Глава 2. Как управлять своей психикой?

Глава 2.

Как управлять своей психикой?

Вот так, совершенно незаметно, мы подошли к самому главному пункту программы: «А что делать-то, доктор?!» Отвечаю: работы — непочатый край. Впрочем, прежде чем перейти к непосредственным инструкциям по управлению своей психикой, должен сделать небольшую ремарку.

Как ювелир удаляет налет с серебра, так мудрый очищает себя, медленно, тщательно, изъян за изъяном.

Дхаммапада

Психологи давно пришли к выводу, что каждый из нас относится к одному из двух психологических типов: мы или интерналы, или экстерналы (не нужно путать с экстравертами и интровертами — это другая классификация). Что скрывается за этими мудреными названиями? Экстерналы — это люди, которые всегда полагаются на случай, на судьбу, на удачу, на авось, которые рассчитывают не на себя, а на «стечение обстоятельств», т.е. ждут, а не делают. Вторые — интерналы — напротив, рассчитывают на себя, они всегда думают о том, что от них зависит, что они могут сделать, чтобы повернуть дело к лучшему. Они делают, а не ждут, пока удача сама свалится им на голову.

Специальные исследования показали, что интерналам, как ни странно, по жизни «везет» больше, чем экстерналам. Они меньше страдают от психологических проблем, они более успешны в делах житейских, они оптимистичны и трудолюбивы. В отличие от интерналов, экстерналы сталкиваются с большим количеством психологических трудностей, неудачи — это их «конек», они постоянно впадают в пессимистическое настроение и чаще других кончают жизнь самоубийством. Кажется, такая незначительная разница, а такие разные судьбы.

Проще говоря, интерналы — это люди, которые готовы к тому, чтобы изменять свою жизнь, согласно собственному усмотрению; а экстерналы подобной смелостью не отличаются. Сейчас мы волевым усилием занимаем позицию интернала: отдавая себе отчет в том, что качество жизни определяется не какими-то внешними факторами, а качеством ее проживания, мы начинаем работу над своим поведением, т.е. осваиваемся с правилами управления собственной психикой (или мозгом — это кому как будет угодно). Принципы работы мозга нам известны, так что теперь переходим к принципам работы с мозгом.

Изменим привычку

Сначала определимся с точкой приложения наших усилий и тем, что мы хотим исправить. У России, говорят, две беды, у каждого из нас — три. Во-первых, страхи, тревоги, опасения; во-вторых, раздражение, гнев, чувство обиды; в-третьих, печаль, горе, чувство вины. Задумаемся, какая была бы у нас жизнь, если бы в ней ничего этого не было? У-ух! — какая была бы жизнь! Но откуда же эти беды?

Всякие отрицательные эмоции, как мы уже хорошо знаем из первой части этой книги, являются, с одной стороны, неизбежным следствием нарушения устоявшихся стереотипов поведения (привычек), с другой стороны, результатом невозможности достижения желаемого результата, т.е. это следствие нереализованности наших доминантых потребностей (желаний). Наконец, существенной причиной наших эмоциональных страданий может быть ситуация неизвестности и неопределенности, связанная и с нарушением динамических стереотипов (привычек), и с болезненным усилением доминант, однако главное — это конфликт непонимания между нашим сознанием и подсознанием (т.е. корой и подкоркой).

Человек есть, конечно, система (грубее говоря — машина), как и всякая другая в природе, подчиняющаяся неизбежным и единым для всей природы законам; но система, в горизонте нашего современного научного видения, единственная но высочайшему саморегулированию. Во мне остается возможность, а отсюда и обязанность для меня, знать себя и постоянно, пользуясь этим знанием, держать себя на высоте моих средств.

И. П.Павлов

К этому стоит еще добавить, что неоднократно возникающие отрицательные эмоциональные состояния и сами по себе становятся привычками. Мы привыкаем реагировать на какие-то события (факты или явления) определенным, весьма неприятным образом: побаиваемся, тревожимся, сердимся, раздражаемся, печалимся и впадаем в меланхолию. Иными словами, наш мир полон стимулов, в ответ на которые мы автоматически испытываем целый комплекс отрицательных эмоций. Вполне может статься, что смысла в таком реагировании нет никакого, что подобные негативные эмоциональные состояния — просто привычка. Но что это меняет? Если есть такая привычка, жизнь будет в тягость.

Так или иначе, если мы оказываемся в ситуации, которая не кажется нам слишком опасной, однако желаемого результата мы в ней не достигаем, то у нас возникнут эмоции раздражения, гнева, возможно даже — агрессия, способная вылиться в нападение. Если же мы оказываемся в ситуации, когда, при прочих равных, опасность кажется больше, чем в первом случае, то, вероятнее всего, мы будем испытывать страх и попытаемся осуществить бегство (реальное или виртуальное). В тех же случаях, когда и ситуация — не так, чтобы очень, а бежать некуда — «позади Москва», то, скорее всего, нам не удастся избежать состояния угнетенности духа — печали, страдания и ощущения тотального жизненного несчастья.

Однако очевидно, что всякий раз речь идет об оценке ситуации, это мы ее оцениваем, как пугающую, раздражающую или печалящую. Если мы сможем в достаточной мере повлиять на собственные привычки, желания и сознание, то совершенно точно (заявляю это официально, как доктор) состояние наше изменится в лучшую сторону. Если же мы проявим стойкость и будем придерживаться новых способов реагирования в прежних, изменившихся теперь условиях, то это войдет в привычку и нам более не придется испытывать этих неприятных эмоций, а потому качество нашей жизни будет более высоким по сравнению с большинством наших несчастных сородичей.

Это провокация!

Первым делом, как нетрудно догадаться, речь пойдет не о самолетах, а о привычках воспринимать вещи «дурными», т.е. опасными, раздражающими, огорчающими. И прежде всего, необходимо составить список таких ситуаций, обстоятельств, событий и т.п., которые для удобства мы станем называть провокациями. Итак, рисуем таблицу провокаций.

Таблица провокаций

Пугающие Раздражающие Поводы для

ситуации события огорчений

1. 1. 1.

2. 2. 2.

Далее садимся и записываем последовательно в каждый столбец ситуации, провоцирующие нас на соответствующие эмоции. В первый столбец таблицы — ситуации, вызывающие у нас чувство страха или тревоги (например: вызов к начальнику, посещение врача, полет на самолете и т.п.). Во второй столбец заносятся те ситуации, в которых мы испытываем раздражение и чувство гнева (например: общение с кем-нибудь из родственников, недоброжелательность продавцов, невозможность решить какую-нибудь проблему и т.п.). В третий столбец, соответственно, попадут у нас те ситуации, которые являются типичными поводами наших огорчений, т.е. эмоций горя, печали, разочарования (например: необходимость решать какую-то рабочую проблему, которая совершенно не дается, а деваться некуда, ну, и другие сходные случаи).

Зачем мы составляем этот список? Ответ прост: врага нужно знать в лицо. Впрочем, это шутка, на самом деле он необходим, чтобы суметь осуществить необходимые действия, ведущие к изменению нашего стереотипа реагирования, прежде чем этот — прежний и нежелательный — стереотип реагирования начнет воплощаться в жизнь. Если процесс уже запущен, то остановить его, мягко говоря, затруднительно, более того, всякие попытки изменить направление движения такого «поезда» на полном ходу могут быть чреватыми. Конечно, мы можем усилием воли сдержать «внешний компонент эмоциональной реакции» (как говорят в этом случае психотерапевты), однако сама по себе эмоция не только никуда не денется, а, напротив, лишь усилится, что приведет к еще большему психологическому дискомфорту.

Гамлет: Чем прогневили вы, дорогие мои, свою Фортуну, что она шлет вас сюда, в тюрьму?

Гильденстерн: В тюрьму, принц?

Гамлет: Да, конечно. Дания — тюрьма.

Розенкранц: Тогда весь мир — тюрьма.

Гамлет: И притом образцовая, со множеством арестантских, темниц и подземелий, из которых Дания — наихудшее.

Розенкранц: Мы не согласны, принц.

Гамлет: Значит, для вас она не тюрьма, ибо сами по себе вещи не бывают ни хорошими, ни дурными, а только в нашей оценке. Для меня она тюрьма.

Уильям Шекспир

Теперь самое главное. Запоминаем, как «Отче наш», правила, которые следует неукоснительно соблюдать всякому, кто вступил в неравную борьбу со своими привычками. Правил всего три.

Ненужно себя насиловать!

Правило первое, причем раз и навсегда: насиловать себя нельзя, это вредно для здоровья. Если что-то надо сделать, это надо сделать, но насиловать себя — это чистой воды безрассудство! Необходимо, прежде всего, разобраться, а почему это надо сделать и кому это надо. Вот, например, нам не следует раздражаться на родственников. Почему? Потому что это приведет к ряду неблагоприятных последствий: они, т.е. наши родственники, во-первых, расстроятся, во-вторых, сами будут раздражены, в-третьих, нас не услышат (хотя мы и будем кричать в своем раздражении), в-четвертых, воз ни на йоту не сдвинется с места. Следовательно, нам действительно не нужно раздражаться, не нужно, потому что бессмысленно. Иными словами, нам от нашего раздражения никакого проку, более того — сплошные убытки! Поэтому это именно нам нужно не раздражаться, нам, а не кому-нибудь, мы в этом сами и заинтересованы.

К сожалению, повышенная раздражительность оказывается вредной не только для нашей психики и качества жизни, но и для телесного здоровья. В Сухумском обезьяннике проводили на этот счет чудовищный эксперимент. Самца шимпанзе отсаживали от его самки, которая у него на глазах спаривалась с другим, допущенным к ней экспериментаторами, самцом. Дело кончилось плачевно! Уже через месяц у первого самца, который испытывал выраженное раздражение, реагируя на всю эту «жизненную несправедливость», развилась стойкая и тяжелая гипертония! Почему? Очень просто: раздражение он испытывал, а вот реализовать его не мог по техническим причинам — загородка. Так что можно считать, что он насильно заставлял себя сдерживаться, ну в точности, как мы с вами… В общем, вредно это для здоровья.

Воспитание себя самого через образование привычек и организацию их. Это и значит, что «материя» дана для упражнения «свободы»! Через темную привычку, через инерцию старайся подняться к лучшему.

А. А. Ухтомский

Итак, если мы поняли, что нам что-то нужно, то очевидно, что речь должна идти уже не о каком-то там подавлении и сдерживании собственных эмоций, а о сознательной, осмысленной выработке новых форм поведения, новых привычек вести себя иначе в прежних, раздражавших нас до сих пор, обстоятельствах. Привычка — вещь особенная. Если я привык раздражаться в ответ на какие-нибудь действия или поступки своих близких, то я буду раздражаться в этих ситуациях автоматически. Но в этом случае я уже абсолютно себе не принадлежу, а это, согласитесь, весьма неприятно! Таким образом, выясняется, что насиловать себя у меня нет никаких оснований, но я должен всем своим существом осознать: мое раздражение бессмысленно и вредно для меня самого.

Правило первое

Первое правило: ни в коем случае не позволяйте себе реагировать на провокацию так же, как вы реагировали прежде. Помните, что если вы повторите прежний стереотип поведения, то он лишь закрепится, усилится,повторение — мать учения! Если при встрече с той ситуацией, которая традиционно вызывает у вас чувство страха (тревоги, беспокойства и т.п.), вы поддадитесь своему чувству и попытаетесь избежать этого контакта, то, возможно, вам это удастся, а следовательно, вы испытаете облегчение, но это станет для вашей психики, в последующем, еще одним стимулом к тому, чтобы бояться и скрываться, соответственно. В случае раздражения и печали — то же самое: дав своим эмоциям выход, вы самолично откроете дверь агрессии и страданиям!

Перестать бояться невозможно, если ты всякий раз находишь способ избежать опасности — бегством, симуляцией, обращением за помощью и проч.

Научный факт

Однако свято место пусто не бывает, и поэтому нельзя отменить одну реакцию, не заменив ее на иной, новый способ реагирования. Этот новый способ вам необходимо продумать предварительно (во время встречи со своей провокацией времени на раздумье у вас не будет). И должен предупредить, что, продумывая новый возможный способ реагирования в данных обстоятельствах, необходимо убедиться в следующем. Если это пугающая ситуация — этот способ должен исключать какие-либо попытки избежать ее. Если это раздражающая ситуация — новый способ вашего реагирования должен полностью исключать какие-либо формы нападения на раздражающий объект. Если это ситуация горя и печали — в новом способе реагирования не должно быть никакой пассивности!

Все человеческие ошибки суть нетерпение, преждевременный отказ от методичности, мнимая сосредоточенность на мнимом деле.

Франц Кафка

Здесь есть и еще один немаловажный нюанс. Когда вы находите способы иначе реагировать на свои провокации, возникают новые устойчивые связи между этой провокацией и новыми реакциями с вашей стороны. В дело, так сказать, вступают новые агенты, которые разбавят среду и снизят концентрацию привычной для вас реакции. Если же вы продолжите реагировать прежним способом, т.е. попытками избежать пугающей ситуации или агрессией в ситуациях, где у вас традиционно возникает раздражение, то иные связи между этой ситуацией и вашим собственным состоянием не будут образовываться. Сами же эти ситуации станут «вычищаться» от всяких иных реакции и состоянии, становясь исключительно пугающими, или исключительно раздражающими, или исключительно печалящими. Фактически вы почти насильственно заставляете себя думать только о том, как опасна эта опасность (как раздражает эта раздражающая вас ситуация; как тяжела эта мука и т.п.), в результате вы просто не оставляете себе выбора реагировать иначе.

Правило второе

Помните, что всякая ваша эмоциональная реакция комплексна, в ней есть и мышечный компонент, и телесный. Если вы позволите вашему мышечному напряжению усиливаться, то это будет автоматически усиливать и интенсивность данной — негативной — эмоциональной реакции. Мышечное напряжение выступает здесь как мощный источник энергии, последняя же пойдет на усиление вашей тревоги, раздражения или отчаяния.

Относительно телесного компонента эмоционального реагирования следует помнить: он настолько же опасен, насколько опасны и деструктивные мысли. Однако мы, как правило, не замечаем, что в ситуации тревоги или раздражения усиливается частота сердцебиений, повышается потливость, изменяется ритм дыхания (оно становится более частым и поверхностным). Как показывают исследования, главная задача состоит здесь в следующем: необходимо заметить эти физиологические реакции (реакции вашего тела), а потом оценить их соответствующим образом. То есть вам необходимо осознать, что все это не более чем следствие вашей же избыточной эмоциональной реакции. Ничего особенного в этих телесных состояниях нет, но своими страхами и раздражением мы их только усиливаем.

Самоконтроль похож на тормоза в поезде. Он полезен, когда вы обнаруживаете, что движетесь в неправильном направлении; но просто вреден, если направление верное.

Бертран Рассел

Кроме того, специфическим образом при тревоге, раздражении и печали ведет себя ваше внимание, переключаясь с нейтральных, в сущности, внешних раздражителей на ваши «внутренние» образы. Вы смотрите на пугающие вас обстоятельства, но видите в этот момент не то, на что смотрите, а разнообразные «внутренние» картины (например: картину собственной смерти или бедствия, картину страдания и боли, картину своего унижения или позора, картину утраты и каких-то потерь). Таким образом, вы как бы выпадаете из настоящего, актуального момента, проваливаясь в собственные фантазии, которые, следуя своей привычной тенденциозности, и рисуют вам столь устрашающие картинки. Картинки эти, конечно, не более чем плод вашего же воображения, однако плод этот способен довести любого нормального человека до такой кондиции…, точнее — до полной некондиции. Ваша задача, таким образом, сводится к тому, чтобы в данной стрессовой ситуации (когда вы пугаетесь, раздражаетесь или расстраиваетесь) видеть, слышать, чувствовать все то, что в действительности происходит в данный момент времени и пространства, причем во всех подробностях, с нюансами, но без каких-либо оценок. Просто фиксация, фиксация и еще раз фиксация на жизни, а не на собственных опасениях.

Правило третье

Никогда не ищите оправданий своим негативным эмоциональным реакциям! Помните о почти безграничных возможностях нашего подобострастного в отношении подкорки сознания. Оно всегда сможет найти достаточное количество каких-нибудь вполне «логичных» доводов, говорящих вам о том, что, мол, и страх здесь — в этой ситуации — уместен, и раздражение вполне обосновано. Верить своему сознанию в моменты страха, раздражения или печали — смерти подобно! Конечно, у ваших страхов, вашего раздражения или печали есть причины, но отнюдь не те, в важности которых вас будет уверять ваше сознание.

Человек находит себя среди действий и не может удержаться от вопроса о причинах. Как существо косное, он хватается за ближайшую из них как за наилучшую и на этом успокаивается. В особенности любит поступать так человеческий рассудок.

Иоганн Вольфганг Гете

Каковы эти причины? Вы их знаете: нарушение привычного жизненного стереотипа, столкновение вашего желания с возможностями среды (с объективными трудностями), это, наконец, просто привычки именно таким образом реагировать на те или иные обстоятельства. Как вы догадываетесь, ни одна из этих причин не стоит того, чтобы портить себе жизнь, тем более что помощи от подобных — негативных — эмоциональных реакций ждать не приходится. Да, в нашей жизни встречаются трудности, но это вовсе не означает, что к ним следует прибавить еще и трудности психологические. Мало вам одной беды (если это, конечно, действительно беда, а не то, что ею кажется), хотите сделать из одной — две?! Это вряд ли разумно.

Что ж, таковы три основных правила, которые необходимо помнить и реализовывать в моменты, когда вы сталкиваетесь с провокациями, т.е. теми событиями, которые были предварительно определены вами как таковые и внесены в соответствующие рубрики таблицы провокаций. Главное же состоит в том, что вы не должны позволять себе быть жертвой собственных негативных эмоциональных реакций, т.е. позволить им протекать так, как им вздумается. В конечном счете, чья это жизнь — их или ваша? Я думаю, что ваша, а потому вы и должны решать, как именно вы будете реагировать. Если реакции страха, раздражения и печали вас устраивают, то, разумеется, здесь никто не неволит. Однако же если есть на этот счет и другие мнения, то нужно просто помнить и реализовывать перечисленные здесь правила.

Секреты мастерства

Теперь о технологии. Это, безусловно, важный вопрос. Мы вполне можем научиться затормаживать свои нежелательные эмоциональные реакции и формировать новые стереотипы поведения в прежних, провоцирующих нас, обстоятельствах. И. П. Павлов говорил по этому поводу: «Человек должен воспитывать в себе нужные торможения». Впрочем, я бы здесь добавил: это он должен самому себе, поскольку он является первой жертвой своих тревог, своего гнева и своего страдания. Однако здесь важно быть своевременным, помните ленинский тезис: «Вчера было рано, завтра будет поздно!»? Это вот как раз про этот случай!

Появление в поле вашего зрения провоцирующей ситуации есть сигнал к немедленным и решительным действиям. Сами по себе обстоятельства не бывают хорошими или дурными, они нейтральны, а потому наша негативная реакция на них хоть и запрограммирована, но не является обязательной и неизбежной. В связи с этим сначала нужно включить тормоза и буквально прокричать себе: «Стоп!» или «Стоп, машина!», «Постой, паровоз, не стучите колеса!» Впрочем, чем короче инструкция — тем лучше. После этого сразу же повторите про себя вечную гайдаевскую истину: «Жить хорошо! А хорошо жить — еще лучше!»

Всякая привычка и способность поддерживается и усиливается соответствующими действиями. Вот так обстоит и с привычками и способностями души. Когда ты разгневаешься, знай, что не только это с тобой случилось зло, но что ты и привычку свою усилил, как бы подбросил в огонь хворосту. Так вот, если ты хочешь не быть раздражительным, не давай пищу этой своей привычке, не подбрасывай ей ничего, способствующего ее усилению. Сначала успокойся и считай дни, в которые ты не раздражался. Обычно я раздражался каждый день, теперь через день, потом — через два, потом — через три. А если у тебя пройдет так тридцать дней, соверши за это жертвоприношение богу. Привычка ведь сначала ослабляется, а затем и совершенно исчезает.

Эпиктет

Теперь к делу. У вас есть две возможности: реагировать на эту провокацию, как вы делали это обычно (страхом, агрессией или печалью), или как-то иначе. Чтобы сподвигнуть себя на второй вариант поведения (который я заведомо рассматриваю как значительно более эффективный и достойный), необходимо представить себе последствия обычного способа вашего реагирования в этой ситуации. Грубо говоря, нужно «просмотреть», чем дело кончится, если продолжать вести себя в прежнем духе, т.е. увидеть последствия своих страхов, своего раздражения и печали. Можно, конечно, довести себя до белого каления (или до любого другого каления) собственным ужасом; можно разругаться со всеми вдрызг, сделать из себя неврастеника, который всего боится, взрывается на ровном месте; можно, наконец, стать вечным печальником — главным исполнителем роли царевны Несмеяны. Если этот вариант устраивает — слава богу, и милости просим. Но я думаю, что он не устраивает, а если же его представить себе во всех красках, то и вы будете так думать. Более того, эта целительная фантазия буквально вынудит вас отказаться от прежнего способа реагирования. Что, собственно, и требовалось доказать.

Далее в ход идут три приведенных выше правила, и считайте, что дело в шляпе. Еще пару-тройку таких «встреч» с этой вашей провокацией, и вы с ней более уже никогда не увидитесь.

Почему? По той простой причине, что более эти обстоятельства уже не будут вызывать у вас прежних негативных эмоциональных реакций, т.е. они перестанут быть провокациями. Впрочем, подчеркну это еще раз и особо: это не события (факты или явления) вас провоцируют, это вы на них провоцируетесь. Таким образом, изменение их статуса — из провокаций в непровокации — дело сугубо личное, т.е. ваше.

«У меня такой характер!» Меняться или оставаться таким, какой есть?

Жизнь не складывается: мужья уходят, жены в депрессии, друзья дуются, на работе постоянные стычки, с родителями общего языка не найти, с детьми и подавно. Знакомо?.. Впрочем, когда начинаешь на все это жаловаться, можно напороться на нелицеприятное: «А ты на себя-то посмотри, с таким (такой), что, можно жить?» И что на это ответить? «У меня такой характер!» — вот единственное, что сразу приходит на ум. Иными словами, хотите — миритесь и принимайте таким, какой есть, а не хотите — скатертью дорожка! Но каков итог? «И скучно, и грустно, и некому руку подать». Проще говоря, мы же от своего характера и страдаем.

Личность человека определяется как биологической наследственностью, так и средой. Сила нервной системы (темперамент) — прирожденное свойство, характер (форма поведения) во многом состоит из приобретенных привычек.

И. П. Павлов

Принято думать, что характер — это вещь раз и навсегда данная, как цвет глаз и другие дактилоскопические характеристики. Однако же это большое заблуждение. Во-первых, характер не выдается, а формируется; во-вторых, он может и меняться, причем очень существенно. От рождения мы получаем только то, что называется темпераментом, т.е. такие черты нашей психики, которые определяют скорость и силу реакции. И. П. Павлов доказал, что «человеческие» темпераменты — холерик, сангвиник, флегматик и меланхолик — есть даже у собак! Но в исследованиях показано, что с течением жизни даже эти базовые, как кажется, психологические типы у человека могут существенно меняться. Что уж говорить о характере, который плоть от плоти — продукт воспитания!

По сути дела, наш с вами характер — это огромная совокупность привычек, способов реагировать в тех или иных ситуациях. Скандалить, как вы догадываетесь, можно медленно и слабо, а можно быстро и сильно. Скорость и сила реакции разная, но привычка учинять скандалы, по сути, одна и та же, т.е. это характер, а не темперамент. В свое время, в возрасте пяти, может быть, лет, а то и меньше, мы избрали такой способ реагировать на ситуации дискомфорта. Могли избрать и другой, но получилось так, что закрепился именно такой вариант поведения. Но характер — это отнюдь не «вторая натура», это просто привычка, которая меняется точно так же, как привычка ходить не в тот универсам, где все стало дорого, а в тот, где стало, наоборот, дешевле. Характер может быть изменен, и его следует изменить, если из-за него вся идет под снос.

Какие черты характера следовало бы поменять? Здесь есть два негативных полюса: один — это характеры, где преобладают черты экспрессивности и агрессивности; другой — это характеры, где избыточно выражены уступчивость и пассивность. Первый типаж — это лица, у которых на первом плане собственное «Я», которые готовы отстаивать свою точку зрения до хрипоты, которые никогда не пойдут на уступки просто потому, что компромисс — это не их стиль. Вторые, напротив, живут так, словно бы их и нет вовсе, они всегда готовы со всем согласиться, только бы не возникло конфликта, они не умеют сказать «Нет!», а соглашаются только потому, что «как-то неловко» не согласиться. Остальные же, кто не попал на тот или другой полюс, пребывают где-то посередине, заимствуя недостатки у тех и других, в зависимости от ситуации.

Если ваш характер скроен по первому варианту, то вас ожидают постоянная раздражительность, беспокойство, внутренняя напряженность. В вашем социальном окружении будет сначала душно, как перед грозой, а потом — пусто, глухо и одиноко. Впрочем, на таком запале можно многого добиться — карьера, бизнес, социальный статус, но на душе воцарится озлобленность, а это никуда не годится. Если же у вас характер пассивного, нерешительного человека, то вы ничего не добьетесь, постоянно оставаясь на вторых ролях, а другие люди не будут испытывать к вам интереса, и снова — одиночество, а вслед за ним депрессия и пустота.

Если мы хотим победить в себе нежелательные эмоциональные наклонности, мы должны хладнокровно и отстраненно имитировать внешние проявления тех черт характера, которые предпочли бы иметь.

Уильям Джеймс

Важно понять, что недостатки нашего характера, в первую очередь, нам самим и мешают. Мы же живем среди тех, кому докучаем своим характером, а потому этот бумеранг нам регулярно и возвращается. Поэтому если вы посчитали нужным изменить свой характер, то помните, что вы это делаете не для других, а для самих себя, тогда эта задача будет проще решаться. Как же изменить свой характер? Сначала нужно уяснить, в каких ситуациях вы привыкли реагировать не самым подходящим образом, чреватым издержками. После этого необходимо отследить, как именно вы реагируете в этих ситуациях, а потом продумать, какой вариант поведения здесь был бы более удачен и выгоден. Далее переходим к самому сложному.

Самое сложное состоит в том, что нужно успеть затормозить свою привычную неблагоприятную реакцию в подобных ситуациях, прежде чем она полностью реализуется и накроет вас с головой. Затормозили и задумались: а что будет после того, как я учиню здесь скандал или, напротив, склоню голову и почувствую себя виноватым? А будет после этого или плохое к нам отношение, или будут на нас ездить! Оно вам надо?! Нет. Когда вы это поймете, то вспоминайте тот вариант поведения в этой ситуации, который вы продумали в качестве запасного, и реализуйте его. Если на вас не разобидятся или если на вас не будут ездить, то возникнет «положительное подкрепление», а потому в следующий раз вам будет уже проще менять свое поведение. Постепенно это новое поведение и вовсе войдет в привычку. Характер меняется, если, конечно, хочешь его изменить.

Оседлаем доминанту

Привычка, хоть и говорят, что вторая натура, вполне может быть изменена. Люди, как известно, и родной язык могут позабыть, что уж говорить о каких-то там привычках — было бы желание и было бы оно подкреплено делом. С доминантами же проблема посерьезнее. Если у нас возникла какая-то доминанта, будем ее называть патологической, то справиться с ней непросто. Проблема заключена в самом механизме доминанты, которая, как мы помним, играет роль гегемона в психике человека, что дает ей неоспоримые преимущества, по сравнению с нами — ее, смею надеяться, категорическими противниками.

Впрочем, сетовать и ссылаться на «объективные» трудности — это значит лишь множить объяснения, без которых, при наличии патологической доминанты, и так тошно. Кроме того, доминанта — это, по сути, наше желание, а бороться с желанием, сами знаете, несподручно. Чтобы что-то делать, нужна мотивация, а мотивация — это желание. Таким образом, чтобы бороться с этим — доминантным — желанием, необходимо конкурирующее, т.е. иное, противоположное ему желание. Этот круг кажется замкнутым, а клубок наличествующих здесь проблем — запутанным, но попробуем все-таки первый разорвать, а второй — распутать. Начнем со второго.

«Смирно» или «вольно»?

Мы уже хорошо знаем, что доминанта возникает на уровне нашей подкорки, потом поступает в сознание, которому, в свою очередь, надлежит найти этому желанию подходящую форму и выражение. Сознание, не отличаясь особой сообразительностью и вообще какой-либо разборчивостью, сразу превращает это исходящее от подкорки желание в «требование», что, если верить А. Эллису, делает нас исправными невротиками высшего разряда, т.е. расплачиваемся мы самым дорогим — своим психическим благополучием. Все вроде придумано в психике по уму, а на деле выходит бог знает что. При этом достойного и желаемого нами качества жизни не выходит вовсе.

Конечно, первое, чем нам стоило бы заняться, это справиться со своими требованиями. Во-первых, необходимо признать, что все требования, которые мы, зачастую сами того не осознавая, предъявляем себе, другим и окружающему миру, — вещь весьма и весьма недостойная. Вот подумайте сами: я предъявляю требование к другому человеку, а в связи с чем? Я пришел со своим уставом в его монастырь, а завтра что, он со своим ко мне заявится? Неинтересная история получается.

Если вы жестко и неуклонно придерживаетесь своих требований, если вы догматически настаиваете на том, что у вас все должно получиться хорошо, что вас должны одобрять окружающие, что к вам должны относиться справедливо, что вы должны жить в приятных и комфортных условиях, — так вот, если вы упорно стоите на таких позициях, то вы добьетесь того, что сделаете сами себя несчастными и, не исключено, нанесете огромный ущерб делу достижения наиболее желанных целей. Придерживаясь своих требований, вы сами выбираете императивные понятия «должен» и «обязан» — сознательно или бессознательно.

Альберт Эллис

Требовать от окружающего мира? Сколько сперматозоидов и яйцеклеток вышло в тираж, а только те, что стали мною, получили шанс выйти в жизнь, а я, видите ли, сижу тут и требую, чтобы эту командировку мне продлили на вечность и сделали ее, кроме того, исключительно комфортной — без накладок, проблем, тягот и неприятностей. В начале XX века средняя продолжительность жизни составляла 40 лет, сейчас, по данным мировой статистики — 80. Мои прадеды лучину жгли да воду в дом ведрами таскали, а я перед телевизором прохлаждаюсь да завтрак себе в микроволновой печи грею, но мне все еще дискомфортно, я, видите ли, требую! По щучьему веленью, по моему хотенью!.. Нет, это, по меньшей мере, наглость.

Или вот, например, требования к самому себе… Это как же нужно себя не уважать, чтобы требовать от себя быть самым лучшим, самым удачливым, самым-самым! Вот я, например, ростом не вышел или у меня ботинок 47 размера, и что теперь? В петлю? Да, не знаю я пяти языков, да, не прочел всей на свете художественной и научной литературы, нет у меня ни слуха, ни голоса, и вообще я кошу правым глазом! Что теперь? Застрелиться? Что это за мода такая — «ты должен»! Кому должен, в связи с чем?! Я тут шучу все, но, право, наши требования, адресованные самим себе, — это чистой воды неприличие.

Вопрос не в том, что, согласно моим понятиям, должны делать они, а в том, что могу сделать я, чтобы побудить их делать это. Для меня гораздо важнее уважать их свободу, чем уничтожать препятствия к тому, что в их пользовании ею представляется мне злом.

Иоганн Готлиб Фихте

Да и потом, насколько эти требования состоятельны, какой в них прок? Что получается: я требую, никто, разумеется, даже к сведению мои требования не берет, и я страдаю! Так?! При этом понятно, что у другого человека свое, отличное от моего, видение ситуации, а главное — свои интересы, которые он и лоббирует. Он не должен этого делать? Вряд ли. Я, конечно, раздражаюсь, думаю, что у меня есть неоспоримые аргументы в пользу моего требования, однако это они для меня неоспоримые, а у него спросите… Он так оспорит, что мало не покажется! Требования к миру — это, вообще, настоящая утопия. Я вот так потребую, а потом сижу и дрожу — ведь дураку понятно, что оттого, что я не хочу заболеть раком, раковые клетки в моем организме в меньшем объеме образовываться не станут, да и кирпичи, падающие с крыши, от моих требований траектории своей не изменят, а вот я, при такой внутренней политике, в дурдом угожу, причем без всякой теории вероятностей — непременно! Вот и все результаты.

Кажется, что от себя можно требовать — мол, самосовершенствование там, то-се. Иллюзия чистой воды, доложу я вам! Вот если разобраться: что такое требование? Это исключительно разросшаяся доминанта, которая всего меня парализовала, в каком-то направлении толкнула, а направление это оказалось тупиковым. Вот я в этом тупике стою и самосовершенствуюсь! Замечательно, лучше не бывает! Вообще говоря, любое требование — это фиксация на цели, которая не достигается(сейчас, а может быть, и вовсе недостижима). При этом все остальное игнорируется, тогда как промеж того, что прошло мимо, подчас бывают и проходные варианты. Да, хороша Маша, а не наша! Мы бросаем все свои силы на желание, которое не может быть достигнуто, а в результате не достигаем того, чего вполне могли бы достичь. Такова роковая роль требования…

Секреты от Будды и других психотерапевтов

У любого человека на самом деле одна-единственная проблема — это его желания. Когда у тебя много желаний, то совершенно непонятно, что с ними делать и куда от них деваться. Но если у тебя вовсе нет желаний и ничего-то тебе не хочется, то это депрессия, а потому хорошего тоже мало. Как ни крути, с этими желаниями, будь они неладны, нужно что-то делать…

Мы жаждем истины и находим в себе лишь сомнения. Мы ищем счастья и находим только страдания и смерть. Мы не способны отказаться от желания счастья и не способны обладать уверенностью и счастьем. Это желание оставлено нам и для того, чтобы нас покарать, и для того, чтобы показать нам, с какой высоты мы пали.

Блез Паскаль

Если верить истории, то первым вопрос о пагубности желаний поставил Сиддхартха Гаутама Будда. От рождения он был принцем, жизнь его ограничивалась огромным дворцом, где он и жил припеваючи. Оберегали юного принца самым серьезнейшим образом. Но когда минуло затворнику 30 лет, захотелось ему посмотреть на мир. Тайно будущий Будда покинул свой дворец и оказался в городе. Там ему повстречался несчастный нищий, просящий милостыню, потом калека, изнемогающий от болезней, а в довершение ко всему мимо прокатила погребальная процессия. Потрясение Сиддхартхи оказалось сильнейшим, более чем. «Мир есть страдание», — решил он.

Причину человеческого страдания Будда отыскал почти сразу — все дело в желаниях. Действительно, не было бы у человека желаний, он бы и не расстраивался, что у него нет пищи и крова, что здоровье его ни к черту, а смерть стоит за порогом. Только если он хочет (того, другого, третьего), тогда и будет разочарован, тогда и потерпит фиаско. Отказаться от желаний — вот рецепт, который Будда прописал бестолковому человечеству. Желающие могут попробовать, для тех же, кого этот способ не устраивает, следующий рецепт.

Древняя Греция славилась теоретиками счастья, с практиками тогда, как, впрочем, и сейчас, царил хронический дефицит. Одним из приятных исключений стал Эпикур. Его имя до сих пор ассоциируется со словом «удовольствие». Если что и представляет ценность в человеческой жизни, полагал Эпикур, так это возможность получать удовольствие. Однако он вовсе не был поборником страстных наслаждений, напротив! Зачем вам удовольствие, после которого наступит расплата физического недомогания и множество других неприятностей? Вкусная еда приятна, но берегитесь несварения желудка! Вино — достойный напиток, но зачем вам головная боль похмелья? Сексуальные наслаждения — лишь миг, после которого следуют семейные проблемы и детский плач по ночам! Будьте умеренными, рекомендовал Эпикур, и эта рекомендация, безусловно, достойна внимания, но умеренность не всем по зубам.

Не справившиеся со статусом Будды и не выдержавшие умеренности Эпикура становятся невротиками. Как это происходит? Очень просто: есть желание, но нет возможности, и вот вам невроз. Причем учтите: желания человека далеко не всегда известны даже ему самому! На то бессознательное и бессознательно, что о нем ничего нельзя знать. Большинство наших желаний удерживается сознанием и здравым рассуждением глубоко внутри психики. Иногда, впрочем, этот «внутренний конфликт» выходит на поверхность. Например, женщина давно не испытывает влечения к своему мужу, но живет с ним по ряду «объективных» причин. Или женатый мужчина испытывает влечение к какой-то женщине, но запрещает себе иметь с ней интимные отношения по «моральным соображениям». Конфликт, так сказать, налицо.

Отказ от притязаний дает нам такое же желанное облегчение, как и осуществление их на деле, и отказываться от притязания будут всегда в том случае, когда разочарования беспрестанны, а борьбе не предвидится исхода.

Уильям Джеймс

Для сознания тут все просто и понятно: нельзя так нельзя, а надо — значит надо. Но бессознательное этой «железной логики» понять не может. Тут-то и разворачивается драма: у женщины сердце начинает из самого себя выпрыгивать, мужчину тревога одолевает или депрессия у них обоих развивается. Можно, конечно, покивать на магнитные бури (они и вправду шалят нынче), но отрицать «психологическую природу конфликта» — значит ставить самого себя в дурацкое положение.

Поддадимся искушению

Ну, да мы отвлеклись, вернемся к доминанте. Как мы уже знаем, у доминанты, согласно А. А. Ухтомскому, может быть два конца, т.е. есть два варианта, когда наше требование (и стоящее за ним желание) может быть снято. Во-первых, «внутренний конец доминанты», когда желание доходит до своей цели, удовлетворяется и благополучно отмирает, по крайней мере, на время. Так работает, например, пищевая или половая потребность. Именно об этом «конце» доминанты говорил в своем знаменитом афоризме Оскар Уайльд: «Единственный способ справиться с искушением — это поддаться ему». Звучит не только забавно, но и правдиво. Во-вторых, возможен «внешний конец доминанты» — когда господствующая доминанта вытесняется другой, более мощной и насущной доминантой (т.е. потребностью). Например, в случае пожара вы вмиг забудете о том, что у вас на работе дела не ладятся. Не до того! Если же не пожар, а вы просто обожгли руку, то вам, скорее всего, будет не до чтения специальной литературы.

Как все это работает, т.е. как доминанта приходит к своему концу в нормальных, обычных, естественных условиях, понятно. Но как быть с теми доминантами, которые не имеют конечного пункта назначения (иллюзорные цели, например, не достижимы), или же в тех случаях, когда мы имеем некую патологическую доминанту, а жизнь не предлагает нам ничего, что смогло бы ее вытеснить. А ведь так, как правило, и получается! Все доминанты, которые принадлежат сознанию, т.е. которые стали требованиями, не могут быть удовлетворены (т.е. внутренним образом закончиться), поскольку находятся в «идеальной сфере». Наши потребности, порожденные подкоркой, пытаются найти свое удовлетворение в сознании, а у этих «слоев» психического принципиально разная природа: в одном случае — это ощущения, в другом — представления, и одно с другим никак согласовать невозможно.

Я, Екклесиаст, был царем над Израилем в Иерусалиме; и предал я сердце свое тому, чтоб исследовать и испытывать мудростью все, что делается под небом: это тяжелое занятие дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нем. Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все — суета и томление духа! Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать. И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость; узнал, что и это — томление духа. Потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.

Екклесиаст

Рассмотрим на примере. Положим, с половой потребностью как таковой все понятно — возбудился, нашел способ удовлетворения и удовлетворился. Все, конец доминанты. Но как быть с потребностью во взаимной любви? Это вам, дорогие мои, не фунт изюму, причем каждый знает этот «не фунт» по собственному опыту. Тут, что бы ни происходило, никакая конкурирующая доминанта (кроме, может быть, каких-нибудь гипертрофированных, крайне болезненных доминант тревоги, отчаянной агрессии или полномасштабной депрессии) не в силах изменить диспозицию сил. Поиски «идеальных отношений» большинство нормальных людей продолжает до бесконечности, несмотря на постоянные разочарования и отчаянные свидетельства реальной действительности о том, что подобных отношений «в природе не существует».

Конечно, не все так бесперспективно, как это может показаться на первый взгляд, однако без помощи специалиста, т.е. врача-психотерапевта, в ряде случаев никак не обойтись. Рассказать о том, что и как специалист в этом случае делает, я, к сожалению, в рамках этой книги не могу — даже если бы и попытался, все равно бы ничего не вышло. Впрочем, о двух важных правилах и одной хитрости имеет смысл рассказать.

Клиника любви

И мужчины и женщины часто обращаются к психотерапевту за помощью: «Доктор, излечите любовь!» Кажется, доктор должен воскликнуть: «Господи, но разве это можно лечить?! Ни в коем случае!» Если доктор так закричал, то оставьте этого доктора. Любовь, действительно, имеет все признаки заболевания, хотя лечится, надо признать, непросто. Что перед нами — болезнь или здоровье, определить достаточно просто. Во-первых, нужно понять, насколько «больной» адекватен; во-вторых, насколько ему хорошо, а если и хорошо, то не скрывается ли за этим «хорошо» какого-то подвоха. Если использовать представленные критерии, то влюбленный, безусловно, болен. Как это обычно и бывает, всякая болезнь есть результат страдания нормальной, естественной функции организма или мозга. Какая же функция страдает, когда мы «заболеваем» любовью? Правильно, функция доминанты, о чем мы уже выше и рассказывали.

Любовь уничтожила во мне все! У меня остался лишь голос мой, который вечно повторяет тебе, что я люблю тебя! Но ты ведь не устала внимать ему, хотя он и сторожит твой слух повсюду? — На разнообразном, вечно меняющемся фоне моего сознания твой чистый и цельный образ выступает еще ярче, еще рельефнее.

Сьерен Кьеркегор

Теперь обсудим, как же это сумасшествие может закончиться? Все мы уповаем на здравый смысл, но сами эти надежды — первый признак его отсутствия. Рассмотрим возможность внутреннего конца любовной доминанты. Оказывается, что когда объект нашей страсти отвечает нам взаимностью, желание любить его и дальше начинает внезапно таять, пройдет от месяца до полугода — и его нет вовсе! Добившись желаемого, мы перестаем в нем нуждаться. Стоило ли так усердствовать? Кроме того, обязательно возникнет разочарование, и от этого потребность в «большой и чистой любви» не только не пропадет, но лишь усилится. Рассмотрим теперь возможность внешнего конца любовной доминанты. Допустим, объект нашей любви проявляет себя каким-то образом, который совершенно несовместим с его образом в нашем внутреннем пространстве. Мы неизбежно испытываем чувство тяжелейшего разочарования, кажется, почва уходит у нас из-под ног, а с ней и то, что звалось прежде любовью. Печально…

Всякие отношения, замешанные на страсти, подобны бенгальскому огню — светят ярко, но не греют и быстро выгорают. Это большое заблуждение — думать, что такая любовь может длиться вечность, что на таком фундаменте возможно семейное счастье. Впрочем, влюбленному, больному с любовной лихорадкой это не объяснишь, доминанта не позволит. Однако за любую ошибку приходится платить — слезы, разочарование, ненависть, одиночество: вот наша плата. Мы выходим из этой инфекции под названием «любовь» истощенные, обессиленные, полные тоски и пессимизма. Не случайно, многие, не справившись с этой ношей, пытаются свести счеты с жизнью. Впрочем, поскольку в дело замешано сознание, подавленность быстро или помедлив, но обязательно сменится надеждой — «Пора влюбиться!».

Волевым решением!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.