О биосоциальной сущности человека и культуре

О биосоциальной сущности человека и культуре

Обобщая эти и другие наблюдения и характеристики, Фрейд приходит к закономерному выводу, что каждый конкретный человек как биосоциальное существо, и это уже было частично продемонстрировано на конкретных примерах, исходно вовсе не является кладезью добродетелей и по своей природе агрессивен, эгоистичен, самовлюблен, асоциален, совершенно не имеет спонтанной любви к труду, стремится получать удовольствие, в том числе — удовлетворять свои сексуальные потребности в их естественных или (также основанных на жажде удовольствия) сублимированных формах, к каковым принадлежат практически все виды стремления к достижению, карьере, власти, побуждение к художественному или научному творчеству. Обобщая эти характеристики, психоанализ объективно признает: каждый отдельный, человек является врагом культуры, потому что, независимо от того — осознается это или нет, каждый хотел бы, чтобы именно для него все запреты были сняты, чтобы только он мог стать обладатен лем всех несметных богатств, титулов и званий избрать своим сексуальным объектом любую желаемую им женщину (или, наоборот, мужчину) иметь все, что только захочется, устранить каждого, кто соперничает с ним за ту же женщину, власть или богатство и т. д. И если преодолеть невротическую тревогу и страх темной бездны подсознания, многие смогут обнаружить у себя эти или подобные спонтанно появляющиеся мысли и фантазии. Мы не каемся в них, так как они действительно спонтанны и вройе бы и не наши даже. И к счастью, чаще всего они остаются только глубоко спрятанными в подсознании мыслями и фантазиями, лишь изредка прорываясь в наших сновидениях и некоторых других непроизвольных психических актах (ошибках, описках, оговорках, мимике и жестах). Но оставаясь неосознаваемыми, они нередко определяют особенности нашего сознательного поведения, которым мы, естественно, не находим объяснений и потому привносим их, выстраивая не имеющие ничего общего с peальными мотивами наших поступков логические цепи из слов «потому что», «так как», «из-за того что» и т. п. Безусловно, прав был Платон, когда говорил, что «хороший человек — это тот, кто довольствуется снами, в то время как другие действуют».

Что же удерживает большинство от порочного примера? Многие считают, что законы, но это не так. Фрейд отвечает на этот вопрос. В стремлении к реализации своих неуемных желаний каждый человек сталкивается с одним «маленьким» затруднением: глубоко в подсознании, интуитивно, он скорее чувствует, чем знает, что каждый другой имеет точно такие же или подобные желания и хотел бы обращаться с ним столь же «нелюбезно». И как бы силен он ни был, всегда найдется кто-то более сильный и столь же властно побуждаемый к действию. С точки зрения психоанализа, именно это еще задолго до появления законов как юридических актов, которые всегда вторичны, привело нас к негласному общественному договору: «Я не буду делать по отношению к тебе того-то и того-то, но при условии, что и ты будешь поступать так же». Прообраз этого никем не подписанного договора мы находим уже в животных сообществах. А в человеческом сообществе из этого же общественного договора рождается культура, а затем и совестливость, при этом последняя — понятие культуральное, приобретаемое, в основе которого лежат — вначале родительские, исходно — апеллирующие преимущественно к генитальной сфере, запреты («нельзя», «некрасиво», «некультурно», «стыдно»). А затем, в процессе индивидуализации, эти запреты последовательно трансформируются в структуру совести, проявления которой всегда глубоко индивидуальны, а источник один — страх осуждения социумом. И таким образом, понятие культуры в психоанализе приобретает качественно иное содержание: культура — это то, что налагает запреты.