Как родители могут ребенку помешать

Как родители могут ребенку помешать

Каким же образом родители могут запретить ребенку подражательную активность? Только на первый взгляд может показаться, что это невозможно. Родители – они хитрые, они сумеют найти способ не дать ребенку сделать что-то, что им кажется глупым, неправильным, вредным, проще говоря – ненадлежащим. Посему способов запретить ребенку осваивать все вышеперечисленные умения довольно много.

В первую очередь родители могут не предоставлять ребенку возможности взаимодействовать с предметами элементарного бытового назначения. Речь идет как о реальных предметах, например безопасной кухонной, хозяйственной и столовой утвари, так и об игрушках, достаточно близко имитирующих «взрослые» предметы. Ведь понятно, что дать ребенку настоящий нож, молоток или фарфоровую тарелку – значит спровоцировать весьма серьезные неприятности. Но поскольку для освоения действий с реальными предметами ребенку необходимо их иметь в непосредственном пользовании, то не дать ему такой возможности и будет означать запрет на их освоение.

Другой формой запрета вполне можно считать ограничение возможных для него манипуляций с этими или любыми другими предметами. Очень важно понимать, что если уж предмет ребенку разрешен для игры, то ограничений на способы игры быть не должно – в пределах отведенного для этого пространства. Если ребенок играет с водой, то он не может играть с ней на ковре, – таково правило. Заниматься «ремонтом» с помощью, скажем, деревянного молоточка он может только там, где нет бьющихся предметов, и т. д. Если эти правила ребенок соблюдает, то запрещать ему еще что-либо – всегда опасно.

Еще один вариант родительского запрета – наказание за испорченные в процессе игры вещи. Здесь должен неукоснительно соблюдаться принцип демократического законодательства – что не запрещено, то разрешено. Если родители не учли некоторые возможные издержки детской игры или забыли запретить что-то конкретное – это их проблемы. Если же этот принцип нарушается, то ребенок вынужден расплачиваться за родительский недосмотр. К этому же варианту можно отнести и любую критику тех ролей, которые ребенок в этой игре для себя выбирает, или конкретных способов игры, если, разумеется, они не противоречат уже установленным, известным и понятным для ребенка правилам.

Запретить ребенку осваивать многие взрослые навыки можно самым простым способом – выполняя за него все необходимые действия. Понятно, что в самом начале совершать все эти действия ребенок будет медленно, неловко и не слишком удобно для родителей. Вот только почему бы им не вспомнить, как они в последний раз чему-нибудь учились, например водить машину или есть палочками суши? Неужели с первого раза получилось идеально?

И наконец, последний принципиально возможный способ запретить ребенку овладение умениями, основанными на подражании, – ограничение возможностей для наблюдения и взаимодействия с социумом. Ведь чтобы подражать, необходимо иметь хотя бы объект для подражания. Таким же запретом является и постоянное удаление ребенка из зон, где обитают взрослые, и ограждение его от «участия» в каких бы то ни было домашних делах, отказ родителей от необходимого ему участия в его играх.

Какие же конкретные формы могут принимать подобные запретительные действия родителей?

Довольно часто родители устанавливают жесткие и непроницаемые границы между игрушками ребенка и прочими предметами, существующими в доме.

Почему-то предполагается, что если мама готовит обед, а малыш пытается при этом играть с какими-то мисочками, кастрюльками и ложками, то тем самым он маме мешает. А уж если он хочет порезать что-то вместе с ней, то это просто катастрофа! «Он мне ничего не дает делать, я вынуждена постоянно следить, чтобы он чего-нибудь не натворил!»… Но ведь для ребенка это – единственная возможность освоить правильное и удобное для него обращение со всем, что есть на кухне и что неизбежно когда-нибудь ему понадобится.

То же самое происходит, когда ребенку покупают только игрушки с однозначно закрепленной функцией и не предлагают простых предметов, такой функцией не обремененных.

У малыша может быть огромное количество самых современных игрушек – точных копий мобильных телефонов, машинок, танков и пистолетов, движущихся кукол и животных на батарейках, детских компьютеров с картинками, пищалок, каруселей и прочих увеселений. При этом в его детском хозяйстве может не оказаться ни одной простой палочки, шарика, кубика или пластмассовой баночки. Тем самым его лишают возможности создать для себя те самые предметы-заместители и попрактиковаться в творческом их использовании.

Выругать или даже наказать ребенка за порчу вещей или игрушек в процессе игры почему-то часто считается вполне допустимым.

Но в этом случае очевидно нарушается принцип «Что не запрещено, то разрешено», и ребенок получает опыт того, что осваивать жизненное пространство можно только весьма ограниченным количеством способов. При таком подходе к исследованию мира он серьезно рискует тем, что очень многое из необходимого окажется под запретом и освоено не будет.

К тому же легко приводит покупка для ребенка чрезмерно дорогих, но очень непрочных игрушек.

Понятно, что для фарфоровой куклы или коллекционной машинки трехлетний ребенок – источник повышенной опасности. Ну не выживет подобная игрушка в таких условиях! Но ведь причина тому – не в ребенке, а в самой игрушке! Или в родителях, которые не учли возрастных особенностей своего чада… Вариантом можно считать игрушки, которые по каким-то личным причинам очень дороги или безмерно нравятся самим родителям. Если папа так боится за железную дорогу, о которой он безнадежно мечтал в собственном детстве и теперь наконец купил своему сыну, – значит, не нужно эту железную дорогу ребенку показывать. Папа тоже, в конце концов, имеет право иметь свои игрушки – вот пусть сам с ней и играет. Даже если кукла, купленная дочке, невероятно красива, с ней не случится ничего страшного, если девчушка нарисует на ее неотразимом личике страшные раны и замажет их зеленкой. Хотите сохранить куклу в неприкосновенности – поставьте ее на шкаф и не называйте детской игрушкой. Дали куклу ребенку – забудьте о ее судьбе. Хозяйка сама разберется, что с ней делать.

Родителей нередко раздражают действия и особенно звуки, издаваемые ребенком в процессе своих «подражательных» игр.

Понятно, что играть в шофера или скакать на «лошадке» тихо просто невозможно. Точно так же невозможно учиться действовать деревянным или пластмассовым молотком, не колотя им изо всех сил по полу, кроватке и игрушкам. И уж вовсе не получится изобразить самолет, не носясь при этом по всей квартире. И родители находят тысячу способов дать ребенку понять, что ему нужно вести себя потише или поспокойнее. У него можно отнять игрушку, провоцирующую на нежелательные действия или звуки, можно на него накричать, закрыть в его комнате и пр. В результате малыш опять же получает мощный запрет – и на само действие, которое он совершал, и на все действия, в состав которых оно входит, и на собственную активность в освоении окружающего мира…

Иногда родителей раздражает само действие подражания, которое в таких случаях начинает называться «передразниванием».

«Не кривляйся», «Что ты прыгаешь, как обезьяна?!», «Не смей передразнивать бабушку»… Ребенок при этом отчетливо понимает: делать так, как делают взрослые, – нельзя. Пытаться понять животных – тоже. Выяснять, как выражаются мимикой различные чувства, – тоже. Как ему научиться все это делать?

Довольно часто родители пытаются привить ребенку «высокие» понятия о нравственности в его собственных играх.

Когда малыш играет в бандитов или в супермена, связывает игрушечных зайцев или кукол, лупит ими об пол, сбивает машинкой стоящих кукол и т. д. и т. п., он изучает сами эти действия и их последствия, а вовсе не учится быть жестоким. Родители же считают своим долгом сообщить ребенку, что это нехорошо, что куклам больно, что бандиты – плохие… По сути дела, они дают ему понять, что такого его они любить не будут. Но ведь чтобы научиться собственной агрессией управлять, ее необходимо в себе почувствовать, признать, понять – словом, освоить! Да еще, кроме запрета на проявление агрессии, малыш опять-таки получает глобальный запрет на выполнение каких-то определенных действий, функций или ролей – и даже на мысли о них. И более того – он получает запрет на саму свободу выбора того, каким ему быть. Как вы думаете, кого можно считать по-настоящему нравственным человеком – того, кто не совершает ничего плохого потому, что боится наказания, или того, кто отказывается от совершения каких-то действий вполне сознательно, по своим внутренним причинам?

Еще один – очень хитроумный – способ запретить ребенку саму возможность подражания состоит в непоследовательности родительских запретов.

Малышу постоянно говорят, что ругаться плохо – а все выяснения отношений в семье происходят на повышенных тонах или, того хуже, с употреблением ненормативной лексики. Это, конечно, самый крайний и очевидный пример, но вариантов того же действия на самом деле очень много. Любое действие, которое запрещается ребенку, но при этом совершается родителями, является, по сути, запретом на саму возможность подражания им – причем во всем, а не только в конкретном действии.

Многие родители очень рано и не слишком разумно начинают пытаться сформировать у малыша «правильное» поведение, соответствующее его полу.

«Мальчики не плачут», «Хорошие девочки не кричат так громко», «Что ты, как девчонка, играешь в куклы?» – тут вариантов не счесть. Результаты получаются довольно плачевные. Мальчики получают запрет на выражение своих чувств – как вы думаете, это очень поможет им в будущем при выстраивании отношений с противоположным полом? Да и игра с куклой – это прообраз и будущих отношений папы со своим собственным ребенком, и отношений мужчины с женщиной… Тоже, конечно, очень вредные умения, не правда ли? Девочки начинают тихо ненавидеть свой пол, не дающий им вести себя свободно и естественно – дескать, вот была бы мальчиком, могла бы громко кричать, бегать, лазать по деревьям… При этом ни мальчики, ни девочки, подвергшиеся такой родительской «агрессии» (хотя почему в кавычках?), не становятся воплощениями мужественности или женственности. Слишком уж много пришлось им в детстве самим себе запретить, чтобы в будущем быть естественными в мужской или женской роли…

Отдельным, но, к сожалению, весьма нередким вариантом того же самого становится навязывание ребенку поведения не его собственного пола, а противоположного, который почему-то кажется родителям предпочтительным.

Это происходит обычно в тех случаях, когда родители страстно мечтали о мальчике, а родилась девочка, или наоборот. Во всех подобных случаях родители исподволь, а иногда даже и впрямую побуждают ребенка к проявлениям, свойственным противоположному полу. Это ведь довольно легко сделать: достаточно начать покупать ребенку одежду другого пола или «унисекс», соответствующие игрушки, поощрять желательные для родителей проявления малыша и активно не одобрять нежелательные. В сущности, ребенок оказывается перед запретом быть тем, кто он есть на самом деле, осваивать определенные самой природой формы поведения и жизненную позицию…

К тем же результатам приводит и негативное отношение родителей к излишне (на их взгляд) активно проявляемой позиции, свойственной естественному полу малыша.

«Что ты крутишься перед зеркалом? Тоже мне, женщина!» – вроде бы совершенно безобидная фраза, но ведь на самом деле девочка, услышав ее, получает все тот же запрет на то, чтобы быть девочкой, а значит, и просто самой собой. Наверное, вы сами сможете вспомнить аналогичные фразы, предлагаемые «чрезмерно мужественным» мальчикам.

Запретить ребенку научиться быстро и аккуратно одеваться или есть легче всего, если делать все это за него.

Еще эффективнее запрет становится, если при этом сообщать малышу, что он ужасно неповоротлив, неуклюж, ленив, бестолков, что все остальные дети уже давно все это умеют делать сами… Но даже если всего этого не делать, закон Жан-Батиста Ламарка снова напомнит о себе: если кто-то что-то постоянно делает за меня, то зачем этому учиться мне?! То же верно и по отношению ко многим другим навыкам, которые малыш в принципе способен освоить в 3 – 4-летнем возрасте. Когда, например, за ребенка все игрушки постоянно убираются родителями – как вы понимаете, чаще всего это сопровождается упреками в неаккуратности, – для него это равносильно запрету начать это делать самому. В самом деле, зачем пытаться делать то, что ты делаешь просто из рук вон плохо, и нарываться на многочисленные проявления родительской нелюбви?

Не дать ребенку наблюдать за взрослыми тоже несложно – вполне достаточно, например, полностью сдать его с рук на руки няне.

А если при этом имеется еще и домработница, дающая няне возможность безраздельно заниматься ребенком, то у малыша нет ровным счетом никакой возможности расширить свой кругозор и представления о различных видах человеческой деятельности. Да и взрослых в таком случае он видит крайне немного – а значит, и вариантов проявления эмоций, различных человеческих характеров и профессий тоже.

К тому же результату приводит и жесткое разграничение пространства в доме на доступное и недоступное для ребенка.

«У тебя есть своя комната – там и играй», «Не болтайся среди взрослых, когда они заняты своими делами», «Что ты лезешь к взрослым? Иди, играй с детьми» – все эти фразы и им подобные четко обозначают для ребенка запрет на возможность за взрослыми наблюдать, собирать информацию об их жизни и потихоньку начинать ее осваивать.

Заставить ребенка что-то сделать или, иначе говоря, осуществить долговое нарушение родители тоже могут достаточно большим количеством способов.

Первое, что могут сделать родители, чтобы помешать ребенку нормально осваивать все умения, связанные с подражанием, – это навязать ему общение с какими-либо предметами. И совершенно неважно, о каких именно предметах или игрушках идет речь, – важно, что в этом случае у ребенка нет возможности свободно выбирать предметы для изучения и навыки для освоения.

Второй способ помешать нормальному развитию ребенка тоже, разумеется, связан с навязыванием – только на этот раз с навязыванием определенных манипуляций, способов действия и ролей в детских играх. В эту категорию долговых родительских воздействий входит очень многое: и та же пропаганда «нравственного» поведения и «нравственных» же социальных ролей, и неоправданно раннее навязывание роли ученика, и умиление от подражания взрослым действиям, и особое поощрение поведения «умного ребенка» или «хорошего ребенка», и побуждение к слишком раннему или утрированному поведению, связанному со стереотипом определенного пола… Общий смысл всех подобных действий родителей – «ты должен вести себя каким-то определенным образом».

Еще один вариант долговых воздействий – отсутствие достаточного участия в действиях ребенка. Мы имеем в виду и неоправданный отказ в помощи ребенку, когда тот пытается совершить действительно непосильные действия, и отсутствие родительского участия в ролевых играх. А ведь скрытое или явное родительское послание «ты должен сделать это сам» заметно отличается от «ты можешь сделать это сам», правда?

Родители могут покупать ребенку только игрушки с четко определенным способом использования.

Мы уже писали об этом чуть выше, но в данном случае нам важно подчеркнуть следующее: при таком наборе игрушек малыш получает совершенно недвусмысленное сообщение – «ты должен все делать четко определенным способом, ничего не выдумывая». Иначе говоря – «ты должен быть таким, как положено».

То же самое происходит, когда родители, купив ребенку какую-нибудь игрушку, настойчиво добиваются, чтобы он играл с ней именно так, как написано в инструкции или изображено на картинке.

Конечно, приятно посмотреть, как 3 – 4-летний ребенок будет лихо справляться с радиоуправляемой машинкой; но что делать малышу, если ему очень хочется поработать шофером самому – покатать машинку по столам и стульям? А если он не может удержаться от того, чтобы сделать из машинки самолет или даже молоток? Снова все тот же опыт – «нужно вести себя только так, как принято или как говорят родители».

Ничего хорошего не получается и в обратном случае – когда родители пытаются навязать ребенку игру с предметами-заместителями.

Прочли, например, родители в какой-то книге, что существует какая-то определенная система воспитания, при которой ребенку вообще предлагаются только условные игрушки, – и решили воплотить ее в жизнь. И теперь они настойчиво навязывают ему всяческие чурбачки, палочки, тряпочки и прочее в надежде, что таким образом развивают у него творческое мышление. Но по-настоящему творческое мышление невозможно развить посредством принуждения! Идея «ты должен быть творческим человеком» ничем не лучше любого другого долгового родительского послания.

В последние годы родители уж очень настойчиво стремятся к раннему интеллектуальному развитию ребенка.

Ему нередко начинают навязывать еще несвойственную этому возрасту учебную деятельность, участие в разного рода кружках, школах раннего развития и т. д. В итоге ребенок опять-таки начинает привыкать быть тем, кем быть он на самом деле пока еще не хочет, – учеником. А что следует из фразы: «Ты должен учиться»? Ровно то же самое, что из любого другого навязанного обязательства. Мы же с вами уже договорились, что реализовывать собственные желания всегда намного радостнее (и, кстати, продуктивнее), нежели изобретенные кем-то долги. И ребенок, получается, привыкает к тому, что учиться – это до…лжно, следовательно, это неинтересно. Из этого вовсе не следует, что ребенка не стоит вообще никак готовить к школе или помогать ему интеллектуально развиваться. Мы говорим только о том, что не стоит это делать так – вместо него, вопреки его желанию, в несвойственной его возрасту форме и навязанными ему способами. Ведь давным-давно известно, что никого нельзя ничему научить – человек всему может только научиться. Невозможно развить мышление ребенка – можно только создать ему условия, в которых он сможет сделать это сам.

Другой вариант того же самого – обилие развивающих игрушек и занятий дома.

Итог оказывается тем же самым – к началу собственно учебной деятельности ребенок уже устал от разнообразных задачек, слишком умных игр, раннего английского и прописей. Он уже знает, что учиться все равно придется, против родителей ему не выстоять – значит, нужно просто постараться обойтись в этом процессе малой кровью. При этом он уже вполне надежно разучился интересоваться чем-либо самостоятельно – родители ведь лучше знают, чем ему надо заниматься. В лучшем случае, как только родительская бдительность слегка ослабевает, он бросается к простым игрушкам и самозабвенно ими наслаждается. Кстати, еще он прочно усвоил, что лучший способ получить доступ к любимым, но запрещенным игрушкам – это заболеть…

Иногда родители пытаются навязать ребенку какие-то определенные роли в играх.

Руководствуются они при этом, как правило, самыми лучшими побуждениями – или нравственные устои малыша укрепить, или призвать его к большей реалистичности… Честно говоря, обычно заставить ребенка увлеченно исполнять роль, которая ему не интересна или не актуальна именно сейчас, не удается. Но тогда нередко начинается шантаж: если так, то я не буду с тобой играть. Скрытый смысл – когда ты так играешь, ты плохой, и я тебя не люблю. Итог – я должен быть каким-то определенным, чтобы родители меня любили. Я должен делать все так, чтобы им нравиться, учиться я имею право только тому, что одобряют они, чувствовать можно тоже только так, чтобы их это устраивало.

Иногда родители, видя, что ребенок по собственной инициативе или по их просьбе взялся помогать им в домашних делах, всячески добиваются того, чтобы он делал все именно так, как им кажется правильным.

«Я же тебе сказала – веник нужно держать двумя руками!», «Кто так завинчивает гайки?!», «Если не умеешь это делать – не берись!»… Но ведь понятно, что в этом возрасте малыш оказать родителям существенную помощь просто не в состоянии! Его задача в процессе подражания родительским действиям – выяснить, как вообще это происходит, и по возможности получить от этого удовольствие! Результатом же подобных родительских «уроков» становится только то, что он понимает: к домашним делам он не пригоден, радости они доставить не способны, и, чтобы не сталкиваться очередной раз с родительской нелюбовью (а как еще прикажете все это малышу воспринимать?!), лучше от домашнего хозяйства держаться подальше.

Примерно то же получается, если родители не помогают ребенку в совершении им тех действий, которые пока что для него еще слишком сложны.

Можно, конечно, поручить малышу пропылесосить всю его комнату, а потом уйти. Но тогда очевидно, что, вернувшись, родители обнаружат комнату чистой примерно на одну четверть, а малыша преспокойно играющим с куклой или мишкой. То же самое – с чрезвычайно хитроумной задачей завязывания шнурков. Папа, например, почему-то считает, что четырехлетний сын вполне в состоянии с ней справиться самостоятельно. Когда выясняется, что это не так, – папа злится. Но ведь неудачным оказалось его собственное предположение, а вовсе не сын! Вот если бы ему немного помогли – ну хотя бы показали, с чего можно начинать… Но обратите внимание: от ребенка должен поступить хоть какой-то намек на просьбу о помощи! Пока он пыхтит и твердит «Я сам», – можно ведь просто постоять рядом, верно?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.