ПРАКТИКУМ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ
ПРАКТИКУМ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ
История Антона
Антон попал к нам из московской школы в 1999 году не по собственной воле. Этого отрока родители привезли в Китеж после 8-го класса и сообщили, что он «не учится и не хочет, но учителя его любят за золотое сердце». До этого его жизнь подходила под понятие «благополучной». Подобно Кеше из мультфильма «Возвращение блудного попугая», он рассказывал неискушенным китежским одноклассникам о катаниях на скейте, о неистощимых запасах баночного пива и безграничной свободе столичного жителя.
— Да у меня отличная жизнь была до Китежа. И никаких вопросов, пока родители сюда не привезли. До этого у меня была куча друзей, деньги на пиво и сигареты, свобода. Родители с утра до вечера работали, а я валялся на диване с какой-нибудь девчонкой, курил «ротманс», смотрел телек.
— И когда это счастье тебя настигло?
— В 7-м классе.
— У матери была подруга, а у нее был сын — крутой парень. Он всеми управлял в нашем районе. Я был в его компании, и меня все уважали.
— Ты знаешь, у тебя сейчас даже лицо оживилось от воспоминаний о счастье в 7-м классе. (Лицо и правду обрело какое-то детско-идиотско-радостное выражение, словно он на мгновение впал в детство.) Тошно все это слушать. Ты опирался на чужую силу, удовлетворялся самыми примитивными, животными радостями. И сейчас, вспоминая о том времени, ты внутренне мечтаешь его вернуть. Это знаешь ли неожиданно для взрослого человека. Значит, до этого что-то было явно не так.
— Да все было отлично.
— Ничего не было отлично. Вспомни, когда ты впервые в своей жизни понял, что предательство между близкими людьми допустимо.
После некоторого раздумья.
— Это было в 5-м классе, тогда нам привезли в школу гуманитарную помощь — конфетки, жвачку. Учительница оставила их на парте, но предварительно пересчитала… Ведьма. Мы с друзьями по одной жвачке украли. У нас же этой фигни никогда в жизни не было. Спровоцировала в общем. Подняла весь класс, пол урока допытывалась, а потом один из моих друзей признался, что это сделали мы. Заложил нас всех. Он же друг был. Он мне всю веру в дружбу поломал.
— А сейчас ты как оцениваешь его поступок?
Очень неуверенно, как бы нехотя.
— Ну, он правильно поступил.
— Но ты и сейчас в этом не уверен.
— Да, черт возьми, неуверен. А откуда я должен знать, что хорошо, что плохо. Мне это никто не объяснил в детстве. А с позиции моих друзей во дворе, я жил по правильным понятиям.
Родители часто забывают объяснить детям, что такое хорошо, что такое плохо. Возможно, и сами уже давно не знают. Слишком часто меняются в последние годы ценности и ориентиры нашего общества.
Как и в упомянутом мультфильме, авторитет Антона, державшийся на фантастических рассказах, угас через несколько месяцев из-за большого количества повторов и падения общего интереса. Но к этому времени он успел почувствовать БЕЗОПАСНОСТЬ среды Китежа. Здесь никто не звал его «Мелким» и не посылал за пивом. Здесь ценилась и взрослыми, и детьми его помощь при рубке дров и погрузке картошки.
Учителя в нашей школе были подчеркнуто снисходительны и терпеливы, но в этом возрасте мальчишек не удовлетворяет пустая, незаслуженная похвала, когда очевидна их несостоятельность. Антона жалели, а он хотел, чтобы им восхищались.
К чести парня надо сказать, что он оказался готов бороться за изменение своего статуса. Бывает, что старые психологические «завязки» с родителями мешают развитию. То, что мы легко сносим от чужих, не прощаем своим. Боязнь оказаться недостойным уважения любимых, но весьма колких и критичных родителей, заставляла Антона доказывать им и всем окружающим свое равнодушие к их ожиданиям. «Боязнь высоты» заставляла всячески проявлять свою низость. Но, оказавшись в безопасной атмосфере Китежа, он понял, что высота достижима. Его наставником в данном случае выступал я. Приходилось буквально каждый день показывать мальчишке, что он значим, что с ним считаются.
Антону было сказано, что пора самому становиться сильным. Он этого хотел, только боялся показать свое желание уже из страха, что не получится и придется разочаровываться в себе самом. А тут новые совершенно неопасные, но явно сильные взрослые говорили об общем деле, советовались, просили помощи. Он почувствовал, что на него не давят, а возлагают надежды. Да так оно и было — у нас каждый человек на счету.
Честолюбия в нем было, хоть отбавляй, и поэтому удавалось, опираясь на его желание, ставить его в обстоятельства, требующие проявления его лучших качеств. Он попробовал играть в школьном театре — получил аплодисменты, захотел славы журналиста — после двух месяцев попыток напечатался в районной газете, в любви ответили взаимностью.
Этот новый опыт Антону понравился. Тем более что это был его собственный выбор — принимать вызов. Когда же заботливые родители начинают слишком сильно усердствовать с навязыванием «правильного» решения, то наносят вред своему чаду на более глубоком уровне: учат его подчиняться требованиям чужой программы. В одном случае это приводит к развитию инфантилизма и безразличия, в другом — к постоянному внутреннему противоборству с родителями.
Вечная дилемма «Поманить или подтолкнуть?» Поманить означает для взрослых, родителей и учителей, самим быть счастливыми, радостными, бодрыми, увлеченными. Так закладывается стремление ребенка стать похожим, а за родителем остается лишь задача объяснить, как поэтапно решать эту задачу. Если же толкать впереди себя, то лучше сразу же заказать для детей фирменные штаны с отпечатком сапога на пятой точке и слоганом «наш универсальный стимул».
Поначалу его каждый день буквально тащили на тренировки по рукопашному бою. В Китеже эти тренировки насыщены психологическими установками на воспитание отваги и самоутверждение. Сдобренные намеком на восточный ритуал, они получили название кун-фу, приобретя тем самым элемент таинственности и особой привлекательности. Через год после приезда в Китеж Антон неожиданно для самого себя действительно преодолел страх в поединке с одним из приезжих студентов. Нет, он не победил своего соперника. Но практически по законам жанра восточных боевиков, он победил самого себя, преодолел страх и почувствовал живой восторг от этого преодоления. Разумеется, мы планировали такое развитие событий, но когда оно произошло, мы и сами были потрясены метаморфозой! Глаза Антона горели огнем решимости, получая удары, он смеялся от восторга. Несколько следующих дней он вел себя так, словно к его спине привязали крылья Икара. С сентября того же года он, наконец, начал всерьез учиться. Нет, он не стал отличником. Слишком много было уже пропущено за предыдущие годы в Москве. Но он поставил цель поступить в институт и буквально вцепился в изучение необходимых предметов. Учился он так же, как вел поединки кун-фу: резко, эмоционально, взлетая на вершину надежды, а потом падая от усталости. Но падения год за годом становились реже, а решимость отвечать за свою жизнь — крепче. Еще через полгода Антон был всенародно избран в Малый совет, вскоре после этого он стал помогать преподавать историю в 7-м и 8-м классах, а также уроки русского языка в 5-м классе, почти забыв о том, что умудрялся сделать орфографические ошибки на странице.
Он успешно окончил школу, поступил в институт.
Тут бы и закончить этот рассказ. Но где-то в 19 лет он, как и многие из нас в этом возрасте, столкнулся с кризисом, (по его словам — «обнаружил, что мир полное г — но»). Правда он нашел в себе силы, прийти и спросить меня, что ему с этим делать. Добавлю, что он доверял мне и уважал мое мнение, поэтому наши беседы протекали на том уровне доверия, которое обычно является мечтой любого психотерапевта (я не психотерапевт).
— Расскажи мне о том, как ты пережил СТРАХ, который остался с тобой до сегодняшнего дня.
— Мы с отцом попали в автокатастрофу, но отделались легким испугом. Потом была классная неделя на даче, он со мной разговаривал, расспрашивал обо всем, будто впервые заметил мое существование! Помню, вместе сено косили. Кайф!
— И все равно, если страх был, то избавление от него, хоть на какой-то короткий промежуток времени должно было принести тебе ощущение радости и силы. Ищи, гляди в свою жизнь. Было такое?
— Да, когда я впервые по-настоящему хотел победить на спарринге.
— И что ты почувствовал, когда преодолел страх в спарринге?
— Я тогда ощутил счастье полета и вседозволенности. Я вынырнул из страха только в то лето в Китеже. Тогда было все сразу — и первая любовь, и мое командование отрядом во время ролевой игры, и даже с отцом мы впервые начали говорить по душам.
— А до этого что, все время был страх?
— Ну, не страх, но ощущение, что я маленький и не соответствую. Давление ощущал, пусть не понимал.
— Вот потом ты и оторвался. Реакция на сверхконтроль. Тебе впервые удалось сменить программу своей жизни. От этого и радость. Но страх-то в тебе все равно жил. Он не куда не делся. Поэтому, чтобы дальше не напрягаться и не становиться ответственным за свою жизнь, ты сделал вид, что испытываешь радость от самой возможности валяться на диване.
Антон, после некоторого молчания с остановившимся взором:
— Ну да ладно, я вернулся в Москву на диван. Я снова курю. Вместо того чтобы ходить на лекции и стараться учиться, я ни чего не делаю. Я знаю, что это тупая трата времени, но не могу себя заставить. Я чего-то требую от своей девушки, ною, словно играю в малыша. Скорее всего, во мне снова командует семиклассник.
— Маленький мальчик вновь осознал, как он одинок в этом мире. А отрыв от Китежа в Москве усилил ощущение одиночества и неуверенность в будущем. А какой же полководец поведет армию в бой, если уверен в ее слабости? Вот ты и перестал воевать. Тройки в институте, диван и Интернет дома. А самому себе ты продолжаешь врать, что просто не видишь цели в жизни и не нашел любимого дела.
Конечно, какая цель может быть в жизни развращенного семиклассника? Что его может увлечь, кроме банки пива и пачки сигарет. Но ведь этого семиклассника на самом деле не существует. Это фантом, бесовское порождение твоих страхов.
Антон после долгого и тяжелого молчания:
— Ты сейчас между делом сообщил мне, что люди летают, а я ползаю. Я никогда не думал, что так отличаюсь…
— Да, именно так. Теперь скажи в чем это отличие?
— Я не умею любить! Я не знаю, что это такое.
— Ты в людей не веришь, думаешь, что они не поймут, не оценят, не простят тебе твоих слабостей. Поэтому ты им подсовываешь не себя, а карикатуру на крутого парня.
— Но меня и уважали только, когда я был этим крутым.
— Да, такие же маленькие, сопливые пацаны в 7-м классе. Зачем ты сюда во взрослую жизнь тащишь детские страхи? Почему тебя вообще волнует твое прошлое? Разве тот наглый, расхлябанный, трусливый пацан, что привезли нам из Москвы три года назад — это ты? А 10 лет назад? Да, имя осталось тем же, но внешний вид, размер, сила и, главное, сознание — все стало иным. Ты другое существо. Так как ты намерен распорядиться высшей на свете свободой — самому кроить свою жизнь?
Антон сидит молча с закрытыми глазами.
Потом у нас еще было много всего…
Но теперь он учится в институте в Москве, работает в области компьютерного дизайна, считается душой компании. Бывает, что на праздник пришлет мне «эсэмэску».
Хотелось ли мне большего? Да. Но я напоминаю себе, что общение со мной — тяжелое испытание — я все время поднимаю планку ожиданий, а юношам хочется, чтоб мы чаще признавали их победы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.