Семь ступеней развития дракона саморазрушения

Семь ступеней развития дракона саморазрушения

Первая ступень: ребенок покинут.

Вторая ступень: ощущение покинутости ломает внутренний стержень ребенка.

Третья ступень: нанесение эмоционального или физического оскорбления.

Четвертая ступень: ребенок поворачивается против себя самого.

Пятая ступень: ребенок боится остаться без присмотра.

Шестая ступень: ребенок начинает понимать, что приобретение контроля со стороны является для него жизненно важной необходимостью.

Седьмая ступень: ребенок утрачивает осознание ценности жизни. Смерть кажется ему лучше

Первая ступень: ребенок покинут.

Пораженный драконом саморазрушения грудной малыш или ребенок в раннем возрасте ощущает отсутствие проявления к себе любви, выражающегося в его кормлении и обеспечении безопасности. Для ребенка это все равно что оказаться одному посреди бушующего океана, где ему негде укрыться от ветра, холода и дождя. Если с самых первых дней жизни чувство покинутости воспринимается ребенком слишком остро, смерть для него неизбежна. Если спорадические проявления ласки все же присутствуют, смерть посредством Дракона саморазрушения будет подступать к нему но процесс может растянуться на многие годы.

Исследования показывают, что для ребенка, один из родителей которого покончил жизнь самоубийством очень велика вероятность того, что он уйдет из жизни подобным же образом.

Ощущение покинутости является одной из ключевых составляющих для формирования разрушительной модели поведения. Ощущение это зарождается в детстве, вместе с базисным чувством доверия. Последствия как эмоциональной, так и физической зависимости для ребенка одни и те же: формирование недоверия к окружающее миру и недоверия к своей способности справиться с жизнью. Причины замкнутости значения не имеют. Отсутствуют ли родительское внимание вследствие психического расстройства, госпитализации, алкоголизма, наркотической привязанности, самоубийства, смерти, войны, нищенского образа жизни или постоянной занятости — последствия одни и теже.

Если окружении ребенка заполнены любящими дедушками и бабушками, старшими братьями и сестрами, ближайшими родственниками или семьей, взявшей ребенка на воспитание, тяжелые последствия могут быть устранены или же интенсивность саморазрушения значительно умерена. Однако слишком часто дети остаются предоставленными на произвол судьбы, без проявления к ним ласки и заботы со стороны взрослых. Таким образом, смысл ключевой составляющей заключается в том, что ребенок ощущает и испытывает свою покинутость, какие бы причины ее не вызывали.

Вывод и принятое решение: «Я совсем один, а мир вокруг такой ужасный. Я слишком мал, чтобы ужиться в нем».

Вторая ступень: ощущение покинутости ломает внутренний стержень ребенка.

Не испытывая на себе проявления ласки и внимания, ребенок начинает осознавать, что никто не заботится ни о его теле, ни о том, что его окружает. Он может часами лежать в своей кроватке в мокрых пеленках. Когда он голоден, болен, испытывает холод и страх, никто к нему не подходит, не берет на руки, давая ему уверенность в том, что кто-то держит под контролем ситуацию, в которой он находится.

Это открывает путь к проникновению в его сердце дракона саморазрушения. Когда никто не проявляет о ребенке заботу и внимание, дракон берет эту ответственность на себя, так как не видит вокруг соперников. Он говорит: «Я о нем позабочусь. Я буду ему вместо родителей. Отдайте этого ребенка мне, и я воспитаю его, как это нужно мне». Однако на этом этапе еще не готовы условия, обеспечивавшие бы чудовищу гарантированную победу. Необходимо еще нанесение ребенку оскорбления, что создавало бы для дракона требуемую ситуацию.

Вывод и принятое решение: «Никто обо мне не заботится. Никто не контролирует ситуацию. Я всеми покинут».

Третья ступень: нанесение эмоционального или физического оскорбления.

Дети, страдающие склонностью к саморазрушению, часто подвергались необоснованному, иррациональному наказанию или прямому истязанию. Это истязание могло быть следствием проявления садистских наклонностей их родителей, умственных отклонений, извращенности воспитателей или суровых моральных законов, которых придерживались их родители. Какой бы ни была причина, нанесенное оскорбление подрывает в ребенке всякое представление о наличии справедливости в правилах игры и разумной обоснованности жизни.

Фред, приговоренный к пожизненному заключению за убийство полицейского, рассказывал следующую историю о первых годах своей жизни: «Мой отец, крупный, дородный мужчина, был матросом торгового судна и появлялся домой очень ненадолго, основное время проводя в море. Он любил крепко выпить и побывал во многих тюрьмах за драки и нарушение общественного спокойствия. Мать, маленькая, испуганная мышка, работала не покладая рук, пытаясь хоть как-то удовлетворить нужды семьи. Когда отец был дома, она ощущала непреодолимую робость, и на ее защиту или какую-нибудь поддержку рассчитывать не приходилось. Время от времени в пьяном угаре отец вытаскивал свой ремень и жестоко избивал нас, своих детей, без какой-либо причины, просто уча нас тому, что жизнь — это не кровать, устланная лепестками роз, и нам следует к этому привыкать». Фред хорошо усвоил преподнесенную отцом науку. Всеми покинутый, избиваемый без причины, он в 13 лет убежал из дому и с головой окунулся в жизнь преступного мира и проституции.

Вывод и принятое решение: «Мои воспитатели подвергают меня оскорблениям и не способны держать себя под контролем. Я оставлен без присмотра, потому что не могу их остановить. Окружающий мир — это враждебное место».

Четвертая ступень: ребенок поворачивается против себя самого.

Ребенок почти всегда перенимает поведение, наблюдаемое им в своих воспитателях. Широкие исследования свидетельствуют, что если родители подвергали ребенка оскорблениям, тот, в свою очередь, также приобретает тенденцию к оскорбительному поведению, направленному как на окружающих, так и на себя самого. Ребенок идентифицирует себя со своим агрессором и считает: «Если они меня бьют, значит, я должен быть плоим, иначе из-за чего же она меня будут бить». Маленький ребенок не в состояния осознать то, что родители могут быть неправы.

Ребенок, пораженный драконом саморазрушения, зачастую может оказывать такое же разрушительное воздействие на свое окружение. Однако чаще всего люди проявляют тенденцию к саморазрушению и не стремятся причинить вред окружающим. В решающей степени это зависит от уровня их зрелости.

Следующим соображением ребенка в процессе развития дракона является мысль, что «если я плохой, я должен понести наказание. Значит, я должен убедиться, что меня наказывают». Иногда соображение может быть и такого рода: «Если я плохой, значит, я плохой и по отношению к окружающим. Я их тоже накажу». Гамма подобных умозаключений может быть весьма широкой и многообразной, поскольку дракон саморазрушения применяет разноплановый подход к победе над человеческой личностью.

Вывод и принятое решение: «Я плохой. Я должен быть наказан. За это я накажу весь мир».

Пяты ступень: ребенок боится остаться без присмотра.

Во-первых, в силу своей покинутости, ребенок чувствует, что никто не несет ответственности и не держит под контролем то, что его окружает. Это вызывает в нем страх, поскольку речь идет о его возможности выжить в данных условиях. В раннем возрасте ребенок совершенно беспомощен, и если ему не предоставляется поддержка, смерть является для него реальной угрозой.

Во-вторых, подрастая, ребенок видит, что его родители или воспитатели большую часть времени не способны контролировать свои действия. Его родители могут страдать хроническим алкоголизмом, умственными расстройствами или иметь склонность к садизму. Они теряют над собой контроль без каких-либо внешних провоцирующих воздействий. В результате ребенок начинает все больше опасаться неконтролируемых действий с их стороны, а поскольку у него перед глазами нет модели контролируемого поведения, он также тяготеет к неуправляемости собственных действий. Стремление к внешнему контролю становится для него жизненно важной необходимостью.

Внутренний контроль является для него иллюзорным и сомнительным.

Вывод и принятое решение: «Мои родители неуправляемы. Мне необходим чей-то надзор. Моя жизнь в опасности».

Шестая ступень: ребенок начинает понимать, что приобретение контроля со стороны является для него жизненно важной необходимостью.

Такой ребенок растет в атмосфере непредсказуемости, где отсутствует адекватное руководство со стороны наставников. В результате в сознании ребенка происходит чудовищный раскол. Став старше, такие дети зачастую обращаются к наркотикам или алкоголю как к средству защиты от пугающей их окружающей среды или как к ответу* на давление сверстников, которому они не способны противостоять. Чудовищными последствиями такой тенденции служит потеря ребенком контроля над собой и его привязанность к наркотической или алкогольной зависимости.

Этот процесс заслуживает пристального рассмотрения. Сначала ребенок испытывает на себе оскорбления со стороны родителей. Он воспринимает себя «плохим». Он думает: «Раз я плохой, я заслуживаю дурного обращения. Следовательно, я сам буду дурно обращаться с собой. Подвергая себя дурному обращению, я лучше буду постоянно держать ситуацию под контролем, нежели испытывать на себе периодические проявления дурного обращения и оскорблений». Он полагает, что в большей степени контролирует ситуацию, если принимает на себя задачу саморазрушения. Таким образом он воспитывает в себе зависимость от контроля.

Пораженные драконом саморазрушения люди делают следующий шаг навстречу гибели. Они формируют привычку обеспечивать себе контроль со стороны смерти. Всем известно, с какой настойчивостью алкоголики доказывают, что они способны удержать себя под контролем. «Со мной все в порядке, — говорят они. — После пяти стаканов „Кровавой Мэри" я отлично управляюсь с машиной». Свидетельства обратного встречаются на каждом шагу. Эти люди не только теряют контроль над двигательными функциями своего тела, но утрачивают и контроль над машиной, что нередко заканчивается трагически.

Следствием потери контроля являются скандалы, ссоры между супругами, сексуальное оскорбление детей, нанесение себе увечий, потеря работы — это лишь малая толика бесчисленных результатов неуправляемого поведения.

Люди, находящиеся под воздействием дракона саморазрушения, известны своей склонностью к опасному риску, чем они пытаются доказать свой контроль над ситуацией. Они гонят автомобиль или самолет на предельно возможной скорости или выписывают отчаянные пируэты на мотоциклах, чтобы посмотреть, как далеко они могут пролететь, прыгнув на полной скорости с трамплина. Они за один день могут проиграть все, что имеют, в карты или в рулетку. Зависимость помогает им убедить себя, будто они всегда контролируют свои действия, но в действительности они никогда этому не верят. Они могут снова и снова подвергать себя риску, поскольку не доверяют получаемым доказательствам и считают их случайным стечением обстоятельств. Они могут выиграть заключенное пари и даже сделать себе имя, но в результате они неизменно терпят поражение, заходя в своих опытах слишком далеко. В конечном итоге они утрачивают над собой контроль и доказывают правомерность и обоснованность самых худших своих страхов — они действительно неспособны были контролировать свои действия.

Вывод и принятое решение: «Я все время должен держать себя под контролем. Я должен доказывать себе, что у меня есть над собой этот контроль. Я буду контролировать дурное обращение».

Седьмая ступень: ребенок утрачивает осознание ценности жизни. Смерть кажется ему лучше.

Дракон саморазрушения окончательно решает судьбу ребенка, когда подводит его к следующему парадоксу. «Удерживай контроль во что бы то ни стало, — говорит чудовище и туг же высказывает следующую мысль: — Жизнь не стоит того, чтобы ее продолжать». В юности такие люди подвергают свой самоконтроль все новым и новым испытаниям, проводя их методом самого дурного с собой обращения. Лежащая на поверхности их сознания идея заключается в следующем: «Я докажу, что способен контролировать свои поступки и смогу победить смерть». Однако в глубине их сознания таится предательская, коварная мысль: «Жизнь не стоит того, чтобы ее продолжать». Так люди, пораженные драконом саморазрушения, неизбежно приходят к финальному заключению: «Смерть лучше жизни». Для таких людей смерть — это всегда самоубийство, пусть даже иногда оно может выглядеть как несчастный случай. Ирония состоит в том, что самоубийство является для них финальным и подконтрольным актом. «Я убью себя, — говорят они. — Больше никто этого для меня не сделает».

Развитие этого процесса можно остановить, однако лишь приложив к тому старание, самодисциплину и огромное желание.

Вывод и принятое решение: «Смерть лучше, чем жизнь. Я убью себя».