Ложь, поддерживающая самообман
Ложь, поддерживающая самообман
Фенихель (1954) предположил, что ложь — это средство, помогающее человеку преодолевать подавленное состояние. Догадки Фенихеля подтвердил Маркос (1972) описанием случая из своей клинической практики. Пациентка Маркоса непрерывно обманывала своего лечащего врача во время психотерапии, отрицая свои сексуальные проблемы. Это отрицание служило ей защитным механизмом от сравнений (отождествления) с матерью, которая также страдала от сексуальной дисфункции. Ложь позволяла пациентке не признавать болезненного и нежелательного сходства с матерью.
По определению ложь должна быть сознательным процессом. Она должна заключать в себе намерение обмануть. Но соотношение влияния сознательного и бессознательного на обман самого себя и окружающих — величина непостоянная. Люди используют рационализацию для обоснования своего поведения или своей степени ответственности за определенные результаты, таким образом распознавая собственные и чужие подлинные мотивы, потребности и возможности.
Например, молодой человек утверждал, что причина, по которой ему отказали в поступлении на специальность бизнес-администрирование — антисемитизм членов приемной комиссии. В действительности его баллы и школьная успеваемость были значительно ниже, чем у студентов, обучающихся по этой программе. Но признать, что неудача стала следствием плохой успеваемости, сложнее, чем винить в этом чужие предрассудки и нетерпимость. Молодая девушка, которая чувствует себя неловко из-за своего сексуального поведения, оправдывается тем, что прошлой ночью ее захлестнули романтические чувства или она выпила слишком много шампанского. Такое объяснение позволяет ей скрыть сознательно неприемлемое желание удовлетворить свои сексуальные потребности.
Многие механизмы психологической самозащиты выполняют функции самообмана (см. главу 2). Кроме того, они могут использоваться в качестве алиби в глазах окружающих, благодаря которому человек скрывает собственные слабости и неудачи.
Ложь замещает или скрывает осознание конфликта, но по иронии судьбы она же подчеркивает конфликт через символичность содержания самой лжи. У Блюма (1983) есть клинический пример: молодой человек откладывал начало своего психоанализа под предлогом недавней потери матери, что не соответствовало действительности. Она была жива, но эта ложь стала центральным пунктом терапии: психологическая амбивалентность пациента по отношению к матери и непреодоленной психологической травме, связанной с пережитой в детстве смертью отца. Так через обман мы стараемся избавить себя от конкретных болезненных эмоций, но через содержание обмана обнажаем перед окружающими их истинную причину.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.