Удовольствие и неудовольствие. Приятное и неприятное
Удовольствие и неудовольствие. Приятное и неприятное
Очень трудно описать эти переживания. Если мы захотим сделать это в терминах поведения, то можно сказать, что приятное, удовольствие — это то, что мы хотим повторить, снова пережить, а неприятное, неудовольствие — не хотим. Если мы видим, что крыса со вживленными в мозговые центры удовольствия электродами постоянно нажимает на рычаг и ради этого отказывается есть, то мы имеем основание предполагать, что в результате действия она получает удовольствие большее, чем пищевое. Значит, уже по внешним признакам поведения мы можем судить об этих переживаниях.
Эти же понятия мы можем определить еще и в терминах приближающего и избегающего поведения, включая понятие предвидения, предвосхищения этих переживаний. Переживание будет приятным, если его предвосхищение вызывает приближающее поведение, и наоборот. Не последнее место в этом занимает наша способность к прогнозированию будущего. Наши желания зависят от этого предвидения. Желание — это всегда предвидение приятных переживаний в результате достижения определенного будущего.
Если же мы начнем рассматривать эти переживания "изнутри", то они не нуждаются ни в каком определении: приятное есть приятное, неприятное есть неприятное. Но попробуем сделать один шаг вглубь и представить, из чего состоит приятное. Прежде всего- в действиях, которые ведут к достижению некоторой целостности и внутренней согласованности, упорядоченности.
Приятное всегда имеет облик тех гедонистических действий, в результате которых достигается соответствие некоторому ожидаемому состоянию.
Удовольствие от сладкого будет полным, если оно соответствует некоторой аффективной модели сладкого. Удовольствие от успеха тоже является следствием того, что некоторые действия в данной ситуации приводят к подтверждению некоторой аффективной модели успеха. Сами эти аффективные модели представляют собой программы гедонистического поведения. Эти гедонистические действия могут осуществляться реально или в воображении, но в любом случае они способствуют созданию удовольствия. Чем устойчивее программа такого поведения, тем полнее и шаблоннее, привычнее получение удовлетворения. Поскольку эти программы чаще всего нами не осознаются в силу своей привычности, удовольствие возникает как бы само собой. Если же мы сосредоточимся, то сможем видеть умственным взором это гедонистическое поведение.
Итак, удовольствие есть всегда реализация некоторой аффективной модели, поэтому любому удовольствию предшествует устойчивая программа получения наслаждения. Например, удовольствию от еды предшествует наслаждение сосания, которое является первичным и которому организм не научается.
Действия, похожие на сосание, при еде повышают удовольствие от еды. Однако эти же ранние элементы гедонистического поведения в чистом виде являются источником наслаждения в совершенно другом виде гедонистического поведения, например в поцелуе.
Человек рождается на свет с зачаточными моделями гедонистического поведения. Они врождены. Так как действие изначально состоит в напряжении и расслаблении мышц, осуществляемых по определенной программе, то изначально наслаждение состоит в изменениях состояния мышцы. Расслабление, идущее после напряжения, приятно, если сознание сосредоточено на этом состоянии. Постепенно некоторые группы мышц наряду с инструментальной функцией приобретают функции гедонистические, например мышцы языка, поясницы, промежности и т. д.
Мышечная система символизирует активность, проникновение во что-то, разрушение окружающего, но в то же время может принести безопасность и удовольствие; здесь смысл действия определяется установкой. Руки человека могут быть органами агрессии и вместе с тем органами, доставляющими удовольствие и безопасность, например путем ласки и поглаживания.
Удовольствие в связи с этим имеет двоякий характер: с помощью мышц можно не только совершать действия, доставляющие удовольствие самому действующему субъекту, но и доставлять удовольствие другому. Следовательно, удовольствие бывает активным и пассивным, что зависит от установки "быть субъектом" или "быть объектом" гедонистического воздействия. Так, жевание, глотание, смакование пищи содержат как наслаждение усилия, так и наслаждение, идущее через воздействие на слизистую оболочку. Мне хотелось бы обратить внимание на вторичное значение пищевой субстанции, ее вкусовых качеств. Попробуйте положить в рот что-то, по вашему мнению, вкусное — и вы найдете, что для извлечения вкуса и удовольствия потребуется совершать действия. Наслаждение имеет поведенческую природу. Знание этого позволяет нам направить мысль на правильное понимание сущности удовольствия и неудовольствия, познания их и, соответственно, контролирования.
Наслаждение, как и страдание, гнездится в сознании. Не существует ни бессознательного удовольствия, ни бессознательного страдания. Когда нас нет, нет в нас и радости. Глубокий сон без сновидений не может принести радость или страдание. Для этих переживаний нужно частично быть сознательным, что происходит во время сновидений, от которых мы просыпаемся. Удовольствие возрастает с концентрацией сознания на гедонистических действиях. Чем больше сосредоточенности, тем больше наслаждения. Йоги рекомендуют есть сосредоточенно, чтобы увеличить удовольствие от простой пищи. Часто неспособность получить наслаждение, например в сексе, является следствием отвлечения внимания, неспособности сосредоточения, которое само обусловлено эмоциональными барьерами, скрытыми в бессознательном. Чаще всего это комплекс страха, возмездия за удовольствие. Испуганный прошлой сексуальной неудачей, мужчина становится несостоятельным в сексе по той простой причине, что не может сделать объектом своего внимания предмет наслаждения, а думает о состоянии своих половых органов. "Восприятие собственных половых органов, размышление о них не способствует появлению эрекции!" — говорит этому мужчине сексопатолог — и правильно говорит.
Неспособность иметь наслаждение может происходить даже и от неотработанности гедонистических действий и их несоответствия аффективной модели. Ребенок, не умеющий обращаться с лакомством, склонен пожирать конфеты, как хлеб или картофель, и не может получить удовольствие, хотя и поедает избыточное количество сладостей. Мужчина жалуется на неудовлетворенность и несостоятельность в сексе. В подростковом возрасте при мастурбации были отработаны шаблоны гедонистического поведения, которые оказались непригодными в браке, так как аффективная модель наслаждения этого мужчины слишком расходилась с реально осуществляемым половым актом с женой. То же бывает с женщинами, которые не удовлетворяются в половом акте с мужем и вынуждены получать оргазм в тайной мастурбации после.
Неспособность получать наслаждение может быть следствием неблагоприятного опыта, в котором гедонистическое поведение получало сильное отрицательное подкрепление. Или же оно вызывается стечением объективных обстоятельств, например наслаждение сосания у младенца наказывается удушьем, так как у ребенка просто заложен нос, или же излишне бдительным контролем взрослых.
В результате повторения таких ситуаций может образоваться комплекс возмездия за наслаждение, который блокирует пути получения удовольствия, будь они дозволены или недозволены.
Любая активность возможна благодаря тому, что в ней происходит освобождение энергии. Поскольку удовольствие мы рассматриваем как осуществление гедонистического поведения, то это позволяет его рассматривать и как энергетический процесс.
Энергия, связанная в мышцах, коже, слизистой оболочке, освобождается в гедонистическом поведении, и это связано с силой удовольствия. Чем больше этой энергии связано, тем больше удовольствия переживается при ее освобождении. Резкое взрывообразное освобождение, происходящее в сексуальном поведении, принято называть оргазмом, и чем больше энергии было связано в мышцах, слизистой оболочке и нервных центрах половой функциональной системы, тем сильнее оргазм. З. Фрейд эту энергию именовал либидо. Им часто употреблялся термин "либидинозная энергия". Такое словоупотребление предполагает существование различных энергий, что не противоречит научному подходу. Однако понятие либидинозной энергии, или энергии либидо, не вошло в психологию в строгих операциональных описаниях, как этого требует научное мышление. Я не разделяю понятия об особой либидинозной энергии. Мне более близка мысль о том, что энергия, освобождающаяся в связи с реализацией либидинозной установки, приобретает способность вызывать наслаждение. Эта способность обусловлена именно установкой на наслаждение. Отсюда вывод, что без этой установки на удовольствие действия не в состоянии приобрести гедонистическое свойство, даже если они внешне и кажутся таковыми. Например, фригидная женщина, способная испытывать удовольствие в эротических контактах, вдруг теряет его с момента, когда считает, что вовлечена в половой акт.
Если принять понятие о специфической либидинозной энергии секса, то нам придется говорить о различных энергиях наслаждения- едой, общением, престижем, успехом, мышлением. Еще средневековый мыслитель Оккам предостерегал ученых, чтобы они не умножали сущностей без нужды. Если мы будем разделять гипотезу о либидинозной энергии, нам придется иметь дело со многими сущностями и искать их специфику, чтобы разделить различные виды наслаждения. Мне думается, правильнее говорить о специфике энергии в зависимости от тех структур, в которых она связана. В этом смысле оправдано употребление таких понятий, как мышечная энергия, которое легло в основу представления о механической энергии, нервная энергия нервных клеток, энергия, связанная в психических информационных функциональных системах, например энергия мотивации, энергия мышления, освобождающаяся в умственных действиях, эмоциональная энергия. За доказательством их существования не нужно идти далеко, достаточно обратиться к своему опыту: после сильной приятной или неприятной эмоции вы чувствуете себя утомленным. В этом смысле энергию наслаждения можно рассматривать как движущую силу гедонистического поведения, в нем и освобождающуюся.
Любое поведение имеет свою гедонистическую составляющую, которая и способна создавать побуждение. Пищевое поведение, имеющее целью питание организма, поддерживается наслаждением от пищи, а на ранних стадиях развития человека, в младенчестве- наслаждением сосания. Любая хорошо выполненная функция подкрепляется положительным переживанием.
Репродуктивное поведение поддерживается половым чувством. Во всяком проявлении жизни ведущей стороной является получение удовольствия, которое имеет двойственную природу: это или удовольствие от совершения приятного, или удовольствие избавления от неприятного.
Мы уделили так много внимания удовольствию как состоянию, которое должно быть распознано, по той простой причине, что в психологии недостаточно разработано понятие о гедонистическом поведении человека. Мы это сделали также и для того, чтобы получить основу для самопознания удовольствия и всех эмоций, связанных с переживанием удовольствия. Без этого знания нам будет трудно понять и природу страдания.
Каждый из нас должен иметь представление о том удовольствии, которое он может испытать. Можно выделить несколько обстоятельств, имеющих гедонистическое значение: а) удовлетворение потребности; любой потребностный цикл завершается удовлетворением или неудовлетворением, в соответствии с чем человек переживает или удовольствие, или страдание; б) устранение страдания, повышение уровня безопасности и доверия к обстоятельствам, другим людям; наслаждение безопасностью особенно остро после сильного страха или страдания; радость или ликование чаще всего возникают после испытанных страданий или страха. Психологи в вопросниках часто учитывают это обстоятельство: "После сдачи экзамена вы испытываете нечто похожее на ликование?" У тревожного человека единственным источником радости является избавление от тревожности. Эмоцию радости не следует смешивать с переживанием удовольствия. Радость чаще всего возникает или от переживания предвосхищаемых удовольствий, или от избавления от страданий. Поэтому мы, в отличие от Изарда, Томкинса и других представителей теории дифференциальных эмоций, не рассматриваем радость как исходную
эмоцию, она — продукт интеграции и переработки других, как положительных, так и отрицательных эмоций. Радость опирается на прошлый эмоциональный опыт и не имеет своего специфического объекта, она питается прошлым и прогнозированием будущего; человек, не имевший удовольствий в прошлом, редко испытывает радость; в) заражение радостью другого. Способность к эмпатии, когда мы без всякой причины испытываем приятные или неприятные эмоции в связи с другим человеком, который радуется или страдает, переживает удовольствие или неудовлетворение, является источником сильных эмоций сочувствия.
Нормальный человек стремится испытывать радость, отражая радость другого, и эта радость оказывается наивысшей, превосходящей все другие эмоции в любви.
Однако эта же способность приводит к страданиям через отражение страданий другого. Любовь и альтруизм невозможны без эмпатии.
Итак, удовлетворение, избавление, заражение — основные источники положительных переживаний. Сколько у нас потребностей, столько и способов получить удовлетворение; сколько у нас страданий — столько и способов достижения радости путем избавления от этих страданий; с какой силой мы любим других, с такой же силой мы наполняемся радостью от наслаждений и радостей любимых. Если я понял источники своей радости, то это значит, что я смог выделить те потребности, удовлетворение которых или ожидание их удовлетворения создают радость; если я понял источники своих страданий, то я понял начала своей радости, возникающей в результате избавления от них; если я понял, что люблю, то радость этих людей, которых я люблю, наполняет меня отраженной радостью.
Уровень эмоциональной жизни человека можно описать природой тех радостей, которые он переживает. Трудно устоять перед искушением построить классификацию уровня жизни в соответствии с выделенными признаками и источниками радости. Однако нам она не нужна, так как предметом нашего познания являемся мы сами и не стоит классифицировать самого себя.
Достаточно знать природу своей радости, и тем самым я приобрету способность контролировать и свое страдание. Это понять нетрудно. Сколько во мне потребностей, столько же путей получения удовлетворения, но столько же дорог, ведущих к страданию неудовлетворения: успех, манящий радостью, таит в себе страдание неудачи. Чем сильнее желание успеха, тем больше будет страдание неудачи. Индийский мыслитель Шивананда утверждал, что на единицу радости приходится десять единиц страдания. Этот просветленный йог предлагает поэтому отказаться совсем от радости, так как указанная пропорция явно невыгодна: за всяким удовольствием следует расплата. Нужно отказаться от потребностей и желаний, тогда эта пропорция перестанет действовать, и взамен вы получите блаженство, избыток энергии, который, изливаясь в созерцании или в элементарных жизненных актах, дает неспецифическое наслаждение. Действительно, если вы — подлинный аскет и вас не беспокоит ни одно желание, то энергия накапливается в вас с большой скоростью, по крайней мере быстрее, чем освобождается. К тому же вы ее еще и накачиваете, совершая ритмические действия посредством напряжения и расслабления мышц, сосредоточенного дыхания, концентрации мысли на соответствующих энергетических центрах. Накопленная энергия при этом создает состояние силы, радости или неспецифического наслаждения, именуемого обычно блаженством. В тех же случаях, когда происходит резкое изменение напряжения энергии, например ее освобождение, может возникнуть экстаз. Льющаяся через край энергия может освободиться в результате незначительного толчка. Маленькому Рамакришне, который еще не был Рамакришной, для этого достаточно было увидеть небо с причудливыми облаками и тучами, чтобы он взорвался в экстазе.
Наверное, любой из вас помнит периоды детства, когда вас всего наполняет безудержная радость, которая может вылиться в "бессмысленном" поведении типа "визжать и прыгать от радости". По-видимому, это должно быть нормальным состоянием человека. Но мы потеряли его вместе с социализацией удовольствий, когда социализированные, отработанные хорошо каналы реализации потребностей приобретают самодовлеющее значение и, господствуя над потребностями, истощают источники энергии быстрее, чем она накапливается.
Чем больше потребностей и желаний, тем больше возможностей освобождения энергии и тем больше возможностей вместо специфической радости, удовольствия получить страдание, которое, к сожалению, с самого начала бывает не специфическим, а обобщенным, генерализованным. Страдание от неуспеха может привести к полной депрессии и даже отказу от жизни, если индивид полностью отождествляет себя с успехом, суживая свою жизнь до одного-единственного канала освобождения энергии. Этот человек — не индивидуальность, а только придаток своей потребности.
Самопознание, следовательно, состоит в знании тех потребностей, которые подчиняют вас себе, стирая вашу индивидуальность и превращая вас в робота.
Знание этих потребностей необходимо именно для управления ими, чтобы устранить состояние, когда потребности вами управляют через "человека привычки". Знание необходимо, чтобы точно взвесить то, от чего вы отказываетесь, когда отделяете себя от собственной потребности и рассматриваете ее со стороны. Сколько во мне потребностей, столько во мне и страданий. Моя индивидуальность состоит не в многообразии потребностей (они задаются не мной, а образом жизни, и не характеризуют мою индивидуальность; эти потребности существовали уже до меня), а в той пропорции, в которой во мне находятся удовольствие и страдание, обусловленные данной потребностью.
Если на единицу удовольствия от удовлетворения этой потребности приходится пять единиц страдания от неудовлетворения, то это лучше, чем если бы соотношение было один к десяти. По-видимому, полной гармонии я достигну, если это соотношение будет один к одному, когда отказаться от удовольствия будет так же приятно, как и получить его. Вот тогда я смогу полностью контролировать свои желания и достигну исходного пути восхождения к моей истинной индивидуальности.