Свидетельские показания
Свидетельские показания
Два честных свидетеля могут давать диаметрально противоположные показания в зале суда. При этом каждый верит, что он говорит правду, а второй лжет. К сожалению, многие невиновные люди несправедливо обвинены, приговорены к тюремному заключению и даже к смертной казни на основе ложных свидетельских показаний (Лофтус и Кетчам, 1991). Понимание податливости памяти помогает разобраться в том, как разные люди воспринимают и запоминают одно и то же событие, и как посторонний человек манипулирует воспоминанием о событии, используя внушение.
Наводящие вопросы дознавателей, офицеров полиции, прокуроров и даже психиатров способны значительно и навсегда изменить чужие воспоминания. Лофтус и Пальмер (1974) доказали, что, переформулируя вопрос, можно редактировать воспоминания человека о событии. Опытной группе продемонстрировали видеокассету с записью автомобильной аварии с участием двух машин. Участников эксперимента попросили приблизительно оценить скорость движения автомобилей. Когда вопрос звучал как: «Насколько быстро двигались машины перед жуткой аварией?» — называли значительно бо?льшие скорости, чем когда вопрос формулировался как: «Насколько быстро двигались автомобили перед столкновением?». Через неделю тех же людей спросили, заметили ли они разбитое стекло после аварии (его на кассете было не было видно). Те, кого спрашивали о страшной катастрофе, в основном отвечали «да», в отличие от тех, кого спрашивали о столкновении (Лофтус, 1975). Таким образом, формулировка изначального простого вопроса внесла изменения в воспоминания. Даже незначительные различия в вопросах приводили к совершенно иным ответам. Те, у кого спрашивали: «А вы увидели на записи разбитую фару?», чаще отвечали «да», чем те, кого спрашивали: «Вы видели на записи разбитые фары?» (Лофтус и Занни, 1975).
На основе своего эксперимента Лофтус решила (и мы частично согласны с ней), что в зависимости от того, как полиция допрашивает свидетелей, как их готовят адвокаты и как определяют их позицию, варьируются их показания. Чужие мысли становятся частью его собственных воспоминаний и показаний под присягой.
Разгораются ожесточенные споры по поводу достоверности детских воспоминаний и способности детей к точным свидетельским показаниям в суде. Различные исследования, в том числе работы Сеси и коллег (1987) и Тейт и коллег (1992), указывают на то, что маленькие дети в возрасте 3–4 лет «врут» и «неверно запоминают факты». Особенно часто они делают это под влиянием знакомого им должностного лица. Сеси и коллеги доказали, что «внушения после события могут изменять воспоминания».
В ходе своего исследования Хаугаард (1993) установил, что маленькие дети, включая дошкольников, имеют точное представление о лжи. По сути, все дети понимают разницу между правдой и ложью, когда идут в школу. Но их воспоминания могут изменяться, когда авторитетный для них взрослый поддерживает ложь. Методы, к которым прибегал Хаугаард, включали использование видеокассет, все «факты» на которых были очевидны. На одной кассете мальчик обманывает взрослого мужчину, утверждая, что его дочь его ударила. Присутствующая мать мальчика слушала, но никак не реагировала. Все дети сразу распознали ложь. На другой кассете мать активно поддерживала обман сына. И воспоминания детей о том, что же на самом деле случилось на второй записи, сильно разнились. Дошкольники «запомнили», что один ребенок ударил другого, хотя на пленке этого не было.
Последняя ученая статья Сеси и Брука (1993) синтезировала доступные эмпирические данные с учетом детской доверчивости. Авторы пришли к выводу, что дети — даже дошкольники — могут воспроизводить информацию, важную для судебного процесса. Но дети внушаемы (как и взрослые). Манера их допроса может влиять на их воспоминания о событиях. Они более склонны «воспроизводить» события, которые были им внушены, если непрерывно задавать наводящие вопросы. Как и взрослые, дети способны видоизменять свои воспоминания и показания, чтобы отвечать ожиданиям авторитетного должностного лица.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.