6. Моя История (после принятия Универсальной Правды)

6. Моя История (после принятия Универсальной Правды)

5 лет, которые я живу с универсальной правдой, лучшие, чем когда-либо были у меня. Я не беспокоюсь о спайках, которые причиняли мне вред и депрессии. Но у меня ОКР (это универсальная правда), и у меня все еще есть спайки каждый день. У меня редко бывают спайки чтения, смеха и другие, которые так долго преследовали меня. У меня они часто не бывают, потому что я не боюсь их присутствия. Я понял, что ОКР это трусливый ублюдок. Сейчас мои спайки появляются в формах, которые тяжело распознать как спайки.

До того как я узнал о универсальной правде, я всегда оправдывался тем, что мне нужно выживать. Поэтому моя жизнь вращалась вокруг моих спайков и только моих спайков. Я не мог сосредоточиться на чем-нибудь или ком-нибудь еще. Я мог похоронить себя в алкоголе, работе или чем-нибудь еще, чтобы не чувствовать вину. Я использовал навязчивую природу моей личности как опору, чтобы поглотить себя избеганием людей и трудностями, которые обеспечивали мои спайки. Например, я никогда не пропускал любые футбольные игры, когда их показывали по телевизору. Я ходил спортивный бар по воскресеньям и мог посмотреть все 13 игр. Футбол позволял мне убежать от моих спайков, и я навязчиво смотрел его. Я признаюсь, что это было очень удобно иметь этот «free pass», который я выбрал вместо того, чтобы жить по стандартам «нормальных людей». Но сейчас, когда мне комфортно с самим собой и мне не нужно прятаться от людей из-за моих спайков, я стал искать баланс в своей жизни. Я бросил пить. Это было хорошим решением. Я стал смотреть только футбольную игру Monday Night. Но с тех пор, как я перестал быть трудоголиком, моей новой страстью стало то, что я стал делать свою компанию и свою жизнь такой организованной и эффективной, какой только может быть, позволяя новому себе (тому, кто принял свое ОКР) проводить время с женой, семьей и друзьями. Смотря на это с новой перспективы, я был поражен, насколько неэффективной была компания. До этого момента я этого не замечал, потому что искал утешения в работе, работая так много часов, как мог, в целях спрятаться от моих спайков. Если у меня не было работы, я ее придумывал. Во-первых, моей новой страстью было достижение прочных, позитивных результатов. Я сократил число клиентов компании по уходу за лужайками, которых мы ежегодно обслуживали, создавая разумное количество рабочих часов для себя каждую неделю. Обычно мы тратили чрезмерное количество времени на каждую лужайку, стараясь сделать их идеальными. Сейчас мы начали делать все еще хорошую работу, но не идеальную, устраняя внимание к навязчивым деталям. Теперь мы делали вдвое больше работ с лужайками, с таким же количеством работников, как и раньше. Это позволило мне заработать столько же или даже больше денег с новым ограниченным количеством рабочих часов. Я пересмотрел всю свою систему бухгалтерского учета. Я четко организовал ее, где мне требовалось ? времени, чтобы заканчивать каждую неделю. И когда раньше я проводил большую часть воскресенья, подсчитывая средства, сейчас для этого требуется только несколько часов. Я преобразовал компанию в модель эффективности. Моя новая страсть помогла мне освободить время для достижения моей цели – сбалансированной жизни.

Как вы можете видеть, моя новая страсть жить эффективной и сбалансированной жизнью принесла хорошие результаты. Но помните, у меня все еще есть ОКР. Это значит, что для меня естественна навязчивость. Никогда ничего не бывает достаточно. Я стал жадным. Я хотел больше свободного времени для «сбалансированности». Я чувствовал, что много упустил, и хотел восполнить это сейчас. Я начинал злиться, если работа и компания забирали мое свободное время. Каждый день, когда я работал, все, о чем я мог думать это как бы побыстрее все сделать, прийти домой и заняться чем-нибудь другим. Если что-то не получалось или случалось что-то, что задерживало меня, я становился злым. Я требовал идеального дня, каждый день. Я начал контролировать каждое движение, которое я делал, чтобы определить, навязчивое оно или эффективное. Я даже начал контролировать свои мысли. Если я думал о чем-то другом, а не о завершении того, что я эффективно в данный момент делал, о том, что я мог «отдохнуть», я чувствовал вину. Этот постоянный анализ и необходимость спешить начали беспокоить меня. Я начал чувствовать вину за то, что я никогда не хочу работать, даже в разумных пределах. Маятник качнулся полностью в другую сторону. Это значит, что вместо того, чтобы получить баланс, который я искал, я сейчас оказался на противоположном конце. До этого я навязчиво работал, чтобы обеспечить самооценку через продуктивность. Сейчас я ассоциировал это с обеспечением себя как можно больше свободного времени, чтобы делать что-то, не являющееся продуктивным. Моя страсть стала навязчивостью. Я стал одержимым, не будучи таким.

Я все еще спешил сделать свою работу, но когда я приходил домой, я не мог больше наслаждаться своим свободным временем. Я устал от внутренних пыток, которым я подвергал себя каждый день и снова был разочарован собой из-за отсутствия баланса. Я чувствовал, что я не могу больше доверять себе. Когда бы я не испытывал страсть к чему-то, даже к погоне за балансом, я не мог удержать свою страсть от того, чтобы она не стала одержимостью. Я начал убеждать себя, что если я испытываю страсть или начинаю получать удовольствие от какой-нибудь деятельности, я поглощаюсь ею и не способен делать это разумно. Когда я работал, я думал: «Если ты начнешь получать удовольствие от этого, ты не захочешь увольняться, и в твоей жизни больше не будет баланса». Когда у меня было свободное время, я думал: «Если ты начнешь получать удовольствие от свободного времени, ты не захочешь опять работать, и в твоей жизни больше не будет баланса». Это стало настолько сводить с ума, что я стал бояться получать удовольствие или испытывать страсть к чему-нибудь из-за страха, что я, возможно, делаю это одержимо. Мне нужно было силой заставлять себя что-либо делать. Обращая внимание на этот страх, я реагировал так, как я думал, следует. С тех пор как источник моей неспособности получать удовольствие от чего-либо стал моим внутренним страхом и причиной того, что я избегал работать, я снова начал работать весь день и всю ночь, чтобы «показать себе», что я не боюсь работы. Эта реакция означала, что я все время работал и избегал людей. Это вернуло меня туда, откуда я начинал искать эффективность и баланс. Я увидел себя в порочном круге, который причинил столько же боли, сколько и мои спайки.

Я был разочарован, потому что хотя я принял универсальную правду и мои старые спайки, которые разрушали меня в течение 14 лет, ушли, я опять обнаружил себя со сломанным духом. Проблемой было мое ОКР и новый спайк в моей жизни. Специфический спайк: «Если ты получаешь удовольствие от этой деятельности, она завладеет тобой и ты не сможешь заниматься ею разумно, эффективно, она не позволит тебе иметь баланс в твоей жизни». Однажды я смог распознать это как спайк, вместо здоровой мысли с пользой, я смог применить универсальную правду. Моей новой позицией стало «Я постараюсь сделать эти вещи эффективным, сбалансированным образом, но если я стану испытывать к чему-то страсть, даже одержимость сейчас или потом, это нормально». Я лучше временами буду владеть собой, чем постоянно буду вынужден силой заставлять себя делать то, что не приносит удовольствия. Я принял обратную сторону, одержимость, и прекратил сопротивляться спайку тем, что не выполнял ритуал спешки и занятия тем, что не приносит удовольствие. Я забрал свой страх (одержимости), который забрал спайк. Эта бесконечная погоня за балансом стала, и все еще есть, моим спайком, который у меня есть каждый день.

Я начал замечать навязчивую природу своего поведения после того, как мои спайки прошли, потому что я их не боялся. Оно всегда было таким, но только сейчас я стал замечать это. Для меня всегда было или все, или ничего. Если я во что-то углублялся, то до конца. Это было источником моего спайка «погоня за балансом». Когда я начал стараться управлять собой и своим навязчивым поведением, я обнаружил себя вышедшим из строя и потерявшим страсть к любой деятельности. Я боялся получать удовольствие от того, что делаю, потому что я не мог остановиться. Я обнаружил это и перекорретировал, силой заставляя себя растворяться в работе. Эта позиция все или ничего показывает важность структуры, о которой я писал в Главе 5. Во-первых, стандарты диктуют соответствующее поведение. Моя страсть к балансу стала одержимостью, потому что мое поведение было нестандартным и несоответствующим. Сначала моя страсть была здоровой, потому что помогла мне добиться разумного количества рабочих часов. Когда я стал жадным, даже разумное количество рабочего времени было недопустимым, я нарушил стандарты «нормального» поведения. И моя перекоррекция – работать целый день и ночь, тоже не было нормальным поведением. Также, когда я остановился и отказался допускать самого себя к страсти и получению удовольствия, я также пренебрег стандартами «нормального» поведения человека. Здорово и даже важно иметь то, к чему испытываешь страсть (одно из средств, используемых в принятии) в жизни. Я также изучил, что способом, который поможет достичь баланса, необходимого для счастья, является структура в форме расписания, которого нужно придерживаться большую часть времени. Я буду давать себе периоды времени, связанные с определенными занятиями: работа, упражнения, отдых…Когда период времени истекал, я вынужден переходить к другому занятию. Я вынужден делать это из-за своей навязчивой природы. Это не только держит меня в форме, не позволяя стать одержимым чем-то, но и позволяет не делать перекоррекций и не останавливаться. Это означает, что когда я расписываю периоды времени для работы, я не позволю себе уйти рано. Я просто не могу доверять себе без расписания. И со мной все хорошо, потому что я принял ОКР, которое означает, что я навязчив по своей природе.

Другая сторона маятника это то, что если мое расписание становится слишком жестким и не может быть изменено, оно становится ритуалом. Это показало мне, что одинаково важно иметь некоторую гибкость в расписании. Я делаю для себя основу, но если требуют обстоятельства, расписание может стать гибким. Как я сказал, без этой гибкости, структура может стать ритуалом, который, по утверждению, нарушает универсальную правду. Становясь зависимым от «следования расписанию» в целях уменьшить беспокойство (в этом случае беспокойство связано с отсутствием баланса в жизни), вы показываете страх этого беспокойства, придавая ему силу. Пример этого, связанный с моей навязчивой натурой, связан с моим пищевым расстройством. Когда я начинаю есть, мне тяжело остановиться. Я не набираю вес, потому что ем только на ночь. Я вообще не завтракаю и не обедаю. Я это не рекомендую. Каждый доктор в мире скажет, что лучше есть 3 раза в день. Я не только ел только на ночь, я ел низкокалорийную, с низким содержанием жиров пищу, поэтому я мог съесть больше. Пару лет назад я стал есть салаты с обезжиренной заправкой. Я любил их, потому что я мог съесть довольно много и не набрать вес. Через некоторое время я заметил, что это стало превращаться в ритуал. Я чувствовал беспокойство, если не мог найти время для того, чтобы съесть 2 салата на ночь. Первоначально расписание приема пищи помогло мне противодействовать моей навязчивой природе. Но когда я стал внутренне зависеть от расписания, и я изменил таким образом свою жизнь, это стало ритуалом. Я выполнял этот ритуал, чтобы облегчить беспокойство из-за невозможности есть много и не набирать вес, потому как я знал, что когда начинал есть, мне было трудно остановиться. Я переделывал свою жизнь, чтобы убедиться, что я съем мои 2 салата на ночь. Я начал замечать это и это беспокоило меня. Моя страсть к салатам каждый вечер стала навязчивостью, без которой я не мог ничего делать. Да, верите вы или нет, но у меня сейчас был «салатный» спайк. Мой разум говорил мне: «У тебя не будет полноценного дня, если ты не съешь два своих салата каждую ночь». Снова, когда я стал способным признать это как спайк, вместо здоровой, полезной мысли, я смог применить универсальную правду. Я принял это как часть себя и прекратил сопротивляться этому выполнением ритуала, съедая 2 салата каждую ночь в целях почувствовать себя удовлетворенным. Сейчас я ем их, если позволяет время, не изменяя свою жизнь из-за них, но я способен считать день полноценным без них. Я принял обратную сторону, что я могу не съесть 2 салата каждую ночь. Этот «салатный» спайк – еще один пример сотни таких спайков внутренней зависимости, которые появились у меня после того, как ушли старые спайки из-за того, что я не боялся их. От телевизионных шоу до выполнения отжиманий. Если я получал удовольствие от чего-то, я вынужден был потенциально связывать свою самооценку со способностью заниматься этим каждый день. Однажды я осознал эту форму спайка, и смог применить универсальную правду.

Суть этой Главы в том, что после того, как я принял универсальную правду, моя жизнь изменилась к лучшему. Сейчас мои старые спайки (чтения, смеха…) не вызывают у меня страха и ушли. Но у меня все еще ОКР и всегда будет, я принял это как универсальную правду. Спайки сейчас приходят в различных формах, которые иногда сложно распознать. Я буду обсуждать это в следующей главе. Период времени, с тех пор как я принял универсальную правду, показал мне мою навязчивую природу и преимущества и ловушки, которые она использует. Мы поговорим об этом в Главе 8.