Глава 29 Фонтан вечной молодости и другие открытия Буэнос-Айрес, Аргентина

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 29

Фонтан вечной молодости и другие открытия

Буэнос-Айрес, Аргентина

Вернувшись в Буэнос-Айрес налегке, мы решили не брать такси, а доехать до центра на автобусе и затем пойти пешком в отель. За такой авантюризм пришлось поплатиться. Мы бродили по лабиринтам улиц, сворачивали в непонятные дворы, куда не проходил даже сигнал мобильной связи, пытались прочесть неведомые указатели на испанском. Полагаю, мы курсировали поблизости от гостиницы, но не замечали этого.

Кит первым заметил вдалеке логотип сети Sheraton. Мы попытались двигаться в этом направлении, но одного желания оказалось недостаточно. Всякий раз, как мы устремлялись по улице, которая должна была вывести нас ближе к нему, оказывалось, что она заводит нас не туда или оканчивается тупиком. Наверное, это было бы даже занятно, если бы мы не понимали, что кружим совсем недалеко от цели. В какой-то момент городу, видимо, надоело морочить нас. И мы внезапно оказались у гостиницы.

Муж и я пробыли в Буэнос-Айресе неделю, много гуляли и почти ни разу больше не заблудились, как в первый день. По Авенида дель Либертадор мы дошли до знаменитого района Палермо, где в многочисленных уличных кафе царит «французская» атмосфера. Мы посетили знаменитое кладбище Реколета, на котором похоронено много знаменитых аргентинцев, в том числе Эва Перон[47] (героиня мюзикла «Эвита»), и узнали множество интересных историй и легенд о покоящихся здесь людях.

Например, о Руфине Камбасерес, известной как «девушка, умершая дважды».

После празднества, устроенного в честь ее дня рождения матерью, Руфину нашли бездыханной. Трое разных докторов признали ее мертвой. Она была похоронена на следующий день. Но вскоре служитель кладбища рассказал, что обнаружил отодвинутой крышку саркофага. Городское предание гласит, что девушку погребли заживо. Окончательно умерла она только тогда, когда пыталась выбраться из могилы. На месте захоронения мать воздвигла склеп, у входа в который стоит статуя Руфины, придерживающая ручку двери, будто собирается войти внутрь.

Привлек наше внимание дом-склеп в неоготическом стиле, возведенный в память о молодой женщине, погибшей в Австрии во время схода лавины. У входа стоит статуя в человеческий рост, изображающая покойную в подвенечном платье. Позднее, когда умерла ее любимая собака, родственники заказали тому же скульптору изображение пса и поместили его рядом с хозяйкой.

Большинство туристов, конечно, устремляются к могиле Эвы Перон. Ее надгробие – одно из самых скромных здесь. В неглубокой нише находится бронзовая дверь с изображением креста. Вокруг помещены доски с выбитыми поминальными надписями: в них оплакивается безвременная кончина Эвиты, превозносятся ее человеческие достоинства, утверждается всенародная любовь к ней.

Ее тело было в свое время эксгумировано бывшим мужем и его третьей женой, которые перевезли его в Испанию[48] и хранили в гостиной. Потом его выкрали, спрятали, потом снова выкрали. Теперь, наконец, супруга бывшего аргентинского диктатора обрела покой в усыпальнице, принадлежащей ее семье. В этом склепе столько ложных дверей и так много саркофагов внутри, что сейчас, наверное, она в безопасности. Никто больше не покусится на тело.

Реколета, конечно, поражает своим великолепием. И все же бродить среди могил – грустное занятие. Мы с Китом пришли к выводу, что нам нужно как-то взбодриться, иначе мы впадем в летаргию. Наверное, стоит последовать многочисленным рекомендациям и посетить район Сан-Тельмо, чтобы ощутить присущий Буэнос-Айресу «дух танго». Самое время отправиться туда!

Каждое воскресенье в Сан-Тельмо проходит ярмарка[49], на которую стекаются тысячи туристов. Мы попали в этот район как раз в такой день. Толпа заполнила узкую улочку, так что возникла теснота и давка. Аргентинская ярмарка – это очень заманчиво. Однако в плотном людском потоке у меня часто возникает клаустрофобия. Посмотрев на полчища людей, я ощутила приступ дурноты. И хотя я знала, что через некоторое время, когда смешаюсь с людской массой, мне станет легче, мы все-таки решили двинуться в другом направлении, к Пуэрто-Мадеро. Этот район впоследствии стал моим любимым местом прогулок.

Пуэрто-Мадеро расположен на берегах реки Ла-Плата. Здесь находятся лучшие рестораны Буэнос-Айреса, в том числе Caba?a Las Lilas, в который мы возвращались дважды. На его посещении настаивают авторы многих путеводителей, а владельцы соседних заведений даже стали брать созвучные названия, чтобы ввести в заблуждение не очень разборчивого путешественника.

В Аргентине все помешаны на мясе. Здесь обожают местную говядину. Страна вообще занимает второе место в мире по ее потреблению. Помню, как Марио сравнивал этот продукт уругвайского и аргентинского происхождения:

– Мы экспортируем самое лучшее мясо, а сумасшедшие аргентинцы все хорошее съедают сами.

Считается, что в Las Lilas подают самые сочные стейки. Согласитесь, есть смысл посетить самый высококлассный мясной ресторан города, где стейк является практически предметом культа. Именно это мы и сделали. Кухня была отменной, лучшей из всех, что доводилось пробовать, хотя и в Соединенных Штатах можно найти неплохое мясо.

– Самой вкусной мне показалась еда в Лондоне, в Монтевидео и здесь, – сказала я Киту. – И всякий раз ты был со мной. Может, просто у любого блюда лучше вкус, когда ты рядом?

Наверное, так оно и есть.

* * *

Мы вернулись в гостиницу. Оставался час, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед отъездом к доктору Сильвине. Мы взяли такси и отправились в ее дом, который находится в получасе езды на машине из центра.

Поначалу путешественнику кажется, что Буэнос-Айрес – это каменные джунгли, как и любой другой мегаполис: Лондон, Нью-Йорк, Париж. Но предместья города производят совершенно другое впечатление. Здесь зелено, много парков, подстриженных лужаек, спортивных и детских площадок. Еще в Палермо я заметила, по обе стороны улиц выстроились старые деревья. Отсюда на восток и север тянулись великолепные кленовые аллеи. Проезжая через этот квартал, я увидела Буэнос-Айрес совсем другими глазами. Теперь он представлялся мне менее агрессивным и более живописным.

Стоя перед дверью дома доктора Сильвины, я не знала, чего ожидать. Скорее всего, нам непросто будет объясниться. Всю электронную переписку с ней я вела на ее родном языке, а когда мы накануне разговаривали по телефону, мне пришлось задействовать максимум своего испанского, а ей – максимум английского. Только так нам удалось понять друг друга. Нашим мужьям придется проявить терпение и ждать, пока мы с ней будем подыскивать слова. Впрочем, язык любви понятен всем. А мы будем говорить именно о любви и браке. Так что самое главное, скорее всего, я уловить смогу и без перевода.

Сильвина открыла дверь и тепло поприветствовала нас, как и все другие семьи, с которыми мне доводилось встречаться. Она широко улыбнулась и произнесла на английский манер: «Hello!» Эта женщина была настолько открытой и располагающей к себе, что у нас не возникло и тени сомнения: нам здесь рады. Она познакомила нас со своей дочерью Росио, которая одинаково хорошо владеет и английским, и испанским. Девушка всегда будет поблизости, так что, если у нас возникнут трудности перевода, мы сможем прибегнуть к ее помощи.

Меня очень интересовало, как Сильвине удалось стать столь востребованным пластическим хирургом. Тут в разговор вступил ее муж Марселло:

– Она просто лучше всех! У нее даже есть золотая медаль!

Ему явно доставляло удовольствие нахваливать свою жену. О себе он был не склонен особенно распространяться. На этот случай у него тоже имелся отличный «пресс-секретарь». Сильвина расцветала на глазах, когда говорила о его карьерных достижениях: он долгое время служил прокурором, а последние двадцать лет – судьей.

Я мысленно вела подсчеты. Марселло выглядел таким молодым и бодрым. Трудно было поверить, что у него за плечами десятки лет юридической практики.

Есть множество мотивов, побуждающих людей делать повседневный выбор в пользу семейного счастья, но теория «фонтана вечной юности» – одна из моих самых любимых. Мои наблюдения показывают, что благополучная жизнь в браке позволяет нам дольше оставаться молодыми и лучше выглядеть. Я с удовольствием думаю о том, как будет «приятно стареть» вместе с Китом, рядом с ним, особенно если при этом мне удастся долго сохранять внешнюю привлекательность. Может быть, когда-нибудь я стану семейным консультантом и тогда буду обращаться к приходящим ко мне за советом женам со следующим призывом:

«Если вы станете прикладывать усилия, чтобы каждый день вашей семейной жизни был счастливым, если вы перестанете портить себе и другим нервы из-за мелочей, вам удастся выглядеть на десять лет моложе своего реального возраста».

А их мужьям я скажу: «В ваших интересах, чтобы жена казалась свежей и юной и скинула десяток лет. Так что сделайте для этого все, что в ваших силах».

Наблюдая за тем, как хорошо общаются и «сотрудничают» в своей совместной жизни Марселло и Сильвина, я поняла, в чем их главный секрет.

Они вместе ставят цели и вместе трудятся ради их претворения в жизнь. Две головы лучше, чем одна. Четыре руки эффективнее, чем две.

Такой подход был свойственен многим парам, которых я интервьюировала. Одна сторона много вкладывает в осуществление мечты другой, и наоборот. В результате обоим удается самореализоваться.

Однако для Сильвины и Марселло это было нечто большее, чем просто помощь друг другу в карьерном продвижении. Концепция моей героини, по сути, близка к «donnant, donnant», с которой я столкнулась раньше.

Поначалу я не очень могла понять ее запутанные английские формулировки и долго слушала ее с озадаченным видом. Пришлось призвать Росио. По первому зову родителей девушка пришла в столовую, где мы пили чай и кофе с маленькими бутербродами и пирожными.

Через некоторое время благодаря переводческому таланту Росио мы наконец поняли друг друга.

– Claro (конечно)! – восклицала Сильвина. – Pero (но) я могу как следует позаботиться о своей руке, не думая о ней.

Она подняла правую руку, а левую опустила вниз.

Мы с Китом напряглись, стараясь постигнуть смысл этой метафоры. Она поняла, что мы снова не можем уловить ход ее мысли.

– No es transaccional, – произнесла она.

– Это делается неосознанно, – перевел Кит, очень довольный собой.

Я поняла это так: когда ты постоянно заботишься об интересах своего супруга, это становится частью обычной, повседневной жизни. Процесс проходит совершенно естественно, и ты перестаешь о нем задумываться. И, как следствие, не ждешь никаких ответных одолжений от своей половины. Отдаешь и ничего не просишь взамен. Вся прелесть ситуации в том, что, если оба супруга так поступают, отношения оказываются одновременно и взаимовыгодными, и бескорыстными. Вот такая хитрая «экономика».

Еще одно существенное отличие их пары от других, по словам Сильвины, состоит в том, что они постоянно совершенствуются. Я спросила, сильно ли меняются они сами и их отношения сейчас, по прошествии двадцати пяти лет брака. Они ответили «да» в один голос. Меняются обстоятельства, меняются и люди. Надо лишь принимать это как должное и всегда стремиться к лучшему.

– Марселло говорит, что я похожа на паука, – со смехом сказала Сильвина.

Мы удивленно посмотрели на нее. Может, опять трудности перевода?

– Да-да, на паука, который постоянно плетет паутину, – тут она раскинула руки в стороны. – Стоит ей порваться в каком-то месте, как я поднимаю шум!

Ясно! Если сеть рвется, она спешит ее залатать. Другими словами, она бдительна и неутомима. Она не позволяет себе не замечать проблем ни в личностном развитии, ни в отношениях с партнером. Я знакома со многими парами, которые предпочитают игнорировать трудности и взаимное недовольство, потому что так легче жить. Во всяком случае поначалу. Но со временем все это накапливается, и вот вам катастрофа. Либо брак распадается, либо наваливается кризис среднего возраста, либо и то и другое вместе. Мне понравился пример с паутиной. Пауки и правда постоянно о ней заботятся. Это инстинкт самосохранения. Иначе они бы не выжили.

Марселло и Сильвина договорились о том, что они будут предельно честны друг с другом, обсуждая, что нужно улучшить в их семье. Никто из них не обижается на другого за то, что тот указывает ему на недостатки. И мне такой подход очень близок.

У нас с Китом есть новогодняя традиция, которую мы неизменно соблюдаем. Я беру небольшую картонную карточку и пишу на одной стороне все личные цели, которые ставлю перед собой на грядущий год. А на обратной стороне перечисляю задачи для Кита.

И он делает то же самое. Тридцать первого декабря мы обмениваемся карточками и обсуждаем то, что записано.

Первые несколько лет меня это немного смущало. Когда я читала список, составленный мужем, мне казалось, что я слишком многое делаю не так, как надо. Правильного куда меньше. Но со временем мне стало понятно, что на самом деле на карточке умещается не так уж много моих промахов. Год за годом список того, над чем каждому из нас надо работать, становился все короче.

С другой стороны, теперь я с нетерпением жду, когда он мне укажет на «дыры в паутине». Я хочу быть для него самой лучшей женой и подругой. Очень редко пункты в перечне повторяются из года в год, потому что мы не откладываем решение сложных вопросов, а, как Сильвина, видя проблему, сразу «поднимаем шум» и разбираем ее.

Беседа с аргентинской парой была очень плодотворной. Щедрые и мудрые хозяева уделили нам много времени. Когда мы сели в такси и направились обратно в отель, Кит сказал:

– Я хотел бы поместить латиноамериканское гостеприимство в бутылку, закупорить ее и увезти с собой домой.

И я с ним абсолютно согласна.

Во время своего путешествия я постоянно удивлялась открытости и щедрости людей, которых вижу первый раз в жизни. Кит слышал об этом от меня, но впервые лично столкнулся с подобным явлением. Странно и непривычно входить в чуждую жизнь, прикасаться к тайне личных отношений. При этом все мои герои были со мной искренни и откровенны, от души угощали, дарили подарки, делились накопленной за долгие годы мудростью. Они всегда встречали меня с улыбкой и благодарили за то, что я обратилась к ним за советом, привлекла их в качестве экспертов для будущей книги.

Со временем я поняла: личное счастье делает их добрее к окружающим людям и ко всему миру. Этому я научилась у благополучных пар. Удачные отношения с партнером (самым важным человеком на земле) генерируют радость и чувство удовлетворения в избытке, и потому они охотно делятся им с другими. Они, как ангелы, несут свет миру, который в противном случае был бы слишком мрачным и жестоким.

Мы завершали свое турне по Южной Америке просветленными. По дороге я размышляла о том, как же все-таки прекрасен удачно сложившийся брак. На Кита наши встречи тоже произвели большое впечатление. Наконец он воочию увидел то, о чем я ему не раз рассказывала. Общение со счастливыми парами оказывает на человека огромное воздействие. Оно меняет нас, делает лучше. Как здорово, что я смогла пережить такой опыт вместе со своим любимым!

Подобные встречи вдохновляют, вселяют надежду, углубляют наши отношения друг с другом и делают их чище.

Я повернулась к Киту:

– Знаешь, теперь мы просто обязаны жить вместе долго и счастливо. Если у нас это не получится, значит, мы сами виноваты. Ведь мы знаем, что требуется для того, чтобы сохранить любовь до самых последних минут своей жизни.

Кит ничего не ответил, продолжая улыбаться. Но своим молчанием он очень многое мне сказал. И я тоже улыбнулась.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.