Вводные замечания

Вводные замечания

Гендерная психология сексуальности вскрывает специфику сексуальных отношений, заданную иерархией ролей гендерной схемы. Чтобы сформировать представление о методологических принципах исследования сексуальности в гендерной психологии, необходимо проанализировать этапы и факторы развития научного дискурса сексуальности, а также оформления понятия сексуальности в рамках разных научных подходов.

Сексуальность является предметом междисциплинарной отрасли знания – сексологии. Термин «сексуальность» появился в 1889 г. в работе, посвященной анализу женских заболеваний, не встречающихся у мужчин; такие различия неизбежно связывались с проявлениями женской сексуальности, наличие которой у женщины, по мнению медиков того времени, считалось противоестественным. На разных этапах становления науки сексологии в центре внимания исследователей оказывались различные аспекты сексуальности. Долгое время сексуальность рассматривалась в неразрывной связи с репродуктивностью, что служило критерием определения нормы здоровья, мотивации, сексуально–эротического поведения и т. д., а также предопределяло интерес ученых к поиску причин многообразия сексуального опыта людей. Методологической основой этих исследований являлись положения биологического эссенциализма, согласно которым определяющее значение не только для пола, формы тела и темперамента, но и для сексуальных предпочтений и поведения человека имеют врожденные генетические и физиологические факторы.

В течение ХХ в. произошли глубинные сдвиги в сексуальной культуре, обусловленные достижениями медицины, появлением эффективной контрацепции и особенно изменениями в системе гендерных отношений. Основная тенденция этих трансформаций состоит в том, что в общественном сознании проявления сексуальности стали восприниматься как важная, самоценная сфера жизни, не нуждающаяся в оправдании деторождением, супружескими правами или профилактикой здоровья.

В научных исследованиях в качестве альтернативной эссенциалистской появилась теория социального конструкционизма,[28] согласно которой сексуальное поведение и ориентации формируются в процессе научения, представляющего собой длительное развитие на основании приобретаемого опыта. Не отрицая полностью значения биологических факторов в возникновении основных физических особенностей, социальные конструкционисты подчеркивают, что «природное» может действовать только через интерпретацию и наделение культурными смыслами. В процессе взаимодействия с социальным окружением «ребенок сначала усваивает внешние ярлыки, а затем у него появляется внутренняя способность находить соответствующие названия для своих действий; таким образом, активность получает более точное определение и связывается со структурой социально–культурных ожиданий и потребностей, которые придают поведению сексуальный смысл» [2]. В соответствии с положениями социального конструкционизма сексуальность понимается как социальный конструкт, обусловленный особенностями социального взаимодействия индивида и способами интерпретации того или иного поведения на основе образцов действий, адекватных культуре и конкретному контексту [16]. В рамках социального конструкционизма центральным оказывается вопрос о сексуальных значениях и способах, которыми они социально производятся и воспроизводятся в разных культурных контекстах.

Цель занятия

1. Раскрыть специфику социально–конструкционистского подхода, в фокусе которого интерпретация сексуального поведения и сексуальной идентичности в терминах социального производства и воспроизводства в противовес биологической предопределенности и функциональности.

2. Ознакомить учащихся с трансформацией представлений о сексуальности на разных этапах становления науки сексологии.

3. Способствовать развитию у учащихся навыков анализа собственных характеристик сексуальности.

Оснащение

Бланки с рисунком пентаграммы С. Гингера.

Порядок работы

Данное занятие, с одной стороны, носит информирующий характер, с другой – направлено на расширение сферы представлений студентов о собственной сексуальности. В начале занятия учащимся предлагается записать свои ассоциации с понятием «сексуальность». Далее предполагается обсуждение этапов развития научного дискурса сексуальности и оформления основных дефиниций понятия «сексуальность». Заключительная часть занятия посвящена исследованию студентами собственных характеристик сексуальности.

Этап 1. Выполнение упражнения «Ассоциации».

Этап 2. Знакомство с основными этапами развития сексологического знания.

Этап 3. Выполнение упражнения «Пентаграмма С. Гингера».

Этап 1. Выполнение упражнения «Ассоциации»

Инструкция. «Что вы подразумеваете, используя понятие «сексуальность»? Запишите все приходящие на ум ассоциации с этим понятием».

Количество ассоциаций от 12 до 20 является достаточным для последующего анализа. Когда списки составлены, студентам предлагается озвучить свои ассоциации, отражающие тот смысл, который они вкладывают в понятие «сексуальность». Опыт проведения этого упражнения показывает, что многие используют понятие «сексуальность» для описания внешней привлекательности. Кроме этого ассоциации отражают связь с ощущениями, отношениями, чувствами, иногда – с нравственными нормами.

Интерпретируя многообразие смыслов полученных ассоциаций, важно обратить внимание студентов на многомерность изучаемого феномена. Данное упражнение подготавливает к исследованию этапов развития сексологии через анализ смены парадигм и перемещения проблематики сексуальности из природного мира в социальный.

Этап 2. Знакомство с основными этапами развития сексологического знания

Многие традиционные культуры придавали большое значение вопросам эротики, но только современное западное общество развило науку о сексуальности – сексологию. М. Фуко в своем знаменитом труде «История сексуальности» показал, что эротическое удовольствие становится сексуальностью, когда его начинают исследовать, анализировать, пишут о нем научные тексты, трактаты, учебники. Понятие «сексуальность» возникает в результате исследования, анализа и описания сексуального поведения, реакций, когда она отделяется от самой активности и становится предметом рассуждения [3].

Первые попытки осмысления сексуальности связаны с мифологическими представлениями даосцев в Древнем Китае, тантристов в Непале и Древней Индии, орфиков в Древней Греции [14]. Мифопоэтический период в истории сексуальности сменяется метафизическими концепциями, которые с развитием науки заменяют научные теории. Начиная уже с античности, отчасти внутри, а отчасти в противовес метафизическому дискурсу, возникает более приземленный аналитический дискурс, опирающийся на житейскую психологию, повседневный массовый опыт, а затем и на эмпирическую науку [10].

Древнегреческие мыслители рассматривали эрос как космогоническую силу, лежащую в основе сотворения мира. Основатель психоанализа З. Фрейд также использовал метафору эроса для обозначения инстинкта жизни и связанного с ним влечения «либидо», которое считал мощной психической и биологической силой. В работах отечественных философов серебряного века, которые создали направление «философии пола и любви», эротическая энергия представлялась вечным источником творчества (В. Соловьев, Н. Бердяев). Эрос представлял собой путь духовного восхождения и преображения (Б. П. Вышеславцев).

Эмпирическая наука свела сложность и многообразие эротических переживаний и устремлений к понятию «полового инстинкта». Одни авторы, от Лютера и Монтеня до французского ученого конца XIX в. Шарля Фере, считали, что половой инстинкт – это потребность организма освобождаться от продуктов деятельности половых желез. Другие авторы говорили о «репродуктивном инстинкте», потребности в продолжении рода. Однако уже условно–рефлекторная теория И. П. Павлова показала сложность возникающих в мозге человека связей. В. М. Бехтерев, анализируя природу полового влечения, выделял в нем два компонента: безусловную внутреннюю потребность организма в освобождении от накопившихся продуктов деятельности половых желез и обусловленные индивидуальным жизненным опытом и воспитанием «сочетательные рефлексы», благодаря которым выбирается надлежащий сексуальный объект и обеспечивается спаривание [10].

В соответствии с периодизацией С. И. Голода можно выделить два периода конкретно–научных исследований сексуальности человека: с середины XIX в. до первой четверти ХХ в. и с первой четверти ХХ в. до настоящего времени [5]. Первый период характеризовался психофизиологическим подходом и преимущественно клиническим методом исследования. Специфика второго периода связана с преобладанием в исследовании сексуальности социокультурного подхода и концентрацией интереса ученых на социальных аспектах сексуальных отношений. Рассмотрим последовательно идеи, касающиеся первого и второго периодов.

На начальном этапе первые сексологические исследования были сосредоточены на кафедрах психиатрии и судебной медицины и преимущественно были посвящены проблемам патологии. «Нормальное» сексуальное поведение еще не было осознано как проблематичное и требующее объяснения. К его пониманию подходили постепенно, главным образом через исследование аномалий [10, с.18]. Психиатрия XIX и начала ХХ в. детально описывала симптоматику «половых извращений» (перверсий), считая все формы сексуальности, не связанные с деторождением, «противоестественными».

У истоков развития науки о сексуальности стояли немецкий врач М. Шуринг и французский естествоиспытатель Ж. Л. Бюффон [15]. В XIX столетии этими проблемами занялись представители сразу нескольких наук. Практикующие врачи, философы, социологи, литераторы, поэты пытались разобраться в господствующих воззрениях на сексуальность человека и взаимоотношения полов. Однако родоначальниками сексологии, начавшими систематическое изучение половой жизни, были врачи – профессор психиатрии Венского университета Р. Крафт–Эбинг, швейцарский психиатр и невропатолог А. Форель, немецкие психиатры А. Молль и М. Хиршфельд, австрийский психиатр, создатель психоанализа Фрейд З., немецкий дерматолог и венеролог И. Блох и английский публицист, фармацевт по образованию Г. Х. Эллис [10].

Расширению круга сексологических проблем и началу второго периода способствовало развитие психоанализа и таких гуманитарных наук, как этнография и история. Своими выдающимися работами ученые гуманистического направления (Б. Малиновский, М. Мид, Э. Фукс, В. Г. Богораз, Л. Я. Штернберг, В. Я. Пропп, О. М. Фрейденберг, М. М. Бахтин и др.) выделили социальные и культурные аспекты сексуальности человека. Английский этнограф Б. Малиновский в 1920–е гг. писал: «Секс в самом широком понимании этого слова – социологический и культурный фактор, а не просто плотская связь двух индивидуумов» [Malinowsky, 1929, цит. по: 13, с. 2]. Этнографические и исторические факты показывали, что сексуальное поведение людей весьма многообразно и то, что в одной культурной среде считается нормальным или даже обязательным, в другой – осуждается и запрещается.

Психоанализ оказался одной из наиболее влиятельных психологических концепций ХХ в., пытавшихся преодолеть жесткий биологический детерминизм в понимании сексуальности. В представлениях Фрейда З. сексуальность предстает как свойство, независимое от репродукции и несводимое к генитальным переживаниям. З. Фрейд рассматривает сексуальность не как частный аспект жизни человека, а как ее основу, стержень. Предложенный З. Фрейдом подход к сексуальности концентрировал внимание на особенностях индивидуального развития. «З. Фрейд анализирует тончайшие нюансы психосексуальной мотивации, соотношение «чувственного» и «нежного» влечения, эротических и неэротических привязанностей. Не ограничиваясь изучением психики отдельно взятого индивида, он стремится выявить связь индивидуального сексуального поведения с культурными нормами, вскрыть филогенетические корни сексуального символизма, истоки и сущность важнейших сексуальных табу и запретов, например инцеста (кровосмешения), охраны девственности» [10, с. 13–14].

Начиная с первой четверти XX в. можно говорить о втором этапе конкретно–научных исследований сексуальности человека, когда особое внимание психиатров, этиков, историков, социологов привлекают социальные аспекты половой жизни и сексуальных отношений. Среди них более всего выделяются имена А. Кинзи, Г. Х. Эллиса, Б. Морзе, Б. Рассела, Р. Кевига, X. Шельского, И. Гельмана, П. Блонского и др. Ученые пришли к выводу, что сексуальное поведение индивида – явление социальное, так как пути и способы, выбираемые человеком для удовлетворения собственных сексуальных потребностей, затрагивают не только сферу сугубо межличностных отношений, но и отражаются на жизни общества в целом. Поэтому изучение проблем сексуальной социализации, групповых норм сексуального поведения, сексуальных установок и мотивации приобрело особую актуальность.

Вопрос о необходимости более углубленного изучения сексуального поведения человека неоднократно ставился в отечественной педагогической, психологической, социологической, медицинской и юридической литературе – в частности, в работах И. С. Симонова (1909), М. М. Рубинштейна и В. Е. Игнатьева (1926), А. А. Жижиленко и Л. Г. Оршанского (1927), А. Б. Залкинда (1930), П. П. Блонского (1935) и др.

Сексуальное поведение стало исследоваться не только с точки зрения личности отдельного индивида, но и как социальное явление, неотделимое от исторических этапов развития общества и его культуры. Уже в начале ХХ в. на Западе и в России проводились массовые опросы с целью определить среднестатистические нормы сексуального поведения. Первые из них проводились по инициативе Магнуса Хиршфельда, основателя первого в мире Института сексологии в Германии (1919) и одного из инициаторов движения за половые реформы, набиравшего силу в 1920–е гг. Однако наиболее масштабными и хорошо организованными опросами руководили представители медицины. «Наиболее серьезной представляется венская половая перепись 1907 г., охватившая многие стороны проблемы, а также анкетирование, проведенное Е. Мейровским среди 101 студента и 77 врачей в Бреславской клинике кожных болезней» [15, с. 9].

В России первое анкетное исследование было проведено в 1903–1904 гг. русским дерматологом, профессором–гигиенистом М. А. Членовым, в котором было опрошено 2150 студентов–мужчин Московского университета (результаты опубликованы в 1907 г.). В том же году им была организована перепись юрьевского и томского студенчества. Несколько ранее, в 1902 г., известным отечественным гигиенистом В. В. Фавром был проведен анкетный опрос среди 1299 студентов Харьковского университета, Технологического и Ветеринарного институтов. Другой известный санитарный врач, специалист в области общественной медицины и статистики здоровья населения Д. Н. Жбанков, попытался «провести анкету по чрезвычайно подробной программе» среди курсисток Московских высших женских курсов, однако начавшаяся Первая мировая война не позволила ему завершить исследование [15].

Обращение специалистов – представителей биомедицинского подхода к проблематике социальных аспектов сексуальных отношений характеризовало окончание первого периода. Подключение социологического инструментария, использование методов статистики в обработке первичной информации при изучении сексуальной жизни человека позволили исследователям выйти за пределы клиник и сконцентрировать внимание на социальной обусловленности и специфике сексуальности различных социальных групп. Однако недостатком первых опросов было то, что круг респондентов, как правило, был ограничен студентами и рабочей молодежью.

Подлинно революционной с точки зрения масштабности исследования и репрезентативности выборки можно считать работу А. Кинзи, который провел около 19 тыс. интервью, каждое из которых содержало от 350 до 520 пунктов информации. Итоги этой поистине титанической работы изложены в двухтомном труде «Сексуальное поведение мужчины» (1948) и «Сексуальное поведение женщины» (1953), представившем широчайший диапазон индивидуальных и социальных вариаций сексуального поведения. Одним из достоинств этой работы было то, что «статистическая форма позволила обсуждать многие ранее запретные сюжеты» [10, с. 20].

Невзирая на недостатки исследования А. Кинзи, связанные с характером выборки, с точки зрения учета множества социальных факторов его работа представляется социологически более зрелой, чем многие позднейшие исследования, особенно медицинские, авторы которых, анализируя тип сексуального поведения людей в свете тех или иных биологических переменных, порой не принимают в расчет социальное положение, образовательный уровень и тип культуры, на который ориентируются обследованные ими лица [10].

В 1990–е гг. впервые стали проводиться репрезентативные национальные опросы в США, Великобритании, Франции, Нидерландах, Финляндии, Швеции, Норвегии и некоторых других странах, посвященные вопросам сексуального поведения. Проведение масштабных национальных опросов позволило получить научно достоверную информацию о сексуальном поведении и установках представителей разных культур и поколений.

Параллельно развитию проблематики сексуальности в гуманитарном знании в естественно–научном направлении также накапливались сведения и совершались открытия, раскрывающие закономерности полового развития и сексуального функционирования. «Генетика выработала строгие и вместе с тем простые методы определения хромосомного пола; открытие ряда генетических аномалий позволило начать систематическое изучение самых глубоких скрытых детерминант половой дифференциации и их влияния на половые различия вообще и на сексуальное поведение людей и животных в частности. Эндокринологи научились измерять уровень половых гормонов и их влияние на психику и поведение, в том числе сексуальное поведение, животных и человека. Нейрофизиологи обнаружили, что половая дифференциация затрагивает не только репродуктивную систему организма, но и мозг. Эмбриология выявила закономерности половой дифференциации в утробном периоде развития, а эволюционная биология – филогенетические закономерности и специфику репродуктивного поведения у разных видов животных» [9, с. 33].

Еще одним революционным прорывом в области знания о сексуальности явилась книга американских ученых гинеколога Уильяма Мастерса и психолога Вирджинии Джонсон «Человеческая сексуальная реакция» (1966) – первое исследование, в котором подробно анализировались физиологические проявления сексуального возбуждения. У. Мастерс и В. Джонсон положили начало многочисленным экспериментальным исследованиям различных физиологических параметров сексуальных реакций (пульс, артериальное давление, электрокардиограмма, энцефалограмма и др.). Ими впервые были описаны фазы копулятивного цикла как системы парного взаимодействия. Результаты их исследований существенно обогатили знание физиологии женского оргазма. Большое практическое значение имели также разработанные ими и принятые в большинстве клиник мира принципы парной сексотерапии, облегчающей взаимную адаптацию партнерской пары.

Однако утверждение У. Мастерса и В. Джонсон, что описанная ими на основании многочисленных экспериментов схема сексуального цикла является универсальной моделью сексуальной реакции, было подвергнуто справедливой критике Л. Тайфер. Основанием для критики являлось то, что в модель не было включено понятие сексуального желания и, таким образом, в ней отсутствовал «элемент, который исключительно изменчив внутри популяций» [20, с. 4]. Многие исследователи – О. Кернберг (Kernberg, 1995), Веймар Шультц и Ван де Виль (Schultz & Wiel, 1991), де Брюйн (Bruijn, 1982), Шехтер и Сингер (Schachter & Singer, 1962), У. Ивард и Э. Лаан (Everaerd & Laan, 1994) и др. также указывали на то, что существует разница между субъективным сексуальным возбуждением и генитальным возбуждением. Решающую роль в возникновении субъективного сексуального возбуждения играет оценка ситуации (стимула). Однако эмоциональное переживание становится эротическим, только если оно включается в соответствующую мотивационную систему, т. е. воспринимается и оценивается как сексуальное. Здесь большое значение имеет не только физиологическое возбуждение, но и его объяснение, интерпретация. «То, что служит эротическим стимулом для одного человека, может оставлять совершенно равнодушным другого или даже вызывать отвращение. Это зависит от воспитания, привычек и мотивации, а также соответствующих норм культуры» [9, с. 162].

Принципиально новые теоретические идеи о понимании сексуальности были сформулированы с опорой на принципы социального конструкционизма, изложенные в книге американских социологов Питера Бергера и Томаса Лукмана «Социальное конструирование реальности» (1966). Американские социологи Джон Гэньон и Уильям Саймон в книге «Сексуальное поведение: социальные источники человеческой сексуальности» (1973) пришли к выводу о том, что надо говорить не просто о «влиянии» культуры на сексуальность, а о социокультурном конструировании сексуального поведения и мотивации, так как даже само разграничение «сексуального» и «несексуального» является условным. Французский философ Мишель Фуко в трехтомной «Истории сексуальности» (1976–1984) более радикально утверждал, что история сексуальности – не просто эволюция способов социального регулирования одного и того же сексуального «влечения», «инстинкта» или «потребности», а процесс постоянного создания и переконструирования новых социально–психологических реальностей [9]. Эти работы определили начало нового – третьего этапа в исследовании сексуальности.

Работы Мишеля Фуко, особенно три тома «Истории сексуальности», к которой относятся «Воля к истине» (1976), «Использование удовольствий» (1984) и «Забота о себе» (1984), имели большое методологическое значение для развития проблематики сексуальности. Во–первых, М. Фуко указал на дискурсивную природу сексуальности: «Сексуальное желание подвижно и текуче, оно не существует вне осознания и символизации конкретными человеческими обществами и воплощается в определенных формах разговора, дискурса» [9, с. 37]. Человек может классифицировать явление как «сексуальное» только в контексте существующих в данном обществе и известных ему норм и практик репрезентации сексуального. Важнее оказывается не то, что люди делают, а что они говорят. Каждая эпоха, каждая культура, каждая социальная группа формулирует свой дискурс, свои средства осознания и символизации сексуальности. Например, для средневековой Европы это тема греховности. Проявление сексуальности могло осуществляться только «в сопровождении» признания и раскаяния [4].

Во–вторых, он обосновал, что речь, слова, способы репрезентации сексуального – это не просто выражение наших чувств и мыслей, но и формы социального контроля. В «Истории сексуальности» М. Фуко описал, как смена исторических эпох сопровождается созданием новых механизмов социального контроля за проявлением сексуальности. Например, общество блокирует осознание нежелательных, «нелегальных» чувств, препятствуя появлению языковых средств, необходимых для их обозначения и выражения. Для Викторианской эпохи было характерно «табуирование» сексуальности, доходящее до абсурда. Другим ярким примером эффективности социального контроля через репрессивную сексуальную мораль являлась Советская Россия. Локализация проблематики сексуальности в рамках медицинского дискурса и после «перестройки» выступала препятствием адекватной общественной рефлексии таких социальных проблем, как сексуальное просвещение, сексуальное насилие, соотношение понятий порнографии и эротики и т. д. «Главная трудность состояла в выработке «пристойного» языка о сексе, и, несомненно, важнейшую роль в кодификации его играл И. С. Кон» [11, с. 9].

К механизмам социального контроля сексуальности можно также отнести нормативные модели, с которыми люди идентифицируют себя в процессе социализации. Поведение, выходящее за рамки нормативности, расценивается как «девиантное», «делинквентное», «асоциальное» и т. д. М. Фуко анализирует гетеросексуальность также как нормативную модель. В его концепции гомосексуальность и гетеросексуальность – это социальные конструкты, коренящиеся не в психике индивида, а в общественном сознании.

В–третьих, творчество М. Фуко оказало огромное влияние на философскую теорию феминизма, на основе которой сформировался гендерный подход в исследовании сексуальности. В центре философии Фуко находилась проблематика тела – проблемы сексуальности, власти, безумия, желания, маргинальных практик и типов субъективности, которые являются центральными и для теории феминизма [И. Жеребкина, 2000, с. 30]. Фуко считал, что женская история в европейской культуре и есть история сексуальности, а история полов и есть история власти [17]. Такие же взгляды развивали теоретики феминизма Г. Рубин («Торговля женщинами», 1975), К. Миллетт («Сексуальная политика», 1970), С. Браунмиллер («Против нашей воли: мужчины, женщины и изнасилование», 1975), А. Дворкин («Порнография: мужчины обладают женщинами», 1981), А. Рич («О рождении женщины: материнство как опыт и институция», 1976). Идеи социального конструирования гендера через жесткое требование гетеросексуальности нашли развитие в работах Г. Рубина, Д. Батлера, Э. Гросса, Т. Лауретиса, И. С. Косовски.

В одной из своих работ У. Саймон и Д. Х. Гэньон. наделяют эпохальным значением в истории дискурса сексуальности два десятилетия во второй половине ХХ в. (1965–1985). Интеллектуальная атмосфера того времени совершила теоретико–методологический прорыв в области знания о сексуальности. Наиболее важное значение имели постструктуралистские перспективы во Франции (Р. Барт, Ж. Бодрияр и др.) и Великобритании (Э. Гидденс и др.), развитие феминистскими теоретиками гендерной проблематики, а также работы М. Фуко, сформировавшие контекст, наиболее располагающий для исследования проявлений сексуальности [19]. Фуко заложил, по существу, еще одну традицию исследования сексуальности – постмодернистскую [16], которая выступила в качестве альтернативы позитивистской и предопределила следующий этап оформления научного дискурса сексуальности. Один из основных принципов данной традиции – выход за пределы бинаризмов мужское/женское, норма/патология, взрослая/детская и т. д. – позволил анализировать не сексуальность, а сексуальности на разных уровнях: макросоциальном, межгрупповом, межличностном и внутриличностном.

Таким образом, исторический экскурс становления научного дискурса сексуальности позволяет выделить три этапа. Первый – описательный этап – имеет границы с середины XIX в. до 1920–х гг., второй – этап позитивистских эмпирических исследований – начинается с первой четверти ХХ в. Наряду с позитивистским подходом с 1970—1980–х гг. в гуманитарных науках появляется постмодернистская традиция в исследовании сексуальности, характеризующая третий этап в развитии научного дискурса сексуальности.

Этап 3. Выполнение упражнения «Пентаграмма С. Гингера»

Упражнение «Пентаграмма С. Гингера» направлено на актуализацию представлений студентов о сексуальности и анализ связи сексуальности с различными аспектами жизнедеятельности личности: эмоциями, интеллектом, телом, отношениями, духовностью.

Перемещение проблематики сексуальности из природного мира в социальный, а также понимание сексуальности как свойства личности, выступающего связующим звеном между телом, самоидентичностью и социальными нормами, определило актуальность психологических исследований, раскрывающих закономерности формирования сексуальности в процессе социализации. Однако в психологическую науку понятие «сексуальность» вошло сравнительно недавно. Так же как и новое для психологии понятие «телесность», оно раскрывается в культурно–семиотическом контексте. Сексуальность следует понимать не в качестве продолжения телесного естества, а как совокупность формируемых и переживаемых человеком культурных и ментальных концепций [18].

Сексуальность – это аспект самосознания, с одной стороны, отражающий физический, эмоциональный, когнитивный и духовный опыт индивида, и с другой стороны – его представления о себе, своей гендерной идентичности, о своих социальных, эмоциональных и сексуальных предпочтениях. Сексуальность формируется в процессе многостороннего научения и координации физиологических, психологических и социальных элементов жизнедеятельности человека. Суть этого процесса в интериоризации субъектом существующих в данном обществе значений «сексуального» и определении в качестве «сексуального» собственного телесного, эмоционального и когнитивного опыта.

Серж Гингер – один из видных представителей гештальт–подхода в терапии – полагает, что человеческая деятельность развивается в пяти измерениях: физическом (тело, сенсорика), аффективном (чувства, тело), рациональном (идеи, воображение), социальном (другие люди), духовном (смысл жизни). Если проанализировать ее, представив графически в виде пентаграммы, может оказаться, что какие–то из измерений будут выражены больше, другие – меньше. Это важно осознавать, так как иногда чрезмерное развитие одного из направлений мешает в полной мере развиться другому [12].

Сексуальность наряду с профессиональной жизнью, семейными отношениями представляет собой важную, самоценную сферу жизнедеятельности личности. Она также отражена в эмоциях, чувствах, идеях, фантазиях, установках, отношениях, ценностях, смыслах. Соответственно сексуальность может быть проанализирована с помощью пентаграммы Гингера.

Инструкция. «Постройте собственную сексуальную пентаграмму, ответив на вопросы и отобразив в ней развитие всех пяти ее ветвей (приложение).

1. Физическое измерение сексуальности. Насколько вы внимательны к своим телесным ощущениям, к своему сексуальному возбуждению? Насколько вам приятны прикосновения, физический контакт?

2. Аффективное измерение. Насколько выражена у вас потребность в эмоционально близких отношениях? Насколько важен для вас обмен вербальным и невербальным выражением чувств?

3. Рациональное измерение. Насколько часто вы фантазируете о сексе, воображаете сексуальное взаимодействие? Насколько важно для вас все понимать и осознавать в сексуальных отношениях?

4. Социальное измерение. Насколько выражена роль вашей сексуальности в отношениях с коллегами, знакомыми, родными? Как сильно она определяет вашу социальную жизнь?

5. Духовное измерение. Насколько сексуальность определяет ваш образ жизни? Насколько ваша сексуальность связана с ситемой ценностей? Насколько сильно влияние вашей сексуальности на решение трансцендентных вопросов: поиск смысла, ответственность, конечность, одиночество, несовершенство?»

В качестве комментария важно подчеркнуть, что нет «правильной» модели, определяющей, как должны соотноситься измерения сексуальности. Цель данного упражнения заключалась в том, чтобы показать взаимосвязь сексуальности с разными сторонами жизнедеятельности. Возможным результатом такой работы может быть осознание большей роли какого–либо из измерений. Например, могут быть осознаны: свойственная многим занятым людям тенденция игнорировать свои телесные ощущения, потребности, в том числе и сексуальные, или ограничивающая роль стереотипов, или влияние сексуальных предпочтений на образ жизни, или склонность удовлетворять социальные потребности за счет сексуальной активности, или попытка «решить» проблему одиночества или несовершенства, чаще меняя партнеров. Визуализация модели сексуальности в пяти предложенных измерениях – всего лишь стимул для рефлексии и возможной внутренней работы по гармонизации взаимосвязи разных сторон жизнедеятельности личности.