Глава 4. «Я вам покажу корсиканцев!»

Глава 4. «Я вам покажу корсиканцев!»

Есть целая категория взаимоотношений, в которой неудача — единственно возможный исход. Причем категория донельзя распространенная. Это взаимоотношения с назойливым дураком. Дураки, что ни говори, самая «изрядная» социальная группа. И к тому же невероятно общительная. Ведь человек, не обремененный избытком ума, не знает сомнений. Декларируя свое, мягко говоря, убогое представление на ту или иную тему, дурак испытывает гордость почти материнскую, болезненно-эйфорическую, яростную. Попробуй возразить его рассуждениям — посмотришь, как он отреагирует. Уровень неистовства, напористость, агресивность конечно, будут варьироваться в зависимости от того, каков дурак — хитер или прост, затейливый «тертый калач» или свеженький овощ «прямо с грядки». Но глупец не даст свое детище в обиду и не позволит ничьим аргументам поколебать «святую веру» во что-нибудь — например, в изрядно устаревший стереотип, засохший и скрючившийся, словно прошлогодний кусок сыра, отвергнутый даже голодной мышью.

Амбиции умного человека, как правило, соседствуют с сомнениями. Он не зациклен на своей «абсолютной правоте». Хотя бы потому, что абсолютных, безукоризненных теорий и непоколебимых истин не существует — и умные люди это обстоятельство учитывают. Но, честно говоря, оно мешает умным вести с дураками бой на равных. Легко поколебать уверенность того, кто видит перед собой сложный, многогранный мир и предполагает наличие каких-то незамеченных и неизученных фактов. Перед ним — бесконечная вселенная и его собственное конечное сознание. Чему он отдаст пальму первенства? То-то. А как в аналогичной ситуации чувствует себя дурак? Альберт Эйнштейн — реальный, а не придуманный родителями — полагал, что существует только две бесконечные вещи — вселенная и глупость. Хотя на счет вселенной он не был вполне уверен. Таким образом, адепт космической глупости в некотором роде соразмерен мирозданию. Поэтому и не обращает внимания на мелочи вроде фактов и идей. Разве что ему захочется взять свое, содрав шкурку с оппонента.

Существует несколько стратегий для дурака, склонного к самоутверждению. Это и нытье, и наскок, и демонстрация. Дураки умело ими пользуются. А умные испытывают на себе всю «прелесть» всех перечисленных тактик. Причем нередко не зная, что на них идет охота. Потом «добыча» долго-долго пребывает в недоумении: как можно было потерпеть столь сокрушительное фиаско, сражаясь с дебилом? Как такое вообще возможно? Что ж, посмотри, как.

Помнишь чеховское «Письмо к ученому соседу», в котором «Войска Донского отставной урядник из дворян» Василий Семи-Булатов с невыразимой, будто кальсоны, орфографией излагает свое мнение относительно серьезных научных проблем? Помнишь, в частности, его аргумент «на щот» теории Дарвина: «если бы человек, властитель мира, умнейшее из дыхательных существ, происходил от глупой и невежественной обезьяны то у него был бы хвост и дикий голос». Маразматическое суждение. Но, как известно, против лома нет приема. И контраргумент здесь не подействует. На безмозглого демагога научные данные не оказывают ни малейшего влияния. Тем более, что умный человек отстаивает всего-навсего свою позицию. А дурак борется за все чохом: за свой социальный статус, за свое реноме, за свое место в мироздании. Кому победа важнее? Вот-вот.

Стремление отставного урядника ученому соседу «запятую поставить» никого не удивляет: каждый из нас хотя бы раз в жизни встречался с неуемным невеждой, изнывающим от отсутствия аудитории. К тому же дураки ужасно честолюбивы. Но вот что удивительно: в массе своей читатели чеховских рассказов не разглядят в Василии Семи-Булатове никакой опасности, а видят лишь темпераментного неуча, придурковатого, но добродушного. Дескать, что с ним поделаешь, с таким соборным и гостеприимным соседушкой? Надо старичка почтить и уважить — он глуп, но он вас любит, светило учености вы наше!

Беремся возразить. Подобные урядники, обожатели наук — удивительно распространенная психологическая категория. Имя ей (помимо «легиона») — «пассивные агрессоры», если воспользоваться термином Вуди Аллена из фильма «Мужья и жены». Не предпринимая особых усилий, они садятся окружающим на шею, начинают контролировать их образ жизни, формируют общественное мнение и составляют ту самую толпу, к которой апеллируют средства массового вещания, надеясь поднять рейтинги и вызвать «отклик». И как им, Семи-Булатовым, это удается? Тактика несложная, но очень действенная, очень. Поведение «драгоценных соседушек», кропающих в ночи свои «старческие гиероглифы», вроде бы ничем не оскорбляет нашего самолюбия. Они, наоборот, ужасно нас расхваливают и всячески защищают от нападок «активных агрессоров» — типа другого чеховского персонажа, отца Герасима, не согласного с теорий эволюции и открыто порицающего науку вообще. И мы, дабы не прослыть буками и бяками, стараемся быть любезными и снисходительными, и даже время от времени делаем книксен в адрес добросердечных отставных урядников, так любящих соседей и прогресс. А не надо бы.

Мы недооцениваем опасность, исходящую от пассивного агрессора. Он не просто излагает нам свои — чаще идиотские — соображения по тому или иному поводу. Он захватывает территорию нашего «я», вытесняя наши интересы на периферию. Но если «открытому» агрессору мы отчаянно сопротивляемся, то скрытому агрессору мы позволяем очень многое. Он кажется нам «в общем-то незлым» — зачем же его обижать? Может быть, бедолага ничего от нас и не требует — так, в глаза заглядывает, сопит восхищенно, головой крутит… За что же его поганой метлой прогонять? Пусть посидит, повосторгается. И пусть он — совершеннейший придурок, урод преестественный, зато он так искренне нас любит! Притом, что практически каждый человек тоскует по искренней и бескорыстной любви — обращенной на его персону, разумеется. Вот почему известный компьютерный вирус «I ? you» сработал не хуже биологического оружия.

Постепенно мы привыкаем, что рядом вечно торчит этот дурачина Васятка Семи-Булатов, начинаем его прикармливать, приглядывать за ним, вытирать ему нос, выполнять его поручения. У Антона Павловича Чехова автор письма особо не церемонится и не тянет резину. Его стратегия — просто идеально выписанная схема «разведки боем», так что стоит о ней подробнее напомнить. Называя себя (вполне заслуженно) «мелким человечиком», «неуком», «невеждой», свои идеи — «дикообразными и аляповатыми», а свой ум — «грошовым», этот любитель «астрономов, поэтов, метафизиков, приват-доцентов, химиков и других жрецов науки», тем не менее, планомерно переходит от самоуничижения к поучениям — хотя и в том же елейном тоне: «Вы немножко ошиблись»; «простите меня, батюшка, насекомого еле видимого, если я осмелюсь опровергнуть по-стариковски некоторые Ваши идеи касательно естества природы». А после поучения и поручения начинаются: «приежжайте хоть завтра например»; «дочь моя Наташенька просила Вас, чтоб Вы с собой какие-нибудь умные книги привезли»; и напоследок милое предложеньице побить по щекам «по профессорски» посыльного — ключника Трофима, если тот опоздает с доставкой письма — «значит в кабак анафема заходил». Подкрепляет все эти «маленькие» просьбы ссылка на авторитет: «Обычай ездить к соседям не нами выдуман не нами и окончится, а потому непременно приежжайте с машинками и книгами». Все, если не приедешь и не позволишь себя втянуть в тошнотворные развлечения глупого до самозабвения отставного урядника Семи-Булатова, то ты бурбон, грубиян, гордец.

Пассивные агрессоры гордецов недолюбливают. Хотя среди агрессоров — особенно среди активных агрессоров — очень много людей самолюбивых до одури. У другого любимого россиянами классика — Тэффи — есть красочный рассказ о типичном активном агрессоре — «Корсиканец». Шпик, измученный амбициями, решил стать провокатором. Отсутствие необходимого знания революционных песен, как, впрочем, и музыкального слуха не стало препятствием. Городовой бляха № 4711, которому приходилось неспособного агента обучать, ужасно страдал и злился: «Пес ты окаянный! Чего ты воешь, как собака? Разве революционер так поет! Революционер открыто поет. Звук у него ясный. Кажное слово слышно. А он себе в щеки скулит да глазами во все стороны сигает. Не сигай глазами! Остатний раз говорю. Вот плюну и уйду. Нанимай себе максималиста, коли охота есть». Невыносимое блеяние «крявавый и прявый» измучило даже жандарма, который вначале поразился наполеоновским планам амбициозного шпика: «Самолюбие — вещь недурная. Она может человека в люди вывести. Вот Наполеон — простой корсиканец был… однако достиг… гм… кое-чего». В финале бедняга жандарм, у которого даже зубы заныли от тошнотворного дребезжания «Вы жертвою пали», с визгом прогоняет и ученика, и учителя: «Вон отсюда! Мерзавцы! В провокаторы лезут, «Марсельезы» спеть не умеют. Осрамят заведение! Корсиканцы! Я вам покажу корсиканцев!»

Знаешь, при чем тут Чехов и Тэффи? Да притом, что тактика назойливого дурака сложилась не вчера. Вчера она совершенствовалась, и сегодня совершенствуется, и завтра будет совершенствоваться. А столетие назад два величайших русских писателя, много писавшие о дураках (видно, солоно им приходилось в ходе общения с этой категорией населения) раскрыли перед читателями (и не раз) живописный пейзаж — менталитет российского дурака. Две основные разновидности — нудьга и провокатор. Болото с комарами и долина гейзеров. Как быть, если ты вынуждена общаться с этими «милашками»?

Во-первых, будь готова… к поражению. Единственный способ сохранить себя «в целости» — отказаться от подобного знакомства. Но это не всегда в наших силах. К тому же мы часто не понимаем, что, собственно, такое «дурак». Так же, как мы путаем умного человека с эрудитом, мы путаем дурака с человеком невежественным. Хотя каждый хоть раз в жизни встретил кого-то, кому не требуется забивать голову, словно пыльный чердак, разнородными, бессистемными сведениями обо всем подряд — от сотворения мира до последней высадки на Марс. Это, как правило, люди, живущие в гармонии внутреннего и внешнего миров. Они формируют собственный образ мышления, не распыляя свое мировоззрение бесконечными оглядками на то, что изрек очередной популярный философ, адепт космической гармонии. Они уже достигли своей гармонии — пускай и не в астрономических масштабах, а в пределах пасеки и огорода. Но у такого видения мира есть издержки: большинство не понимает таких «демосфенов». Остается прислушаться к мнению римского историка Тита Ливия: «Иногда большая часть побеждает лучшую».

Предположим, ты так же пыталась «индивидуально гармонизировать» свой мир, достигла широких успехов в узком кругу, но утихомириться все никак не можешь. Словом, честолюбие не дает душе покоя, и отчаянно хочется убедить окружающих в том, что ты права и твои взгляды на мир верны, приходится вылезать из теплой, успокоительной нирваны и окунаться в житейские дрязги. Зачем? Для самоудовлетворения. Мы ведь ужасно хотим, чтобы нас любили и уважали. Ради осуществления этой мечты мы способны на многое — даже на общение с дураками. Хотя в этих взаимоотношениях неизбежно ввязываешься в нескончаемую партизанскую войну. Дурак будет предпринимать вылазки — вначале осторожные, потом все более наглые, пытаясь завоевать твои «внутренние территории». Ему это жизненно важно, потому что дурак не умеет мирно сосуществовать с другим представлением о мироздании. Дурак желает превратить окружающее в комнату смеха, но весьма своеобразную: вокруг зеркала, зеркала, зеркала, и в каждом отражается он сам — вот с такими бицепсами и вот с таким высоким лбом.

Со временем ты устанешь терпеть провокации, отбивать вылазки, держать круговую оборону и ощущать, как круг неотвратимо сужается. Тем более, что твое самолюбие ни в какое сравнение не идет с самолюбием дурака. Это очень гордые созданья. Для такого типа идеальное самоощущение — это образ того, как над житейским морем он, альбатрос неуемный, реет, взмывает, падает камнем, поет песнь про бурю и вообще дело делает. Его не колышет, что мозг птицы невелик, а мышление ограниченное, какая бы та птичка ни была харизматичная и воспетая. Зримый образ — он же имидж — для него важнее продукции, которую производят незримые извилины. В этой особенности и заключена разница между общением с дураками и с умными.

Умные люди, беседуя, могут преследовать самые разные цели: заводить полезные связи, модифицировать свои представления о мире или же просто проводить время. Но дурак всегда преследует одну и ту же цель — самоутвердиться. Этого требует его пустота — та самая, которая внутри него. Его распирает от гордости — за себя, за вечные устои, которые он соблюдает и олицетворяет, за какой-нибудь ареопаг склеротиков, в котором он состоит… И даже неважно, к какому сорту дураков он принадлежит — к нудьгам или к честолюбцам. Все равно, как говорил американский писатель Ральф Эмерсон, «каждый герой рано или поздно становится занудой». Поэтому тактика у всех дураков сходная: зудеть, ныть, хвастать, втягивать собеседника в беспредметные споры, кончающиеся сварой.

Пребывая в компании дураков — активных и пассивных агрессоров, человек неглупый может серьезно пострадать. Долгое общение с дураками нередко погружает умного в депрессию — и его можно понять. Мало кого обрадует ощущение, что все (или почти все — дураки, действительно, как в песне поется, «любят собираться в стаи») вокруг тебя — психи, и тебе не дано предугадать ход их мыслей, предсказать их реакцию. Это значит, ты в опасности. Умному кажется, что поведение дурака вопиюще неадекватно, а потому умный в присутствии дурака зачастую ничего не ощущает, кроме неловкости и уныния — и хочет, чтобы это чувство прекратилось как можно скорее.

Ему кажется, что единственный путь к спасению — применить метод царя Гвидона. Тот самый, когда сказочный герой вышиб дно и вышел вон. Или другой вариант — притвориться дохлым сусликом. Съежиться и замкнуться в себе. Неважно, на чем остановить выбор — от постоянного и длительного применения обоих средств неминуемо рождается самая настоящая социофобия — боязнь людей, боязнь общения. Притом, что, вероятно, именно общения новоиспеченному социофобу не хватает больше всего на свете. Но дело в том, что он уже отчаялся достичь положительных результатов, да и простого человеческого удовольствия. Действительно, общаясь с дураком, удовлетворения и взаимопонимания не добьешься. Так как же поступить тому, кто вынужден терпеть общество этого буревестника болотного?

Это зависит от того, какова твоя цель в этой ситуации? Вряд ли мы сильно ошибемся, если предположим, что ты… пытаешься понравиться. То есть потешить собственную гордость. Не беспокойся. Это не ты от дурака заразилась — это естественное, прямо-таки биологическое стремление поднять по иерархической лестнице отношений. Оно свойственно всем людям, даже глубоким интровертам. Поэтому рассмотрим самые яркие примеры неудач, которые постигают умных людей, когда они пытаются поднять себя в глазах окружающих.