Думаем о тех, кому сейчас хуже

Думаем о тех, кому сейчас хуже

Я знаю, что плохие новости могут прийти ко всем. И ко мне в том числе. И когда я вспоминаю это ощущение себя в вечности, мне бывает гораздо легче пережить, принять и смириться с тем, что на меня сваливается. Правда, плохих (плохих по-настоящему, а не относительно) новостей, касающихся меня и близких мне людей, я за свою жизнь, если честно, получила не так уж много. В большинстве же своем они касались других людей, знакомых или не знакомых мне.

Представьте себе любой момент перелома, который способен разделить вашу жизнь на «до» и «после». Это может быть что угодно: болезнь, смерть, арест и тюрьма, наезд бандитов или беспредел спецслужб, катаклизм, несущий опасность… И вот эти несколько минут или секунд, когда вы зависаете над пропастью, этот момент неизвестности, а может быть, момент внутреннего выбора ваших действий, предпринятых через секунду либо годы спустя, «когда придет время», — миг между прошлым и будущим, судный миг, могущий обернуться неожиданностью, таящий в себе неопределенность… Как вы поступаете (или поступили бы) в такой момент?

Открою секрет: если я понимаю, что ничего не могу изменить и придется положиться на судьбу и волю Божью (именно в такие моменты многие вспоминают о высших силах), то я всегда мгновенно представляю себе то, что олицетворяет для меня вечность. Звездное небо. Почему не огонь, бегущую воду, звон колокола, простор моря, бескрайнее поле? Я не могу сказать этого. Этого я не знаю. Знаю только, что так сложилось однажды, после того как я зависла над пропастью в первый раз. Мне было 24 года, когда в одной из поездок я попала в опасную ситуацию. Был вечер, и над головами (моей и других людей) раскинулось темное зимнее небо с огромными звездами, такими, которых не увидишь в большом городе. Все закончилось хорошо, но это звездное небо, как выяснилось позже, так и осталось со мной навсегда. Оно приходит ко мне, если я вот-вот могу упасть в пропасть — в сложную ситуацию. Я мысленно опять смотрю на эти звезды других, не наших, неродных широт, и… Моя подруга Инес говорит мне в таких случаях: молчи, а то сглазишь!

Пылинка вечности под звездным куполом — это ощущение, я уверена, обязательно настигнет меня, если мне сообщат плохую весть. Я буду в шоке, как любой нормальный человек, но эта явственная картинка поможет мне скорее понять логику судьбы, изменить то, что изменяемо, и принять то, что действительно неотвратимо. Но пока что это небо, которое я вижу своим внутренним взором, больше всего напоминает мне талисман, оберег…

Выдавая свой секрет про этот оберег, равно как и хвастаясь какими-нибудь удачами, я порой начинаю поддаваться словам Инес и верить в «сглаз» моего счастья. Я знаю, что такое инстинктивное суеверие — не хвали, а то перехвалишь, не хвастай, а то больше не повезет — характерно для многих людей. Пусть даже признается в этом не каждый. Но искушать судьбу боятся многие. Хочу сказать, что надо тут не бояться, а выбирать собеседника. Моя университетская подруга (к счастью или нет, но жизнь нас разлучила) долгие годы приходила ко мне в гости на чай с жалобами на свои невзгоды, которых становилось все больше и которые она любила расписывать часами. Наконец под занавес нашей встречи она неизменно спохватывалась и спрашивала:

— Ой, ну а ты-то как?

— Я — нормально. Хорошо.

— Я имею в виду — какие у тебя проблемы?

— Никаких проблем. Обычная жизнь.

— Вообще никаких? Ты не болеешь?

— Все здоровы.

— А на работе?

— Да так, по-разному. Текучка, в последнее время ничего сверхординарного… — Разве у тебя начальник не зверь?

— Да нет, нормальный начальник. Я б на его месте была звернее.

— Хм… И в личной жизни проблем нет? И денег хватает?

— Ну да. Всего мне хватает. Не на что пожаловаться.

Тут однокашница смотрела на меня пронизывающим взглядом и произносила с нотками обиды:

— Ве-зе-ет тебе…

Мне всегда слышалось что-то вроде: «Вот же сволочь какая, а я к тебе со всей душой! Все хорошо у нее, видите ли!» Ну, в крайнем случае посыл, что со мной ей неинтересно.

Экс-подруга опять пропадала на месяца три, а я думала: «Ну не виноватая ж я, в конце концов!..»

Мне не свойственна меланхолия, я не плакальщица, а с недавних пор перестала быть жилеткой для чужих слез и соплей. Есть люди на свете, которым вы ничего не докажете, а своим счастьем только вызовете у них враждебность. К счастью, таких, по моим наблюдениям, все же меньшинство. Я еще больше укрепилась в своем убеждении относительно того, что такие люди просто ленятся быть счастливыми. Их надо учить или заставлять, наверно, но я предпочитаю, чтобы наши с ними миры были как можно более параллельными. (Да не съедят меня с потрохами за такой афоризм математики!)

Мера счастья — вещь весьма относительная. Человек, выживший после аварии, может быть, единственный из всех. Он счастлив? Нельзя однозначно сказать, хотя ответ на тему «Родился в рубашке» напрашивается сам собой. Относительно чего счастлив? Относительно жизни или смерти?

Он счастлив, что выжил? Что все-таки — что как-то ходит? Или — что попал в катастрофу? Нет, ясное дело, лучше бы он не попадал в нее и был здоров, а не на костылях!

Я всегда любила и писать, и читать, и смотреть истории от людей, попадавших в трудные ситуации. Думаю, это сродни тому, как люди смотрят с горы на пожар, если он в низине, в пяти километрах от подножия. Помочь ничем не сможешь, остается смотреть и переживать.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.