Эмоции за других

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Эмоции за других

Идентификация — это действие ума, с помощью которого мы отождествляем себя с другими людьми, предметами владения, абстракциями, например с профессией, группой, государством или партией, к которой принадлежим. В идентификации можно выделить много уровней: уровень собственности; уровень принадлежности; уровень владения; уровень, определяемый социальной дистанцией (мой друг, мой начальник); степень родства (мои дети, моя жена, мой муж, мой дядя); степень эмпатии (близкие или те, эмоции которых меня заражают, те, которых я люблю). Мое Я распространяется на них, и те эмоции, которые свойственны мне, возникают в связи с этими другими. Мне может быть обидно за то, что у меня плохой автомобиль, плохая земля, стыдно за представителей своей профессии, за коллег, за ошибки своей партии, за жену, детей и родственников. Все это свидетельствует о "проницаемости границ Я", так как все больше и больше объектов включается в то, чем я озабочен.

Психологи полагают, что границы (или потенция) Я определяются, во-первых, теми элементами окружения, которые подвластны в какой-то степени моему влиянию. Во-вторых, в мое Я включается не только то, что подвержено контролю с моей стороны, но и те элементы окружения, на состояние и изменение которых я не в силах влиять. Например, я не в состоянии контролировать свою профессию или поведение психологов, но реагирую на то, как они себя ведут и как оцениваются обществом. Следовательно, идентификация включает в себя и особый способ восприятия, и аффективную реакцию на это восприятие.

Эмоции за других порождаются аналогичными умственными операциями, которые осуществляются во мне, или я предполагаю, что они так же происходят в другом, с которым я идентифицирую себя. Я горжусь за своего сына или жену и приписываю им свойства, порождающие в них гордость. Если добавить к этому еще и действие эмпатии, то эмоции за других становятся не менее яркими и действенными.

Олицетворение, даже скорее одушевление, происходит и с вещами, с которыми я себя идентифицирую. Мне кажется, что если бы мой автомобиль мог думать, то он испытал бы то же самое чувство, которое возникает во мне, когда я на загородном шоссе перегоняю другие автомобили. Я был склонен приписывать своему Полкану, который получил на выставке собак приз, переживания гордости, хотя павлиньи перья росли из меня, а не из собаки. Если бы я стал внимательно разглядывать его физиономию, то нашел бы в нем признаки самодовольства, которое я сам испытывал.

Эти эмоции за других — обида за жену, стыд за товарища, вина за свою группу, зависть или гордость за сына — программируют нас достаточно ощутимо, хотя мы не обращаем внимания на их существование и, более того, исключаем из процесса самопознания. Замечу, что большую часть зла мы причиняем близким вследствие подчинения эмоциям за них: стыд за своего сына может направить мою агрессию против жены, а стыд за жену усилит до опасности тихо тлеющую ревность.

Наша способность испытывать эмоции за других генерирует коллективные, групповые чувства, которые, суммируясь, образуют общественные переживания.

Обида, стыд и страх, а также боль за других приобретают особенности, свойственные каждой отдельной группе людей, семье, классному коллективу, подростковому сообществу. Поэтому когда я нахожусь в группе, мои чувства, возникающие при этом, слабо контролируются мной, так как происходит их индукция за счет эмпатии. Поэтому толпа беспощадна и плохо предвидит последствия своих коллективных эмоций. Вот почему в самопознании важно уметь мыслить свои эмоции в особых условиях, когда я оказываюсь под влиянием коллективной индукции эмоций. Степень своей стадности следует учитывать каждому, чтобы не потерять голову и не стать вдохновителем в шайке линчевателей. До сих пор не могу без отвращения вспоминать свое поведение, когда нам, студентам второго курса, декан отдал на "съедение" нашего провинившегося товарища.