1. Способности и интересы

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1. Способности и интересы

Точно знают только когда мало знают. Вместе со знанием растет сомнение.

Иоганн Вольфганг Гете

Как было показано выше, уже в древнейших мифологиях сложились две альтернативные точки зрения о соотношении мужских и женских качеств: 1) мужчины и женщины совершенно различны, противоположны и 2) между ними больше сходств, чем различий. Эти споры продолжаются и в современной психологии.

В популярной массовой литературе, как правило, преобладает акцент на различиях. Книга Джона Грея «Мужчины – с Марса, женщины – с Венеры» (Gray, 1992), доказывающая полную противоположность мужского и женского мышления, разошлась неслыханным для психологии тиражом свыше 30 миллионов экземпляров и переведена на 40 языков. Написанная с совершенно других теоретических позиций, но тоже акцентирующая внимание на различиях книга Деборы Таннен, посвященная особенностям мужской и женской речи (Таннен, 2005), переведена на 24 языка. Тем не менее, наряду с гипотезой гендерных различий, существует гипотеза гендерных сходств, согласно которой мужчины и женщины скорее сходны, нежели различны, а большинство существующих между ними психологических различий статистически невелики.

Как и по любому другому вопросу, эмпирические данные на этот счет противоречивы. Однако за 35 лет, прошедших со времени опубликования первой фундаментальной работы, посвященной оценке исследований психологии половых различий (Maccoby, Jacklin, 1974), число признаваемых достоверными различий резко уменьшилось, прежде всего – в результате совершенствования исследовательских методов и повышения методологических требований, позволяющих лучше отличать экспериментальные данные от артефактов и стереотипов массового сознания.

Важным инструментом исследования этой проблемы является метаанализ – статистический метод, позволяющий собрать воедино результаты множества разных исследований одного и того же предмета. Суть метаанализа состоит в том, что ученый берет все научные исследования данной темы, представленные в профессиональной базе данных (публикации, не прошедшие профессиональной апробации, сюда заведомо не попадают[3]), извлекает из каждого исследования его статистику, высчитывает величину установленных им различий и затем математически обрабатывает совокупные показатели, что позволяет определить не только направление различий, но и их совокупную величину. Методологически это очень сложная работа. Ученый должен четко определить: а) какие именно явления его интересуют, б) насколько сопоставимы результаты и индикаторы сравниваемых исследований, в) как соотносятся установленные ими правила и исключения, г) каков их общий статистический эффект, насколько велики установленные различия, д) каковы возрастные тенденции развития, е) как эти показатели зависят от социального и иного контекста, ж) как преувеличение или преуменьшение гендерных различий влияет на социальное положение мужчин и женщин.

Уже в 1980-х годах метаанализу подверглись гендерные различия по таким важным психологическим свойствам, как внушаемость, умственные способности и агрессия. Затем были проанализированы моторное поведение, когнитивные процессы, коммуникативные качества, социальные и личностные черты, моральные суждения, эффективность пользования компьютером, профессиональные предпочтения и т. п. В 2005 г. ведущий американский психолог в этой области знания Дженет Шибли Хайд, обобщив и частично пересчитав 46 англоязычных метаанализов, охвативших 4 600 отдельных отчетов, представила обобщенные данные по 124 гендерным качествам, сгруппированным по шести категориям: 1) когнитивные свойства (способности); 2) вербальная и невербальная коммуникация; 3) социальные и личностные качества, такие как агрессия и лидерство; 4) аспекты психологического благополучия, например самоуважение; 5) моторно-двигательные качества, например длина броска; 6) различные другие черты, например моральное суждение. (Hyde, 2005). В 30 % проанализированных качеств статистически значимых отличий мужчин от женщин практически не обнаружено, а в 48 % они незначительны. То есть 78 % потенциальных гендерных различий невелики или близки к нулю. Большие статистически значимые различия найдены по 22 % параметрам, важнейшие из которых – сексуальное поведение и агрессия.

Выводы Хайд получили одобрение многих видных психологов, но был высказан и ряд критических замечаний. Критики отмечали, что подход Хайд атеоретичен, дело сводится к вопросу, существуют ли и насколько статистически велики гендерные различия, но не менее важно понять, почему такие различия есть или их нет. Разные сферы жизнедеятельности и связанные с ними свойства неодинаково гендерно-специфичны. Можно априори заявить, что те сферы жизнедеятельности, которые связаны с репродукцией, находятся под более сильным биологическим контролем и, следовательно, более полодиморфичны, чем некоторые виды социальной деятельности. Многое зависит и от общественного разделения труда. В когнитивных процессах, которые преимущественно обсуждает Хайд, разница между мальчиками и девочками значительно меньше, чем в характере предпочитаемых ими игр и деятельностей и взаимодействия со сверстниками своего и противоположного пола.

Спор идет не просто о величине гендерных сходств и различий применительно к разным способностям. Как почти все психологические понятия, категория способности неоднозначна. Словарное определение термина гласит, что способности – индивидуальные особенности личности, являющиеся субъективными условиями успешного осуществления определенного рода деятельности. Способности не сводятся к имеющимся у индивида знаниям, умениям, навыкам. Они обнаруживаются в быстроте, глубине и прочности овладения способами и приемами некоторой деятельности и являются внутренними психическими регуляторами, обусловливающими возможность их приобретения. Считается, что формирование способностей происходит на основе задатков, а наиболее распространенной формой оценки степени выраженности способностей являются психологические тесты.

В общей форме с этим вряд ли кто-нибудь станет спорить. Но одни люди, в том числе ученые, трактуют «способность» как нечто объективно данное, «заданное» (задатки) или «подаренное» (одаренность), а другие – как нечто выработанное, воспитанное и развивающееся. В первом случае способности рассматриваются в контексте теории индивидуальности как психические свойства или черты личности, а во втором – в свете теории мотивации. Каждый из этих подходов имеет свои плюсы и минусы (см. подробнее: Хекхаузен, 2003).

Что же психологи считают доказанным?

Относительно физических и моторных способностей метаанализы и наиболее совершенные новейшие исследования показывают, что мужчины лучше женщин справляются со многими моторными задачами (самая большая разница – в скорости и длине броска), тогда как женщины лучше выполняют задачи, требующие точности движений и гибкости. С возрастом гендерные различия во многих (но не всех) физических и моторных способностях увеличиваются. Эти различия, которые сильнее всего проявляются в знакомых, не вызывающих у детей страха, условиях, а также в присутствии ровесников, обусловлены, с одной стороны, более ранним созреванием нервной системы у девочек, что облегчает им овладение более тонкими двигательными навыками, а с другой – большей мускульной силой мальчиков, которые придают этим способностям больше значения и больше упражняются.

Еще большей нюансировки требует сравнение когнитивных способностей. Хотя заметных различий в общих умственных способностях между ними нет, мужчины и женщины различаются структурой своих когнитивных способностей и способами их применения. Некоторые исследователи предпочитают даже говорить не о гендерных различиях в способностях, а о мужском и женском когнитивном стиле.

Самые большие и стабильные различия существуют в пространственной ориентации: по большинству пространственных способностей мужчины опережают женщин. Особенно велика разница в мысленном вращении объектов и в пространственном восприятии (опознание горизонтали и вертикали, попадание в цель, например мячом, и определение своего местоположения в реальном пространстве). Это доказывается не только тестовыми данными. На соревнованиях по ориентации в пространстве, проводимых Национальным географическим обществом США, несмотря на равное участие в них мальчиков и девочек, последние на каждом следующем этапе отсеиваются, так что, как правило, все 10 финалистов оказываются мальчиками. Единственная пространственная способность, в которой девочки опережают мальчиков, – запоминание положения в пространстве.

Это подтвердило и проведенное в 2005 г. Интернет-исследование Би-би-си (в дальнейшем я буду называть его опросом Би-би-си). По первоначальному замыслу проект «Секреты полов» должен был ограничиться небольшим неформальным опросом с участием около тысячи респондентов. Однако тщательно разработанный коллективом психологов во главе с Ричардом Липпой опросник вызвал огромный интерес. Анкету целиком заполнили 255 тысяч людей (47 % женщин и 53 % мужчин) разных возрастов (шире всего представлены группы от 16 до 40 лет) из 40 разных стран (75 % выборки падает на Великобританию и США), с хорошим образованием (13,5 % кончили нечто аналогичное аспирантуре и 33,5 % учились в университете). Такой большой выборки ни одно психологическое исследование не имело. К обработке и интерпретации данных привлекли крупнейших мировых специалистов, опрос Би-би-си стал ценнейшим источником научных данных (первая научная публикация состоялась в журнале «Archives of Sexual Behavior» в апреле 2007 г.).

В частности, он показал наличие статистически значимых гендерных различий в выполнении задач, связанных с мысленным вращением объектов, с которым мужчины справляются лучше женщин, причем разница тестовых показателей коррелирует с определенными соматическими факторами (Peters et al., 2007). Во всех семи обследованных этнических группах и 40 странах мужчины опережают женщин по тесту трехмерного умственного вращения, тогда как женщины во всех семи этнических группах и в 35 странах из 40 имеют лучшие показатели по запоминанию положения объектов в пространстве (Silverman et al., 2007). По предположению авторов, половые различия в пространственной ориентировке и способности запоминать положение предметов в пространстве, возможно, имеют эволюционные предпосылки, уходя корнями в разделение труда между охотниками и собирателями. Согласно этой теории, в плейстоценовую эпоху мужчины были преимущественно охотниками, а женщины занимались собирательством. Разная деятельность требовала специфических особенностей зрения и разных навигационных стратегий. От охотника требуется умение точно определить движущуюся цель и попасть в нее, тогда как собирание съедобных растений предполагает способность отличать их от прочих растений, запоминать их местонахождение и снова находить эти места. Поэтому мужчины изначально запрограммированы на обследование больших пространств, чем женщины, и они прибегают к помощи разных ориентиров. Впрочем, эта теория оспаривается. С возрастом тестовые показатели ухудшаются, причем у мужчин это происходит раньше, чем у женщин.

С другими когнитивными свойствами дело обстоит сложнее. Распространенное мнение, что мужчины всегда опережают женщин по математическим способностям, не подтверждается: тестовые показатели зависят от типа поставленных задач и от возраста испытуемых. Хотя гендерных различий в математических понятиях не обнаружено, мужчины превосходят женщин по некоторым стандартным тестам. Мужчины и женщины нередко используют при решении сходных задач разные когнитивные стратегии. В отличие от недавнего прошлого, когда математика считалась исключительно мужским предметом, в развитых странах девочки почти сравнялись с мальчиками по выбору математики в качестве предпочитаемого школьного предмета. Тем не менее, по данным многочисленных исследований, мальчики продолжают стабильно опережать девочек по стандартным математическим тестам.

Женщины, как правило, опережают мужчин по вербальным способностям. Но это тоже зависит от характера задач и от возраста. В раннем детстве девочки имеют небольшое преимущество перед мальчиками в овладении языком, к шести годам мальчики их догоняют, тем не менее они значительно чаще девочек страдают расстройствами устной речи и письма. Метаанализы показывают, что хотя мужчины сильнее в применении аналогий, женщины имеют небольшое преимущество в других вербальных способностях: общих вербальных навыках, выполнении словесных тестов, богатстве словаря, понимании прочитанного, написании сочинений и подготовке речей. По данным нескольких крупных американских исследований, преимущество девочек-подростков перед мальчиками в понимании прочитанного и в письме даже больше, чем показывают метаанализы, это согласуется с национальными данными о грамотности. Кроме того, женщины сильнее мужчин по ряду факторов, не включенных в метаанализы, таких как беглость речи, вербальное обучение, память и т. д.

Впрочем, и здесь все неоднозначно. На вопрос: «Кто болтливее, мужчины или женщины?» житейская мудрость однозначно отвечает: конечно женщины! До недавнего времени казалось, что научная психология это подтверждает. В первом издании популярного бестселлера «Женский мозг» Луанна Бризендайн приводила широко распространенные цифры: средняя женщина произносит в день 20 000 слов, а мужчина – только 7 000. Затем она решила, что эти цифры придумали брачные консультанты, убрала их, тем не менее их продолжают тиражировать. Между тем одни и те же цифры интерпретируются по-разному. По мнению одних психологов, они доказывают вербальное превосходство женщин, а по мнению других – их социальную зависимость: женщину просто не слушают, так что 13 000 произносимых ею слов пропадает! На эту тему есть американский анекдот.

Муж: Исследования подтверждают, что женщины говорят вдвое больше мужчин.

Жена: Конечно, нам приходится повторять все, что мы говорим.

Муж: Что?

Недавнее экспериментальное исследование (Mehl et al., 2007), в ходе которого 396 испытуемых постоянно носили на себе миниатюрные микрофоны, показало, что женщины произносят в день 16 125 слов, а мужчины – 15 669, статистической разницы между ними нет. Правда, испытуемые были студентами колледжа, которые по природе разговорчивы. Между прочим, одно из первых советских исследований, проведенное в 1960-х годах в студенческом общежитии ЛГУ, показало, что мужчины тратят на разговоры даже больше времени, чем женщины, но тематика мужских и женских разговоров разная…

Теоретическая интерпретация этих различий тоже неоднозначна. С одной стороны, лингвистические способности связаны с латерализацией мозга и гормональными факторами. С другой стороны, по некоторым данным, половые различия в беглости речи в последней трети ХХ в. заметно уменьшились (Hyde, Linn, 1988). Если представить себе разговор не о любовно-семейных делах, а о футболе или технике, вполне возможно, что мужская речь окажется более беглой, чем женская.

Гендерные стереотипы относительно мужских и женских качеств действуют как самореализующиеся предсказания: если девочка заранее знает, что не может достичь успеха в математике, а мальчик – что ему не обязательно быть грамотным, они не будут выбирать соответствующие занятия. Исследования мотивации (Wigfield et al., 2006) не только подтверждают эту теорию, но и объясняют живучесть некоторых профессиональных гендерных различий.

Несмотря на все усилия учителей и свои собственные достижения, женщины сравнительно слабо представлены в технике, физике, прикладной математике, а также на высших уровнях почти всех остальных областей знания. В чем тут дело – в недостатке когнитивных способностей, нечестной конкуренции со стороны мужчин, неразвитости потребности в достижении или в чем-то еще?

В свете теории ожидаемой ценности (expectancy-value) люди наиболее склонны выбирать такую карьеру или такое образование, в которых, как им кажется, у них больше шансов преуспеть и которые имеют для них высокую предметную ценность. Ожидания успеха зависят от того, насколько индивид уверен в своих интеллектуальных способностях, и от того, как он оценивает степень трудности соответствующего предмета или деятельности. Эти убеждения формируются личным опытом индивида в данной области (например, занимался ли он математикой), его субъективной интерпретацией этого опыта (например, считает ли он свой успех следствием своих высоких способностей или приложенных усилий), а также социокультурными стереотипами относительно трудности этого предмета и распределения соответствующих талантов в разных подгруппах населения. Ценность конкретного предмета зависит также от других факторов: насколько ребенку нравится изучаемый материал, как этот предмет вписывается в его образ «Я», жизненные цели и ценности, отвечает ли он его долгосрочным и краткосрочным целям и что ему советуют на сей счет его родители и наставники.

Эмпирические данные подтверждают, что дифференцированная гендерно-ролевая социализация и сопутствующая ей интернализация (усвоение) соответствующих ценностей способствуют сохранению и воспроизводству гендерных различий. Мальчику нет смысла заниматься «девчоночьим» предметом или таким, к которому у него нет способностей (а как это узнать, если он этим предметом не занимался?), или если предмет слишком труден, а потраченные на него усилия социально и морально не вознаграждаются (например, если гуманитарные профессии оплачиваются ниже, чем инженерно-физические). Эти мотивационные различия статистически больше и практически важнее предполагаемых имманентных, от Бога или от природы, мужских и женских способностей, наличие и величина которых большей частью остаются проблематичными (несмотря на прокрустово ложе гендерных стереотипов, конкретные мужчины и женщины всегда были разными). Поэтому некоторые психологи полагают, что в теоретических и, тем более, в практических социально-педагогических целях надежнее опираться не на сложные тестовые показатели, а на более приземленные индикаторы вроде направленности интересов.

Как указывает Ричард Липпа, наибольшая гендерная разница, и среди детей, и среди взрослых, существует не в сфере общих когнитивных способностей, а в направленности интересов, выборе предпочитаемых игр и повседневных занятий (покупка одежды, посещение спортивных зрелищ, участие в спортивных играх и т. п.), а позже – в выборе профессии и требованиях, предъявляемых к своим занятиям. Метаанализ шести проведенных за последние 40 лет голландских исследований, совокупным объектом которых было свыше 14 000 мужчин и женщин, начиная со старшего школьного возраста, показал удивительную стабильность гендерных различий в этом вопросе (Lippa, 1998, 2001). То же продемонстрировал и метаанализ 242 отдельных выборок (их общий объем – 321 672 мужчин и мальчиков и 316 842 женщин и девочек) в США с 1970 по 1998 год о наличии гендерных различий в свойствах предпочитаемой работы (Konrad et al., 2000). Хотя разница в предпочтениях мужчин и женщин невелика и многие свойства профессий стали для женщин в 1980—1990-х годах более значимыми, чем в 1970-х, что свидетельствует о повышении уровня женских притязаний, эти предпочтения большей частью совпадают с гендерными ролями и стереотипами.

Динамика образовательной и трудовой деятельности молодежи в 12 «старых» странах Евросоюза зависит как от гендера, так и от социального происхождения, которое определяется образовательным уровнем родителей. Но уровень полученного образования теснее связан с социальным происхождением (дети более образованных родителей, независимо от своего пола, имеют более высокое образование), тогда как гендер сильнее влияет на выбор специальности. Интересно, что степень влияния этих факторов неодинакова в разных странах. Гендерная дифференциация на рынке труда зависит от общественного строя, поэтому она сильнее выражена в консервативных и семейно-ориентированных странах. Социальное неравенство в образовании и на рынке рабочей силы меньше выражено в Финляндии и Швеции вследствие меньшей дифференцированности их образовательных систем, массовости высшего образования и социал-демократической политики «всеобщего благоденствия». Напротив, в странах Восточной Европы социальное неравенство выражено сильно, отчасти из-за их высокодифференцированных образовательных систем, но прежде всего – из-за трудностей, связанных с преобразованием коммунистических режимов (Iannelli, Smyth, 2008).

Из этих фактов вытекают важные социально-политические выводы. То, что сегодняшние мужчины и женщины предпочитают одни интересы или занятия другим, вовсе не означает, что так было, есть и будет всегда, что такова «природа» мужских (женских) способностей. Но вряд ли есть основания для того, чтобы пренебрежительно третировать все эти исторические константы как простые пережитки «патриархатного» прошлого и добиваться их преодоления любой ценой.

Мужчины и женщины могут быть одинаково успешными в самых разных сферах жизнедеятельности и имеют право выбирать себе занятия в соответствии со своими индивидуальными пристрастиями. Навязывать мальчикам «мальчиковое», а девочкам «девочковое» или, наоборот, противиться их гендерно-специфическим наклонностям – социально неконструктивно и педагогически бессмысленно. Сохранится ли в будущем гендерное разделение труда и какое именно – решит история. Задача и родителей, и воспитателей – дать детям возможность свободного выбора.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.