Как мизогины сопротивляются терапии

К несчастью, многие мизогины, когда их просят прийти на сессию вместе с партнершей, отвечают: «Это у вас проблемы, а не у меня». Эта стандартная увёртка удобным образом перекладывает бремя ответственности на женщину. Некоторые другие типичные ответы, которые используют мизогины, чтобы уклониться от терапии, выглядят следующим образом:

• Я сам знаю, как решать свои проблемы. Мне не нужен психолог, чтобы учить меня жизни.

• Ну, уж какой есть. Я не могу измениться. Хочешь меняться, меняйся сама.

• Я знаю кучу народу, которые ходили на терапию, и ничего хорошего из этого не вышло.

• Мы не можем себе это позволить.

• Психологи еще большие психи, чем пациенты.

• У меня нет времени.

• Ты взяла меня таким. Или принимай, или катись.

Я бы рада обнадёжить, но грустная правда в том, что редкий мизогин соглашается на терапию. Иногда мизогин соглашается пойти на терапию, если партнерша угрожает уйти, но во многих случаях подобные угрозы не работают. Если ваш партнер настолько непоколебим в своей бетонной обороне, скорее всего, он лучше потеряет вас, чем рискнет открыть свою душу.

И все равно не сдавайтесь.

Многие церкви и синагоги предлагают парам разные виды консультаций и семинары по коммуникации. Если ваш партнер отказывается идти к психологу, возможно, он согласится пойти на такой семинар в выходные дни, спонсированный одной из таких организаций. Эти семинары и консультации ограничены во времени и коротки, однако они могут помочь вам и вашему партнеру посмотреть на ваши отношения под другим углом.

Именно так произошло с моими подопечными Кэрол и Беном. После двадцати шести лет брака Кэрол больше не могла терпеть собственничество Бена. Когда он отказался идти к семейному терапевту, она предложила ему пойти на такой семинар в выходные дни. Бен пошел туда только ради того, чтобы успокоить Кэрол. Во время этого интенсивного семинара, где они были вынуждены объясняться друг с другом, Бен впервые понял, насколько несчастлива его жена. Ему стало ясно, что отношения дошли до точки, когда впереди либо разрыв, либо искать профессиональную помощь. Я работала с ними в течение года. Когда наступил момент завершить терапию, Кэрол написала Бену такое чудесное письмо:

«Милый Бен,

Когда мы поженились, ты был рыцарем в сверкающих латах.

Первые пять лет брака мы оба боролись за выживание.

У нас родились две девочки. Твой бизнес постепенно встал на ноги. И вот тогда ты начал вести себя, как господин. Ты делал карьеру и говорил о ней день и ночь, а я сидела дома с детьми. Мы оказались на разных частотах и не могли уже сойти с них. Это был замкнутый круг. Хорошие времена, плохие времена, нежность и агрессия. Я знала, что ты нуждаешься во мне, но у меня было ощущение, что меня выбросило на край нашей совместной жизни.

Ты насмехался над моим желанием учиться. Когда ты в конце концов разрешил мне пойти в университет, ты все время наказывал меня за это. Ты пытался саботировать мою работу. У меня ушло десять лет на то, чтобы защитить диплом, но я все равно сделала это. С одной стороны ты помогал мне, ты платил за учебу, с другой — превращал это в шутку. Ты осмеивал меня за это даже в присутствии детей. Я тебя любила и ненавидела, я была готова уйти, несмотря на всю мою нежность к тебе.

И тогда мы пошли на семинар. И все начало меняться. Когда ты согласился пойти со мной к Сюзан, наступил перелом. Сейчас я живу в мире с собой и с нашим браком. Мы стали вести себя, как взрослые. Мы все лучше понимаем друг друга с каждым днем. Ко мне возвращается доверие к тебе, которое я испытывала в первые годы брака. Я чувствую жизнь в наших отношениях. Моя любовь к тебе доросла до момента, когда я с каждым днем чувствую себя все спокойнее, и мы становимся все ближе. Я знаю, мы справимся.

Я очень люблю тебя,

Кэрол»

Для меня было очень волнующим опытом видеть, как в таком очень долгом браке, как брак Кэрол и Бена, появляется открытость, и он начинает меняться. Воскресный семинар, на который они пошли вместе, стимулировал начало новой жизни в их отношениях.