Самая сложная задача: как отличить логика от этика

Функция принятия решений – наиболее трудно распознаваемое из всех предпочтений. Действие логики и этики – способ, которым мы критикуем, оцениваем собранную (с помощью сенсорики или интуиции) информацию и решаем, что с ней делать, – очень индивидуально. Услышав чье-то мнение по данному вопросу, трудно определить, объективно оно или субъективно.

В целом этики – те, кто стремится угодить. Еще раз вернемся к нашим соседям в самолете. Как вы помните, сидящий слева от вас господин интроверт вел себя вежливо и дружелюбно, отказывая вам в общении. Он старался ничем вас не обидеть и чуть ли не извинялся, отгораживая от вас свое личное пространство. Его стремление к гармонии – даже в разговоре с незнакомцем – позволяет предположить, что он предпочитает этику.

Экстравертная пассажирка слева от вас, которая болтала без умолку и поведала вам всю свою биографию за первые несколько минут полета, высказала несколько утверждений, которые могли показаться довольно суровыми. К примеру, описывая проблемы своего сына в школе, она рассказала, как не позволила ему перейти в другой математический класс, учитель в котором был знаком с мальчиком и понимал его особые потребности. «Я объяснила сыну, что требовательный учитель ему полезен, – сказала она. – Когда он вырастет, это поможет ему в действительно сложных ситуациях с людьми». Человек, принимающий решения рассудком, не задумываясь о том, что почувствуют люди, скорее всего, окажется логиком.

(Если бы сидящий справа интроверт чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы выражать свое мнение, он мог бы в какой-то момент повернуться к этой женщине и сказать, как истинный этик: «Не думаете ли вы, что он лучше бы учился, если бы его окружал комфорт и понимание? Мне всегда казалось, что люди действуют лучше, когда они счастливы».)

В целом логики способны смотреть на большинство ситуаций объективно; их высказывания кажутся многим несколько бездушными, бесчувственными. Этики часто оказываются вовлеченными в чужие межличностные проблемы, в которых они совершенно не заинтересованы; они часто испытывают потребность лично проследить, что справедливость соблюдена, чувства окружающих учтены, а жертва реабилитирована.