Как я перестала «взбираться на озеро»
Как я перестала «взбираться на озеро»
Для меня оказалось непростым делом ввести подлинные моменты в свою жизнь. Мои старые шаблоны поведения мешали мне и временами мешают до сих пор. Несколько лет назад, примерно в то время, когда я впервые стала задумываться о том, как трудно пережить подлинные моменты, мы с моим мужем Джеффри отправились в Нью-Йорк — сделать кое-какие дела и заодно поразвлечься. Мы приехали туда в пятницу утром, и, едва поселившись в отеле, я принялась обзванивать рестораны, заказывая столики на уик-энд, и выуживать из газет информацию по поводу разных увеселительных мероприятий. Я чувствовала: Джеффри моя деятельность несколько раздражает, но объясняла это тем, что он утомился в дороге. Мы вышли прогуляться, а потом вернулись в номер, чтобы приготовиться к обеду. Когда я достала список намеченных нами мероприятий и стала вместе с ним просматривать пункт за пунктом, Джеффри, к моему удивлению, держался отчужденно, не проявляя никакого интереса.
— Что-то не так, милый? — спросила я.
— Ты расстраиваешь меня, вот и все.
— Но чем? Что я такого сделала? — стала оправдываться я.
— Не знаю… Ты просто помешалась на своих списках и планах. Неужели нельзя просто расслабиться и не стараться все контролировать?
На это слово «контролировать» я отреагировала как бык на красную тряпку:
— Ничего я не стараюсь контролировать. Я просто хочу, чтобы мы отдохнули как следует.
— Знаешь, Барбара, не прикладывая таких стараний, ты, возможно, отдохнешь гораздо лучше.
И вдруг я расплакалась, этот плач шел откуда-то из глубины моего существа. А ведь он прав. Я из кожи вон лезла, чтобы отдых удался, чтобы он был счастлив. Я всю жизнь пыталась контролировать события, происходящие вокруг меня, добивалась чего-то и искренне верила: чем больше усилий я приложу, тем счастливей буду потом. И вот теперь я столкнулась лицом к лицу с правдой: оказывается, именно мои отчаянные попытки мешали мне испытать радости, к которым я так настойчиво стремилась. А разревелась я, потому что в этот момент поняла: я не знаю, как остановиться в своих попытках.
Джеффри подошел ко мне, обнял, и я, глотая слезы, прошептала:
— Я боюсь, что если брошу все на самотек, то упущу многое.
Я никогда не забуду, что он мне ответил:
— Если ты не перестанешь стараться, то упустишь все.
Сила истины, высказанной Джеффри, глубоко проникла в мое сердце. В те минуты, когда он, прижимая меня к себе, осушал мои слезы поцелуями, я поняла, что теперь мне придется заново учиться жить. До сих пор я пользовалась энергией только одной разновидности, что давало мне удовлетворение. Это была энергия действия: пробивайся, борись, созидай. Этот вид энергии вовсе не плох, он был необходим мне, чтобы достичь того, что есть. Но теперь мне требовалась совершенно другая энергия, способная поднять меня на следующий уровень удовлетворенности, — энергия бытия, которой я не очень-то умела пользоваться, да и знала о ней совсем немного.
В ту ночь, проведенную в Нью-Йорке, мой мудрый и чуткий муж понял — те самые средства, пользуясь которыми я поднялась так высоко, теперь мешают мне, и чем настойчивее мои попытки добиться счастья, тем несчастнее буду становиться я и, соответственно, он!!!
Вот рассказ, который я написала той ночью под впечатлением урока, полученного от Джеффри.