5. Другая жизнь — другая география

5. Другая жизнь — другая география

Я все время говорил про остров Мы в океане Я. Звучит это, как лингвистическое противоречие, потому что океан — это как бы много, а остров — это как бы мало. Мы — как бы много, а Я — как бы мало. Почему я так говорю? Из чего родился этот образ?

Говоря о Я как о самотождественности, я говорю, что на Пути наш герой, трансформируясь, приобретает точечную самотождественность, которая состоит в простом утверждении: Я — это Я, Я есмь.

Но когда он говорит: Я — это Я, это чистая самотождественность, а когда он говорит: Я есмь, — подразумевается, что его самотождественность и есть основание переживать свое бытие, существование. Поэтому, говоря о точке, о точечном Я, я рекомендую воспользоваться термином Николая Кузанского, или Николы из Кузы: «Точка, объемлющая бесконечность». Именно эта бесконечность субъективного и позволяет произнести фразу: Я есмь. Тогда мы видим, что если точечное Я обнимает собой бесконечность, то Мы, как его ни крути, ни верти, ни трансформируй, всегда есть нечто явно ограниченное, замкнутое, твердое. Тогда как бесконечность Я есть не отграниченное, мягкое, океан по сравнению с Мы.