Воображение

Воображение

Способы стимуляции воображения

Что делать, если одни дети лучше усваивают логическую структуру материала, а хуже — его конкретную, образную сторону, а другие наоборот?

Мы не будем здесь говорить об индивидуальном подходе: если в классе более 30 учащихся, а учитель ведет 4-5 классов, он даже при самой нечеловеческой затрате сил не может не только обеспечить такой подход, но даже составить представление о складе ума каждого школьника.

Поэтому остановимся на некоторых возможностях работы, рассчитанной на наши реальные условия и пресловутого среднего ученика.

Одна из таких возможностей — более «объемное» преподнесение материала с выделением в нем и логической, и образной стороны.

Яркое, образное изложение, активизируя воображение школьников, неизменно вызывает их интерес.

Чем суше материал, тем менее он интересен для школьников, особенно младших. Это в первую очередь относится к грамматике. Л. Н. Толстой в Яснополянской школе вообще отказался от преподавания грамматики, так как не смог заинтересовать ею детей. «Для учащихся грамматика русская есть наука трудная, тяжелая, скучная, внушающая страх и отвращение… Русская грамматика есть истинный бич для бедных детей. Между тем должно быть совсем наоборот, потому что изучение грамматики как науки, в приложении к родному языку, естественно, очень легко», — писал В. Г. Белинский.

Внесение элементов образности в объяснение грамматического материала особенно необходимо.

Приведем несколько примеров:

Есть у меня шестерка слуг.

Проворных, удалых,

И все, что вижу я вокруг, —

Все знаю я от них.

Они по знаку моему

Являются в нужде.

Зовут их Как и Почему,

Кто, Что, Когда и Где.

Рассказ о вопросительных словах, начатый этим стихотворением Р. Киплинга в переводе С. Я. Маршака, наверняка не покажется ученикам тяжелым и скучным.

Можно проиллюстрировать правило о слитном написании частицы не со словами, которые без не не употребляются, такой сказкой:

Побывал я однажды в стране,

Где исчезла частица не.

Посмотрел я вокруг с доумением:

Что за лепое положение?

Но везде было тихо-тихо,

И во всем была разбериха,

И на взрачной клумбе у будки

Голубые цвели забудки.

И погода стояла настная.

И гуляла собака счастная.

И, виляя хвостом, уклюже

Пробегала пролазные лужи.

Мне навстречу без всякого страха

Шел умытый, причесанный ряха,

А за ряхой по травке свежей

Шли суразный дотепа и вежа.

А из школы, взявшись под ручки,

Чинным шагом вышли доучки.

И навстречу им утром рано

Улыбалась царевна Смеяна.

Очень жаль, что только во сне

Есть страна без частицы не.

А вот несколько примеров образного изложения синтаксического материала из экспериментального учебника «Синтаксис и пунктуация русского языка» под редакцией Г. Г. Граник: «Союз да похож на актера: в одном предложении он «играет роль» союза но, а в другом — «роль» союза и »; «…Один из главных членов предложения называется сказуемым, потому что он сказывает, сообщает что-то».

Образы для школьников с «образным» и «смешанным» типами мышления — опора и поддержка сложных процессов запоминания и понимания. Ученые и опытные преподаватели ищут пути для того, чтобы дать школьникам такие «образы-опоры».

Любопытный пример трудностей при усвоении недостаточно объединенного смысловыми связями материала приводит один из биографов Наполеона Лас Каз, сопровождавший его на остров Святой Елены. Известно, что Наполеон обладал замечательной памятью, однако Лас Каз, обучавший ссыльного императора английскому языку, столкнулся с совершенно противоположным явлением.

«Император, с чудесной легкостью схватывавший все, что касалось смысла языка, имел ее очень мало там, где дело шло о материальном механизме языка. Это был живой интеллект и очень плохая память; это последнее обстоятельство особенно его огорчало; он находил, что не продвигается вперед.

Как только я мог подчинить то, о чем шла речь, какому-нибудь закону или аналогии, это сейчас же классифицировалось и мгновенно усваивалось; ученик даже обгонял учителя в приложениях и следствиях; но если надо было заучивать наизусть и повторять несвязные элементы, то это было трудным делом; постоянно одни слова принимались за другие.»

Но у школьников, даже если они относятся к типу «аналитиков», еще не поздно развить образные компоненты мышления, и это необходимо делать не только для более полного усвоения знаний, но и во имя гармонического развития личности и обеспечения ее ресурсами психической устойчивости.

Итак, один путь обучения школьников с разным складом ума — введение элементов образности в абстрактный материал и установление смысловых связей в разнородном конкретном материале.

Другой путь — целенаправленная работа по развитию как теоретического, так и образного мышления школьников.

Развитию воображения и образного мышления в большой мере способствуют игры — как те, которые придумывают сами дети (например, «Швамбрания» Л. Кассиля), так и учебные игры, такие как инсценировка учебного материала (вроде «суда над Онегиным» в «Двух капитанах» В. Каверина).

И, наконец, еще один образец приема, развивающего воображение, описанный К. Паустовским в повести «Далекие годы».

В классе у учителя географии Черпунова стояли на столе бутылки с желтоватой водой, залитые сургучом. На каждой была наклейка: «Вода из Нила», «Вода из реки Лимпопо», «Вода из Средиземного моря». Здесь была вода из Волги, Темзы, озера Мичиган, Мертвого моря и Амазонки. Старый учитель любил показывать эти бутылки на уроках. Он рассказывал, как он сам набирал нильскую воду около Кипра.

«Смотрите, — он взбалтывал бутылку, — сколько в ней ила. Нильский ил богаче алмазов. На нем расцвела культура Египта».

Через несколько лет гимназисты узнали, что в бутылках была самая обыкновенная водопроводная вода. Черпунов придумал эти бутылки с наклейками, считая, что таким путем он дает толчок развитию воображения гимназистов.

Приходится только сожалеть, что в повседневной школьной практике не существует системы подобных приемов.