Глава 6. БЛАГОДАРНОСТЬ КАК СРЕДСТВО ЖИТЬ
Глава 6. БЛАГОДАРНОСТЬ КАК СРЕДСТВО ЖИТЬ
ошибки сосудов и память сердца
ОШИБКА ГИПЕРТОНИИ
из беседы с главным редактором Журнала «Будь здоров» Стивом Шенкманом
СШ — Владимир Львович, на вашем рабочем столе в приемной я увидел тонометр. Значит, заключил я логически, психотерапевт и психолог доктор Леви измеряет своим пациентам кровяное давление. И значит, к тому есть резон...
ВЛ — Разумеется. У меня врачебный диплом лечебника самого широкого профиля, специализация по психиатрии и психотерапии вторична.
В болезнях сосудов любой доктор обязан разбираться и — если дело не доходит до таких сугубо специальных вещей, как операции, — уметь помогать.
Примерно каждый седьмой из моих пациентов имеет повышенное кровяное давление — постоянно или временами, полосами, моментами — и считается гипертоником либо кандидатом на это звание.
Гипертоническую болезнь я знаю не только по медицинской практике. Семья моя по маминой линии — классические гипертоники наследственного образца, и у меня самого с неких пор давление нет-нет да подскочит.
— Вам это мешает, вы что-нибудь в связи с этим принимаете и ли предприниаете?
— Слава Богу, я понимаю, в чем тут корешки, и если чувствую, что сосуды сигнялят тревогу, предпринимаю единственное: сбрасываю внутреннее напряжение движением и расслаблением, расслаблением и движением, больше ничем. Иногда — травки успокоительные. Ну и свежий воздух, конечно.
Остерегаюсь излишеств, но не всегда выходит...
ГИПЕРТОНИЯ КАК ЗЕРКАЛО РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
- Вижу, хотите спросить: а часто ли измеряете кровяное давление себе самому? Очень редко, лишь в исключительных случаях. Не хочу поддерживать мнительность.
Да и всегда, если нужно, могу с незначительной ошибкой определить свое давление просто по самочувствию и почти точно — по пульсу.
А главное — знаю, что не в цифрах давления суть сосудистого здоровья.
— А в чем же?.. И что же это все-таки за болезнь такая — гипертония? Откуда она, почему?..
— С той поры, как я понял, что у здоровья бывают ошибки, а некоторые из ошибок по-глупому повторяются и закрепляются как шаблон, как внутренний образ жизни — понял и то, что так называемая гипертоническая болезнь как раз и есть такая вот ошибка здоровья. Типичнейшая, именно из здоровья происходящая.
О гипертонии как о самостоятельном заболевании стали говорить лишь в послевоенные годы прошлого века, всего лет 60 назад. До того люди, конечно, тоже страдали от повышенного давления, но называлось это иначе.
При сосудистых неполадках гипертонического типа употребляли универсальное средство — кровопускание.
В старых романах описывалось, как врачи пускали кровь пациентам, ставили им пиявки. Обычно процедуры эти прописывались людям тучным, полнокровным, как тогда говорили. Так регулировали и состояние сосудов, и состояние крови (пиявки снижают ее свертываемость, а это предотвращает образование тромбов).
— Пиявки и сейчас в терапии не забыты. Один старый семейный доктор, помню, нахваливал их чуть не как панацею. Но уж больно противные твари... Впрочем на любителя?
— Я к таковым, признаться, тоже не отношусь, тем паче, что если и гипертоник, то не красный, а бледный.
— Поясните, пожалуйста, в чем различие?
— В преобладающем сосудистом тонусе.
Старинные врачи различали среди пациентов, которым угрожают сосудистые неприятности, людей слишком бледных и людей слишком красных.
Среди последних различали, в свой черед, две разновидности: так называемые лабильные или сосудисто-неустойчивые — те, у кого цвет кожи, и особенно лица, очень легко меняется, кто краснеет (реже — бледнеет) по самым незначительным поводам...
— Те самые краснеющие застенчивые, о которых вы так часто, подробно и заботливо писали?..
— Да, в том числе и они — в том числе, потому что не все сосудисто-неустойчивые люди застенчивы и не все застенчивые сосудисто-неустойчивы.
А вторая разновидности «красных» - люди, постоянно румяные или, как мы в детстве их грубовато поддразнивали, краснорожие. В большинстве это представители счастливого сангвинического темперамента: подвижные, легкие в общении, обаятельные, но поверхностные и далеко не всегда надежные.
Некоторых из них можно назвать даже гиперсангвиниками — ярко-эмоциональные, шумные, чувственные, тщеславные, амбициозные, часто хвастливые, очень вспыльчивые, но и отходчивые...
— Тип гоголевского Ноздрева?..
— Вот-вот. С юности они розовощеки аж до ушей, а у иных румянец сохраняется и в глубокой старости.
С годами некоторые из таких по темпераменту приближаются к холерическому: растет раздражительность, агрессивность, может стать неустойчивым сон...
Обнаруживается склонность к полноте. Повышается и вероятность гипертонии. Иногда «красный» тип переходит в «бледный», и это не к добру».
— Почему?
— Знак того, что нейрогормоны надпочечников, адреналин и норадреналин, — а их при такой конституции в крови много и слишком много, изменили свое соотношение. Перевес берет именно адреналин, а он может вызывать длительные и опасные спазмы сосудов.
Среди представителей и «красного», и «бледного» типа наибольший риск сосудистых осложнений — у людей так называемого «апоплексического» телосложения. Плотные, крепкие, короткошеие, головастые. Энергичные, с лидерскими способностями...
Типичным бледным апоплектиком был Ленин. Еще в Шушенском какой-то наблюдательный крестьянин предсказал ему «кондрашку» — апоплексический удар, кровозлияние в мозг. Владимир Ильич расстроился. У него были основания серьезно отнестись к этому предсказанию. Отец его, человек тоже очень способный и сильный, рано умер от злокачественного мозгового склероза.
А у него самого, судя по всему, уже годам к сорока развилась ярко выраженная гипертония.
Ленин был суперхолериком с полным букетом активной неврастении: повышенная возбудимость, гневливость, постоянное раздражение и тревога, бессонница...
Бремя безмерной ответственнести и нечеловеческие нагрузки при полном неумении расслабляться сделали свое дело: к пятидесяти двум годам Ильич износился, сгорел. Владей он элементарной психогигиеной, думаю, и его злооовье, и судьба ею детища — Советского государства — были бы иными.
А может, и вовсе не было бы Советского государства...
ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО СТРЕСС, ИЛИ СЕМЬ БЕД ОДИН ОТВЕТ
— Смотрю, вы глубоко задумались, Стив Борисович.
Жалеете о судьбе государства?..
— Честно говоря, мне жалко и самого Ильича, и других конкретных живых людей нашего бывшего государства, но не государство как таковое...
Разговор наш угрожает слишком сильно отклониться от основной темы, поэтому позвольте спросить: в чем же состоит, как вы это определили, «ошибка» гипертонии? Почему это ошибка именно здоровья?..
— Потому что повышение кровяного давления — это нормальная функция здорового организма. Повышение именно тогда, когда это необходимо: при напряжении, физическом и психическом. При потребности тканей тела, и прежде всех мозга, в усиленном кровоснабжении.
Здоровый организм очень хорошо знает круг своих надобностей в повышенном давлении. Но врожденное знание слишком легко сбивается с пути...
Высокое кровяное давление может быть проявлением самых разнообразных внутренних неполадок. Иногда, например, острое пищевое отравление или начало гриппа может быть принято за гипертонический криз — из-за сопутствующей сосудистой реакции. Бывает и «почечная гипертония» — недостаточность функции почечных канальцев, сопровождаемая высоким давлением. Почки — это выходные фильтры кровеносного древа, и когда они работают слабо, организм повышает давление, чтобы получше очистить кровь. Чрезмерная деятельность «желез стресса» — надпочечников — вызывает «красную» гормональную гипертонию, о которой я уже помянул...
— А в чем суть наследственной гипертонии?
— Во врожденном предрасположении к избыточности внутреннего напряжения, и всего прежде и более его сосудистой составляющей.
Встречаются целые семьи и роды гипертоников.
Но «ген гипертонии» пока что не найден, и непонятно, что же имеет определяющее значение: какие-то врожденные свойства сосудов или гормонов, склонность к психическим перенапряжениям или «наследование» мироотношения, духа и образа жизни...
— Во всех случаях гипертонии виноват стресс?
— Всеобщий спаситель и погубитель. Его Превосходительство Стресс любит доказывать свою нужность. Давление, говорит он, должно иногда повышаться: это помогает кровоснабжению тканей и органов, занятых срочной ответственной работой. Давление повышается и в гневе, и в радости, и в наслаждении... Достаточно просто напрячь мышцы — и оно поползет вверх...
— Ошибка здоровья: иногда стремится к всегда?..
— Именно!.. Кстати, эта же естественная возможность менять давление крови помогает одолевать гипертонию.
Даже при злокачественных ее формах способность к сосудистой саморегуляции сохраняется и может быть развита упражнениями.
СДЕРЖАННОСТЬ - ПАЛКА О ДВУХ КОНЦАХ?
Стремление «иногда» стать «всегда» особенно проявляется у бледных гипертоников. Они тоже очень эмоциональны, но их могучие чувства мало проявляются вовне: люди весьма выдержанные, положительные, надежные...
Чувство ответственности держит их в постоянном напряжении, не оставляет ни днем, ни ночью. Озабоченность незаметно выходит за грань реальной необходимости, за какой-то чертой утрачивается адекватность...
Работать с такими пациентами трудно: они и лечение воспринимают как исполнение долга, с вечно ему сопутствующим чувством вины и готовностью обвинять...
Как объяснить такому человеку, что обязанности — абсурд, если нет в них радости и удовольствия или хотя бы ясного понимания смысла?.. Как избавить от неуемного «надо»?.. Как убедить, что жизнь лучше всего удается и успех вероятней, когда живешь не озабоченно, а внимательнее. Что дела свершатся надежнейшим, наилучшим образом, если доверить их Не Только Себе....
— Вы задаете риторические вопросы, которые я не прочь бы задать вам...
— Эти вопросы с каждым пациентом приходится задавать себе снова и снова, и ключик к каждому подыскивать особенный, свой...
— Характерологический тип гипертоника, который вы обрисовываете, очень похож на ранее описанный вами тип Рокового Борца...
— Совершенно верно заметили, это он и сеть, точней, его сосудисто-отягощенная разновидность,
— Тип — это совокупность каких-то общих признаков, правильно? Почему же подход к каждому свой, отдельный, особенный, а не общий?
— Противоречия нет, подход и общий, и индивидуальный, особенный. Одному говорю: «Будет день — будет пища», другому: «Бог не выдаст, свинья не съест». Говорю так, чтобы конкретно дошло.
А третьему ничего не говорю, лишь прошу по семь раз в сутки поднимать руки вверх, глубоко, с задержкой вдыхать, а потом на выдохе расслабленно бросать руки вниз со священными словами: «А пошло оно...»
Да, Священная Беззаботность. Ее можно вплавлять в свою жизнь, как драгоценный камень в металл...
ДЕРИТЕСЬ МОЧАЛКАМИ
Гипертонию иногда называют болезнью бухгалтеров. И не только потому, что работа бухгалтера требует постоянного, сверхответственного внимания к каждой цифирке и сопряжена с тяжкой отчетностью, но и из-за того, что обрекает человека на малоподвижность. Скверное сочетание для любой профессии и любого возраста.
— Что можно этому противопоставить?..
— Подвижность, релаксацию, музыку... Но главное — обновление личной жизненной философии — прибавка свободы, культ Внутренней Свободы!
Труднее всего убедить гипертоника давать свободу своим чувствам. И научить — как это делать... Профессор Мясников, автор неврогенной теории гипертонии (правильнее — психогенной) советовал своим пациентам для эмоциональной разрядки бить побольше посуды.
— Хорошее дело, однако накладно...
— В Америке я видел в продаже специальные лечебные тарелки — именно для битья, довольно ходкий товар.
— Доктора разумеют разрядку безобидными способами, но душа просит иной раз и хорошего скандала, не правда ли?..
— Просит, и еще как. Обидно, ей-богу!.. Ведь вот настоящие, взаправдашние хулиганы и скандалисты, хамы и стервы гипертонией, как правило, не страдают. В диких выходках, в насилии и истериках стрессы их благополучно сжигаются, а ядовитый дым отравляет окружающих.
Благородный же гипертоник предпочитает безгранично наращивать внутреннее напряжение, которое в конце концов подводит его к катастрофе..
— Что ж остается?..
— Остается интеллектуально и душевно расти — и в основном по линии юмористической...
— Вы, конечно, знаете этот хрестоматийный способ разрядки, придуманный японскими капиталистами, верней, их психологами — манекен начальника, который рабочий может в любой миг публично отлупить палкой...
— Забавная придумка. И я порой полушутя советую пациентам, у которых в семье нелады: «Поставьте дома два манекена. Это ты, это — я. Когда накопилось взаимное раздражение, взяли в руки по палке и разрядились. Если этого мало, ругайте друг друга, но только в ванной и только в форме оперного пения.
И почаще деритесь, деритесь пустыми пластиковыми бутылками, деритесь мочалками!..»
ТРИ БУКВЫ, ТРИ БУКВЫ, ТРИ БУКВЫ
Был у меня пациент Ф, молодой преуспевающий финансист. Жутко загружен. Ни минуты покоя. Всегда рядом телохранитель. Всегда ледяные руки, всегда бледен...
Напряжение не покидало его и во время визитов ко мне, когда, казалось, вся обстановка располагала к полному доверию и расслаблению.
Это был типичный психогипертоник бледной породы, у нет уже начались нелады с сердцем и неприятные головокружения, предвестники мозговых спазмов...
Было довольно трудно помочь ему войти даже в самые легкие степени релаксации.
Зато когда это наконец получилось (помог гипноз), руки его научились теплеть, а лицо — румяниться. Кровяное давление снизилось до нормального уровня.
После этого Ф. счел за святое дело устраивать посреди рабочего дня 15-минутные разгрузки. На это время, как сам говорит, «посылает дела на три буквы». Правда, в эти минуты очень напрягается его телохранитель...
— Можно ли считать этого человека уже излеченным от гипертонии?
— От гипертонии на данный момент он свободен, а от склонности к рокоборчеству и гипертоническим реакциям — конечно же, нет, это его типаж, с которым он научился в какой-то мере считаться и управляться...
— Наша жизнь полна напряжений и конфликтов, жизнь очень жестока...
— Согласен.
— Как же уберечься гипертонику или потенциальному гипертонику от опасных стрессов?.. Как, если даже в собственных семьях сплошь и рядом идут войны? Под какой колпак себя посадить?..
— Ни под какой. Учиться глубинному самоуправлению, учиться внутренней независимосги, учиться всю жизнь — и плоды придут..
Вот еще что очень важно иметь в виду: открытые конфликты с открытой осознанной борьбой для здоровья человека не столь опасны, как конфлиты скрытые, подавляемые, загоняемые в подспуд, в подсознание.
Как правило, семейные взаимовлияния, провоцирующие гипертоническую болезнь, довольно сложны, их приходиться расшифровывать, вычитывать из обыденности.
К примеру, развивается гипертония у мужа, тайно или полуосознанно ревнующего свою жену, с неясными на то основаниями... Или — гипертония у обоих супругов на фоне постоянной неявной борьбы за лидерство...
Нередко болезнетворными оказываются отношения уживущих вместе свекрови и невестки или зятя и тещи.
Вспоминается случай, когда после развода внезапно исчезла злокачественная гипертония у матери разведенного супруга, зато у него самого эта болезнь началась..
КОГДА ГИПЕРТОНИЯ ПОЛЕЗНА
...Да, вот этим тонометром я измеряю давление у своих пациентов, а у себя — не хочу...
— А можно вас попросить прямо сейчас измерить давление мне?
— Пожалуйста.. У вас 135 на 85.
— Мое обычное в последнее время... Нормой считается, насколько я знаю, 110—120 на 60—70.
— Да, но ведь мы с вами уже не мальчики. С возрастом цифры у большинства увеличиваются, после 60 более близким к норме считается 140—150 на 80—90...
Все это и статистика, и немножко мифы.
Все наши нормы, хоть и подпадают под общевероятностную модель, всего прежде индивидуальны.
Есть люди молодые, для которых нормальны высокие цифры, а многие старики хорошо себя чувствуют, только если давление их не опускается ниже 180 на 100, и болезненно реагируют, когда давление начинают снижать.
В этих случаях повышенное давление необходимо для нормальной работы организма и прежде всего мозга.
Не всегда безобидна и сама процедура измерения давления — она напрягает... Помню, один курсант, мечтавший о военной карьере, никак не мог пройти медкомиссию. Самым обидным для него было, что всегда давление у него было образцовым, и только на комиссии, во время измерения, повышалось — оценочный стресс!..
У парня был типично гипертонический характер по «красному» типу: бурно реагировал на любые препятствия, ужасно волновался при испытаниях...
Когда я обучил его расслаблению и удалось несколько подправить жизненную философию, расстановку ценностей — на чуть-чуть в сторону здорового пофигизма — гипертония исчезла, комиссию прошел запросто!
ПИТЬ ИЛЬ НЕ ПИТЬ?
— Владимир Львович, завтра ко мне придут на семейный праздник гости и среди них старый друг, гипертоник, уже был инсульт... Слава Богу, вылез, сейчас даже paботает. Мужик с юности любит выпить... Вопрос мой вам, вижу, уже понятен.
— Да, и пожелание мое вот какое: пусть на столе будет сухое вино, только очень хорошее и немного.
Доказано многократно, что спиртное в умеренных дозах стабилизирует или снижает давление. Объясняется это и тем, что алкоголь расширяет и промывает сосуды, и тем, что он временно снимает психическое напряжние, освобождает от стресса.
Однако услуги эти коварны. Алкоголь может убирать сиюминутные следствия, но не причины стрессов; истинные конфликты он загоняет вглубь и усугубляет.
Случается и неприятная реакция обратного последействия - похмельное повышение кровяного давления. Люди, склонные к гипертонии, могут пьянством приблизить инсульт. Если регулярно и неумеренно принимать алкоголь как лекарство от гипертонии, то появятся хорошие шансы поменять гипертонию на алкогольное слабоумие.
Этой опасности можно избежать, если выпивать в день не более полбутылки легкого сухого вина, или малой баночки пива, или рюмки водки либо самогона высшей очистки, или (что-то одно из перечисленного!) не более 50 граммов хорошего коньяка.
А вот 100-граммовая доза может на следующий день дать подскок давления!..
Даже малые дозы лучше принимать через день, чтобы организм успевал освобождаться от алкогольных шлаков. А также для тренировки самоуважения...
— Вы поступаете именно так?
— Я тренирую самоуважение другим способом.
КАК БЫТЬ ГИПОТОНИКАМ?
— Гипотоников на белом свете, врачи говорят, еще больше, чем гипертоников, и страдают они не меньше, только по-другому. Что это, чем объяснить гипотонию?.. И как с ней быть?
— Пониженное давление (не забудем поправку на индивидуальность!) — обычнейшее проявление общей дохлости организма: состояния астении. Я в юности, едва только забросил спорт, начал этим мучаться по полной программе: вялость, сонливость, апатия, снижение работоспособности, головокружение, муть в глазах и прочие радости вплоть до обмороков...
Некоторые страдальцы гипотонии с какого-то возраста переходят в разряд гипертоников. У других давление с годами выравнивается. Хуже всего скачки давления туда-сюда — это знак необходимости срочной внутренней очистки, перестройки и мироотношения, и режима...
Почти универсальный рецепт: значительно (но не резко!) прибавить физические нагрузки и убавить психические. Начать бегать или хотя бы ходить — как можно дольше и как можно быстрее.
А ТЕПЕРЬ О ПОГОДЕ..
Давление начинает прыгать при ее переменах — организм приспосабливается к меняющимся условиям. У людей особо чувствительных реакция эта избыточна и угрожает подчас серьезными сосудистыми расстройствами.
Предупредительные меры: не перегружаться, не переедать, отложить ответственные решения, отоспаться...
Иногда краткое расслабление может помочь справиться с самым жестоким погодным кризисом. Но иногда лучше наоборот — слегка превозмочь себя, выйти на свежий воздух или позаниматься гимнастикой..
УТОЧНЮ НАСЧЕТ МЕНЮ
Сосудам гипертоников нужно много калия. Поэтому — курага, изюм, виноград, груши, миндаль... А также — редис, цветная капуста, зеленый перец, кислые ягоды, мед, лимон, грейпфрут, чернослив, рябина...
Все это полезно и гипотоникам, ибо поддерживает тонус сосудов. Но гипотоникам, сверх того, нужно еще и побольше белка и витаминов. Гипертонику — ограничить натрий, поваренную соль. Гипотонику — по вкусу...
ОТ КЛИЗМЫ ДО ИСПОВЕДИ
Препараты, снижающие давление — гипотензивы — необходимы лишь при самых злых формах гипертонии.
Если начинает вдруг сильно болеть или кружиться голова, если поднимается тошнота и туман в глазах, и если уже известно, что такие состояния связаны у вас с повышениями кровяного давления — гипертоническими кризами, — нужно немедленно принять гипотензив или любой транквилизатор, лучше всего травяной: пустырник, валерину, тысячелистник...
Принять, полежать, расслабиться (в тишине или под приятный звуковой фон), по возможности, подремать...
Если не полегчает — не постесняться вызвать врача.
Гипертонический криз — знак, сигнал: либо серьезной загрязненности организма, доходящей уже до внутреннего отравления. — либо крупного душевного кризиса; а всего чаще — того и другого одновременно. Отсюда и пожелание: чиститься на всех уровнях заблаговременно.
Тело лучше всего чистят грамотное голодание, грамотные клизмы (именно так!) и целебные травы.
Душу чистят хорошие медитации. Хорошие исповеди.
Хорошие молитвы. Хорошая музыка. Хорошие люди.
Хорошие дела. Хорошие мысли...
ДУША, ВРАЧУЮЩАЯ СЕРДЦЕ...
из другой беседы со Стивом Шенкманом
— Владимир Львович, приходится ли вам помогать людям, страдающим болезнями сердца?
— Да, и довольно часто. Я не кардиолог и не берусь легально помогать на уровне терапевтическом, тем паче на хирургическом. Сердце, однако, орган многоуровневый: не просто мышечный насос, а еще и мозг своего рода — сложнейший биокомпьютер со своей собственной системой внутреннего управления.
В ткани сердца сосредоточена масса нервных узлов, его проводящая система сложна и таинственна...
— С сердцем издавна отождествляют и душу...
— Недаром. В христианских традициях сердце ставится выше ума именно как область чувств, интуиции.
Конечно, для специалиста «мудрость сердца» — только метафора. Сердце как орган подчиняется более высоким уровням yправления — над ним властвует, правда, лишь ограниченно, мозг. Сердце же в свой черед влияет на мозг — все наши зависимости взаимны...
— С врачебной точки зрения душа находится в голове, в головном мозгу?..
— Душа — везде и во всем, это наше Целое. А психотерапия — это и лечение души, и лечение душой...
ЛУЧШЕ ВСЕ-ТАКИ ЖИТЬ
— Часто говорят: заболел от переживаний, стало плохо с сердцем из-за тяжелого стресса...
Как получается, что душевные состояния влияют на сердце, каким образом? Ведь природа, по идее, должна лучше всего защищать именно сердце.
— Природа часто ошибается... Вспомним повседневный наш опыт. Ожидание важной встречи, ссора или наоборот.. Сердце бьется учащенно, иногда «ёкает»...
Любое внутреннее напряжение связано с сердцем и осуществляется сердцем, меняет его работу и поеживается в том числе и на уровне сердечных ощущений.
Внутренние конфликты могут вызывать сбои и «зависания» как на уровне психики, так и на уровне биопрограмм, управляющих сердечной деятельностью.
Если переживания тяжкие и неразрешимые, в сердце может возникнуть стеснение вплоть до боли — сжимается его собственная сосудистая сеть: возникает спазм, мышечные волокна тоже сжимаются, съеживаются, теряют упругость... Если такие состояния повторяются, можно заработать депрессию с сердечным компонентом или сердечный невроз...
— Не приводит ли это и к завоеваниям сердца?
— У нас много самозащит, пробить их, к счастью, не так-то легко. Но под влиянием тяжелых переживаний сердце действительно может начать барахлить — сначала, как мы, врачи, говорим, на уровне функциональном.
А после сильных потрясений или от длительных душевных мучений может развиться инфаркт или обозначиться его колея — ишемическая болезнь...
Тому, у кого сердце особо зависимо от душевного состояния, стоит вплотную заняться сосудистой тонопластикой (см. мою книгу «Ближе к телу») и постараться стать душевно более зрелым — грубо говоря, помудреть.
По прямым жизненным показаниям!..
— А ведь бывают сердечные смерти и после чрезмерно сильных положительных переживаний, от радости тоже умереть можно?..
— Хорошая смерть, но еще лучше жить...
БОЯТЬСЯ МОЖНО И ДАЖЕ НУЖНО
— Среди моих знакомых есть несколько человек, страдающих тревогой за сердце. Один из них имеет к тому основания — пожилой, перенес инфаркт.
А у двух других, причем у одного совсем молодого, таких оснований нет, и тем не менее страхи за сердце есть и мешают жить...
~ Страх за сердце, кардиофобия. — штука довольно частая, особенно у впечатлительных и тревожных людей, живущих в постоянном недостатке движения, гиподинамии. Говорить, что страх этот напрасен, что не помогает, а лишь вредит, что нужно разрабатывать сердце движением — таким людям вполне бесполезно...
— А что же тогда с ними делать?.. Дайте, пожалуйста, сразу пример вашего положительного воздействия на таких трусишек.
— Сколько угодно, только они не трусишки, они просто-напросто кое-что недопоняли.
Пациент Р., художник, перенесший инфаркт в довольно молодом возрасте, страдал «обоснованной», но от того не менее вредной кардиофобией. Я видел, что он с превеликой пользой для своего сердца и творчества мог бы двигаться больше и разнообразней, ходить быстрее...
Трусость сердца — ошибка!.. Ленивое и тревожное сердце живет короче, даже если здорово, а деятельное и веселое, даже если больное, само себя лечит и длит...
Мы лечились не сидючи в моем кабинете, а на ходу, на воздухе, на все более быстром ходу... И барьер страха удалось сначала уменьшить, а потом снять. Р. начал и без меня ходить в умеренном темпе, потом быстрее, потом очень быстро, потом бегать — и теперь с прекрасным самочувствием приближается к семидесятилетию.
— Как я понимаю, кардиофобию вы сняли у пациента внушением?.. «Не бойтесь за сердце»...
— Таких слов я не произношу никогда и частицу «не» при внушениях стараюсь всячески обходить.
«Бояться за сердце можно, — говорю я, — и даже нужно. Давайте научимся это делать толково!»
— И человек убедился, что бояться ему нечего?
— Для чего же врать себе, что бояться нечего?..
Человек убедился, что можно со своей боязнью работать, можно ее уменьшать, можно практически забывать — можно жить трудно и весело, жить осмысленно...
Жизнь — всегда риск, даже если ты замурован в своих четырех стенах. И наихудший риск именно этот!..
НАПУТСТВИЕ ИПОХОНДРИКУ
— В борьбе за жизнь всегда побеждает активный, я так вас понял?
— Конечно, только не оголтело, а чутко активный. Спортсмены довольно часто умирают от перегрузок. Многие бодряки преждевременно уходят на тот свет из-за того, что не умеют себя слушать, не чувствуют предупреждающих знаков...
Телесно отупевшие трудоголики загоняют сердце в инфаркт и иногда даже не чувствуют самого инфаркта, переносят его «на ногах»...
— Нужно ли прислушиваться к себе, оценивать свое состояние?
— Нужно учиться этому. Постоянное тревожное самоприслушивание, называемое ипохондрией, помогает только болеть. Самоприслушивание должно быть доверительным и внимательным, как врачебный визит.
Прислушивание к сердцу должно быть любовным.
ЭТИ СЛАБЕНЬКИЕ МУЖИЧКИ
— Мужчины чаще, чем женщины, умирают от сердечных катастроф. Чем это объясняется?
— Мужчина предназначен природой для поиска, для экспериментального творчества и для самопожертвования в пользу рода. Вот почему сердце его, хоть и сильнее, но менее надежно, чем женское, слабее защищено ото всяких гадостей — которые он к тому же гораздо обильнее употребляет... Да, во всем мире мужчины умирают заметно раньше, чем женщины, а у нас в России намного раньше. И гораздо чаще у нас, российских мужчин, случаются ранние сердечные смерти.
При всем том именно женщины, а не мужчины, чаще жалуются на сердечные недомогания и «нервозность» сердца... О чем это говорит?.. О превосходящей чувствительности, о тонкости женской психики. О том. что мы, мужики, туповаты душой и телом, и не в свою пользу...
БЛАГОДАРНОСТЬ КАК СРЕДСТВО ЖИТЬ
— Может быть, теперь самое время — дать нашим читателям какие-то рекомендации?..
— Я предпочитаю термин: врачебное пожелание.
И для сердца его выразил бы всего в трех заповедях: действуй весело, веселись действенно, вспоминай добро.
Говоря иначе: учись быть благодарным жизни и благодарным себе. Благодарность превращай в состояние.
— Можно пример?
— Пациентка Л. обратилась ко мне в возрасте 59 лет. Зрелый, ответственный человек, глубоко переживающий все происходящее в этом мире... Именно у таких женщин бывают сердечные срывы по мужскому типу.
Л. страдала наследственным диабетом, а в пятьдесят семь лет у нее случился довольно обширный инфаркт.
После выписки из больницы взялась за себя, самостоятельно овладела многими методами оздоровления, такими, например, как лечебное голодание по Брэггу, питание по Шелтону. Кое-что почерпнула и из моих книг...
Но ее продолжали мучить неотвязные воспоминания о перенесенной боли и о душевных страданиях, постоянный страх. Боялась остаться одна, заняться работой, выйти на улицу. Казалось, что растягивается и вот-вот лопнет рубец на сердечной мышце...
«Сердечный страх» свойствен многим людям, перенесшим инфаркт, и он очень мешал ей жить, повергал в депрессию — а депрессия, сказано уже, сердцу не помогает.
Мы встретились и принялись действовать...
Я помогал Л. входить в глубокое расслабление, внушал чувство тепла в теле — для расширения сосудов — и каждый раз она понемногу училась делать это сама, все увереннее... В аутотренинге одно из упражнений —успокоение сердца самовнушением: «Мое сердце бьется ровно, спокойно.» Сердце спокойно, всегда спокойно...»
К этому мы и шли, но сердце сперва не затрагивали — обходили стороной, продвигая внушенное чувство тепла все ближе к нему — левая рука, левая лопатка, левое подреберье...
Сердце, я много раз об этом писал, — существо капризное и, как сама душа человеческая, склонно к наоборотным состояниям, парадоксальным.
Как йоги говорят, у него характер породистого скакуна: возбудимый, чуткий и своенравный — при малейшем нажиме пугается и упрямится, прямые внушения дают обратные результаты. Это вам не какая-нибудь печень с характером лошака, на которую можно прикрикнуть.
Зато косвенные внушения именно сердцу помогают иногда изумительно. Несколько месяцев мы работали с Л. по программе, названной нами «Добрая Память»...
— Несколько месяцев?..
— Не такой уж длительный срок, с иными работаешь и годами. Сердце одно у нас на всю жизнь, голова тоже.
— Что же это такое — Добрая Память?
— Память о хорошем. О добром. О лучшем в жизни.
— Противоположность злопамятству?
— Точнее не скажешь. Если можно вспоминать злое, плохое — и даже усиливать эти воспоминания, растравлять себя злом, наполняться им — то почему же нельзя делать то же — с добром?.. Можно, и оно стоит того стократ. Только мы этого не умеем. Не принято. Нет у нас даже слова такого: добропамятство, а злопамятство есть. Нет культуры благодарности жизни...
Память — это следы пережитого. Воспоминание - оживление следа, вскрытие запечатанного, развертка...
Перевод воспоминания в состояние — обычное дело. У сердца хорошая память. Даже слишком хорошая.
С самого начала мы с Л. вместе старались вспомнить лучшее из ее жизни — те состояния, когда в груди было чувство приятное, когда сердце работало легко, радостно, вкусно, когда свободно дышалось.
Погружаясь в этот опыт, запечатленный в глубине, постепенно пробудили его к жизни, и он опять стал работать: Л. почувствовала себя гораздо бодрей, уверенней и спокойней, стала смелей двигаться, подолгу ходить, все быстрей, даже немного бегать, встала зимой на лыжи.
Так психотерапевтичсским ключиком мы открыли чисто физические возможности. Сердце стало наращивать свою силу. Сейчас Л. уже 79 лет, и она бодрее и здоровее, чем была в 59.
ПЛЯШЕМ ОТ ПЕЧКИ
— Владимир Львович, хочется уже совсем докопаться до сути... Психотерапевт, как я понял, не прямо воздействует на сосуды и сердце, а опосредованно, через мозговые центры...
— Совершенно верно. Наподобие музыки.
— Но, помимо этого, у вас есть еще и специальные техники?
— Специальные техники суть внушения. Введя пациента, с его согласия, в гипнотическое состояние, можно воздействовать на сосуды и сердце более направленно.
Но если речь идет о серьезных болезнях, никакая психотерапия и никакой гипноз не заменят медикаментозное или хирургическое лечение, лишь дополнят.
— А что конкретное, помимо известных всем мер профилактики, человек может делать для себя сам, когда у него нелады с сердцем?
— В вашем вопросе я бы сразу исключил слово «помимо». Каждодневный наш парадокс в том, что как раз известное мы и не выполняем, и на поверку оно оказывается неизвестным... Если что-то не так — нужно сперва проверить простое, а уж потом искать сложности, которых, скорее всего, не будет.
Многое может поведать нам всем опыт долгожителей, и особенно тех, кто долго жить не рассчитывал...
Вот мой давний знакомый профессор Н.. ему 90 лет. Несмотря на столь почтенный возраст, успешно работает, читает лекции, весел и бодр. Здоровая, ясная, энергичная старость. Трудно поверить, что этот человек уже в 46 лет перенес первый инфаркт, а потом до 55 лет - еще три...
Мне казалось, что он уже не жилец: сердце в рубцах, по кровеносным сосудам гуляют тромбы...
Эта ранняя болезнь била спровоцирована ужасными отношениями в его первой семье — с женой они были совершенно несовместимы, хотя очень друг друга любили; жена была крайне ревнива, невероятно заботлива, идеально верна и Н., полигам по натуре, жил в непрестанном, все нараставшем чувстве вины...
После страшных страданий семья распалась, жена покончила с собой, а едва живой Н. стал пытаться как-то возринуть себя из пепла, найти новые подходы к жизни, к себе, к людям... Ото всех тех ситуаций, которые его раньше тревожили, стал уходить, закрываться, в том числе даже от собственных детей...
Появилась новая супруга, отношения на этот раз сложились удачно. Когда Н. исполнилось 59 лет, у него родился еще ребенок, открылась новая жизнь. Ничего особенного в режиме: каждый день легкие прогулки пешком, сорок минут обыкновенной гимнастики, диета с небольшими ограничениями: не ест мяса, кроме куриного, не ест хлеба и сладкого, кроме меда и фруктов, не ест сливочного масла.
И результат: в 90 лет кардиограмма гораздо лучше, чем в те пятьдесят, когда собирался на тот свет...
НЕ ПРОПЕЙТЕ ДУШУ, НО
— Можно ли еще прояснишь взаимоотношения сердца и алкоголя?
— У алкоголиков инфаркты редки, но зато у них часто нарастает ослабление сердца, перерождение ого мышцы.
Ишемия аликов щадит, это правда — если пропиваешь мозги, сердцу уже все равно.
— А для неаликов какие пожелания?
— Сухое вино в умеренных дозах, иногда чуть водочки или коньячку, только под хорошее настроение.
ЧЕТВЕРО «НА» КРОМЕ ВИНА
— Какие аптечные сердечные средства, кроме специальных лекарств, прописанных врачом, можно безопасно использовать самим пациентам?
— Всем сердечникам народная медицина предписывает лечебные растения, травы — их, слава Богу, в природе много, на всякую надобность... Очень хороши валериана, пустырник, бессмертник, боярышник, тысячелистник и зверобой. Валерьянку и сам иногда попиваю.
Поменьше стараюсь назначать коронарорасширяющие препараты - они балуют сердечные сосуды, как сверхопекающие мамаши, лишают самостоятельности.
Сердце ведь, как завзятый сапожник без сапог, чаще всего погибает от недостатка собственною кровоснабжения. А чтобы себя обеспечивать, должно трудиться без устали — без перегрузок, но и без поблажек.
— А что еще помогает сердцу?
— Легкость в области живота. Пробовали сразу после плотной еды быстро подняться в горку?..
— Попробовал однажды. Не хочу больше...
— Лучше всего сердцу живется при четырех «на»: натощак, на свежем воздухе, на ходу и нафиг.
Что такое «нафиг», можно не объяснять?..
