже континента. Это гораздо серьезнее…

Что это было?

Ольга: Мне понятны духовные поиски людей, и я много таких людей знаю. Тех, кто перешел в другую конфессию внутри христианства. Они хотели более полно реализоваться в вере. Сейчас речь не об этом. Я не понимаю резких поворотов. Из христианства в ислам, например. Скажи мне, это нормально?

Эдуард: Объяснимо.

О.: Тогда объясни.

Э.: Любой человек интересуется поиском смысла жизни и прогрессом в своей жизни. Сначала был «москвич», потом «мерседес», потом «бентли». У кого-то это похождения Дон Жуана. Сколько я очаровал женщин или мужчин.

В религиозной сфере мы тоже ожидаем наполнения нашей жизни. И прогресса…

О.: Можно я сразу вмешаюсь? В духовной сфере прогресс не развивается так, как в приобретении новых авто или женщин.

Э.: По сути, вопрос об одном и том же. Что и кому доставляет счастье. В одиннадцатой главе Евангелия от Матфея есть очень интересный отрывок. Когда Иоанн Креститель в тюрьме узнал о делах, которые совершал Иисус, он послал своих учеников спросить его: «Ты Тот, Кто должен прийти, или ждать нам другого?». Религиозный поиск — это поиск ответа на этот вопрос. Допустим, некто не воспринимает Христа как Мессию и исполнение Божьих обещаний миру. Он не дает ему полноты мира и счастья, и человек снова идет искать. Процесс может оказаться долгим. А сегодня мы хотим быстро. Тут не получилось, авось там получится. Любой религиозный опыт — это опыт, в первую очередь, чувственный, а для современного человека он стал ментальным. Сначала информация, потом духовность. Рядового католика, православного, тем более протестанта давно не интересует убранство храма, эстетика храма и богослужения. Считается, что главное — личная идея Бога.

О.: Разве не так?

Э.: Не так. Бог дает себя через чувства. И, знаешь, восточная традиция или ислам часто это учитывают. Одежду даже. Можно сколько угодно спорить, правильно ли ходить все время в платке, но это выражает каждодневную причастность к Богу. Тот, кто незнаком с богословием, очень падок на такие вещи.

О.: Недавно я услышала от одной девушки, что она пока еще не поняла, где ее идеал, но склоняется к буддизму. Ну вот откуда это у наших культурных девушек, юношей, мужчин и женщин? И не только у наших, а вообще в Европе и Северной Америке? Какие-то гуру, йоги, медитации, поездки в ашрам за смыслом жизни? Экзотики захотелось?

Э.: Европейцы знают лайт-версию буддизма и индуизма, для них это некий праздник и путешествие на выходные, даже если поездка длится три месяца. После чего они возвращаются в страну, где есть антибиотики, а трупы хоронят, а не сбрасывают в Ганг. И вряд ли большинство из них там успевают засеять поле сельскохозяйственными культурами.

О.: А поле тут причем?

Э.: При том, что если по тамошнему полю идет корова и жрет все на своем пути, ни убить, ни прогнать ее нельзя. Священное животное.

О.: Это да, но вообще у европейского человека к буддизму и индуизму почти нет претензий.

Э.: Претензии могут быть только к тому, что знаешь хорошо. А нравится, потому что буддизм предлагает очень удобную философию — нирвана, растворения себя в мировом космосе, где нет больше твоего «я», все счастливы. Мне странно видеть, что современные люди, которые так любят бороться за свои права, легко готовы расстаться с собственной личностью. И еще одно модное слово — медитация. Опыт сосредоточенности и умиротворения, в который вовлечено все тело.

Увы, в христианстве в настоящий момент мест, где это можно практиковать, мало.

О.: А раньше были?

Э.: Хм. У тебя никогда не случалось такого — ты пришла в храм помолиться, опустилась на колени или на лавочку, к тебе подошли знакомые и спросили: «Какая радость тебя видеть! Как дела?».

О.: Очень часто.

Э.: Еще и полы начнут мыть и свет неоновый включат. Раньше это было гораздо более умиротворенное место, где никто не бегал и не выкладывали приходские сплетни. Для этих надобностей выходили в притвор. Монахов учили правильно сидеть, чтобы спина и ноги не болели после созерцания. Даже красивые кресла вырезались с учетом того, чтобы в них было удобно сидеть.

При этом в храме поддерживался полумрак, наполненный благовониями, оставшимися после мессы. Сейчас мы это частично растеряли, и у людей появился соблазн пойти туда, где можно умиротворить душу. Это банально, но факт.

О.: Иногда мне говорят: «Мы догадываемся, почему ты пришла именно в Католическую Церковь — там музыка красивая».

Э.: Можешь с полным правом отвечать: «И поэтому тоже».

О.: Для меня действительно важна органная музыка. Она меня приводит в нужное возвышенное состояние.

Э.: Это нормально. Церковь должна проповедовать не только словом, воздействовать на чувства человека. Осязание, обоняние, зрение, слух.

О.: Хорошо, в буддизм увлекает медитация, а что увлекает христианина в иудаизм или ислам? Гиюр — это вам не в КПСС вступить. Тридцать три комиссии, будешь долго стараться, а потом еще и не примут.

Э.: Знаешь, а мне нравится, когда христиане изучают еврейскую традицию. Мы часто пытаемся полностью вынуть Иисуса из его иудейского окружения и происхождения. Между тем Новый Завет вытекает из Ветхого, а Сына Божьего не катапультировали вдруг на Землю, как инопланетянина. Он возрос в иудаизме, и чтобы хорошо понять, что Он говорит, нужно знать Ветхий Завет и его ожидания. И второй момент, которому стоит поучиться у иудеев. Они предпочитают много думать, прежде чем о Боге что-то говорить. У христиан стало привычкой болтать о Боге по поводу и без повода. Приписывать Ему свои мысли и желания. Даже пороки. Мы как-то забыли, что Бог — тайна. Мы знаем Его настолько, насколько Он нам открывает Себя. Это не государственный музей. Работает с девяти до пяти, купите билетик и составьте мнение об экспозиции.

О.: Эдуард, но как совершать все эти духовные поиски правильно, чтобы окончательно не заморочить себе голову?

Э.: Главное, чтобы духовные поиски не привели к желанию перебить всех ближних и дальних. Искать истину — дело трудное. А заниматься поисками можно долго.

О.: А если так и не определишься?

Э.: Что ж, это тоже выбор.

О.: Мне очень странно, что европейские тети иногда выбирают ислам и идут на ухудшение своей социальной позиции.

Э.: Тебе не приходит в голову, что ее это может вполне устраивать? Главное, чтобы это было осознанное решение. А не так — вышла замуж в иллюзиях, приехала в Иран и там обнаружила, что все плохо.

О.: Ты знаешь пример удачного перехода христианина в ислам?

Э.: Обратные примеры знаю, а то, что ты спрашиваешь, может и есть, но я не изучал вопрос. В любом случае, духовные поиски заканчиваются в день смерти.

О.: А если человек так и не успел сделать выбор? Или остался атеистом, который так и не остановился ни на чем.

Э.: У Жоржа Бернаноса есть такие слова: «Самый большой скандал в мире — это то, что Бог сотворил человека свободным». Я могу считать что-то правильным или неправильным, но любой другой человек сам решает за себя. Даже если мне кажется, что это ошибка и глупость.

Но Бог ведь может вмешаться в процесс. Об этом тоже не забывай.