1. Сущность характера

1. Сущность характера

Органический в данном случае совсем не значит естественный, гармоничный. В клинической характерологии под органичностью имеют в виду поражение мозга. Когда «удар» по мозгу происходит еще в утробе матери (патология беременности, алкоголизм родителей и т. д.) или в раннем детстве до трех лет, то результатом может явиться аномалия развития, которая и называется органическим характером (психопатия, акцентуация). Нередко особенности органического характера передаются по наследству. В наше время органиков (так я буду называть людей данного характера) становится все больше, потому что, во-первых, в их семьях рождается довольно много детей, и, во-вторых, увеличивающееся неблагоприятное экологическое воздействие оказывает пагубное влияние на мозг.

Согласно П. Б. Ганнушкину, психопатии имеют врожденный характер, но на примере органической психопатии и акцентуации мы видим, что они могут быть приобретены в раннем детстве. Данную точку зрения активно и убедительно отстаивала Г. Е. Сухарева, ссылаясь при этом на работы и воззрения многих выдающихся психиатров /25, с. 310–312/. В современной отечественной психиатрии принята точка зрения Г. Е. Сухаревой.

Приведу клиническую зарисовку органической женщины 29 лет, с которой мне приходилось близко сталкиваться в течение многих лет, назовем ее Оля. На ее примере мы разберем данный характер. Я опишу ее такой, какой она мне запомнилась.

Она, как ураган, врывается в комнату без стука и разрешения, горя нетерпением сообщить очередную сплетню, которую только что услышала. Она ничего не может удержать в себе — если хочешь, чтобы все о чем-нибудь узнали, расскажи Оле. Живет вся внешним: событиями, покупками, бытом, впитывая в себя весь «житейский мусор» и черпая из него и опыт, и уроки, и назидания. Бесконечно общительна, наедине с собой ей невыносимо скучно. Ей нужен собеседник, который своими рассказами наполняет ее жизнь смыслом и интересом.

Она шумлива, грубовата, а порой и груба, неуемно любопытна, бесцеремонна: напролом лезет туда, куда ее не звали, если что-то возбудило ее любопытство. Завистлива самой примитивной «черной» завистью — у кого-то есть, а у меня нет. Тщеславна в доходящем до комизма желании «быть не хуже других». Учит своих толстеньких буйных дочек танцам, музыке, английскому языку, рисованию — всему тому, чему учат своих детей ее знакомые.

Любит шумно и весело, с выпивкой и танцами отмечать праздники и дни рождения. Стол при этом обилен, хотя вообще-то она скуповата. Может быть то мелочной до сутяжничества, то необыкновенно доброй и щедрой.

Мужа не уважает и не любит, изменяет ему и в то же время держится за него, потому что — трезвый, практичный, деньги зарабатывает и ее любит, что весьма тешит ее самодовольство. Сама чрезвычайно практична, вся в жизни, и в то же время часто попадает впросак из-за какой-то глупости, из-за того, что ее «несет» не туда. Настроению Оли присуща «эйфоринка»: трезвая, порой она ведет себя, как будто бы чуть выпила. Тут и смех без особой причины, и легкая эмоциональная невменяемость, и неспособность критически оценивать свои поступки и высказывания. Если же она действительно выпьет, то эйфорическая некритичность резко усиливается. Иногда отмечаются кратковременные дисфорические состояния.

Любит читать романы про любовь и смотреть сериалы. Если фильм ей нравится, то уходит в него вся, как ребенок; даже рот чуть приоткрыт и сердится, если в это время ее отвлекают.

Голос грубоватый, смех очень громкий, срывающийся на визг. Движения размашистые, небрежные. Дома годами ходит в одном и том же халате, непричесанная — зачем для мужа стараться, и такая люба. Если же куда-то идет, то тщательно наряжается, делает прическу, ярко красится. Толстая, бесформенная, сутуловатая, тяжеловесная, хоть и суетливая. Яркая, в том числе и от обильной косметики. Лицо диспластично: широкие скулы, глаза навыкате, крупные, пухлые, выпяченные наружу губы, плосковатый нос.

Духовными проблемами не интересуется. Самого понятия «духовная жизнь» для нее не существует. То свысока, то с уважением относится к интеллигентным людям. Поведение ее часто настолько гротескно (жесты, голос, горящие глаза и размашистые движения), что она напоминает персонаж из мультфильма.

Какой характер у этой женщины? В ней есть и циклоидное, и истерическое, и эпилептоидное, в зависимости от ситуации и настроения. И в то же время ее циклоидность — без истинной синтонности, истеричность — без холодной позы, эпилептоидность — без стойкой дисфорической авторитарности. Таким образом, мы видим в ее характере буйную «мешанину» или, говоря словами М. Е. Бурно, «мозаику характерологических радикалов в их огрубленности» /45, с. 59–62/. Речь идет не о различных напластованиях на цельном ядре характера, само ядро ее характера состоит из частей разных характерологических ядер (радикалов) — в этом суть мозаики. В ней нет характерологической цельности: в разные моменты она как бы разный человек. Люди думают о ней то лучше, то хуже, чем она есть.

Оля ярка силой и буйной смехотворностью своих реакций, то есть внешне, но не самобытностью личности, то есть внутренне. Можно говорить о грубоватости ее психики, а еще точнее, огрубелости. Грубоватость свойственна астенику во время раздражения, многим подросткам в отношениях с родителями. В слове «огрубелость» больше статичности, природной натуры человека. Эта врожденная или рано приобретенная огрубелость души является неотъемлемой характеристикой данного характера. Проявляться она может в разной степени.

Когда речь идет о грубых формах ее проявления, то говорят о дегенерации (вырождении). Эта тема поднималась еще в прошлом веке Б. Морелем, которого поддержали Маньян и Лонгрен. Их группа дегенератов была крайне широкой, включая олигофренов, органиков, больных шизофренией и людей иных клинических типов, общими свойствами которых являлась неуравновешенность с нередкой безнравственностью, пьянством, преступлениями, душевной тупостью. Дегенеративных органиков описал П. Б. Ганнушкин под рубриками «Антисоциальные психопаты» и «Конституционально-глупые» /4, с. 44–48/.

Дегенерация может быть выраженной, которую невозможно не заметить без духовного ужаса, а может быть очень мягкой, когда о ней можно говорить лишь условно. У Оли она проявляется примитивностью, неспособностью получать глубокое удовольствие от серьезных произведений культуры. В ней, как и в любом органике, отсутствует духовная тонкость. Наличие истинной духовной тонкости исключает диагноз органического характера. Для характеристики самых мягких случаев органической акцентуации слово «огрубелость» само грубовато, может быть, точнее подходит слово — опрощенность. Однако и в этих случаях росток человеческой индивидуальности не расцветает во всей своей нежности и оттенках. В случаях выраженной огрубелости души человек способен получать от жизни лишь примитивно-животное удовольствие. Все остальное вызывает скуку.

Также для Оли характерна такая нередкая у органиков черта, как мещанство. Оно часто принимает формы своеобразного благонравия, консервативной конформности: чтобы внешне все было шаблонно, «как у людей». Невольно вспоминается рассуждение, приведенное Л. Чуковской в книге «Записки об Анне Ахматовой»: «Мещанство — тот слой населения, который лишен преемственной духовной культуры. Для них нет прошлого, нет традиции, нет истории, и уж конечно нет будущего. Они — сегодня. В культуре они ничего не продолжают, ничего не подхватывают и ни в какую сторону не идут. У мещанина и языка нет, у него в запасе слов триста, не более; да и не основных, русских, а сиюминутных, сегодняшних…».

Оле также свойственен типичный для органиков мещанский снобизм: на высокое, романтическое они смотрят сверху, опошляя его до нелепости и чудачества. Но отсутствие серьезных духовных поисков и мучений не свидетельствует о дебильности этих людей. У них достаточно развито абстрактное мышление, они понимают переносный смысл пословиц, их IQ (коэффициент интеллектуальности) не свидетельствует о слабоумии (хотя редко бывает высоким). Некоторые из них, благодаря хорошей памяти, способны окончить школу, институт, сделать карьеру, в том числе самую блестящую, вплоть до политических лидеров и профессорской кафедры. Однако и в этих областях они не проявляют духовной тонкости. Порой органик любит пофилософствовать, но все это как краснобай, без глубокой личностной прочувствованности собственных словоизлияний.

В широком смысле органический характер можно назвать типом простолюдина. Такая учительница или преподавательница вуза, несмотря на свою внешнюю ученость, оставляет впечатление «теток с авоськами».

Вспомним внешность Оли. У органиков часто наблюдается грубая диспластика. Возникает ощущение, что природа создавала их топором и рубанком, оставив в стороне скальпель и микроскоп. Эта телесная грубоватость соответствует душевной. Обычно имеется «букет» телесных аномалий, подробно описанный Х.-Б. Г. Ходосом /96/. В этот «букет» входят разнообразные аномалии черепа, позвоночника, кожного покрова, роста, всевозможные уродства и т. д. Порой в этой диспластике проглядывает нечто первобытное (сходство с неандертальцем), или бандитское (массивная нижняя челюсть, крепкий «тупой» затылок), или добродушное (нос, как картошка, лопоухость). Типичную органическую диспластику мы видим в фильме «Собачье сердце» у главного персонажа — Шарикова. Вообще, диспластический «тип Шарикова» распространен среди органиков, склонных к криминалу.

Характернейшей чертой Оли является возбужденность с двигательной расторможенностью, слабость самоконтроля, неуравновешенность. Все это настолько типично для органиков, что Г. Е. Сухарева, учитывая именно эти особенности, выделила два типа органических психопатов: бестормозные и возбудимые (эксплозивные). Порой у конкретного органика встречается сочетание черт обоих типов. Когда мозговое заболевание приводит к грубому распаду и дефекту личности, Сухарева предпочитала ставить диагноз психопатоподобного состояния, а не органической психопатии, так как в случае психопатии мы имеем дело с относительно сохранной личностью. Бывают и инертные, тормозимые органики, но все это часто лишь до определенного момента: уж если «понесет» такого человека, то «понесет» по-настоящему.

Эйфоричность настроения или благодушие отмечается у Оли и весьма типично для подобных случаев. Так же, как было отмечено Г. Е. Сухаревой, могут наблюдаться и дисфорические состояния, в которых кроме страха, злобы и тоски важную роль играет физиологический дискомфорт. Она пишет: «Один 12-летний подросток так описывает начало дисфории: "Сначала в животе что-то сожмется, потом к сердцу подойдет и душит, потом в голову ударит, и тут все плохое вспоминается: кто ругал, кто побил и такая злость берет, что убил бы их всех…"» /25, с. 321–322/. Она же отмечала у эксплозивных (взрывчатых) органиков усиление примитивных эмоций и инстинктов, расторможенность влечений. Пищевое, сексуальное влечения отличаются напряженностью, может встречаться наклонность к сексуальным извращениям. Вспоминаю 7-летнего органического мальчика, который просился голеньким лечь к матери в постель, при этом у него отмечалась эрекция. Сексуально расторможенные органические девочки-подростки крайне неразборчивы в половых контактах. У тяжелых психопатов бывает снижен инстинкт самосохранения, пробуждается тяга к бродяжничеству.

С эйфоричностью отчасти связана некритичность органиков в общении, жизни вообще, как это видно в случае с Олей. Органик часто без понимания, что другому человеку это может быть неприятно, сокращает психологическую дистанцию. Не может тонко оценить ситуацию, понять, каков он в глазах других людей. Он бывает назойлив, бестактен, не замечает своей грубоватости, самодовольного менторства. Может искренне сердиться, хотя сам во многом не прав. Когда люди тонко подшучивают над ним, он этого ясно не замечает.

Если органик эмоционально разойдется, то логическая дискуссия с ним практически невозможна, в таких состояниях он похож на олигофрена. Подобного малоумия нет в циклоидной или истерической эмоциональной захлестнутости. Порой в жизни, при всей своей практичности, он полагается на ничем не обоснованное «авось».

В хвастовстве и бахвальстве органиков также нередко видна некритичность. Они лгут без тонкой артистичности, и их легко уличить в обмане. Сами могут верить своей лжи, но заставить поверить в нее окружающих им удается гораздо реже, чем истерикам, циклоидам. Нередко к их бахвальству приложимо крыловское выражение: «Мы пахали». Органическое благодушие, то есть бессодержательное, самодовольно-приподнятое настроение с ощущением, что все идет хорошо, хотя в реальности это не так, ведет к некритичной беспечности, защищает органика от стойких горестных переживаний как за себя, так и за своих близких.

Мышление органиков часто аффективно-неряшливо. Нередко они все «сваливают в кучу». Стройности, красоты мышления здесь не отмечается практически никогда. Мерцает аффект, и соответственно пляшет мышление. Порой они и сами по благодушию, «наплевизму» не стараются свести концы с концами в своих рассуждениях. Бывает, что начнут рассуждать об абстрактных понятиях, а потом увязнут в конкретике. Часто с неряшливостью, неаккуратностью мышления соединяется его вязкость. В таких случаях окружающие стонут от нудных пересказов органиком какого-либо фильма, так как он «душит» их подробностями. Нередко у органика отмечается склонность к образованию сверхценных идей, но в отличие от эпилептоидных эти идеи менее последовательные и стойкие. Порой, когда органический человек сосредоточится, то производит неплохое интеллектуальное впечатление, но стоит ему аффективно разбушеваться, как тут же его поведение оказывается глупей его рассуждений. Некоторые органики любят порезонерствовать, но, в отличие от бескорыстного шизоидного резонерства ради идеи, они часто резонерствуют ради собственного «живота», оправдывая лень или что-нибудь подобное. Органикам с невысоким интеллектом более свойственно любопытство, чем любознательность (характерно и для Оли). Их внимание легко, как у детей, отвлекается на любое яркое событие.

У многих людей этого характера отмечаются остаточные явления раннего органического поражения мозга. Давайте поговорим о психоорганическом синдроме, который свидетельствует о поражении мозговой деятельности. Синдром — это созвездие, комбинация связанных по происхождению друг с другом симптомов. Хоть речь идет о поражении мозга, психиатр на основании клинической беседы, без всяких инструментальных обследований способен убедительно его заподозрить. Самое главное в этом синдроме обобщено триадой Вальтер-Бюэля (Австрия).

1. Нарушения, снижение памяти вплоть до амнезии в тяжелых случаях, когда человек теряет способность к запоминанию. В легких случаях это лишь ослабление памяти.

2. Существенные затруднения понимания, снижение сообразительности. Мышление беднеет, ассоциации сужаются до круга самых простых житейских понятий. Страдает внимание, способность живо переключаться с одной темы на другую.

3. Более или менее выраженная эмоциональная слабость, недержание аффектов. Начав смеяться или плакать, человек с трудом может остановиться.

Человек может страдать от вышеописанного, а может быть некритичным к своему снижению — и тогда психологически страдает меньше. Выделяют четыре варианта психоорганического синдрома:

1. Астенический (с выраженной истощаемостью);

2. Эксплозивный (с аффективной взрывчатостью);

3. Эйфорический (с выраженной эйфорией);

4. Апатический (с выраженным безразличием).

Данный синдром имеет разнообразное происхождение: инфекции, интоксикации, сосудистые поражения, травмы мозга, сифилис, абсцессы, опухоли, атрофические процессы и т. д. При текущем заболевании симптомы нарастают, прогрессируют. Остаточные явления раннего поражения мозга, когда патологический процесс уже отзвучал, оставив следы, имеют тенденцию сглаживаться, порой временно обостряясь в пубертатный период. Как отмечает В. В. Ковалев, подобные нарушения свойственны и детям с психоорганическим синдромом, замечая, что возрастная специфика имеет место /12, с. 214–217/.

Г. Е. Сухарева считала, что органическая психопатия возникает на фоне резидуальной (остаточной) мозговой неполноценности, которая проявляется недостаточной полнотой, точностью и цепкостью памяти, фонетически несколько дефектной речью (шепелявость, неточное произношение букв). Она отмечала у органиков разнообразную рассеянную неврологическую симптоматику: асимметрия лицевой иннервации, изменение сухожильных рефлексов и т. д. По ее наблюдениям, у органиков эксклюзивной группы интеллектуальные процессы часто протекают замедленно, легко возникает чувство усталости, головная боль. Она описывает у органических детей энурез, снохождение, повышение внутричерепного давления, эпилептиформные припадки, которые могут временно рецидивировать в период полового созревания /25, с. 310–323/.

А. Е. Личко также подчеркивает наличие у органических подростков резидуальной неврологической «микросимптоматики», диэнцефальных расстройств, отклонений на ЭЭГ, спаечные процессы в мозгу, повышение внутричерепного давления, выявляемые при вспомогательных инструментальных обследованиях /6, с. 257/.

М. Е. Бурно считает, что органик, особенно акцентуант, может не иметь проявлений психоорганического синдрома и мозговой недостаточности по типу церебрастении (мозговой слабости). Он отмечает, что люди с органическим характером порой обладают исходной высокой переносимостью алкоголя, прекрасной памятью, выносливостью /97/.

Возможно, что правы все исследователи, так как люди данного характера бывают разными. В тех случаях, где психопатия явилась результатом болезненного мозгового процесса, естественно, часто отмечается мозговая недостаточность. Там же, где органический характер был унаследован, мозговая слабость может не отмечаться: в таких случаях огрубелость мозга оборачивается его высокой переносимостью к неблагоприятным внешним воздействиям, чего не могло бы быть при тонком формировании центральной нервной системы. Мы видим это в случае с Олей. У нее отмечаются лишь головные боли, но нет истощаемости. Она неплохо переносит перемены погоды, вынослива, обладает хорошей памятью. В детстве практически ничем тяжело не болела, но всегда была грубовата душой, двигательно расторможенна, эйфорична, несколько некритична в общении, грубо диспластична. Она сама считает, что серьезно не изменилась с детства. Ее родители также являются органиками, как, впрочем, и дочки.

Подытожим существо данного характера.

1. Личностная огрубелость. Отсутствие духовной тонкости.

2. Отсутствие цельного ядра характера, мозаика различных характерологических радикалов в их огрубленности.

3. Неуравновешенность со слабостью самоконтроля, двигательной расторможенностью.

4. Усиление примитивных эмоций и инстинктов, расторможенность влечений.

5. Эйфоричность настроения, благодушие. Периоды дисфорий.

6. Некритичность в общении, оценке себя, своего поведения.

7. Неряшливость, неаккуратность мышления, нередко сочетающиеся с его вязкостью.

8. Остаточные явления раннего органического поражения мозга.

9. Грубая диспластика. «Букет» телесных аномалий.

Не все выделенные пункты встречаются у каждого органика. Всегда, по М. Е. Бурно, встречаются первый и второй пункты. Весьма типичны третий и девятый. Также характерны пятый и шестой. При органической акцентуации вышеописанные проявления не несут в себе психопатической патологичности. Человек любого характера может быть примитивным, но в этих случаях мы видим цельность характерологического ядра. Наличие остаточных явлений органического поражения мозга само по себе еще ни о чем не говорит. Главное — клиническая картина особенностей характера /6, с. 258/. Явления мозговой недостаточности могут встречаться без душевной огрубелости и мозаичности ядра и у других (неорганических) характеров.

Обычно в конкретном органике среди характерологической мозаики доминирует какой-то определенный радикал, часто эпилептоидный, циклоидный, истерический, неустойчивый, астенический, но это может быть и любой из других существующих радикалов, включая психастенический и шизоидный.