МЕТАФОРА

МЕТАФОРА

Метафоры – очень важная часть нашей работы. «Когда покупаешь дом, осматриваешь балки, когда выбираешь женщину, смотришь на ее мать». Это и метафора, и аналогия. Может быть, мы ее используем несколько позже, когда будем говорить о том, как наш мозг обрабатывает информацию в бодрствующем состоянии сознания и в трансе. Благодаря исследованию, о котором я уже рассказывал, установлено, что во Франции практически в двух случаях использования нового гипноза из трех употребляют метафору. Это связано с тем, что с метафорой приятно и легко работать и пациенту, и терапевту.

Мастером метафоры, как известно, был Аристотель. Ему принадлежат целые тома, посвященные метафоре. Он считал метафору самым мощным средством языка. Аристотель говорил, что для того, чтобы метафора была хорошей, нужно заметить сходное между предметами, явлениями. Видеть сходное – значит приближаться к знанию механизмов жизни. В своей книге я даю такую иллюстрацию метафоры: изображение корабля, который тянут быки и который находится одновременно и на море, и на суше. Корабль вспахивает море – одна из наиболее известных метафор Аристотеля и прекрасная метафора нового гипноза, нашей работы.

Слово «метафора» в переводе означает перенесение с одного места на другое, («мета» – над, «фор» – перенести). Можно сказать, что как корабль перевозит путешественников, так и метафора переносит пациента с берегов сознания или с берегов реальности, настоящего, к глубоким, спокойным и полным ресурсов водам бессознательного и будущего. Чтобы метафора была понятна, она должна быть ясной хотя бы на поверхностном уровне. А чтобы она оказала сильное воздействие, в ней должен быть и определенный шарм, который любой метафоре придают элементы удивления и новизны. Все это и обусловливает ее мощь и позволяет для решения проблемы пациента запустить его воображение, пробудить интуицию, а также перевести его мышление на уровень глобального, а не точечного функционирования.

Построение метафоры

Все вы используете метафору и потому знаете, что либо они сами по себе приходят в голову, либо вы их целенаправленно строите. Какой способ лучше? Действительно, оба хороши. Но первого способа нужно немножко остерегаться. То, что интуитивно, в большинстве случаев хорошо, но тем не менее не следует делать бог весть что. Надо все-таки думать, что говоришь. Я припоминаю одну демонстрацию. К счастью, это случилось на конгрессе, поэтому не оказало такого сильного влияния, которое могло бы оказать в других условиях.

Клиенткой была женщина, у которой были проблемы во взаимоотношениях с мужем. И эта проблема привела к развитию патологии. Было известно, что у женщины трое детей и что она любит гулять в лесу. И терапевт, зная об этом, тотчас придумал метафору и проделал следующую работу. Он попросил женщину сесть рядом с собой и «отправил» ее гулять в лес. Это была очень приятная прогулка. На прогулке он обратил ее внимание на то, что в лесу есть большие, средние и маленькие деревья. И в определенной части работы он привлек ее внимание к месту, где рядом росли большое дерево, поменьше и три небольших деревца. А затем он сказал ей: «Ну, посмотрите на это большое дерево, разве вы не замечаете, что оно больно?» И добавил: «А что с делают… с больными деревьями? Их срубают».

Не знаю, какими были последствия. Хотел бы я видеть ее мужа на следующий день после того, как жена вернулась с семинара. Но я его не видел, поэтому продолжение рассказать не могу. Это была спонтанная метафора. И если дерево было срублено, то будь я на месте ее мужа, я был бы распилен пополам. Фактически это метафора представляла собой проекцию терапевта на пациента, а этого следует остерегаться.

Лучшая метафора – это метафора, которую дает терапевту пациент. Но и с ней нужно быть осторожным: ведь пациент дает именно те метафоры, которые соответствуют ригидной рамке его мышления. И потому, если вы используете метафору пациента, то ее надо рекадрировать. Теперь вы прекрасно знаете, как сделать рекадрирование, если вас попросят расстрелять каналью.

Уровни метафор

Различают метафоры пяти уровней. Первый уровень – полное сопоставление, истинное соответствие, аналогия: «Эта боль сдавливает мне голову, как если бы она была зажата в тиски».

Второй уровень – сокращенное сопоставление: «Эта боль, как тиски».

Третий уровень – это то, что Аристотель называет присутствующей метафорой. В такой метафоре исчезает сравнивающая часть, остается идентичность: «Эта боль – тиски». Как видите, различия небольшие, но они важны.

Четвертый уровень – исчезает сопоставляемое. В этом случае говорят: «эти тиски».

На пятом, кинестетическом уровне мышления, исчезает и слово «тиски». Остается только ощущение.

Итак, пациент дал вам метафору, соответствующую одному из четырех уровней мышления. Это позволяет вам увидеть, с метафорой какого уровня он предпочитает работать. И вы учитываете это при построении терапевтической метафоры. Таким образом, при расспросе пациента нужно обращать внимание, как он строит свои образы. Хорошо, если он работает хотя бы с четвертым уровнем, потому что с пятым (самым простым) трудно иметь дело. Но можно.

Хорошая метафора позволяет очень быстро и легко перевести проблему в другое русло. Я привел пример тисков, но в разговоре с пациентом тискам я предпочитаю сравнение с челюстями. Во время сеанса я зафиксировал бы внимание пациента на его сжатых челюстях и попросил бы научиться разжимать их. Поскольку в разговоре перед трансом я говорил пациенту о его тисках, то есть использовал метафору самого пациента, то в определенном месте терапевтической работы я могу сознательно заменить слово «тиски» на слово «челюсти». Пациента это, как правило, не смущает, так как он не слишком отдает себе в этом отчет.

И в дальнейшем, проводя работу внутри транса, я уже не буду больше употреблять слово «тиски», а буду говорить о челюстях и поищу возможность научить его разжимать свои челюсти. В некоторых случаях головных болей, например, при мигренях, эта метафора помогает: головные боли проходят. При воспалении седалищного нерва, описывая свои болезненные ощущения, пациенты очень часто говорят нам об электрическом разряде. И тогда можно очень легко перейти к грозе и показать ее преходящий, временный характер, остановиться на благотворном влиянии дождя на все живое, сказать, что земля с нетерпением ждет его, потому что он дает возможность развиваться всему, что есть в земле.

Пациенты, обращающиеся к вам за помощью, на какое-то время обычно остаются один на один со своей проблемой. Некоторые через час или два уже звонят врачу, чтобы поделиться своими трудностями. Это люди с повышенной чувствительностью к боли, они нуждаются в поддержке. Есть и такие, которые живут со своей проблемой и дни, и недели, и месяцы. Таких пациентов гораздо больше. На протяжении всего этого времени они анализируют свою проблему, стараются объяснить ее себе. Именно благодаря этому они создают свою метафору и образы переживаемого. Но таких построений оказывается недостаточно для исцеления или для улучшения состояния. И тогда они приходят к вам, специалистам, и приносят плоды своих размышлений. А вам остается их только сорвать.

Недавно обратился ко мне пациент. У нас во Франции, как известно, существует проблема безработицы. Итак, пациент потерял работу, а он был квалифицированный инженер. Уровень его жизни резко изменился. Он стал бедным и чувствовал себя несчастным. И он сказал о себе, что стал бедным, как Иов. Он был верующим человеком и каждый день читал Библию. И мы поговорили об этом. Он рассказал мне о себе, о своих жизненных трудностях, о том, как он пытался решить свою проблему. Он рассылал письма людям, которые могли бы взять его на работу, но в основном не получал ответа. А в тех немногих ответах, которые пришли, было написано, что то, что он предлагает, их не интересует.

Этот человек оставался без работы уже больше года. А это уже серьезно, потому что только в течение года государство платит пособие безработному. Через год выплата пособий прекращается, а жить надо.

Как и многие люди, он любил прогуливаться по сельской местности. Поэтому мы и начали с такой прогулки. Была весна. Я обратил его внимание на овес, который рос в определенном месте поля. И мы смотрели на это вдвоем, а потом он любовался им один. Затем я вернулся к тому, о чем беседовал с ним перед трансом. Я говорил ему об Иове. Затем мы еще немножко поговорили о Библии. Я просто сказал, что, поскольку Иов жил на навозе, то если бы он посадил цветы в навоз, то у него выросли бы самые прекрасные в мире цветы. Я привлек его внимание к тому, что за время нашего разговора овес чуть-чуть подрос… Мы закончили прогулку. И это было все, что мы сделали. На следующий день он решил больше не посылать писем, так как это не дало положительного результата… Он начал лично обращаться к работодателям. И очень скоро нашел работу.

Простая история. С каждым из нас в жизни случались такие. Она показывает важность проявления интереса к простому в жизни.

Еще одна маленькая история. Миша рассказал мне об одном своем клиенте, 16-летнем подростке, который не хотел учиться, таскался по улицам и т.д. Миша провел с ним всего один сеанс, на котором дал метафору изменения. И пациент исчез. Прошло полтора года. Несколько дней назад мать того молодого человека позвонила Мише и сказала, что он очень помог ее сыну, и попросила разрешения дать его телефон своим знакомым.

И первое, что тогда пришло Мише в голову: почему бы ей не позвонить год назад? Интересный вопрос, не правда ли? Интересно также и то, что в работе с этим пациентом Миша использовал очень простую метафору – метафору дерева. Вы погружаете пациента в легкий транс и в трансе говорите ему, что дерево, которое стоит зимой без листьев, покроется листьями весной, и на этом можно остановиться. Ну, а если вы чуть более творческий человек, то можете сказать, что оно еще раз потеряет свои листья осенью. А если вы еще более творческий человек, то можете сказать пациенту, что после того, как оно потеряет их, они опять вырастут и т.д.

И этого часто бывает достаточно для того, чтобы с помощью такой простой и довольно глупой вещи пациент разрешил свою проблему и не пришел на следующий сеанс. Но это может создать проблему у терапевта. И такое часто случается с моими учениками. Поэтому надо иметь в виду, что после нашего пусть даже небольшого вмешательства пациент может почувствовать себя лучше. И сочтет, что он больше не нуждается в помощи, потому что вы только чуть-чуть подтолкнули его по пути к выздоровлению. Если он не возвращается, то не пытайтесь его вернуть, иначе вы рискуете нарушить ту благотворную работу, которую запустили. Но это может быть и пациент с сопротивлением. Однако для нас это практически то же самое. Нам не следует его искать, в противном случае мы лишь усилим его сопротивление. Я нахожу эту историю интересной еще и потому, что в работе была использована очень простая метафора. Итак, чем проще метафора, тем лучше она работает.

Метафоры можно брать из повседневной жизни. Каждый из вас наверняка может привести такие примеры. И не нужно бояться использовать в работе самые простые метафоры.

Приведу пример. У пациентки были желудочно-кишечные нарушения – несварение, запоры. То есть она предъявляла чисто физические симптомы, а проблемы могли быть и психологические, потому что трудно разграничивать физические и психологические симптомы. В работе с этой пациенткой я использовал очень простой прием. Пока она была в трансе, в третьей части наведения, которая называется встроенной метафорой, мы начали говорить о ее стиральной машине. Мы говорили о том, как работает стиральная машина, что нужно сделать, чтобы ее запустить, какие жесты пациентка обычно делает, когда загружает свою машину, что и как кладет, чтобы отбелить белье, и чем занимается сама, пока машина работает… и о том облегчении, которое стиральная машина принесла, позволив освободить женщину… Потому что пока стиральная машина работает сама по себе, женщина может делать что-то другое…

Я осмелился прибегнуть к этому сравнению, несмотря на то, что оно может показаться грубоватым. Эриксон не останавливался перед тем, чтобы использовать такие сопоставления. Вы, конечно, знаете метафору, которую Эриксон применил для лечения женщины, страдавшей фригидностью. Напомню, что он просто погрузил ее в транс и в трансе предложил ей воспроизвести жесты, которые она обычно делает при размораживании своего холодильника, когда вытирает его. Этого оказалось достаточно, чтобы излечить ее от фригидности.

Встроенные метафоры

Я вспоминаю одного больного алкоголизмом. У нас во Франции их немало. Он обратился ко мне, потому что хотел попытаться разрешить свою проблему с помощью гипноза. Во время сеанса мы много разговаривали о его проблеме. Он рассказывал, что ему трудно воздерживаться от употребления алкоголя. Мы говорили о бутылках, в которые разливают спиртное, и о многом другом. Поскольку этот человек был журналистом, он путешествовал по всему миру. Мы много говорили о его путешествиях. Я узнал, что он очень любит Африку. И тогда мы поговорили об Африке, о животных, которые там обитают.

После того, как я убедился, что он на самом деле хочет бросить пить и что это действительно его собственное желание, а не желание родных, я навел транс. Мы сделали маленькое сопровождение в воспоминании, я ввел метафору изменения. И когда он был в трансе, я ему рассказал историю о том, как ловят обезьян в некоторых районах Африки. Для этого на конец ветки вешают или ставят бутылку и привязывают ее бечевкой, а в бутылку кладут орех. И когда обезьяна запускает лапу в бутылку, чтобы взять орех, вытащить ее оттуда она уже не может. И тогда она повисает на дереве, но продолжает держаться за бутылку. Обезьяна не отказывается от удовольствия съесть орех, даже рискуя потерять жизнь. При виде охотника она пытается вырваться, но все равно не выпускает орех из лапы. А между тем, чтобы спастись, ей достаточно было бы отпустить бутылку, а орех съесть потом в другом месте. И эта простая метафора – очень известная история помогла моему пациенту.

Можно ли использовать одну и ту же метафору в работе с разными больными с одной и той же патологией? Ответы на этот вопрос достаточно противоречивые. В книгах, посвященных метафоре, – а их не так много и во Франции, и в США, – высказываются разные мнения на этот счет. Многие считают, что метафоры, которые были использованы в работе с одним пациентом, нельзя давать другим, даже если речь идет об одной и той же патологии. Какое-то время я придерживался этого мнения, но теперь думаю, что это не совсем так.

В случае с алкоголиком история про обезьяну с орехом так хорошо сработала, что я позволил себе использовать ее и в работе с другими алкоголиками. Иногда это им также помогало. А в тех случаях, когда метафора не срабатывала, мне приходилось искать другую. Не следует бояться использовать метафоры, которые помогли одним, в работе с другими пациентами. История человечества дает тому примеры.

Скажем, в Новом Завете, Христос говорит параболами. Эти религиозные метафоры помогают людям уже две тысячи лет. То же самое можно сказать о буддистской или индуистской мудрости, метафорические истории или вопросы которых помогают человечеству уже 3-4 тысячи лет. И когда ваш народ оказывается в затруднительной ситуации, вы также придумываете массу анекдотов, которые доходят вплоть до Парижа. И мы очень смеемся, когда слышим их.

Эти анекдоты, как и метафоры вообще, могут рождаться сами собой, словно прекрасные цветы, которые распускаются утром, но их можно и специально придумывать. И поэтому я рассказывал вам о разных уровнях метафорического мышления и о том, как мозг перерабатывает информацию.

Эриксон тоже много работал над метафорами. Если он видел пациента первый раз, то очень часто использовал метафору изменения. Она почти всегда вызывала у пациента изменения. Эриксон разработал десятки таких метафор. Например, у него была метафора дерева. Он часто использовал метафору взросления ребенка – от младенца к подростку и т.д. и давал ее обычно также на первом сеансе. Затем, когда пациент приходил к нему во второй раз, он использовал заранее подготовленные метафоры, которые он называл терапевтическими.

Эриксон рассказывал, что долго экспериментировал, прежде чем метафора приобретала нужную форму и содержание. Так, однажды он потратил для этого 8, 10, а как-то даже 15 страниц. И к приходу пациента он обычно упрощал ее настолько, что она занимала всего полстраницы. Каждый раз он старался максимально упростить метафору. Работая над метафорой, он учитывал уровень метафорического мышления пациента. А если Эриксону не удавалось его установить, он использовал самый простой уровень, но, разумеется, не кинестетический. Чтобы создавать метафоры, Эриксону нужны были определенные условия. Так, ему нужно было сидеть за своим столом, иметь определенные предметы рядом.

Если вам доведется приехать в Феникс, вы подружитесь с миссис Эриксон или ее дочкой. Они обязательно предложат вам посетить его рабочее место. И тогда вы увидите маленькие предметы – талисманы Эриксона. Когда они были под рукой, он чувствовал себя хорошо, и ему легче было работать. Кроме того, ему необходима была определенная одежда. Он также просил жену находиться поблизости, охранять его покой, отвечать на звонки, не допускать посетителей и т.д. И она часто была рядом, чтобы помогать ему.

Я люблю литературу. Я всегда интересовался процессом творчества, тем, как писатель создает свое произведение, в частности, тем, как можно было написать такой роман, как «Война и мир» в 1000 страниц. Как можно было придумать все это? Некоторые ответы на эти вопросы у меня есть, потому что я имел возможность расспросить нескольких художников.

Во Франции есть газета «Le monde». Она выходит каждый день. И на ее первой странице ежедневно публикуется юмористический рисунок. Так что каждый день художнику нужно придумывать по рисунку. А рисунок – это та же метафора. То есть каждый день он должен был придумывать метафору точно так же, как вы. Каждый день у вас пациент, и каждый день вы создаете метафоры. Как-то раз я спросил художника: «Как это тебе удается придумывать по метафоре в день? И к тому же метафору, соответствующую интересам читателей газеты?»

«Мне это не просто, – ответил он. – Я должен сдать рисунок в 17 часов накануне его опубликования. И я думаю о нем с предыдущего дня. Я просматриваю все доступные мне источники информации, существующие в мире. Я смотрю телевизор, слушаю радио и т.д. И каждое утро я мучаюсь, потому что у меня пока еще нет идеи рисунка. Я очень плохо ем за обедом, потому что к этому времени я все еще не нашел идеи или у меня много идей, но все они плохие. В 14 часов главный редактор газеты звонит мне и спрашивает, будет ли рисунок вверху или внизу газетной страницы, каковы будут его размеры. Иными словами, он дает рамку».

И как только у художника появляется рамка, он садится и за несколько минут делает рисунок и вовремя сдает его. То есть необходимо, чтобы ему задали рамку. И нам, терапевтам, тоже нужна рамка. Но не забудьте: метафору придумываете вы. Рамку же дает вам пациент: слово, фраза, образ, ощущение… А вам остается только преобразовать все это в метафору.

Метафорическая сказка

Когда я рассказываю своим ученикам о метафоре, я демонстрирую видеозапись интервью великого французского писателя Сименона. Он, как известно, писал по 2-3 романа в год, а иногда и больше. И так из года в год 50 лет подряд.

Однажды он выступал по телевидению и подробно рассказал о том, как создает свои произведения, а я это записал. Чтобы творить, ему, как и Эриксону, нужны были совершенно определенные условия, почти карикатурные. Когда он собирался писать роман, он сам лично наводил порядок в своем кабинете – так, чтобы все было на своих местах. К этому времени у него пока еще не было никакой идеи о том, что он будет создавать. Он не знал, какой будет интрига романа, какими будут персонажи. Он не знал, как все будет происходить. Он пока вообще ничего не знал.

Но он уже чувствовал в себе нечто, что подталкивало его к творчеству. После того, как он наводил порядок на своем столе, он посылал жену и двух детей к врачу, чтобы убедиться в том, что они здоровы, – для того чтобы, пока он будет работать, ему не мешали проблемы со здоровьем в семье.

Затем ему доставляли большое количество желтой бумаги и много карандашей. Он писал карандашом, а не ручкой. И, наконец, когда все было на месте, он отправлялся в деревню. И там, чтобы достичь, как он говорил, особого состояния, которое я называю измененным состоянием сознания, Сименон начинал очень-очень быстро ходить. Я думаю, что из дома он выходил в обычном состоянии сознания, а затем, после того как походит, у него начинало доминировать правое полушарие. И вдруг, внезапно словно происходило чудо: он чувствовал запах, видел дерево необычной формы или встречал человека…

И под влиянием всего этого он представлял вполне реальный пейзаж, дом, рядом с этим домом другой. Он может открыть двери этого дома и войти в него. И в этом доме он видит разные комнаты. Он видит человека и представляет его характер. Тогда он быстро возвращается домой и начинает писать роман.

Я рассказал это не для того, чтобы побудить вас делать то же самое каждый раз, когда вы работаете с пациентом, а для того, чтобы выделить творческий процесс, который несколько приближается к вашему. Когда я создаю свои метафоры, то не делаю всего этого. Но мне помогают некоторые технические приемы, заимствованные мною у Владимира Проппа; его книга «Морфология сказки» была издана в России и переведена на французский язык. Тем, кто не читал, совершенно необходимо ее прочесть, потому что эта книга адаптирована к вашей культуре. Она очень помогает в работе над метафорой вообще и метафорической сказкой в частности – даже мне, не владеющему вашей культурой. Потому что на основе того, что нам дает пациент, можно строить метафоры, а можно также придумывать истории, содержащие метафоры, – метафорические сказки. Вам, наверное, известно, имя американского психолога Беттельгейма, который говорил о важном психологическом значении рассказывания сказок маленьким детям. Он считал, что сказки позволяют детям развиваться и побеждать различные жизненные трудности. Люди, на протяжении веков создававшие народные сказки, в которых действуют разные персонажи, очень тонко понимали детскую психологию и осознавали, насколько важны сказки для ребенка. Новизна заключается лишь в том, что эти детские сказки мы рассказываем взрослым. И для 40-летнего взрослого это дает не худшие результаты, чем для детей.

Поэтому не нужно колебаться, стоит ли использовать сказки в работе с пациентами. Можно рассказывать практически все сказки, которые вы знаете. Но, конечно, в каждом конкретном случае следует выбрать ту, что соответствует проблеме пациента. А какую сказку выбрать – это ваша проблема – терапевта-эксперта. Самая лучшая сказка для взрослых пациентов и детей – это метафорическая сказка. Трудно перечислить все детали, которые нужно учитывать при создании такой сказки. Они описаны Проппом на 200 страницах. Вы прочтете книгу и узнаете, как она строится.

Коротко же можно сказать, что в метафорической сказке должен быть герой, который, естественно, похож на пациента, а также персонажи, окружающие героя, которые похожи на значимых людей из его окружения – его родителей, друзей и т.д. Нужно, чтобы было что-то, что может предоставить пациенту ресурсы. Часто это персонаж, который обладает мудростью или силой. В сказке непременно должен быть волшебный предмет типа лампы Алладина и т.д. Нужно создать драматическое напряжение. Для этого можно послать героя по достаточно трудной дороге… Сделать так, чтобы он задал себе вопрос или перед ним встала необходимость выбора. И в это время следует ввести в действие персонаж, у которого есть знания или волшебный предмет. И конец, разумеется, должен быть счастливым.

Такова обычная структура сказки. Итак, вы поищете ресурсы в культуре ребенка или взрослого, а персонаж, обладающий опытом, должен быть достаточно близким к идеалу личности ребенка и взрослого. Словом, активизируйте ваше воображение, и вы поймете, как это приятно – придумывать историю с метафорами.

Нейрофизиология метафоры

Теперь о нейрофизиологии метафоры. Я расскажу вам об эксперименте, который мы проводили во Франции со студентами-психологами, изучая сравнительные особенности обработки информации человеком в бодствующем состоянии сознания и в трансе. В эксперименте участвовало 50 человек. Им предъявляли несколько очень простых фраз и среди них, например, такую: «Старость для жизни то же, что ночь для дня». Она включает в себя четыре слова-понятия, которые даются в определенном порядке. Первым упоминается слово «старость», вторым – «жизнь», третьим – «ночь» и четвертым – «день».

Но если студентам предлагали эту фразу в состоянии транса, то они уже не восстанавливали той последовательности, в которой получали понятия. Как правило, в этом случае они опускали одно из четырех слов и меняли порядок остальных. Например, одни устраняли четвертый член предложения – «день», оставляли три слова – «старость», «ночь», «жизнь» – и строили из них фразу: «Старость – ночь жизни». А другие опускали, например, второе слово, извлекали из памяти три остальных понятия и располагали их в следующем порядке – третье, первое, четвертое. То есть получали фразу: «Ночь – старость дня». Таким образом, мозг человека в трансе из полученных им понятий (представлений) в соответствии со своими личностными смыслами отбирает определенные и строит другую фразу (понимание), которая сама по себе логична и в большей степени согласуется с их собственной проблемой.

Нужно, чтобы вы знали, каким образом работает мозг ваших пациентов. И если вы берете две аналогии, первую – из повседневной жизни, вторую – принесенную самим пациентом или выбранную вами, близкую к его проблеме, то вам остается всего лишь дать ее пациенту в форме метафоры, достаточно далекой от его проблемы. А бессознательное пациента само разберется с тем, как ее обработать, чем пренебречь, что оставить в памяти, какие взять понятия и что с чем и в какой последовательности связать.

Это немного похоже на работу компьютера, в котором, как вы знаете, обработка информации происходит по определенному алгоритму. А для тех, кто интересуется информатикой, особенно программами искусственной памяти, скажу, что исследования в этой области проводятся во всех развитых странах. Открытие, о котором я рассказал вам, сделано в психологии сравнительно недавно. Между тем в кибернетике оно известно уже очень давно. Этим и определяется наш интерес к взаимодействию знаний.

Я выделяю три типа метафор – простую, сложную и встроенную. Если вы хотите использовать метафору в работе с пациентом, не ломайте себе голову, а возьмите что-нибудь очень простое. У меня в Москве есть хороший друг, которого зовут Миша. Вчера он рассказал мне простую историю о том, что метафорическое утверждение «Дерево теряет листья осенью и обретает их весной» привело к тому, что он потерял клиента, а клиент восстановил свое здоровье.

Так что, работая с любым пациентом, не старайтесь придумывать что-то сложное, даже если он представляется вам неприступной горой, даже если его проблема кажется вам такой же огромной, как Пик Коммунизма, не беспокойтесь. Передайте беспокойство пациенту и расскажите ему о маленьком дереве, которое изменяется. И вы увидите, что в 80% случаев этого будет достаточно. Но в 20% через неделю ваш пациент снова окажется перед вами, все с той же самой проблемой. Но он ведь не ушел к другому врачу, как сделали некоторые, а это может означать, что на предыдущем сеансе вы не были достаточно активными. И тут вам может помочь встроенная метафора. А встроенная метафора, возможно, еще проще, чем простая метафора изменения. И почему бы не сделать проще самого простого, что вы делали в первый раз? Это и есть то, что вы попробуете сделать. А я попробую сейчас дать вам примеры разных типов метафоры.

Присоединение метафоры

Итак, вы в недоумении, потому что ваш пациент снова здесь и он не слишком прогрессировал. А вас учили тому, что пациент должен начать прогрессировать с самого первого сеанса, потому что новый гипноз относится к краткосрочным видам терапии и улучшение должно наступать быстро. И если иногда этого не происходит, тогда вы сделаете то, что умеете делать лучше всего. Вы опять расспросите своего пациента и попытаетесь получить какие-либо дополнительные сведения.

И среди прочего спросите его о том, что он действительно любит. А потом используете то, что он на самом деле любит, чтобы выполнить сопровождение в воспоминании, о котором он вам расскажет. То есть сделаете отчасти противоположное тому, чему я учил вас в первый день. И это нормально, потому что всегда надо подвергать сомнению то, чему вас учат.

В том, чему я вас научил, 50% истины и столько же полного абсурда. А поскольку вы не знаете, где одно, а где другое, ваше бессознательное попытается разобраться в этом, будет искать истину. А так как я и сам не знаю, что является истиной, а что абсурдом, то представлю все в форме метафоры, состоящей из четырех частей, подаваемых в определенной последовательности – первая, вторая, третья, четвертая.

И пациент, опустив последнюю, например, скажет вам, что он любит гулять в лесу. И тогда сопровождение в воспоминании (прогулке в лесу) будет первой частью (составляющей) нашей работы. Это у нас будет линия времени, которая немножко отличается от психологической линии времени. Представьте себе вашу работу сопровождения в воспоминании – прогулка по лесу.

И когда вы видите, что появляются первые признаки транса, в этот момент вы резко переходите ко второй части работы – встраиванию метафоры. И делаете это неожиданно для пациента, хотя в новом гипнозе ничего не делают резко. Вы больше не сопровождаете его в прогулке, а из того, что его окружает в это время, вы берете какие-либо изменяющиеся элементы. А это легко. Например, если ваш пациент находится в лесу, то можно обратить его внимание на дерево и начать метафору изменения.

Итак, вторая часть работы – это присоединение метафоры изменения. Вы говорите о дереве, о том, что оно было когда-то маленьким деревцем. А потом, продолжаете вы, по мере того как проходят годы, оно становится большим… его вершина уже поднимается высоко в небо, корни уходят глубоко в землю, а ветви простираются на все четыре стороны света и т.д., и т.д.

Внезапно вы останавливаетесь, видя, что пациент еще глубже погрузился в состояние транса, и переходите к третьей части работы. Здесь вы помещаете терапевтическую метафору. Это может быть метафора, которая в это время придет вам в голову. Но будьте осторожны, потому что в таком случае вам придется одновременно и придумывать метафору, и отслеживать особенности функционирования пациента в трансе. Это не всегда просто, поэтому лучше заранее подготовить терапевтическую метафору для пациента. Это может быть либо фраза, построенная по схеме «первая, вторая, третья, четвертая», которую вы подготовили на основе того, что рассказал вам пациент. Это может быть метафорическая сказка, которую вы выбрали из всех известных вам сказок, либо длинная или короткая история, специально подобранная и соответствующая проблеме пациента.

Не бойтесь, если терапевтическая метафора будет очень близка к проблеме пациента. Не страшно, так как уровень транса, в котором находится пациент, когда вы ее рассказываете, достаточно глубок, то есть удален от сознания. Иными словами, доминирует правое полушарие мозга, и логическая сторона его мышления приглушена. И потому вы можете себе позволить это. Более того, в этой части работы вы можете использовать и физиологические метафоры. Можете даже дать пациенту описание процесса, который доставляет ему неприятности.

То есть в третьей части работы, которая наступает неожиданно для пациента, потому что вторая часть наведения внезапно прерывается, и тут начинается… Подождите, не задавайте вопросы.

Меня обычно спрашивают, как перейти от одной части работы к другой. А может быть, вы это уже поняли? Посмотрим. Вы рассказываете… и здесь вы подходите к четвертой части работы, в которой заканчиваете рассказывать вашу метафору, вашу метафорическую сказку, описание физиологического процесса и т.д. Время прошло, бумаги осталось мало, а у вашего кабинета в приемной уже очередь образовалась, и надо подумать об окончании сеанса.

Но в этот момент мы пока еще не просим пациента сделать глубокий вдох. Прежде мы проходим через пятую часть работы. Опять-таки внезапно прерываем терапевтическую метафору и возвращаемся к метафоре изменения. Обращаем внимание пациента на дерево, которое оставили на определенном этапе роста, и говорим, что, может быть, если он вернется в тот же день на то же место спустя год, то увидит, что это дерево немножко выросло. И добавляем, что по мере того, как проходят годы, оно продолжает расти. Это все, что мы ему говорим.

И таким образом вплотную подходим к последней, шестой части работы. И далее мы больше не говорим о дереве, которое выросло. Неожиданно для пациента мы даем ему возможность заметить, что он прогуливается в том лесу, который хорошо знает, и что все, что его окружает, хорошо ему знакомо, и что эта прогулка, которая началась несколько минут тому назад, заканчивается в известном ему месте, где он как следует воспользуется всем тем, что ему дало это окружение. И здесь вы делаете обычное окончание – такое, какое умеете делать.

Резюмирую. Итак, мы начинаем и заканчиваем классическим сопровождением в воспоминании. Мы вводим метафору изменения, но не заканчиваем ее полностью, а даем какую-то часть ее, например, половину, с тем, чтобы оставшееся использовать в дальнейшем, а между ними встраиваем терапевтическую метафору. Есть что-то магическое в этом.

Помните, я говорил вам о молодом человеке с психогенной импотенцией? Психогенный генез импотенции был точно установлен: пациент был обследован, и никаких физиологических изменений не было выявлено. Он нашел воспоминание – это было воспоминание о путешествии по каналу на небольшой лодке. Мы начали прогулку и потом на канале просто заговорили о смене времен года. А поскольку прогулка происходила в конце лета, накануне осени, мы перешли от осени к зиме. И, рассказывая о зиме, я внезапно прервал рассказ о зиме и начал разворачивать физиологическую метафору. Именно я, используя образы из мира пациента, мира радио и телевидения, описал ему механизм эрекции. Это достаточно легко сделать, адаптировавшись к пациенту. Закончив описание, я вновь, опять-таки учитывая особенности профессионального языка пациента, заговорил о весне, которая следует за зимой, потом о лете… И летом я закончил путешествие по каналу и ввел кораблик в шлюз.

Это пример работы со встроенной метафорой. Спустя 6 месяцев этот молодой человек обратился ко мне по поводу другой проблемы. Я включил видеокамеру, чтобы снять сеанс, и он сам заговорил со мной о прошлом сеансе. Обычно я не расспрашиваю пациентов о работе в случае позитивного терапевтического результата, но коль скоро он сам об этом заговорил, я предоставил ему такую возможность. «С того дня все идет хорошо», – сказал он, имея в виду сексуальные отношения. И поскольку пациент сам заговорил об этом, я осмелился спросить его, когда же это произошло. Он ответил, что тем же вечером. Он подробно рассказал обо всех частях работы, за исключением третьей – терапевтической. Пациент рассказал о начале прогулки, о том, как она закончилась. А также про осень и зиму, про весну и лето… И я поинтересовался, все ли это. Он ответил утвердительно. Терапевтическую, активную часть он полностью забыл. Как правило, пациент забывает ее тем легче, чем лучше вы помогаете ему делать это. Итак, я облегчил пациенту забывание определенной части работы с помощью техники амнезии, о которой мы подробнее поговорим попозже. А теперь сделаем упражнение.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.