Глава 5 Добродетельный муж

Глава 5

Добродетельный муж

В жизни каждого человека с твердыми моральными устоями раньше или позже наступает момент, когда его вера в заповеди Божии и знание того, как их нужно исполнять, подвергаются страшнейшему испытанию на прочность. И то, каким человек выйдет из этого адова испытания, покажет, достаточно ли в нем силы, чтобы стать приверженцем истины и полноправным членом сообщества свободных людей, или же он так и останется рабом и наймитом у жестокого надсмотрщика – эго.

Подобное испытание обычно принимает вид искушения, когда кажется, что сподличаешь – зато будешь потом как сыр в масле кататься, а поступишь по совести – будешь всю жизнь маяться. И испытание это почти всегда настолько жесткое и беспощадное, что искушаемый на все сто процентов убежден – так оно и будет. Сделаешь гадость – и будешь до конца своих дней сытно есть и сладко спать; поступишь по совести – погибнешь навеки.

Обычно человек, напуганный такой чудовищной перспективой, якобы уготованной для него на пути праведности, сразу шарахается и отступает. Но даже если он оказывается достаточно силен, чтобы противостоять подобному натиску, на сцену выходит внутренний искуситель – эго – и, облекшись в харизму ангела света, нашептывает ему: «Подумай о жене и детях, о тех, кто от тебя зависит. Неужели ты хочешь, чтобы они из-за тебя опозорились, да еще и голодали?»

Из подобного испытания с честью может выйти только человек по-настоящему сильный и праведный. И тот, кому это удается, сразу же попадает в горние сферы, где его духовные очи откроются и узрят прекрасное. Человек думает, что его ждет нищета и безвестность, а в действительности он станет еще богаче и сильнее, и душа его успокоится, и совесть его будет чиста. А тот, кто провалит испытание, не обретет ни обещанного достатка, ни душевного покоя и все время будет терзаться угрызениями совести.

В конечном счете совестливый никогда не проиграет, а подлец ничего не выиграет, ибо:

Существует божественная сила, направляющая на добро; лишь ее законы вечны[4].

И именно оттого, что в мире царит справедливость, – поскольку Великий Закон благ, – добродетельному мужу не страшна ни безвестность, ни нищета, ни стыд, ни позор. Как сказал далее поэт:

Таков закон правды – закон, который никто не может обойти, никто не может приостановить, сущность его есть Любовь; цель его – мир и блаженная кончина![5]

Если из страха лишиться мелких радостей и материальных благ кто-то отрекается от пребывающей в нем истины, его в любой момент могут покалечить, ограбить, унизить или растоптать, потому что он сам первый покалечил, ограбил, унизил и растоптал в себе благородного человека. Тогда как истинно добродетельный муж, рыцарь без страха и упрека никогда не попадет в подобную историю, ибо он отбросил свое трусливое эго и укрылся в истине. Не бич и не цепи делают человека рабом, а то, что он осознает себя рабом.

Ни клевета, ни наветы, ни злоба никак не задевают праведника и не вызывают у него никаких обид; он не испытывает ни малейшей потребности защищаться и доказывать свою невиновность. Его чистота и добродетельность сами по себе достаточный ответ на все обвинения, которые выдвигают против него ненавистники и враги. Его не возьмет никакой дьявол, ибо человек обуздал дьявола в себе. Даже зло он умеет обернуть себе на пользу: тьму он превращает в свет, ненависть – в любовь, бесчестье – в славу и почет. Клевета, зависть и ложь ничего не дадут – только ярче воссияет в человеке бриллиант истины, и еще больше явится его высокое и святое предназначение.

Да возрадуется и возвеселится добродетельный муж, когда его испытывают, да возблагодарит возможность доказать свою верность благородным принципам, которые он исповедует, и да помыслит: «Настал час, и вот предо мной открывается священная возможность! Настал час триумфа истины! Пусть я потеряю весь мир, но от правды не отступлюсь!» Думая так, он воздаст добром за зло и проявит сострадание к грешнику.

На первых порах может показаться, что клеветник, злопыхатель, негодяй преуспел, а праведник потерпел крах. Но справедливость непременно восторжествует, а праведник непобедим, и ни в одном из миров – видимых или невидимых – нет оружия, способного его одолеть.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.