Положительные эмоции полезны для здоровья
Положительные эмоции полезны для здоровья
Совокупность доказательств вредного влияния на здоровье гнева, тревоги и депрессии не нуждается в подкреплении. Как гнев, так и тревога, принявшие хроническую форму, усиливают восприимчивость человека ко многим болезням. И хотя депрессия не является фактором, провоцирующим начало заболевания, она, несомненно, затрудняет выздоровление и повышает риск смертельного исхода, особенно у слабых больных в тяжелом состоянии.
Однако, если хронический эмоциональный дистресс во многих своих формах вреден для здоровья, весь спектр противоположных эмоций оказывает тонизирующее и укрепляющее воздействие, но тоже до известной степени. Не следует думать, что положительные эмоции способны вылечивать больных или что один только смех или счастье могут изменить течение серьезной болезни. Преимущества, которые дают положительные эмоции, не поддаются точному определению, но в ходе исследований с участием значительного числа людей их можно выделить из массы комплексных переменных, влияющих на картину заболевания.
Расплата за пессимизм и польза оптимизма
Как в случае с депрессией, и за пессимизм тоже приходится расплачиваться здоровьем, тогда как оптимизм способствует его укреплению. Так, в ходе исследования с участием 122 человек, переживших первый сердечный приступ, оценивался уровень их оптимизма или пессимизма. Через восемь лет из 25 самых законченных пессимистов умер 21, а из 25 наиболее жизнерадостных оптимистов умерли только 6. Их мироощущение оказалось более надежным показателем выживания, чем любой медицинский фактор риска, включая степень нарушения сердечной деятельности после первого приступа, артериальную блокаду, уровень холестерина или кровяное давление. В другом исследовании из всех пациентов, перенесших операцию по обходному артериальному шунтированию, оптимисты быстрее поправлялись и имели меньше осложнений во время и после операции, чем пессимисты.
Не меньшей целительной силой обладает и надежда — близкая родственница оптимизма. Поэтому немудрено, что люди, исполненные надежды, не ломаются под напором тяжелых обстоятельств, включая проблемы со здоровьем. Так, в группе больных, пораженных параличом вследствие повреждений позвоночника, те из них, в ком надежда была сильнее, сумели добиться большей подвижности в сравнении с пациентами, которые меньше надеялись на выздоровление. Кстати сказать, надежда играет особенно важную роль в случаях паралича, вызванного повреждением позвоночника, поскольку такого рода трагедии обычно происходят с мужчинами лет в двадцать с небольшим в результате автомобильной катастрофы, и они остаются в этом положении на всю жизнь. От их эмоциональных реакций будет зависеть, с каким упорством они станут прилагать усилия, чтобы максимально восстановить свои физические и социальные функции.
На вопрос, почему оптимистичный или пессимистичный взгляд на вещи оказывает влияние на здоровье, нельзя ответить однозначно. Согласно одной теории, пессимизм ведет к депрессии, которая, в свою очередь, мешает иммунной системе защищать организм от новообразований и инфекций, хотя пока еще нет достоверных данных, подтверждающих эту зависимость. Не исключено также, что пессимисты к самим себе относятся с пренебрежением, ибо, как показывают некоторые исследования, пессимисты больше курят и пьют, но меньше занимаются физическими упражнениями, чем оптимисты, и вообще меньше заботятся о собственном здоровье. А возможно, в один прекрасный день окажется, что психология оптимизма сама по себе каким-то образом помогает организму бороться с болезнью.
С небольшой помощью моих друзей: терапевтическое значение взаимоотношений
Добавьте звучание безмолвия к списку эмоциональных рисков для здоровья — и внесите эмоциональные узы в список защитных факторов. Исследования, выполнявшиеся на протяжении двух десятилетий и охватывавшие более тридцати семи тысяч человек, показывают, что социальная изоляция — ощущение, что у тебя нет никого, с кем бы ты мог поделиться своими сокровенными чувствами или иметь близкий контакт, — удваивает шансы заболеть и умереть. В сообщении в журнале «Сайенс» за 1987 год сделан вывод о том, что изоляция сама по себе «имеет такое же значение для коэффициента смертности, как курение, высокое кровяное давление, высокий уровень холестерина, ожирение и недостаточная физическая нагрузка». Действительно, курение повышает риск смертности всего лишь в 1,6 раза, тогда как социальная изоляция увеличивает его в 2,0 раза, превращая в более серьезную угрозу для здоровья.
Изоляция тяжелее переносится мужчинами, чем женщинами. У оказавшихся в изоляции мужчин вероятность смерти в два-три раза выше, чем у мужчин с тесными социальными связями; для обособленных женщин этот риск был в полтора раза выше, чем для женщин, имеющих более широкие социальные связи. Возможно, различие во влиянии изоляции на мужчин и женщин обусловлено тем, что взаимоотношения женщин бывают более близкими в эмоциональном плане, чем у мужчин; всего несколько таких социальных связей могут доставить женщине большее утешение и поддержку, чем такое же небольшое количество дружеских уз — мужчине.
Уединение, разумеется, вовсе не то же самое, что изоляция; многие люди, живущие в одиночестве или встречающиеся с немногочисленными друзьями, вполне довольны и здоровы. Вернее сказать, это субъективное чувство отрезанности от людей и отсутствие кого бы то ни было, к кому можно было бы обратиться, и составляет риск в медицинском понимании. Это открытие носит зловещий характер в свете растущей изолированности, порождаемой проведением времени наедине с телевизором и отступлением от социальных привычек, таких, как посещение клубов и визиты в современные городские организации, и придает дополнительное значение группам самопомощи, таким, как Общество анонимных алкоголиков, как заменителям коллективов.
Понять, какова мощность изоляции как показателя риска смертности — и целительная сила тесных уз, — можно по результатам исследования ста пациентов, которым был пересажен костный мозг. Из числа пациентов, ощущавших сильную эмоциональную поддержку со стороны супруга (супруги), семьи или друзей, спустя два года 54 процента оставались в живых после трансплантации по сравнению с 20 процентами тех, кто сообщил об очень слабой поддержке. Подобным же образом у пожилых людей, страдающих от сердечных приступов, но имеющих в своей жизни двух и более людей, на эмоциональную поддержку которых они могут рассчитывать, вероятность прожить после приступа больше года выше более чем в два раза, чем у тех, у кого нет такой поддержки.
Пожалуй, самое впечатляющее свидетельство целительной силы эмоциональных уз предоставило шведское исследование, результаты которого были опубликованы в 1993 году. Всем мужчинам 1933 года рождения, живущим в шведском городе Гётеборге, предложили пройти бесплатное медицинское обследование; а через семь лет снова связались с 752 мужчинами, приходившими на это обследование. За прошедший период из них умер 41 человек.
Коэффициент смертности для мужчин, которые в самом начале сообщили, что пребывают в состоянии сильного эмоционального стресса, оказался в три раза выше, чем у тех, кто говорил, что живут тихо и спокойно. Эмоциональный дистресс был связан с такими событиями, как серьезные финансовые затруднения, чувство неуверенности в будущем на работе, с тем, что их выжили с рабочего места, им был предъявлен судебный иск или они пережили развод. Если в течение года, предшествовавшего обследованию, с ними случалось не менее трех подобных неприятностей, то уже это обстоятельство было более мощным прогнозирующим параметром смерти в следующие семь лет, чем медицинские показатели, такие как высокое кровяное давление, высокие концентрации триглицеридов в крови или высокие уровни холестерина в сыворотке крови.
Однако среди мужчин, по их словам, имевших вполне надежную систему близких контактов, то есть жену, близких друзей и т.п., не обнаружено никакой взаимосвязи между высокими уровнями стресса и коэффициентом смертности. Тот факт, что рядом с ними есть люди, к которым они могут обратиться и поговорить, люди, которые их утешат, помогут и дадут советы, защищает их от пагубного влияния жизненных невзгод и травм.
Качество взаимоотношений, равно как и их количество, похоже, играет немалую роль в ослаблении стресса. Плохие отношения причиняют вред. Семейные ссоры, к примеру, оказывают отрицательное влияние на иммунную систему. Исследование с участием студентов, живших в одной комнате, показало, что чем большую неприязнь они испытывают друг к другу, тем в большей степени они подвержены гриппу и простудным заболеваниям и тем чаще ходят по врачам. Джон Качоппо, психолог Университета штата Огайо, проводивший данное исследование, как-то в беседе со мной заметил: «Самые важные взаимоотношения в вашей жизни складываются у вас с людьми, которых вы видите изо дня в день, поскольку они, по-видимому, оказывают решающее влияние на ваше здоровье. И чем важнее для вас эти отношения, тем сильнее оказывается это влияние».
Целительная сила эмоциональной поддержки
В «Славных приключениях Робин Гуда» Робин советует своему молодому последователю: «Расскажи-ка нам о своих бедах, да говори свободно. Поток слов всегда облегчает опечаленное сердце; это все равно что спустить воду там, где мельничная плотина переполнена». Эта крупица народной мудрости дорогого стоит; облегчение встревоженного сердца оказывается хорошим лекарством. Научное подтверждение совета Робина исходит от Джеймса Пеннбейкера, психолога из Южного методистского университета, который доказал с помощью ряда экспериментов, что, если людей вызвать на разговор о тех мыслях, которые больше всего их тревожат, это оказывает благотворное терапевтическое воздействие. Его метод удивительно прост: он предлагает людям в течение пятнадцати — двадцати минут в день на протяжении примерно пяти дней описывать, к примеру, «самое травмирующее переживание всей жизни» или что-то, что упорно беспокоит в данный момент. По их желанию они могут держать эти записи в тайне.
Эта исповедальня дала поразительный конечный результат: улучшение иммунной функции, значительное уменьшение частоты посещений поликлиник в последующие шесть месяцев, уменьшение количества дней неявки на работу и даже улучшение функции энзимов печени. Более того, самые значительные улучшения иммунной функции обнаружились у тех, в чьих записках содержалось больше всего описаний бурных чувств. Специфическая методика оказалась «самым здоровым» способом разрядить напряжение от будоражащих чувств: сначала выражение глубокой печали, сильной тревоги, гнева — смотря по тому, какие бурные чувства вызвала волнующая тема, а затем в течение ближайших нескольких дней продолжение рассказа и нахождение какого-то смысла в эмоциональной травме или мучении.
Этот процесс, разумеется, похож на то, что происходит, когда люди выясняют подобные неприятности при психотерапевтическом лечении. И действительно, открытия Пеннбейкера объясняют, почему, как свидетельствуют другие исследования, у терапевтических больных, получавших психотерапевтическую помощь в дополнение к хирургическому или консервативному лечению, дела с лечебной точки зрения зачастую идут лучше, чем у тех, к кому применяли только консервативное лечение.
Вероятно, самая впечатляющая демонстрация клинических возможностей эмоциональной поддержки имела место на медицинском факультете Стэнфордского университета в группах женщин с запущенным раком молочной железы в метастатической стадии. После первоначального лечения, часто включающего хирургическое вмешательство, у этих женщин вновь появлялись и распространялись по организму злокачественные новообразования. Говоря медицинским языком, это был всего лишь вопрос времени, когда распространяющийся рак добьет их. Д-ра Дэвида Шпигеля, проводившего исследование, эти открытия потрясли не меньше, чем остальных: женщины с запущенным раком молочной железы, приходившие на специальные встречи с другими людьми, жили вдвое дольше, чем женщины, которые в одиночестве справлялись с той же самой болезнью.
За всеми женщинами был предусмотрен стандартный медицинский уход, единственное отличие состояло в том, что некоторые из них дополнительно посещали группы, где они могли облегчить душу, общаясь с людьми, которые понимали, с чем им приходится справляться, и готовы были выслушать все, что касалось их страхов, боли и раздражения. Часто только там женщины могли открыто проявлять свои эмоции, потому что другие люди в их жизни боялись говорить с ними о раке и их неизбежной смерти. В итоге женщины, не посещавшие эти группы, умирали через девятнадцать месяцев, тогда как у женщин, находивших в группах понимание и сочувствие, продолжительность жизни увеличивалась в среднем до тридцати семи месяцев — результат для таких пациенток недостижимый ни с помощью каких-либо лекарственных препаратов, ни другого метода консервативного лечения. Как сообщил мне д-р Джимми Холланд, главный специалист по применению психиатрии в онкологии в мемориальном госпитале Слоан-Кеттеринг, главном центре лечения онкологических заболеваний в Нью-Йорке: «Каждому раковому больному необходима такого рода группа». Полагаю, что, если бы это явилось новым средством продления жизни, фармацевтические компании стали бы сражаться за право его производства.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.