Глава 3

Глава 3

"Радость учителя – порка" – утверждает старинная баллада, приписываемая Томасу Грею, автору знаменитого "Сельского кладбища". Многие наставники в школах для мальчиков пользовались дурной славой из-за пристрастия к розге. Частные тьюторы и гувернеры также имели обычай сечь своих подопечных. Даже монархи в юности не избегали наказания. Джордж Баченен, наставник Джеймса 1, часто прибегал к порке Его величества. Когда сторонник Божественного права королей спросил, не боится ли тот бить помазанника Божьего, воспитатель отвечал: "Нет, ибо я никогда не касаюсь его "помазанного" конца".

Не только Грей, но и другие английские литераторы страдали от учительской розги, и печальный опыт получил отражение в их творчестве, так было с Кольрвджом, Лэмом, Нантом и Суинберном. Кольрвдж, например, посещал школу госпитальеров и бывал безжалостно бит учителем Боцером. Услышав о смерти бывшего наставника, Кольридж заметил, что "ангелам, вознесшим его на Небеса, повезло, что у них только лица и крылья, а то бы он им по дороге задал трепку!" Пожалуй, больше всех страдал душой и телом поэт Суинберн, для которого порка стала навязчивым кошмаром на всю жизнь, этой теме он уделил большое место в своих стихах. Одержимость поэта носила нездоровый характер, но он не был садистом, напротив, Суинберн был убежденным мазохистом. Его симпатии всегда на стороне мальчика, которого секут, он считает его героем, противостоящим мучителю.

Многие стихи Суинберна были опубликованы долгое время спустя после его смерти или остались ненапечатанными, при жизни поэт был анонимным корреспондентом "Записок о порке" – собрания заметок, издаваемого Стоком, автором "Романа о наказании". "Записки" впервые увидели свет в конце 80-х годов.

В неоконченном автобиографическом романе "Лесбия Брэндон", который был начат Суинберном в 1864 году и тайно ходил по рукам среди его друзей в семидесятые годы, а опубликован был только после смерти поэта, есть яркая сцена порки мальчика тьютором за то, что тот купался в море без разрешения. Дополнительную пикантность эпизоду придает то обстоятельство, что тьютор испытывает сильное влечение к старшей сестре мальчика. Разумеется, мальчика Суинберн писал с себя.

Садомазохистская литература викторианской эпохи и более поздних времен так обширна, но однообразна, что мы приведем всего несколько примеров. Упомянем "Гинекократию, или Изложение приключений и психологического опыта Джулиана Робинсона (впоследствии виконта Ледивуд) под женской властью, написанное им самим". Книга вышла в 1893 году в трех томах с парижскими и роттердамскими выходными данными, хотя в действительности печатали ее в Ливерпуле. Это одно из самых полных и подробных описаний жизни мазохиста. Анонимный автор был выдающимся писателем и ученым. Сочинение интересно как с психологической, так и с эротической точки зрения и не лишено художественных достоинств.

Следующая работа того же автора, появившаяся в 90-х годах, называлась "Главенство женщин, или Женская месть". Стоит назвать роман "Госпожа и раб", опубликованный в 1903 году на французском языке и мгновенно ставший модным. Тему подхватила книга "Мисс Высокие Каблуки, история богатого женоподобного юного джентльмена, находившегося под властью хорошенькой сводной сестры и ее тетки, написанная им самим по распоряжению сестры, с описанием наказаний, платьев, которые его заставляли носить, его окончательного подчинения и любопытной судьбы".

Впервые ее подпольно напечатали в Париже в 1931 году и до сих пор продают в книжных магазинах.

Заслуживает упоминания и книга на весьма специфическую тему: "Воспоминания Долли Мортон, рассказ о роли женщины в борьбе за освобождение рабов. Отчет о порках, насилиях и жестокостях, предшествовавших Гражданской войне в Америке, с любопытными антропологическими наблюдениями о существенных различиях в устройстве женского зада и каким образом различные женщины переносят наказание". Впервые книга увидела свет в Париже в начале XX века и часто переиздавалась в Европе и США. Считается, что автором был молодой писатель из Бретани Хьюго Рэбелл, друг издателя Каррингтона, очень интересовавшийся флагелляцией. На эту же тему он написал "Наказанных женщин" и между делом перевел на французский "Намерения" Оскара Уайльда, которые также издал Каррингтон. "Долли Мортон" – весьма интересная книга, живо передающая атмосферу плантаций, даже более убедительная, чем "Хижина дяди Тома". В предисловии к первому изданию отмечается – по-видимому, справедливо, – что это "самый прекрасный из существующих романов на тему порки".

Сюжет "Воспоминаний Долли Мортон" легко пересказать вкратце. В возрасте восемнадцати лет Долли, будучи сиротой, приезжает в Виргинию, оплот рабовладения, сначала в качестве компаньонки женщины, стремящейся спасать рабов, а затем, после того как ее, поправ все приличия, выпороли за помощь бежавшим рабам, она становится любовницей рабовладельца по имени Рэндольф, хозяина большой плантации. Она не только становится свидетельницей употребления плети и розог, но и сама подвергается порке, равно как и вынуждена участвовать в эротических забавах Рэндольфа и его друзей. "Ты с Севера, – объясняет ей хозяин, – так что тебе не понять, как мы, южане, смотрим на наших рабынь. Если они становятся жертвой нашей прихоти, мы с ними забавляемся, но не останавливаемся перед необходимостью выпороть их, если потребуется. Их тела принадлежат нам, и мы можем использовать их, как пожелаем.

Лично я не отличаю рабов от собак и лошадей". Он признается, что порка девушки всегда возбуждает его, и потом он часто овладевает Долли. В конце повествования героиня ускользает от Рэндольфа.

Она скопила немного денег, занимаясь древнейшей в мире профессией. Позже Долли выходит замуж за добропорядочного бизнесмена на несколько лет старше себя и погружается в жизнь обычной домохозяйки.

Сегодня очевидно, что по обе стороны Атлантики интерес к "английскому пороку" – порке – не уменьшается, что подтверждает огромный спрос на недавно вышедшую книгу Полин Реаж "Мудрость хлыста"[18], а притягательность порнографии, как это ни прискорбно, столь же велика, как в дни короля Георга IV:

О, чудная игра! Не увядает власть

Ее над юношей, и старцу дарит страсть.