Родители дискредитируют терапевта

Родители дискредитируют терапевта

Супруги могут игнорировать требования терапевта, ставящего их перед необходимостью принять на себя ответственность за своего отпрыска, и более того, пытаться в ответ ущемить его чувство профессионализма. Если клиенты наносят урон профессиональному достоинству терапевта, вряд ли он сможет помочь им в том, чтобы они заняли соответствующую их роли ступень на лестнице семейной иерархии. Незачем следовать указаниям профессионала, к которому не питаешь никакого уважения.

Родители могут дисквалифицировать терапевта, утверждая, что он некомпетентен и сам не знает, что делает. Они нередко выражают недовольство по поводу пола, возраста терапевта, относятся с недоверием к его регалиям и степеням. Они ссылаются на мнение других профессионалов, чья позиция совершенно иная, или утверждают, что он такой же профан, как и другие терапевты, с которыми они имели дело. Для того чтобы успешно противодействовать подобного рода манипуляциям, терапевту прежде всего следует понять, что для многих родителей, конечно же, проще обсуждать компетентность терапевта, нежели решиться на деле взять на себя заботу о своей семье. Вместе с тем, пациенты вправе иметь информацию по поводу квалификации терапевта. Поэтому терапевту не возбраняется в краткой и нейтральной форме охарактеризовать свою квалификацию (главное при этом — удержаться от искушения съязвить, что родители могут обсудить эти данные, чтобы уйти от других вопросов).

Если в полемике всплывают ссылки на мнения других специалистов, терапевт может возразить, что осведомлен о существовании различных позиций в затронутой сфере, но с некоторыми из них не согласен. Иногда пациент заведомо настроен скептически, входя в кабинет с обескураживающим ожиданием, что и данный конкретный терапевт в работе с проблемой потерпит такую же неудачу, как и его предшественники. Терапевту следует подчеркнуть, что его подход отличается от других и семья должна оставить за ним шанс проделать свою работу. Можно предложить родителям испытательный срок, например, три месяца, на протяжении которого им предстоит убедиться в силе воздействия выбранного подхода. По истечении трех месяцев они с уверенностью примут решение, стоит ли продолжать работу. Помимо прочего, спустя три месяца молодой человек уже может встать на ноги, и необходимость в продолжении терапии исчезнет.

Иногда родители отказываются выполнять требования терапевта, давая понять, что не признают за ним права «командовать». Когда терапевт просит отца, чтобы тот поговорил с женой, отец демонстративно поворачивается к дочери и заговаривает с ней. В горячке спора, где каждый старается перекричать другого, члены семьи нередко полностью игнорируют попытки терапевта добиться, чтобы в определенные минуты говорил кто-либо один и каждый слушал другого. Бывает и так, что родители отказываются рассматривать те вопросы, которые терапевт считает первоочередными, а вместо этого затевают разговор о делах, которые не имеют отношения к терапии. Члены семьи отказываются от участия в беседе, затем внезапно вскакивают и оставляют комнату. Самые простые задания терапевта, которые клиентам следовало выполнить дома, могут «забываться», и семья будет неделю за неделей приходить на сессию, чтобы сообщить, что отец и не думал каждое утро изучать совместно с сыном газетные объявления о работе, мать не докладывала каждый вечер отцу о том, что их юный отпрыск делал на протяжении дня.

Существуют определенные тактические шаги, которые служат терапевту гарантией того, что его указания выполняются. Он должен не уставая напоминать конкретные цели терапии, которыми могут быть, допустим, предупреждение госпитализации молодого человека или его заключения в тюрьму, нормализация его жизни и т.д. Полезно посвятить членов семьи в тот типичный цикл, в который окажется ввергнутым молодой человек, если указания терапевта не будут выполняться, и который складывается из госпитализации, выписки из больницы, повторной госпитализации… Бывает, что просьбы терапевта отклоняются на том основании, что востребованное им поведение уже бесплодно испробовано семьей в ее прошлом опыте. Терапевт должен пояснить: включенность в жизнь семьи специалиста, которого они приобретают в его лице, в корне меняет ситуацию. Ему следует снова и снова напоминать о своем требовании, пока не будет достигнут успех. Многие из терапевтических тактик, развитых в рамках данного подхода, строятся на повторении и упорстве.

Если отклонения в поведении молодого человека принимают крайние формы, родители нередко склоняются к решению о госпитализации. Помимо прочих негативных последствий, госпитализация обычно означает, что ответственность за данный случай переходит в руки другой команды специалистов, и терапевт теряет возможность его контролирования. Стоит ли объяснять, что госпитализация перечеркивает все усилия терапевта, направленные на то, чтобы родители приняли ответственность за исход проблемы на себя. Если супруги угрожают положить молодого человека в психиатрическую лечебницу, терапевт может твердо возразить, что у них нет права на такой выбор, поскольку ранее ими было принято совместное решение, что цель терапии — сделать все необходимое, чтобы предотвратить госпитализацию. Предупреждая повторную госпитализацию молодого человека, иногда необходимо прибегнуть к назначению ему кратковременного медикаментозного курса, чтобы снизить остроту симптоматики, а тем самым и родительскую тревожность. Терапевт окажет родителям помощь, если предложит им ряд альтернативных «выводов», к которым они могут прибегнуть в случае нарушений поведения молодым человеком: к лишению денег, ограничению в еде, домашнему «аресту» и пр. Когда родители сталкиваются с жестокостью подростка или агрессивными угрозами с его стороны, терапевту следует предложить родителям вызвать полицию. Если вызову предшествовала больница, полиция, возможно, решит госпитализировать юношу повторно, но это все же лучше, чем если инициаторами акции будут сами родители. Идеальная ситуация такова, когда терапевт обладает достаточной властью, чтобы заявить что в больнице пациента не примут, и подкрепить свое заявление специально предназначенными для этого мерами. Однако даже если он и в самом деле обладает такой реальной властью, у родителей всегда останется возможность поместить сына или дочь в другую больницу. Поэтому так важно заведомо заручиться обязательством со стороны родителей, что они не будут госпитализировать юношу. Другая мера, которую терапевт может предложить родителям, это домашний «арест» сына или дочери в его же (или ее) собственной комнате. Если потребуется, то и под запором. Наказание должно быть представлено молодому человеку благожелательно — как предоставленная ему возможность получить опыт, выступающий слабой аналогией тюремного заключения. Еще одна возможность — запереть дверь, оставив молодого человека на ночь вне дома. Подобная мера допустима в случаях, когда молодой человек не приходит домой в согласованное с родителями время.

Иногда молодой человек сам требует, чтобы его положили в больницу. И, как уже говорилось выше, было бы предпочтительнее избежать такого исхода дела. Однако если юноша решит сам отправиться в больницу, не стоит ему мешать: пусть он достигает своей цели. В случае если госпитализация станет фактом, терапию придется возобновить с самого начала, повторяя все те шаги, которые однажды уже были пройдены.

Подведем итог сказанному. В течение всего терапевтического процесса, терапевту необходимо придерживаться одновременно двух целей: 1) изменение организации семьи, где вместо неконгруэнтной должна восторжествовать прямая однолинейная иерархия, возглавляемая родителями; и 2) преодоление родительской некомпетентности: вместо того, чтобы бороться друг с другом, не замечая, что власть в семье целиком перешла к подростку, супруги должны соединить усилия, взяв в собственные руки ответственность за своего отпрыска.