ОБЛАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО: ДАННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЙ ЛСД

ОБЛАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО: ДАННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЙ ЛСД

Станислав Гроф

НОВЫЙ ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД

Представленная здесь концепция основана на моем семнадцатилетнем и опыте клинических исследований действия ЛСД.

В течение этого времени мое понимание того, как действует ЛСД и как этот препарат можно использовать в терапевтических целях, значительно трансформировалось. Вначале к исследованиям ЛСД подходили с позиций так называемого «экспериментального психоза». Случайное открытие этого препарата и первые исследования результатов его воздействия показали, что крайне незначительное количество ЛСД может вызывать драматические и глубинные перемены в функционировании психики человека. Многие исследователи в то время полагали что под воздействием ЛСД у человека возникает нечто напоминающее симптомы шизофрении, и надеялись, что изучение ЛСД могло 6ы дать ключ к пониманию этого заболевания как результата чисто биохимического отклонения. Однако в действительности никаких существенных параллелеи между феноменологией состояний, индуцированных приемом ЛСД и симптомами шизофрении продемонстрировать не удалось.

Отказываясь в теории и практике от подхода «экспериментального психоза», я не мог присоединиться и к мнению, что состояния вызванные воздействием ЛСД, являются просто неспецифической реакцией мозга на вредное химическое вещество, или «токсическим психозом».

Наиболее удивительным и озадачивающим аспектом ЛСД-сеансов оказалось огромное разнообразие индивидуальных проявлений. Я все более убеждался в том, что многие ЛСД.феномены обладают значимым психодинамическим смыслом, так что их можно рассматривать и понимать с психологической точки зрения.

Анализ ясно показал, что специфика ЛСД-реакций в большой степени зависит от личности испытуемого. Выяснилось что ЛСД не вызывает неспецифического «токсического психоза», а является сильным катализатором психических процессов, активизирующих бессознательный материал различных глубинных уровней психики человека. Многие феномены этих сеансов можно рассматривать с точки зрения психологии и психодинамики; их структура сравнима со структурой сновидении. При детальном аналитическом рассмотрении выяснилось, что ЛСД могла бы стать непревзойденным инструментом для глубокого диагностирования личности.

Сейчас я считаю ЛСД мощным неспецифическим усилителем или катализатором биохимических и психологических процессов мозга. Этот препарат создает ситуацию недифференцированной активности, облегчающеи появление бессознательного материала различных уровней психики.

Можно описать следующие четыре уровня или типа ЛСД-переживаний и соответствующих областей человеческого бессознательного. 1) абстрактные и эстетические; 2) психодинамические; 3) перинатальные и 4) трансперсональные переживания.

АБСТРАКТНЫЕ И ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ В ЛСД-СЕАНСАХ

Эстетические переживания, по-видимому, представляют собой наиболее поверхностный уровень ЛСД-феноменологии. Они не раскрывают области бессознательного и не обладают психодинамической значимостью. Наиболее важные аспекты этих переживаний можно с психологической точки зрения считать результатом химического стимулирования сенсорных систем человека, что вызывает проявление их глубинной структуры и функциональных характеристик.

Вот пример описания ЛСД-сеанса, предложенный одним из психиатров, принимавших участие в обучающей программе: «Я глубоко запутался в абстрактном мире вращающихся геометрических фигур и роскошных расцветок, более ярких и светящихся, чем что бы то ни было прежде в моей жизни. Я был зачарован и загипнотизирован этим невыразимым калейдоскопом».

ПСИХОДИНАМИЧЕСКИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ В ЛСД-СЕАНСАХ

Переживания этой категории рождаются в области индивидуального бессознательного и в сферах личности, доступных в обычном состоянии сознания. Они связаны с важными воспоминаниями, эмоциональным проблемами, неразрешенными конфликтами и вытесненным материалом бессознательного, имеющим отношение к различным периодам жизни человека. Большую часть явлений, происходящих на этом уровне, можно интерпретировать и понять в психодинамических терминах.

Самые простые психодинамические переживания имеют форму актуального воспроизведения эмоционально нагруженных событий и действительного проживания травмирующих или необыкновенно приятных воспоминаний младенчества, детства или более поздних периодов жизни. Более сложные переживания этой группы (живописные конкретизации фантазий, драматизация грез, мечтаний и скрытых воспоминаний) — причудливая смесь фантазии и реальности. Психодинамический уровень также вызывает всевозможные переживания, содержащие важный материал бессознательного в скрытой форме символической маскировки, защитных искажений и метафорических намеков.

Психодинамические переживания особенно характерны для людей со сложными эмоциональными проблемами. Меньше всего их бывает у эмоционально уравновешенных людей или людей, чье детство было относительно спокойным.

Феноменология психодинамических переживаний в ЛСД-сеансах в значительной степени соответствует основным представлениям классического психоанализа. Если бы психодинамические сеансы были единственным видом ЛСД-переживаний, их можно было бы считать лабораторным доказательством основных положений фрейдизма. Психосексуальная динамика и основные конфликты человеческой психики, как их описывал Фрейд, проявляются здесь необыкновенно ясно и живо даже у тех людей, которые никогда прежде не имели дело с психоанализом, не читали книг о нем и не подвергались его воздействию в иных явных или неявных формах. Под влиянием ЛСД люди регрессируют в детство или даже в младенчество, вновь проживают различные психосексуальные травмы, комплекс ощущений, связанных с инфантильной сексуальностью, и сталкиваются с конфликтами, порожденными активизацией различных зон либидо. Они могут увидеть и проработать основные психологические проблемы, описанные психоанализом: комплексы Эдипа и Электры, страх кастрации и зависть к пенису.

Несмотря на далеко идущие соответствия и совпадения, фрейдовские представления не могут объяснить некоторые феномены, возникающие в психодинамических ЛСД-сеансах. Для понимания этих феноменов, клинического состояния пациентов и структуры личности необходимо дополнить психоаналитические представления новым принципом. ЛСД-феномены на этом уровне можно понять, а иногда и предсказать, если подходить к ним как к специфическим сгусткам воспоминаний, которые я называю «системами конденсированного опыта» (СКО).

СИСТЕМЫ КОНДЕНСИРОВАННОГО ОПЫТА

СКО представляют собой специфические сгустки воспоминаний, которые содержат сконденсированные переживания (и связанные с ними фантазии) из разных периодов жизни человека. Воспоминания, принадлежащие определенной СКО, обычно имеют общую основную тему или содержат похожие элементы и связаны с сильным эмоциональным зарядом одного и того же качества. Наиболее глубокие слои представлены живыми и яркими воспоминаниями о событиях детства или младенчества. Более поверхностные слои представляют собой воспоминания более поздних периодов жизни, вплоть до настоящего времени.

Каждая СКО имеет основную тему, пронизывающую все ее уровни и как бы составляющую общий знаменатель. Характер этих тем может быть различным. Разные уровни определенной СКО могут, например, собрать воспоминания о ситуациях унижения человека, разрушивших его уважение к себе. Переживания эмоциональной депривации и отверженности в различные периоды жизни — Другой часто встречающийся мотив СКО. Столь же часто встречаются темы СКО, изображающие секс опасным и отталкивающим или включающие в себя агрессию и насилие. Особенно важны СКО, которые концентрируют в себе опыт столкновения человека с ситуациями, опасными для его здоровья или жизни, или со случаями нанесения увечий. Огромный эмоциональный заряд СКО, проявляющийся часто в бурном реагировании, сопровождающем их развертывание в ЛСД-сеансах, представляет, по сути дела, суммированние эмоций, связанных со всеми воспоминаниями определенного рода.

Индивидуальные СКО четко соотносятся с определенными защитными механизмами и специфическими клиническими симптомами. Детальные взаимоотношения между отдельными элементами и аспектами СКО в основном соответствуют теоретическим представлениям Фрейда. Новым с теоретической точки зрения является представление об организующей динамической системе, объединяющей компоненты в определенное функциональное целое. Структура личности обычно содержит значительное число СКО. Их характер, общее количество, объем и интенсивность у всех людей различны.

В соответствии с качеством эмоционального заряда можно различить отрицательные (собирающие неприятные эмоциональные переживания) и положительные (собирающие приятные эмоциональные переживания и положительный опыт) СКО. Несмотря на определенную взаимозависимость и пересечения, отдельные СКО могут функционировать достаточно независимо. Они формируют избирательное восприятие человеком себя и мира, его чувства и мышление в сложном взаимодействии со средой и даже многие соматические процессы.

Повторное проживание опыта, содержащегося на различных уровнях СКО, — одно из явлений, наиболее часто и стабильно наблюдаемых в ЛСД-терапии психических заболеваний. Эти повторные проживания очень реалистичны, живы и сложны, их характеризуют убедительные признаки регрессии субъекта к возрасту действительного проживания события.

Переживания, которые способны составить ядро отрицательных СКО, теоретически могут включать широкий круг ситуаций, угрожавших чувству безопасности и удовлетворению основных потребностей ребенка. Самые первые, центральные, переживания могут относиться к грудному возрасту. Очень часто встречаются переживания оральной фрустрации, связанные с жесткой схемой кормления, недостатком или отсутствием молока или с напряжением, тревогой, нервозностью и недостатком любви со стороны матери и ее неспособностью создать эмоционально теплую, спокойную и предохраняющую атмосферу. Часто встречаются и другие детские травмирующие переживания.

Повторное проживание травмирующих событий детства часто сопровождается значительными изменениями клинической симптоматики, паттернов поведения пациентов, их ценностей и установок. Мощный трансформирующий эффект повторного проживания и интегрирования таких воспоминаний заставляет предположить существование более значимого динамического принципа.

Наиболее важная часть СКО — ядро переживаний. Это первое переживание определенного рода, зарегистрированное мозгом и положенное в основу специфической СКО. Этот опыт становится прототипом, матрицей для записи в банках памяти последующих аналогичных событий. Почему определенные события настолько сильно травмируют ребенка, что оказывают влияние на психодинамику развития в течении многих лет или десятилетий, объяснить трудно. Психоаналитики обычно связывают это с конституциональными и наследственными факторами неизвестной природы. ЛСД-исследования, по-видимому, показывают, что эта специфическая чувствительйость может иметь свои причины на более глубоких уровнях бессознательного, в функциональных динамических матрицах, врожденных или трансперсональных по своей природе.

Существование динамического сходства между отдельным травмирующим инцидентом детства и определенным аспектом родовой травмы (перинатальной травматизацией) — другой важный факт. В этом случае травмирующее столкновение в более поздних ситуациях может в действительности быть реактивацией определенного аспекта психобиологической памяти рождения.

Как бы то ни было, через некоторое время и после некоторого количества сеансов элементы индивидуального бессознательного постепенно начинают исчезать из ЛСД-переживаний и каждый человек входит в область перинатальных и трансперсональных феноменов.

ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ В ЛСД-СЕАНСАХ

Основные характеристики перинатальных переживаний связаны с проблемами биологического рождения, физической боли и агонии, болезни и дряхлости, умирания и смерти. Пугающее столкновение с этими критическими аспектами человеческого существования, глубокое переживание его эфемерности неизбежно сопровождается мучительным экзистенциальным кризисом. Благодаря такому опыту человек приходит к пониманию того, что, независимо от его прижизненных занятий, ему придется покинуть этот мир, лишиться всего, что он приобрел и чего достиг, к чему он был эмоционально привязан. Сходство рождения и смерти, поразительное открытие, что начало жизни тождественно ее концу, — важный философский вывод, сопровождающий перинатальные переживания.

Другое важное следствие — эмоциональное и физическое потрясение от феномена смерти — открывает сферы духовных и религиозных переживаний, являющихся существенной частью человеческой личности. Они не зависят от культурных и религиозных корней и воззрений человека. Мой опыт показывает, что люди, достигшие этих уровней, получают возможность проникнуть в наиболе тонкие духовные и религиозные измерения существующего порядка вещей. Даже ярые материалисты, позитивистски ориентированные ученые, скептики и циники, бескомпромиссные атеисты и антирелигиозно настроенные философы-марксисты, столкнувшись с этими уровнями, начинают интересоваться духовными вопросами.

Каким-то образом — пока не вполне понятно, каким именно, — такого рода переживания представляются связанными с обстоятельствами биологического рождения. Участники ЛСД-сеансов нередко совершенно определенно ссылаются на них как на проживание своей собственной родовой травмы. Люди, не чувствующие этой связи и описывающие свое столкновение с переживанием смерти и смерти-возрождения с чисто психологической и духовной точек зрения, регулярно демонстрируют ряд характерных физических симптомов, напоминающих процесс биологического рождения. Их позы и движения поразительным образом соответствуют положениям и движениям ребенка на различных стадиях родов. Кроме того, эти люди обычно сообщают о своей идентификации с эмбрионом, плодом в утробе и новорожденным ребенком. Помимо этого, встречаются вариации аутентичных неонатальных чувств и поведения, а также образы женских гениталий и груди.

Опираясь на эти наблюдения и другие клинические данные, я назвал этот феномен перинатальными переживаниями. Причинная связь между актуальным биологическим рождением и бессознательными матрицами этих переживаний все еще остается неустановленной. Возможно, это является возвращением к бессознательному ранкианскому уровню; во всяком случае, концепция Отто Ранка — с некоторыми модификациями — полезна для понимания рассматриваемого вопроса. Перинатальные переживания — проявление глубинного уровня бессознательного — выходят за пределы классических фрейдовских методов. Феномены этой категории никогда не описывались в психоаналитической литературе и не принимались во внимание в психоаналитической теории. Более того, классический фрейдовский анализ не позволяет объяснить эти феномены и не может предложить понятий, пригодных для их интерпретации.

Перинатальные переживания представляют собой очень существенное пересечение индивидуальной и трансперсональной психологии или, если так можно выразиться, психологии и патопсихологии, с одной стороны, и религии — с другой. Если считать их связанными только с рождением, они могли бы относиться к структуре индивидуальной психологии, но характерные аспекты придают им совершенно определенный трансперсональный оттенок. Напряженность этих переживаний превышает все обычно предполагаемые для человека пределы. Зачастую они сопровождаются отождествлением с другими людьми или с борьбой и страданиями человечества. Более того, их составной частью нередко оказываются некоторые формы явно трансперсональных переживаний: эволюционные воспоминания, элементы коллективного бессознательного и некоторые юнгианские архетипы.

Элементы богатого и сложного содержания ЛСД-сессий, отражающие этот уровень бессознательного, можно объединить в четыре типичных группы, матрицы или эмпирических паттерна. Пытаясь найти этому простое, логичное и естественное объяснение, я обратил внимание на совпадение этих паттернов с клиническими стадиями родов. Соотнесение четырех упомянутых категорий феноменов с соответствующими стадиями процесса биологического рождения оказалось важным теоретическим и практическим принципом ЛСД-терапии. Я обычно называю четыре основные матрицы ранкианского уровня «базовыми перинатальными матрицами» (БПМ-1 — БПМ-4). Необходимо вновь подчеркнуть, что на нынешней стадии исследований это всего лишь полезная модель, не содержащая необходимых причинных связей.

Базовые перинатальные матрицы — гипотетические системы динамического управления, функция которых на ранкианском уровне бессознательного подобна функции СКО на фрейдовском психодинамическом уровне. Они обладают собственным специфическим содержанием, которым являются перинатальные феномены, включающие два важных аспекта, или две составляющие: биологическую и духовную. Биологический аспект перинатального опыта представляет собой конкретные и вполне реалистические переживания, связанные с индивидуальными стадиями биологического рождения.

Каждая стадия биологического рождения имеет специфическое духовное соответствие: для благополучного внутриутробного существования это опыт космического единства; начало родов сопровождается чувством поглощения вселенским водоворотом, первая клиническая стадия родов со схватками в замкнутом утробном пространстве соотносится с переживанием «отсутствия выхода» или ада; духовным соответствием продвижения по родовому каналу во второй стадии клинических родов является борьба смерти-возрождения, а метафизический эквивалент собственно рождения и событий третьей клинической стадии родов представляет собой переживание смерти «эго» и возрождения. В дополнение к этому специфическому содержанию базовые перинатальные матрицы служат принципом организации материала других уровней бессознательного: СКО и некоторых видов трансперсональных переживаний, часто сосуществующих с перинатальными.

Большое теоретическое значение имеет глубинная параллель между физиологической деятельностью в последовательных стадиях биологического рождения и паттернами активности различных эрогенных зон, особенно зон генитального оргазма. Это дает возможность сместить этиологический акцент в психогенезисе эмоциональных нарушений из сексуальной сферы в перинатальные матрицы, не отрицая при этом значимости многих принципов фрейдизма. Даже при столь широком подходе психоаналитические наблюдения позволяют понять расположение этих структур на психодинамическом уровне и изучить их соотношения и взаимосвязь.

ТРАНСПЕРСОНАЛЬНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ В ЛСД-СЕАНСАХ

Трансперсональные переживания, лишь редко встречающиеся на ранних сеансах, позже, после полной проработки психодинамического и перинатального уровней и интеграции этого материала, становятся вполне обычными. Трансперсональные элементы начинают доминировать после переживания смерти «эго» и возрождения. Общим знаменателем этой в остальных отношениях весьма разнообразной и разветвленной группы переживаний является выход индивидуального сознания за обычные «эго»-границы и ограничения времени и пространства.

Переживания эмбриона и плода

Здесь часто встречаются живые конкретные эпизоды, содержащие воспоминания о специфических событиях внутриутробного развития.

Как и в случае повторного переживания детских воспоминаний или воспоминаний о биологическом рождении, вопрос об аутентичности внутриутробных событий остается открытым. Поэтому кажется более чем уместным назывзать их скорее переживаниями, чем воспоминаниями. Однако в некоторых случаях мне удавалось получить от матерей или других свидетелей процесса поразительные подтверждения точности таких переживаний.

Исследователь, изучающий на ЛСД-сессиях трансперсональные феномены, быть готовым к множеству удивительных наблюдений, подвергающих испытанию существующие научные представления и вызывающих сомнения относительно некоторых широко распространенных положений.

Архетипические переживания и сложные мифологические эпизоды

Эта группа трансперсональных переживаний представляет собой феномены, которые К-.Г. Юнг называл первообразами, доминантами коллективного бессознательного, или архетипами. В некоторых из наиболее универсальных архетипов человек может отождествляться с образами Матери, Отца, Ребенка, Женщины, Мужчины или Любящего. Многие обобщенные роли воспринимаются как сакральные, как воплощенные архетипы Великой Матери, Ужасной Матери, Матери-Земли, Матери-Природы, Великого Гермафродита или Космического человека. Часто встречаются архетипы, олицетворяющие определенные аспекты личности — Тень, Анимуса или Аниму и Персону.

Нередко неискушенные люди рассказывают истории, очень напоминающие древние мифологические сюжеты Месопотамии, Индии, Египта, Греции, Центральной Америки и других стран. Эти сообщения сравнимы с юнговским описанием неизвестных, но явно архетипических тем детских снов и снов наивных пациентов, а также с симптоматикой некоторых людей, страдающих шизофренией. Как было описано в специальной работе, в результате ЛСД-сессий некоторые люди проникают в различные системы эзотерического знания. Так, люди, не имеющие понятия о каббале, переживают состояния, описанные в книге Зогар и Сефер Иецир, и демонстрируют неожиданную осведомленность в каббалистической символике. Подобный феномен внезапно сформированного понимания наблюдался также в отношении таких древних форм предсказания, как И-цзин и Таро.

Активация чакр и подъем змеиной силы (кундалини)

Многие переживания во время трансперсональных ЛСД-сеансов обнаруживают поразительное сходство с феноменами, которые различные школы кундалини-йоги описывают как признаки активизации кундалини и раскрытия чакр. Эти параллели характерны не только для позитивных переживаний. Феноменология и последствия плохо управляемого или недостаточно интегрированного ЛСД-сеанса похожа на сложности, возникающие при неуправляемой или любительской кундалини-практике. Вообще система чакр содержит очень полезную картографию сознания, способствующую пониманию и концептуализации множества необычных переживаний во время ЛСД-сеансов.

Среди всех систем йоги кундалини-йога больше всего напоминает ЛСД-терапию. Обе техники способствуют мгновенному и мощнейшему высвобождению энергии, вызывают глубокие и драматические переживания и быстро приносят впечатляющие результаты. С другой стороны, они очень рискованны и могут быть опасными, если практикуются без ответственного и квалифицированного руководства.

Сознание Универсального Разума

Сознание Универсального Разума — одно из наиболее глубоких и всеобъемлющих переживаний из наблюдаемых во время ЛСД-сеансов. Отождествляясь с сознанием Универсального Разума, человек переживает в опыте всеобъемлющее единство существования. Он чувствует, что достиг реальности, лежащей в основе всех реальностей, и стоит перед высшим и абсолютным принципом, олицетворяющим все бытие. Здесь полностью преодолеваются иллюзии материи, пространства и времени, равно как и бесконечное число других субъективных реальностей, и все они приходят к этому единому модусу сознания, которое является их общим истоком и общим знаменателем. Это переживание безгранично, непостижимо и невыразимо; это само существование. Вербальная коммуникация и символическая структура нашего повседневного языка оказывается до смешного беспомощной в попытке по; стичь и передать природу и качество этого переживания. Опыт феноменального мира и того, что мы называем обычным состоянием сознания, кажется в этом контексте лишь крайне ограниченным, искажен ным и частичным аспектом всеобъемлющего сознания Универсального Разума.

Обсуждая подобные переживания, люди часто утверждают, что поэтический язык, хотя он тоже является несовершенным, больше подходит для их описания. Становится понятным, почему провидцы, пророки и религиозные учителя прибегали к поэзии, притче и метафоре, описывая свои трансперсональные переживания.

Опыт сознания Универсального Разума тесно связан с переживанием Космического Единства, но не тождествен ему. Его важными составляющими являются интуитивные прозрения относительно процесса творения феноменального мира, каким мы его знаем, и постижение буддийских представлений о Колесе смерти и перевоплощения. Это может привести к временному или устойчивому чувству достижения глобального, нерационального и трансрационального понимания фундаментальных онтологических и космологических вопросов существования.

Сверхкосмическая и метакосмическая пустота

Последний и наиболее парадоксальный трансперсональный феномен, обсуждаемый в этом контексте, — переживание сверхкосмической или метакосмической пустоты. Это опыт изначальной пустоты, опыт ничего и молчания, представляющих собой исток и начало всего сущего, переживание «несотворенного, невыразимого Всевышнего». Термины «сверхкосмический» и «метакосмический», которыми в этом контексте пользуются высокообразованные участники ЛСД-сеансов, выражают то, что эта пустота кажется одновременно лежащей в основе мира и определяющей его сверхпорядок. Она лежит за пределами времени и пространства, за пределами форм или любых эмпирических дифференциаций, за пределами таких полярностей, как добро и зло, свет и тьма, покой и движение, агония и экстаз.

Кажется парадоксальным, что сверхкосмическая пустота и Универсальный Разум воспринимаются как нечто тождественное и взаимозаменяемое; это два различных аспекта одного и того же феномена. Пустота представляется чреватой формами, а тонкие формы Универсального Разума переживаются как абсолютная пустота.

Такой глубокий трансцендентный опыт, как активизация кундалини, сознание Универсального Разума, или пустоты, не только положительно влияет на физическое и эмоциональное состояние человека, но и пробуждает в нем острый интерес к религии, мистике и философским вопросам, сильную потребность включить духовное измерение в свой образ жизни.

Трансперсональные переживания и современная психиатрия

Исследователи поведения и психологи-профессионалы не впервые столкнулись с трансперсональными переживаниями, а использование психоделиков — не единственная возможность исследования этих переживаний.

Многие переживания такого рода известны уже несколько столетий или тысячелетий. Рассказы о них можно найти и в священных писаниях всех великих религий мира, и в письменных документах множества малых сект, фракций и религиозных движений. Они играли важную роль в видениях святых, мистиков и религиозных учителей. Этнологи и антропологи обнаружили их в священных обычаях различных народов, в состояниях экстаза и религиозных мистериях, в практике целительства и ритуалах различных культур. Психиатры и психологи наблюдали трансперсональные феномены, не называя их таким образом, в своей повседневной практике у психотических пациентов, особенно шизофреников. Историки, антропологи, религиеведы, психиатры и психологи-экспериментаторы знали о существовании разнообразных древних и современных методов индуцирования трансперсональных переживаний, многие из которых подобны описанным выше процедурам, ведущим к возникновению перинатальных переживаний.

Вопреки распространенности этих феноменов и их очевидной значимости для многих сфер человеческой жизни, в прошлом делалось удивительно мало серьезных попыток включить их в теорию и практику современных психиатрии и психологии. Позиция большинства профессионалов колеблется между несколькими подходами к этому феномену. Некоторые лишь отдаленно знакомы с различными трансперсональными переживаниями и склонны более или менее игнорировать их. Для другой большой группы профессионалов, трансперсональные феномены представляются столь странными, что они склонны считать их отклонением от нормального психического функционирования, психотическими.

Еще одна группа проявила определенный интерес к различным аспектам трансперсональной сферы и сделала серьезную попытку теоретического объяснения этих явлений, не признавая, однако, их уникальности и специфических характеристик и пытаясь уложить их в рамки старых, принятых парадигм; в большинстве случаев их сводят к биографически детерминированным психодинамическим явлениям. Внутриутробные переживания (как и перинатальные элементы), наблюдаемые многими пациентами во сне и в свободных ассоциациях, они обычно считают просто фантазиями, различные религиозные мысли и чувства объясняют неразрешенными конфликтами с родительской авторитарностью, а переживания космического единства интерпретируют как инфантильный нарциссизм.

На мой взгляд, в настоящее время почти нет сомнений, что трансперсональные переживания представляют собой особые феномены, исходящие из глубин бессознательного, из областей, не охваченных классическим фрейдовским психоанализом. Я убежден, что подобный опыт нельзя сузить до рамок психодинамического уровня и получить адекватное объяснение в рамках фрейдовской концепции. На психолитических ЛСД-сеансах все мои пациенты рано или поздно выходили за пределы ограниченных психодинамических структур и продвигались в перинатальные и трансперсональные сферы.